Мама вдруг поднимает на меня глаза, и я вижу в них полное спокойствие. Неужели, она так быстро пришла в себя?

— Почему? Лучше, чтобы пострадал брат, неужели сложно переступить свою гордость? Не можешь простить ему измены? А ты уверена, что она была? Ты даже не дала ему объяснить, что произошло.

— Он не особо пытался, мама. Позвонил пару раз и исчез на пять лет. А теперь, ему все всё должны! И Саша, и я! Он жестокий, самовлюбленный, наглый подлец! И я не хочу иметь с ним никаких дел. Но ради брата, я разговаривала с Олегом.

— Ты ради брата, должна пойти на это! Неужели ты не понимаешь, что такие деньги нам не найти! А что будет потом? Когда три дня пройдут?

— Не знаю!

Я резко встаю с кресла. Такого от мамы я не ожидала, я думала, что, скорее всего, отец будет на такой позиции, но не мама. А вышло совсем наоборот. Как можно толкать своего ребенка на такие поступки?

Или ее любовь к Саше настолько затмила все вокруг, что она готова пожертвовать мной, ради его спасения.

— Кариш, ты — старшая сестра. Ты всегда будешь за него в ответе. Да, он еще глуп, да он накосячил…

— Ничего себе накосячил! — взрываюсь я. — Долгов на миллион! Это ты называешь накосячил?! Мама, очнись, он игрок. У него зависимость. Его нужно лечить, а не оправдывать поступки! В следующий раз он проиграет нашу квартиру! Тоже ему простишь?

Меня словно прорвало. Я отрывисто выкрикиваю эти фразы, задыхаясь от возмущения. Как можно оправдывать такое наглое поведение Саши? Он же подставил нас всех. С недоумением смотрю на маму.

— Дочь! Он твой брат!

— А ты моя мать! И говорить такие вещи — это верх неуважения ко мне!

Я делаю глубокие вдохи и выдохи. Не могу прийти в себя от услышанного. Как родная мать может толкать меня в объятия мужика, который посмеялся надо мной? Это жестоко и подло.

— Неуважение? — резко повторяет она и тоже поднимается с дивана. — Если Саша пострадает — разве это не будет висеть на тебе грузом? Ты просто эгоистка, не хочешь помочь Сашеньке!

— Мама, Олег предлагает мне провести с ним ночь. Понимаешь?

— Вполне.

— И? считаешь это нормальным?

— Я так понимаю, что он до сих пор к тебе не остыл. Может, вообще вернешься к нему?

— Ты в своем уме? — в шоке смотрю на нее. Вернуться к предателю?

— Олег — нормальный мужик. Да с характером. Да, он привык делать только то, что считает нужным. Да, эмоции и чувства для него не на первом плане. Зато он надежный.

— И платежеспособный, ты забыла добавить, — хмурюсь я.

— Именно. И в этом нет ничего плохого.

— Кроме того, что он м*дак! — злюсь я окончательно.

— Ты тоже еще не до конца повзрослела. Со временем ты меня поймешь и возможно простишь за такие слова. Я вижу, как ты негативно настроена. Поэтому, давай закроем эту тему. Я тоже все сказала. Я считаю, что ты должна помочь брату. И если это можно сделать с наименьшими потерями, то ЭТО нужно сделать.

Мама выходит из комнаты. Я остаюсь одна переваривать все то, что на меня вылили. Но через несколько минут я все же выхожу следом за ней. Вижу, как родители о чем-то шепчутся на кухне.

Одеваюсь.

Они выходят в коридор.

— Команду поддержки привела? — ухмыляюсь я.

— Не хами, — отрезает отец.

— Я все поняла. Спасибо вам большое за помощь. Но, пожалуй, вы правы, Саша — взрослый человек. И должен решать свои проблемы сам.

Застегиваю пальто и наблюдаю за их реакцией. Мама в шоке. Папа же равнодушно смотрит на меня.

— Но ты не можешь вот так просто оставить Сашу! — возмущается мама. — Ты же сама вызвалась ему помочь. И что теперь — сдашься? Умоешь ручки?

— Мама, ну по сути это же не мои проблемы? Пусть сам решает. Вот где его носит?

— Опять поди в клубе, — недовольно произносит отец.

— Ты не можешь бросить брата в трудной ситуации!

— А вы можете? — вздергиваю брови. — Я пришла к вам попросить помощи. Саша же ваш сын тоже. Но вы отказались. А ты, мама, готова меня толкнуть в объятия к какому-то уроду! И даже не почувствовать угрызений совести! Все, с меня хватит!

Открываю дверь и выхожу на лестничную площадку.

— Карина! — кричит мать. — Ты должна спасти Сашу! Иначе ты мне не дочь!

Я резко захлопываю дверь. Комок подкатывает к горлу. Становится тяжело дышать. Обида накрывает меня. Чувствую, как сжимается мое сердце от боли и тоски. За меня они бы так не стояли горой, как за Сашеньку. Впрочем, отцу как-то пофиг на нас всех. У него видимо какие-то свои дела.

Я спускаюсь по лестнице. Слезы стоят в глазах. Уже чувствую, что хочу разрыдаться. Слушать такие вещи от мамы было очень неприятно. Как будто я не вещь, а функция, которая просто на время нужна мужчине.