– Таперича что у нас на очереди?
– продолжал секретарь.
– Касса взаимопомощи: ясно, как апельсин. Ну, в кассе денег нет, это - ясно, как апельсин. И, как апельсин же ясно, что ссуды вовремя не возвращают. Стало быть: слушали о кассе, а постановили: "Всемерно содействовать развитию кассы взаимопомощи, целиком и полностью привлекая транспортные низы к участию в кассе, а равно и принять меры к увеличению фонда путем сознательного своевременнного возвращения ссуд целиком и полностью!" Кто против? победоносно спросил Макушкин.

Ни шкаф, ни стулья не сказали ни одного слова против, и Макушкин написал: "Единогласно".

Открылась дверь, и вошел сосед.

– Выкатывайся, - сказал ему Макушкин, - я занят: протокол собрания пишу.

– Вчерашнего?
– спросил сосед.

– Завтрашнего, - ответил Макушкин.

Сосед открыл рот и так, с открытым ртом, и ушел.

2

Зал общего собрания был битком набит, и все головы были устремлены на эстраду, где рядом с графином с водой и колокольчиком стоял тов. Макушкин.

– Первым вопросом повестки дня, - сказал председатель собрания, - у нас вопрос о спецодежде. Кто желает?

– Я, я... я... я...
– двадцатью голосами ответил зал.

– Позвольте, товарищ, мне, - музыкальным голосом допросил Макушкин.

– Слово предоставляется т. Макушкину, - почтительно сказал председатель.

– Товарищи, - откашлявшись, начал Макушкин и заложил пальцы в жилет, каждому сознательному члену союза известно, что спецодежда является необходимой...

– Правильно!! В июне валенки выдавали!
– загремел зал.

– Попрошу не перебивать оратора, - сказал председатель.

– Поэтому, дорогие товарищи, необходимо принять всесторонние меры к выдаче спецодежды без перебоев.

– Верно! Браво!
– закричал зал.
– Парусиновые штаны прислали в январе!!

– Ти-ше!

– Предлагаю ораторам не высказываться, чтобы не терять времени, сказал Макушкин, - а прямо приступить к обсуждению резолюции.

– Кто имеет резолюцию?
– спросил председатель, сбиваясь с пути.

– Я имею, - скромно сказал Макушкин и мгновенно огласил резолюцию.

– Кто против?
– сказал изумленный председатель. Зал моментально и единодушно умолк

– Пишите: при ни одном воздержавшемся, - сказал пораженный председатель секретарю собрания.

– Не пишите, товарищ, у меня уже записано, - сказал Макушкин, сияя глазами.

Общее собрание встало, как один человек, и впилось глазами в Макушкина.

– Центральный парень, - сказал кто-то восхищенно, - не то что наши сиволапые!

x x x

Когда общее собрание кончилось, толпа провожала Макушкина по улице полверсты, и женщины поднимали детей на руки и говорили:

– Смотри, вон Макушкин пошел. И ты когда-нибудь такой будешь.

* Михаил Булгаков. Главполитбогослужение

Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.

OCR Гуцев В.Н.

Конотопский уисполком по договору от

23 июля 1922 г. с общиной верующих

поселка при ст. Бахмач передал последней

в бессрочное пользование богослужебное

здание, выстроенное на полосе

железнодорожного отчуждения и

пристроенное к принадлежащему Зап. ж. д.

зданию, в коем помещается жел.

дорожная школа.

Окна церкви выходят в школу.

Из судебной переписки

Отец дьякон бахмачской церкви, выходящей окнами в школу, в конце концов не вытерпел и надрызгался с самого утра в день Параскевы Пятницы и, пьяный как зонтик, прибыл к исполнению служебных обязанностей в алтарь.

– Отец дьякон!
– ахнул настоятель, - ведь это что же такое?.. Да вы гляньте на себя в зеркало: вы сами на себя не похожи!

– Не могу больше, отец настоятель!
– взвыл отец дьякон, - замучили, окаянные. Ведь это никаких нервов не хва...хва...хватит. Какое тут богослужение, когда рядом в голову зудят эту грамоту. Дьякон зарыдал, и крупные, как горох, слезы поползли по его носу, - верите ли, вчера за всенощной разворачиваю требник, а перед глазами огненными буквами выскакивает: "Религия есть опиум для народа". Тьфу! Дьявольское наваждение. Ведь это ж... ик... до чего ж доходит?.. И сам не заметишь, как в кам...ком...мун...нистическую партию уверуешь. Был дьякон - и, ау, нету дьякона! Где, спросят добрые люди, наш милый дьякон? А он, дьякон... он в аду... в гигиене огненной.

– В геенне, - поправил отец настоятель.

– Один черт, - отчаянно молвил отец дьякон, криво влезая в стихарь, одолел меня бес!

– Много вы пьете, - осторожно намекнул отец настоятель, - оттого вам и мерещится.

– А это мерещится?
– злобно вопросил отец дьякон.

– Владыкой мира будет труд!!
– донеслось через открытые окна соседнего помещения.

– Эх, - вздохнул дьякон, завесу раздвинул и пророкотал: - Благослови, владыка!

– Пролетарию нечего терять, кроме его оков.