И как раз в этом случае я почему-то был уверен в этом.

– Люк Кастельмор, – назвал я своё имя в ответ, но вождь лишь хмыкнул.

Скорее всего, он до конца не верил мне и не собирался со мной разговаривать, пока мои слова не подтвердятся.

Вопрос только – как он собирался это сделать?

В итоге, спустя несколько минут мы подошли к самому большому шатру, который явно принадлежал предводителю этому племени Иных.

– Заходи. – Шаман кивнул мне и, взявшись за край одной из шкур, отвел её в сторону, тем самым открывая мне проход внутрь.

Было грубо не воспользоваться этим приглашением, поэтому я зашёл в жилище вождя, при этом не собираясь отказываться от своего магического доспеха.

Мрачноглаз зашёл следом за мной.

«Хм-м, интересно», – огляделся я по сторонам и понял, что здесь всё очень похоже на то, что видел в шатре Избранника Угла.

В середине, как, видимо, это полагалось у всех Иных, стоял очаг, обложенный по периметру камнями. Они формировали довольно большой круг, за которым, прямо на земле, были расстелены мягкие шкуры. На них коренные жители Проклятых земель сидели, ели, спали и вообще проводили большую часть своего времени, пока находились внутри.

– Садись. – Вождь кивнул на одну из пушистых шкур рядом с очагом, а сам сел на ту, что была белого цвета.

Во всяком случае, раньше. Сейчас мех уже был не таким, как раньше: свалялся, стал грязным, но это не важно. Так же было и в шатре Избранника угла, и, судя по всему, белая шкура предназначалась только хозяевам шатра и была чем-то вроде стула, стоящего во главе стола.

Я сел в позу лотоса и начал осматриваться.

Как и у вождя Детей Угла, в шатре Мрачноглаза тоже был стол, который, с большой вероятностью, использовался для алхимии или наложения магических свойств на предметы.

Я не так много прожил среди Иных, но знал, что они не пользовались рунами, как это делали мастера на континенте, но при этом тоже могли зачаровывать оружие.

К слову, моя жена, Принявшая разложение, по словам её отца, была очень сильным зачарователем, и именно она создала то защитное заклинание на ожерелье, которое спасло мне жизнь, за что я был ей очень сильно благодарен. И собирался выразить благодарность ещё словами, поступками и дарами, вот только путь на Проклятые земли нашему кораблю преградило то гигантское чудовище, из-за которого я сейчас здесь.

А тем временем хозяин шатра подкинул несколько поленьев в огонь и достал откуда-то из-под шкур кожаный чехол, внутри которого оказалась очень длинная курительная трубка.

И её я уже видел и даже курил.

Отложив трубку в сторону, Мрачноглаз опустил руку в одну из многочисленных поясных сумок и вытянул из неё кожаный мешочек, в котором, как несложно догадаться, был табак. Ну или что там курили Иные.

Забив содержимым кожаного мешочка трубку, вождь Иных раскурил её, а затем сразу же протянул мне.

Так как я курил что-то подобное в шатре у Избранника Угла, без опаски принял трубку и затянулся.

И сразу понял, что сильно ошибся.

– Кха-кха! – Я громко закашлялся.

«Да что там такого он туда намешал?!» – подумал я, глядя на Мрачноглаза, который сидел на своей белой шкуре и лукаво улыбался.

Я закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях.

«А, ну теперь ясно», – тут же понял я, когда увидел, что моё магическое ядовитое ядро активизировалось.

Табак в трубке содержал яд.

Интересные у них проверки.

Избранник Угла подсунул мне странную огненную настойку, которая наверняка бы убила обычного человека, в том числе и одарённого.

Мрачноглаз подсунул трубку с чем-то ядосодержащим.

Что дальше? Подложили бы под меня женщин, чьи тела были пропитаны ядом?

Кстати, такое вполне могло быть.

Во всяком случае, в моём мире был один орден, который практиковал нечто подобное.

С самого раннего детства они собирали детей с магическими дарами, так как они были более выносливыми, а затем годами пропитывали их тела ядами, начиная с ничтожно малых доз, пока они были маленькими, и заканчивая огромными вливаниями, когда дети вырастали.

В итоге, к совершеннолетию тела таких людей буквально сочились ядом, и даже просто прикосновение к ним могло вызвать лёгкое отравление, не говоря уже об остальном.

И разумеется, этот орден пользовался своими «выходцами» и с помощью них убивал тех, кто был ордену неугоден.

Ну или просто выполнял заказы на убийство, как это делала моя гильдия.

Вот только, в отличие от моей организации, у ордена, чьё название я даже не хотел произносить, была одна большая слабость – такие дети долго не жили.