— Ничего серьезного, — говорит он, нежно касаясь губами моей кожи. В его голосе слышится предупреждение не задавать лишних вопросов. И я не спрашиваю. Не хочу разрушать этот момент, этот туманный мир блаженного неведения.

Райкер садится, проводит руками по волосам, а затем поворачивается ко мне, его тепло словно растекается по нашим животам.

— Не хочешь принять душ?

ГЛАВА 4

МИЯ

Я просыпаюсь, уютно устроившись на Райкере. Моя голова покоится на его груди, а рука обнимает его торс. Моя нога закинута на его ногу, и я слышу, как его сердце бьётся ровно, словно отголосок моего собственного. Мы тесно прижаты друг к другу на маленькой кровати, но я бы ни за что не хотела изменить это.

Впервые с тех пор, как я здесь, я просыпаюсь без страха, который обычно пронизывает меня насквозь. У меня нет того мгновения замешательства, когда я думаю, что нахожусь дома, в безопасности, в своей постели, прежде чем реальность обрушивается на меня.

Райкер крепко спит, и я утыкаюсь носом в его грудь, вдыхая его запах. Сегодня он пахнет цветущей вишней, так же, как и я.

Закрыв глаза, я вспоминаю прошлую ночь: как Райкер мыл меня, почти благоговейно проводя тряпкой по моему телу. Как он отвлекся и с лихорадочной страстью прижал меня к стенке душа, чтобы снова погрузиться в меня. Это воспоминание вызывает у меня трепет в глубине души, вновь пробуждая желание быть рядом с ним. Я осторожно обвожу пальцем вокруг его соска, надеясь разбудить его. Его рука, словно в защите, лежит у меня на спине, а пальцы слегка шевелятся, прижимаясь к моей коже, но он не просыпается.

Наклонив голову, чтобы прижаться к нему подбородком, я смотрю на его безмятежное лицо. Во сне морщинки на его лбу стали едва заметными, больше напоминая легкие складки, чем глубокие борозды, к которым я привыкла. Его борода теперь аккуратно сбрита, в отличие от прежнего беспорядочного вида. Но его волосы в беспорядке. Губы такие же темно-розовые, как и всегда, слегка припухлые, и выглядят такими манящими для поцелуев. Проводя пальцами по его груди, я нежно касаюсь большим пальцем его нижней губы. Это вызывает у него улыбку, и его тело напрягается, потягиваясь.

— Доброе утро, — говорит он, крепко сжимая мою руку и притягивая меня ближе.

— Доброе утро, — шепчу я в ответ, боясь, что если заговорю громче, то разрушу это ощущение блаженства. От обыденности происходящего, от того, что я просыпаюсь в постели в объятиях Райкера, словно реальности не существует, к горлу подкатывает ком. Я прячу голову у него на груди, глубоко дыша и желая вернуться туда, где нет никаких стен вокруг.

Потянувшись ко мне, он приподнимает мой подбородок, заставляя посмотреть на него. И затем он целует меня с грубой нежностью, от которой глубоко внутри меня разливается тепло. Он медленно целует меня, одновременно лениво и требовательно. Его рука, обхватывающая меня, притягивает меня ближе, прижимаясь своей твердостью к основанию моего живота.

А потом он просто обнимает меня.

Я позволяю себе задуматься о том, что было бы, если бы мы встретились в другое время. Обратил бы он на меня внимание? Обратила бы я на него внимание? Были бы мы все еще в объятиях друг друга?

Я предполагаю, что он старше меня. Трудно сказать наверняка. В его чертах есть что-то суровое, но оно исчезает, когда он улыбается. Возможно, когда он посмотрел бы на меня, то увидел бы просто девушку. А если бы я посмотрела на него, то увидела бы мужчину с растрепанной бородой и без тени внутренних конфликтов в глазах.

Я осознаю, что моё влечение к нему вызвано напряжённостью моей ситуации, и я постоянно напоминаю себе об этом. Но это не меняет того, что я чувствую прямо сейчас, находясь в его объятиях. Это не меняет того, что моё сердце колотится, а желание сжимается, когда я думаю о нём. Или того, что он одновременно является моим спасителем и моим мучителем.

Или того факта, что я хочу его.

Мне любопытно, чем он занимается, когда меня нет рядом. Что он делал до меня? Но я не хочу задавать эти вопросы, потому что это означало бы вторгнуться в его личное пространство, а сейчас я не готова к этому. Я наслаждаюсь своей наивностью. Я в восторге от своего особого вида незнания. Какая-то часть меня, доверчивая и наивная, удивляется, как я раньше не замечала этого. Как я могла не видеть его совершенства?

Его руки начинают массировать мою спину, двигаясь по моему телу так, словно он знает каждый его дюйм. И я думаю, что так оно и есть. Никогда прежде мужчина не понимал меня так, как Райкер. Никогда прежде ни один мужчина не вызывал у меня таких чувств, как он. Я не опытна в отношениях с мужчинами. Томас, мой единственный парень, думал, что слова «запрыгивай» были прелюдией.

Просунув руки под него, я обнимаю его за плечи, крепко прижимаясь к нему. Я боюсь, что он может внезапно исчезнуть, боюсь проснуться и обнаружить, что всё это лишь сон. И все не так.

Его руки нежно скользят по моей спине, обхватывают ягодицы и притягивают меня ближе. Мне приходится отпустить его и слегка приподняться, чтобы встретиться с ним взглядом. Он целует меня один раз, затем второй. Затем наклоняет голову и, взяв мою грудь в рот, начинает ласкать нежную кожу языком. Волны желания накрывают меня, и из моего горла вырывается стон.

Его внимание перемещается на другую грудь, и его язык нежно обвивается вокруг соска снова и снова, пока это ощущение не заставляет мои пальцы ног подгибаться. Я прижимаюсь к нему, почти сжимая его в объятиях.