Лавров осторожно, не привлекая внимания, провел его до казармы харьковского гарнизона. Солдат зашел туда.

Лейтенант госбезопасности прошел через КПП, показав свое удостоверение.

– К начальнику штаба.

– Его нет на месте, товарищ лейтенант, гос…

– Тише! Не стоит говорить громко. Просто товарищ лейтенант.

– Его нет на месте, товарищ лейтенант. Начштаба отбыл к месту сооружения укрепрайона.

– Когда он будет?

– Не могу знать, товарищ лейтенант.

– Скажите, кто только что вошел в расположение части?

– Дак один человек кроме вас и входил.

– Кто?

– Старшина Гуреев, товарищ лейтенант.

– Гуреев?

– Так точно! Старшина Гуреев из саперной команды.

– Сапёр?

– У нас здесь больше двадцати человек сапёров, товарищ лейтенант. А вам сапёры нужны?

– Нет. Я спутал его с большого расстояния с другим человеком. С кем из начальства я могу переговорить?

– В расположении только начальник снабжения старший лейтенант Курило и начальник караула лейтенант Шорин.

– Шорина вызови!

– Так точно.

Лейтенант Шорин, начальник караула, явился сразу. Это был молодой человек в очках худощавого сложения с нескладными руками.

– Начальник караула, лейтенант Шорин!

– Лейтенант госбезопасности Лавров. Где можно поговорить?

– В комнате начальник караула,

– Идемте!

– Прошу за мной, товарищ лейтенант.

Они ушли в его комнату и Лавров спросил:

– Вы комсомолец, лейтенант?

– Так точно.

– У госбезопасности для вас есть дело.

– Для меня?

– Именно для вас, лейтенант.

– Что я могу сделать?

– Мне нужна возможность проверить личные вещи старшины Гуреева. Где он обитает?

– В комнате старшин еще с четырьмя военнослужащими.

– Они все на месте?

– Никак нет. Только Гуреев вернулся в расположение. Они занимаются минированием объектов в городе. Я имею в виду сапёров, а не только одного Гуреева.

– Мне нужно без свидетелей проверить вещи старшины. Это дело государственной безопасности.

– Вас понял товарищ лейтенант. Я вызову Гуреева к себе, а вы сможете делать то, что вам приказано.

– Вот и отлично, лейтенант…

***

Лавров удивился, когда на самом видном месте в чемодане Гуреева он обнаружил тетрадь с шифрами.

«Здесь полная расшифровка всех радиограмм! Кто мог поверить в такую удачу? Костина передала ему записку, и эта записка привела меня к шифрам. Хотя это еще нужно отдать экспертам путь поработают. Но и так понятно, что обычный старшина-минёр не сможет объяснить, зачем ему шифры! Но почему на видном месте? Неужели они совсем ничего не боятся? – подумал он. – Или это положение на фронте внушает им такую уверенность?»

Он положил тетрадь в полевую сумку и продолжил осмотр, но ничего важного больше не обнаружил.

Прямо из воинской части Лавров позвонил Кравцову и доложил о своей находке.

– Что вы нашли, лейтенант? – не поверил капитан государственной безопасности.

– Тетрадь с шифрами, товарищ капитан.

– Вы уверены?

– Я не эксперт, но и без экспертизы понятно, что это такое!

– И эта тетрадь просто лежала в вещах старшины?

– Да. Он даже не прятал её в своем чемодане.

– Вы доложили Нольману? – спросил Кравцов.

– Нет. Я нашел тетрадь не благодаря, а вопреки его приказам. Я сделал то, что Нольман делать запретил!

– Как вышли на старшину?

– Случайно, товарищ капитан. Проследил за своим объектом самостоятельно.

– Ваш объект Елена Костина?

– Да. И я заметил, как Костина встретилась с незнакомым мне военнослужащим. Она передала ему какую-то записку.

– Вы сами видели?

– Да. И я решил проследить за ним. Он и привел меня к воинской части, где я выяснил кто он, и обыскал его вещи. Это старшина Гуреев, из саперной команды.

– А сама записка? Она у вас?

– Нет. Записки в тетради, и в личных вещах старшины нет, товарищ капитан. Но разве самой тетради с шифрами мало?

– Достаточно. Мне нужна эта тетрадь.

– А что делать со старшиной? Он ведь сразу обнаружит пропажу тетради.

– Я пришлю машину. Возьмите его по-тихому, лейтенант. И прямо ко мне в кабинет! Я сам буду с ним беседовать!

– Вас понял, товарищ капитан…

Харьков.

Октябрь, 1941 год.