— Ты совершенно не понимаешь, что мне нужно, — сказала я, оттолкнувшись от подушки. — Я хочу тишину, покой, не хочу никаких разговоров, никаких посторонних шорохов.

Он хмыкнул и продолжил сидеть, словно был невидимкой. Я попыталась закрыть глаза, но вскоре его присутствие стало мне невыносимо ощутимым.

— Ладно, — наконец сдалась я. — Если ты уж так настаиваешь, можешь помочь. Но отойди, пожалуйста, чуть подальше. Я просто хочу немного подумать.

Валерий Михайлович улыбнулся, но я увидела в его глазах понимание. Он не задавал больше вопросов и, может быть, в этом его манера помогать мне, была самой ценной. Я вздохнула, затем посмотрела на свою малышку. Действительно, важно было не просто быть одной, а быть понятой в своих чувствах.

Чуть позже я поняла, что дико хочу есть, но понимала, что мой холодильник девственно чист. Такс, и что же мне делать? Время уже весьма позднее…

Я свернулась калачиком на диване, пытаясь решить свою проблему. Вспомнив о ближайшем магазине, который работает круглосуточно, я вздохнула с облегчением. Валерий Михайлович, заметив мою задумчивость, подошел ближе.

— Хочешь, я съезжу за продуктами? — спросил он, поигрывая ключами от своей машины.

Я колебалась. С одной стороны, это предложение казалось щедрым, с другой — я не хотела обременять его. Но затем мысль о пустом холодильнике снова накатила на меня.

— Да, пожалуй… это было бы здорово, — наконец призналась я, чувствуя, как напряжение покидает меня.

Он улыбнулся и быстро собрался, заручившись моими пожеланиями, которые я записала на листке бумаги. Когда он вышел, в комнате стало немного тише, и я вновь ощутила ту волнующую свободу — возможность побыть в своих мыслях, пока он заботится о моём желудке. С момента нашего знакомства это был первый момент, когда я ощутила, что на самом деле не одна.

Я устроилась поудобнее на диване, обложившись подушками и укрывшись пледом. Мысли о том, что Валерий Михайлович так заботится обо мне, постепенно вытесняли тревогу. Каждый миг, проведённый вместе с ним, приносил успокоение, и я начала анализировать, что же на самом деле меня беспокоит.

Внешний мир казался столь далеким и непривлекательным, когда внутри меня развивалась эта новая, яркая эмоция — счастье быть мамой. Я снова вспомнила о своих мечтах, которые, казалось, за давили бытовые сложности: продолжить учёбу, найти себя. И почему-то именно сейчас, в тишине, эти мысли стали неистощимыми и сильным стимулом в продолжении своей жизни в своей новой роли.

Вернувшись к реальности, я посмотрела на часы и поняла, что Валерий отсутствует уже довольно долго. С каждой минутой моё сердце наполнялось ожиданием, и я ловила себя на мысли, что хочу видеть его. Не только как заботливого друга, но и как человека, с которым мне интересно работать и просто разговаривать обо всём и ни о чём.

* * *

По работе меня не дёргали в течении первого месяца жизни моей малышки, а вот после празднования этой маленькой даты, мне пришлось практически переехать вместе с ребёнком на работу. Мне в кабинете организовали место так, чтобы я в любой момент могла покормить дочь и уложить в новенькую люльку, которая стала просто необходимым атрибутом в рабочей обстановке.

Первый рабочий день выдался очень тяжёлым. Сотрудники поначалу с шумом заходили в кабинет, каждый раз будя моего ребёнка. Но чуть позже по всему офису разнесли весть, что босс вышел на работу вместе с ребёнком, и уже заходили ко мне тихонько, приоткрыв дверь и шёпотом задавая вопрос: «Можно ли зайти?».

Валерий Михайлович после обеда пытался меня выпроводить домой, но я была непреклонна и доработала весь день до позднего вечера. Нужно было вникнуть во все процессы, разобраться с накопившимися задачами. Коллеги, видя мою решимость, помогали, объясняли нюансы, подбадривали. Малышка, уставшая от непривычной обстановки, спала в своей люльке всю вторую половину дня, и я, глядя на её мирно сопящее личико, чувствовала прилив сил. Ответственность, конечно, давила, но и поддержка окружающих ощущалась очень сильно. Этот день стал настоящим испытанием, но я его выдержала.

Время летело быстро. Дочка росла, и вместе с ней росла моя уверенность в себе как в работающей маме. Коллеги стали настоящими няньками, с удовольствием присматривали за малышкой, когда мне нужно было отлучиться на совещание или срочно закончить проект. Я чувствовала себя невероятно благодарной за их поддержку и понимание.

Малышка стала душой офиса. Её улыбка разгоняла любую хандру, а лепет заставлял забыть о проблемах. Даже самые серьезные сотрудники не могли устоять перед её обаянием. Она внесла в нашу рабочую атмосферу тепло и уют, которых так не хватало раньше.

Конечно, были и трудности. Бессонные ночи давали о себе знать, а иногда приходилось работать в выходные, чтобы наверстать упущенное. Но я знала, что всё это временно, и что ради своей дочери я готова на любые жертвы.

Я научилась ценить каждую минуту, проведенную с дочкой, и каждую минуту, проведенную на работе. Я поняла, что материнство и карьера вполне совместимы, если есть желание и поддержка. И я была счастлива, что у меня есть и то, и другое.

Только не было рядом сильного плеча любимого мужчины, который мог бы подать мне руку помощи в момент, когда мне захотелось бы расслабиться и превратиться из «железной леди» в хрупкую и ранимую девочку. Но его нет рядом. Мой принц, а вернее король по имени Роман Александрович, сбежал в самый трудный момент моей жизни, причинив мне невыносимую боль, которую я перекрыла работой и беременностью. И то и другое осталось мне в наследство от моего беглеца. Благо что рядом остался Валерий Михайлович. Стал мне другом и поддерживал меня всю мою дорогу с тех пор, как сбежал мой несостоявшийся муж. Только вот и сейчас он отдалился от меня в последнее время, как я въехала полностью в работу после выхода на работу из непродолжительного декретного отпуска, что составил всего лишь один месяц после родов.