И опять потянулись бесконечные эшелоны на запад.

Был ещё один тип эмигрантов: это те, кто трезво смотрел на ситуацию в стране и понимал, что гайки с мобилизацией будут закручивать, и пора, пока не поздно, сваливать, а то призовут умирать за Зеленского. Знаю лично одну семью: муж, жена, дети. Они, собираясь уезжать, всем рассказывали, что едут в Польшу, там типа и язык более понятен и соотечественников много, опять же славяне, и работу легче найти. Ни слова про истинные намерения. И вдруг всплыли в стране-агрессоре! И успели, два раза вскочили в последний вагон: потянули бы чуток, и отца семейства уже б не выпустили из Незалежной, а так он проскочил, у них младший ребенок — лежачий инвалид. По новому закону о мобилизации таких перестали пропускать. Крутись, как хочешь, мамаша, одна. И в Россию въехать успели через Белоруссию, не через Шереметьево, как сейчас. Как бы они с колясочной дочкой всё там проходили? Эх, Россия, проверять надо, но за что ты так своих, русских людей мучаешь, что люди сутками там проверку проходят? На полу спят? Какая благодатная почва для укроповской пропаганды! «Для русни вы быдло, смотрите, что в Шереметьево они с вами делают!» Сволочи, лизоблюды наркомана, они только руки потирают на людских бедах! А вот у моих знакомых всё прошло, как по маслу. Поехали бы сейчас — намучились бы.

У них всё хорошо сложилось, довольны жизнью, и даже гражданство скоро получат. Да, естественно, была суета с оформлением документов, страховок и прочая, но все уже позади. Главное — отец семейства жив и здоров, а в Неньке его бы уже могилизировали, однозначно. Сынуля ходит в нормальную школу и отмечает праздник «со слезами на глазах» — День Победы 9 Мая!

А есть другая категория людей. Они хорошо помнят и любят Советскую Украину и с горечью смотрят на то, во что она превратилась.

Встретила учительницу своих погодок, разговорились, она поведала, что собирается уезжать.

— Не жалко уезжать, Нелли Николаевна? Вы смирились с тем, что Ваши внуки станут немцами?

— Мне жаль уезжать, но здесь остаются только друзья и память…

— Но там ведь все чужое!

— Внуки знают немецкий. А на Украине, как оказалось, тоже всё чужое, ну почти всё. Это уже не моя страна! Даже язык не знаю, он новый, я в школе другой учила. Я не знаю названий городов, даты праздников, нет моей Церкви и Веры… Ни языка, ни Веры, ни городов, ни дат. Нет истории. А ту, что предлагают? Тут я лучше промолчу. Ничего больше нет!

— Так вы не вернётесь?

— Зачем? Куда возвращаться? Это не моя страна, и не моих детей тоже, уж пусть лучше немцами будут. Ничего уже не вернуть. Образование? Памятники, историю, язык, общество? Что?! Землю, недра, наследие УССР? Нам чудовищно отомстили и все распродали. Вы здесь такие же эмигранты, как и те, которыми мы скоро будем там!

Ну что тут скажешь, она права — мы эмигранты в собственной стране! Даже те, кто остаётся здесь! Потому что страны уже нет!

Война разделила сестер и братьев, родителей и детей, мужей и жен. Перерезала все нити, объединяющие родных людей. Сколько родственников по обе стороны от линии фронта прокляли друг друга? Сколько братьев ушли воевать друг против друга? Эти семейные драмы тысячами происходят и в семьях обычных людей, и до самого верха. Родители украинского главкома Сырского — классические «ватники», родной брат не хочет общаться с ним. И это нормально. Потому что война гражданская. Бои в ней идут не только на линии фронта. Бои местного значения идут во многих семьях и трудовых коллективах. Где-то — тихо и с аргументами, а где-то — громко с битыми чашками и поломанной мебелью.

Сколько знакомых семей держатся лишь на ниточке, потому что куда уйдешь в такое время? Остается лишь жить вместе и мучиться. Там жена бесконечно пилит мужа, что он не идет на фронт. Он пытается ей объяснить причинно-следственные связи конфликта, но тщетно. В ответ всегда звучит вопрос: «Почему ты не на фронте?» Еще у одного знакомого, умнейшего человека с высшим историческим образованием, сын, машинист-крана, каждодневно пытается выяснить у отца, почему тот не поддерживает «справедливую» борьбу украинского народа. В третьей семье, наоборот, муж «свидомый», а жена — за Россию.

Порой доходит до смешного, кабы над этим можно было смеяться. Вот звонит лучшая подруга:

— Видела у тебя хороший журнальный столик. Где ты его покупала?

А надо сказать, я в свое время приобрела очень удачный журнальный столик. Он не большой и не маленький, легко переставляется, его очень просто складывать и раскладывать, можно даже легко изменить площадь столешницы в сторону увеличения. Короче — удачная покупка, все подруги оценили.

— Давненько это было, и покупала я его в интернет-магазине, если хочешь, скину ссылку на магазин, — отвечаю.

— Давай кидай, мне нужен новый столик.

— А старый где?

— Потом расскажу, — и повесила трубку, явно углубляться в подробности не хотела.

Ладно, потом так потом, я не особо любопытная.

Терпение мое было вознаграждено, через недельку она мне сама поведала историю своего столика. Как оказалось, он пал смертью храбрых в политических разборках между супругами. У них тоже полное семейное несоответствие насчет войны. Подруга — за нас, а муж с началом СВО пошел в тероборону, рассчитывал, как все, отсидеться в ней около дома, но не тут-то было — их быстренько кинули на фронт, там он получил ранение и всеми силами постарался свалить из армии. Получилось, и теперь он домашний патриот, дома учит жену уму-разуму и правильной жизненной позиции. Мол, кто в доме хозяин, да кулаком по столу. А однажды жена так довела его своим антипатриотизмом, что хотел в нее столиком этим запустить, да удержался, встретив глазами уверенный взгляд супруги, он сам за нее говорил — не запугаешь! Короче, треснул со зла по столу обоими кулаками, вот и рассыпалось творение фабрики «Перемога Украины» как злое предвестие того, что случится и с «перемогой», и с Украиной. В общем, по Высоцкому: «Смешно, да не до смеха!» Зато теперь у подруги столик китайского производства. Надо надеяться, что китайская «перемога» выдержит украинские кулаки.