Используя Силу Найлус не чувствовал никакого дискомфорта и десантники с удивлением поворачивали свои шлемы в его сторону, но не смели на долго отвлекаться делясь на группы под управлением Лейтенанта Арамуса, они спускали с уцелевшей от орбитального удара части горы.

– Вы не чувствуете жара Найлус?
– технодесантник, уже можно сказать ставший другом и постоянным собеседником, сержант Корнелий, взявший управление десантным судном в этой миссии на себя, встал рядом с Хорсом.

– Нисколько.
– Найлус повернул голову в сторону и поднял ее вверх чтобы посмотреть в визор шлема техмарина, раньше форсъюзер не задавался вопросом сколько же лет его собеседнику, но всё же теперь это стало ему интересно.
– Сила мой союзник, с помощью барьерных техник и тутаминиса я смогу искупаться и в жерле вулкана.
– Хорс снова посмотрел вперед, он ничуть не покривил душой и даже не хвастал, а просто констатировал факт, он смог бы это сделать, если бы это могло понадобиться.
– Сколько вам лет Корнелий?

Вид с обрушившегося гребня скалы был прекрасен, живописный каньон видневшийся в дали как будто бы описывал по кругу ту долину, что раскинулась под их ногами, лавовое море от огромного округлого расплава оставшегося после орбитального удара текло в сторону каньона и водопадом проливалось в него. Немногочисленные уцелевшие звери разбегались от того техногенного ужаса, что натворили люди. Найлус же с огорчением признавал, что принимает красоту данного момента. Мертвую, но бушующую своей первобытной яростью красоту разрушения, что учинили кровавые вороны, как бывший лорд Ситов, он мог ценить такие моменты.

– Я не чувствую присутствия тут разумной жизни, кроме конечно же нас... Но эхо смерти ясно дает понять, что кто-то в том озере все же был.
– Найлус кивком головы указал на озеро уже остывающей магмы, что находилось прямо под срезом горы, на котором он и сержант стояли.

– Да, тут нам искать нечего, если кто-то тут и был, он точно уничтожен.
– Воин в броне чуть повел плечами, от чего механодендриты за его спиной обиженно щёлкнули.
– Вы спросили сколько мне лет... Честно говоря я уже точно и не помню, но сотня точно есть, серебряные штифты в моей голове это явственно показывают, последний штифт установили лет двадцать назад.

Фигура двух с половиной метрового война закованного в красный латный доспех с механодендритами растущими из спины, стояла рядом с человеком в черной приталенной, подвижной броне и простом бежевом плаще. Горячий ветер развевал черные, коротко остриженные волосы и трепал плащ человека хлопками ткани играя погребальную тризну по тем, кого похоронили под этой скалой.

– Вы раньше воевали Найлус?
– Вопрос не застал Хорса врасплох, он чувствовал, что Корнелий хочет поговорить, во всяком случае в нем горел интерес.

– Да.

– Вы не рассказывали об этом, капитан Давиан был уверен, в том, что вы участвовали в конфликтах своей галактики, в общем-то, как и я... Взгляд настоящего воина очень трудно скрыть.

Установилась звенящая тишина, что нарушалась размеренной работой плазменных двигателей десантного бота и далеким отзвуком падения сотен тон раскаленной магмы в огромную расщелину в земле. Найлус молчал, но потом все же решился рассказать, ту темную и правду, что он держал в себе.

– Мандалорцы или же Таунги были воинственным народом, они были честными войнами, нет, они могли применять воинскую хитрость, но никогда бы не опустились до низости нарушения обычаев войны... Мандалор Наивысший провел ряд реформ в своем государстве, что привело к созданию Мандалорских Неокрестаносцев.

– Этим он окончательно обрек свой вид на вымирание, но дал бессмертие своей культуре, спаянные из разных народов и племен лишь волей оружия и страха, а то и желанием нажиться, под кодексом резол'наре, они не усвоили всех тех принципов, по которым жили кланы гордых мандо. Так или иначе Мандалорцы начали войну с Республикой, покоряя систему за системой. Верховный совет ордена был против нашего вступления в эту войну, они видели, что этим конфликтом управляют из вне, мы тоже... Но после ядерной бомбардировки Катара и геноцида, устроенного целому виду, одному из народов которых мы клялись защищать... Многие тогда не выдержали, так или иначе мы покинули орден и отправились на войну. Столкнувшись со столь сильной жестокостью разумных почувствовавших свою власть и вседозволенность мы сами стали более жестоки к ним, порой уничтожая целые системы без сожаления. Мы победили, это главное, но война изменила нас навсегда.

Когда Найлус замолчал ветер, гуляющий на вершине горы, чуть притих. Астартес молчал некоторое время осматривая мертвую долину, раскинувшуюся перед ним, но потом уверено кивнул.

– Война меняет людей, делает их сильнее. Потери, что несет война, закаляют характер не сломленных, она как очищающее пламя печи в своем горниле сжигает шлаки, оставляя чистую сталь.
– Голос Корнелия был тверд, нет он тоже порой сожалел о потерях своих боевых братьев, если те погибали на всевозможных миссиях порученных его ордену, но так же он знал, что все это не напрасно, тысячи миров и триллионы жителей Империума будут жить и помнить его братьев, отдавших свои жизни во славу Императора, чтобы другие могли жить.

– Если бы только это мой юный друг...
– Тихий, грустный голос человека сбил лейтенанта с мысли. Он с удивлением посмотрел на своего собеседника.

– Война забирает то, что вы называете человечностью... Мы видели, что мандалорцы действовали не самостоятельно. Реван, наш лидер проследил путь Мандалора Наивысшего и вернулся другим. Там в неведомых регионах он отыскал древнего, могучего противника, что сотни лет готовился нанести свой удар, мандалорцы же были только пробой пера, его безумного плана. Мы решили перестроить республику, изменить её, подготовить к войне и снова встали под знамёна своего лидера, но тогда мы уже были завоевателями. Мы подняли мечи против своих бывших братьев и сестер, что не поддержали нас в, как мы считали, праведной войне. Сотни миров устав от коррупции и безалаберности чиновников добровольно переходили на нашу сторону, целые флоты и армии преклоняли свои колени и получали новые знамена. Мы не заметили главного, мы сами стали тем злом, которое раньше клялись уничтожать. Хотя нет, я не скажу за всех... Была одна рыцарь, что вернулась в орден, но была изгнана, за участие в мандорских войнах, Митра, она и спасла меня в итоге.