Меня такая тупость, граничащая с идиотизмом, просто поставила в тупик.

Значит, уехать на Донбасс, убивать людей — это хорошая альтернатива отсутствию работы дома? Ведь в АТО шли по желанию, оформляли контракт и вуаля, ты «воин света». И милый мальчик Дима пошёл снайпером из-за денег в первую очередь, не за идею. Найти работу автослесарем можно, просто оплачивалась она гораздо ниже, чем «трудодни» бойца. Неужели это может быть стимулом для похода на фронт? Чтобы убивать и быть убитым? Правда, о последнем никто не думает почему-то. Я такого не смогу понять никогда!!!

Вернулся Димка с АТО, но с работой все равно не складывалось. Какие-то случайные заработки, поработает то в одном месте, то в другом. И вот уже, точно не помню когда, но после начала СВО, Дмитрий ушел на войну. Как же! Все тогда стали патриотами — на нас немотивированно напали, а восемь лет расстрела мирных на Донбассе в расчёт, естественно, не принимались.

Любу не встречала, как ее жизнь, не знала. Тогда начались тяжелые бои под Авдеевкой.

Стала часто замечать на улицах людей с четным количеством цветков, перевязанных траурной и сине-желтой лентами. Пошли гробы…

Позвонила подруга.

— Завтра похороны. Любиного Димку хоронят. Пошли.

Я не знаю и знать не хочу, что чувствуют родители, хоронящие своих детей.

Но даже просто видеть это невыносимо тяжело.

У подъезда собрались родственники, знакомые и друзья. Мы ждали, когда подъедет катафалк. Пока ожидали, у матери нашлись силы рассказать, как погиб Дима.

Где-то под Авдеевкой, в неком подвале он столкнулся с чеченцами и с возгласом «Вот вам, с-суки, за Бучу» выпустил рожок автомата.

Но чья-то пуля нашла и его.

Подъехал катафалк, выгрузили гроб с милым мальчиком Димой на подставке, накрыли жовто-блакитным стягом. Простились родители, родственники, друзья и знакомые. Слезы и стоны чередовались тихими, сквозь зубы проклятиями, желанием отомстить, ненавистью. И только милый мальчик Дима молчал, он замолчал навсегда.

На кладбище мы с подругой не поехали. Купили бутылку коньяка, пиццу, сели на лавочке и помянули Димку.

С февраля 2022 года для простых украинцев появилось много нового. В основном тревожного, плохого. Сигналы воздушной тревоги, ограничения в передвижениях, ночные бабахи, комендантские часы, а иногда и комендантские дни. Было запрещено посещать любимые зоны отдыха и пляжи. Потом, правда, этот запрет сняли, людям ведь нужно где-то отдыхать, иначе совсем душно.

Вот мы и воспользовались отменой запрета и решили поехать на свой любимый пляж. Так уж случилось, что выпала эта наша поездка на 1 сентября — День знаний.

Раньше, до войны, после этой даты пляжи пустели. Школьники и студенты начинали учиться, и на морском или речном песочке прозябали в основном мамочки с малышней, да пенсионеры. Я люблю опустевшие пляжи. Мне на них спокойнее, нет суеты, все чинно, благородно. Какая-то приятная грусть появляется в душе. Ты понимаешь, что лето совсем скоро закончится, наступит осень, и от этого грустишь. Но приятно, что еще тепло и ты там ловишь последние, теплые лучики солнца.

Мы приехали на пляж, и что удивительно, он был абсолютно пуст! Ни одного человека! Никто не решился, как мы, погреться под последними лучиками осеннего солнца. Ну что ж, это, скажем так, очень необычно, но объяснимо. Пенсионеры и мамочки с детьми разъехались по Европам, вот и причина пустынного пляжа.

Мы расположились в самом живописном, на наш взгляд, месте, предвкушая приятный и тихий отдых. Полчаса нежились в тишине под ласковым солнцем. Нашу негу прервал громкий и твердый голос, который командовал (буду писать по-русски, потому что команды отдавались по-украински, а я его никогда не знала, а сейчас и знать не хочу, хотя прекрасно понимаю):

— Ать-два, шире шаг, ать-два, на месте стой, ать-два!

На пляж колонной по два человека промаршировал небольшой отряд подростков, человек пятнадцать, в возрасте, на мой взгляд, десяти-семнадцати лет. Руководили этим небольшим отрядом два здоровых дяденьки, одетых в футболки защитного цвета и пиксельные штаны. Война, однако! Молодежь была одета по-разному, но преимущественно в черной гамме. В этом отряде были и девочки, и мальчики, приблизительно поровну.

Дети, и это сразу бросилось в глаза, были какие-то грустные. А ведь они уже на пляже, сейчас будут купаться. Я помню, как радовались мы, когда физрук и пионервожатая приводили нас на купанье в пионерском лагере. Нас, кажется, тоже строили в колонну по два, но мы шли, дурачась и хихикая, а тут какие-то сумрачные дети, без эмоций на лице. Стало не по себе, появилось чувство, что мы присутствуем при чем-то нехорошем. Дяденьки приказали детям раздеться. Команды выполнялись четко, все быстро разделись, одежду аккуратно сложили. Подростки приступили к физическим упражнениям. Дяденьки командовали, дети выполняли. Нагрузка, я вам скажу, была будь здоров. Причем поблажек не было никому, ни девочкам, ни младшим детям. Потной и уставшей детворе после достаточно серьезной физухи было разрешено присесть на песочек и отдышаться. Молодежь сидела молча, практически никто ни с кем не общался, а если и разговаривали, то тихо, односложно и без эмоций.