Шрифт:
Лариосик. Как это вы ловко ее опрокидываете, Виктор Викторович.
Мышлаевский. Достигается упражнением.
Алексей. Спасибо, капитан. А салату?
Студзинский. Покорнейше благодарю.
Мышлаевский. Лена золотая! Пей белое вино. Радость моя! Рыжая Лена, я знаю, отчего ты так расстроена. Брось! Все к лучшему.
Шервинский. Все к лучшему.
Мышлаевский. Нет-нет, до дна, Леночка, до дна!
Николка(берет гитару, поет). Кому чару пить, кому здраву быть… пить чару…
Все(поют). Свет Елене Васильевне!
— Леночка, выпейте! — Выпейте… выпейте…Елена пьет.
— Браво!!!Аплодируют.
Мышлаевский. Ты замечательно выглядишь сегодня. Ей-богу. И капот этот идет к тебе, клянусь честью. Господа, гляньте, какой капот, совершенно зеленый!
Елена. Это платье, Витенька, и не зеленое, а серое.
Мышлаевский. Ну, тем хуже. Все равно. Господа, обратите внимание, не красивая она женщина, вы скажете?
Студзинский. Елена Васильевна очень красивая. Ваше здоровье!
Мышлаевский. Лена ясная, позволь, я тебя обниму и поцелую.
Шервинский. Ну, ну, Виктор, Виктор!..
Мышлаевский. Леонид, отойди. От чужой, мужней жены отойди!
Шервинский. Позволь…
Мышлаевский. Мне можно, я друг детства.
Шервинский. Свинья ты, а не друг детства…
Николка(вставая). Господа, здоровье командира дивизиона!
Студзинский, Шервинский и Мышлаевский встают.
Лариосик. Ура!.. Извините, господа, я человек не военный.
Мышлаевский. Ничего, ничего, Ларион! Правильно!
Лариосик. Многоуважаемая Елена Васильевна! Не могу выразить, до чего мне у вас хорошо…
Елена. Очень приятно.
Лариосик. Многоуважаемый Алексей Васильевич… Не могу выразить, до чего мне у вас хорошо!..
Алексей. Очень приятно.
Лариосик. Господа, кремовые шторы… за ними отдыхаешь душой… забываешь о всех ужасах гражданской войны. А ведь наши избранные души так жаждут покоя…
Мышлаевский. Вы, позвольте узнать, стихи сочиняете?
Лариосик. Я? Да… пишу.
Мышлаевский. Так. Извините, что я вас перебил. Продолжайте.
Лариосик. Пожалуйста… Кремовые шторы… Они отделяют нас от всего мира… Впрочем, я человек не военный… Эх!.. Налейте мне еще рюмочку.
Мышлаевский. Браво, Ларион! Ишь, хитрец, а говорил — не пьет. Симпатичный ты парень, Ларион, но речи произносишь, как глубокоуважаемый сапог.
Лариосик. Нет, не скажите, Виктор Викторович, я говорил речи и не однажды… в обществе сослуживцев моего покойного папы… в Житомире… Ну, там податные инспектора… Они меня тоже… ох как ругали!
Мышлаевский. Податные инспектора — известные звери.
Шервинский. Пейте, Лена, пейте, дорогая!
Елена. Напоить меня хотите? У, какой противный!
Николка(у рояля, поет).
Скажи мне, кудесник, любимец богов [56] , Что сбудется в жизни со мною? И скоро ль на радость соседей-врагов Могильной засыплюсь землею?56
Скажи мне, кудесник, любимец богов — солдатская песня времен Первой мировой войны, была широко распространена в белогвардейской среде во время гражданской войны из-за припева, который каждый раз повторялся после пушкинских куплетов.
Так громче, музыка, играй победу, Мы победили, и враг бежит, Так за царя, за Русь, за нашу веру Мы грянем громкое Ура! Ура! Ура!В недалеком прошлом, особенно в 60—80-е годы, эта песня была широко распространена в оппозиционных кругах русской интеллигенции. Безграмотные доносчики жаловались в ЦК КПСС, что такие-то и такие-то поют открыто царский гимн, запрещенный с 1917 года. При этом в качестве иллюстративного материала приносили и магнитофонную запись. Приходилось объяснять «товарищам», что эту песню поют со сцены братья Турбины, Студзинский, Лариосик, что и в нашем хоре непременно находился Мышлаевский, который третью строчку пел совсем по-другому «Так за Совет Народных Комиссаров…» Хорошо, что каждый раз удавалось убедить неглупых работников, отвечавших за идеологию советского общества. Но, увы, так было: солдатскую песню выдавали за царский гимн, который исполняют только в романе «Белая гвардия» и в первой редакции одноименной пьесы.
Лариосик(поет).
Так громче, музыка, играй победу.Все (поют).
Мы победили, и враг бежит. Так за…Лариосик. Царя…
Алексей. Что вы, что вы!
Все(поют фразу без слов).
………. Мы грянем громкое «Ура! Ура! Ура!».