Отработки закончились вместе с первыми экзаменами. Гарри удивительно хорошо для самого себя сдал все контрольные работы в конце первой четверти, и Снейп отпустил ребенка на каникулы. Все готовились к празднованию Хэллоуина.

В магическом мире это был особый день, дети не наряжались в страшные костюмы и не было никаких декораций со скелетами и черепами, как это бывало у маглов. Для волшебников в первую очередь это был день победы над темным лордом.

Школьники с нетерпением ждали пир. Чем ближе дело двигалось к празднику, тем больше другие уделяли внимание Гарри, вспоминая, как именно исчез тот-кого-нельзя-называть. А для самого Гарри это был дополнительный стресс. Праздничного настроения совсем не было.

Поттер грустил каждый раз, когда осознавал: именно в тот день он остался круглой сиротой. Лишился тех, кто его любил, и остался совсем никому не нужным. Идти на большой пир Гарри не хотел. Даже не смотря на то, что там будет в несколько раз больше вкуснейшей еды и очень много сладостей, десертов. Не было никакого желания наедаться, на еду ему было абсолютно все равно. Хорошо бы остаться в одиночестве, спрятаться в кровати за пологом и просто думать…

Выбирая менее людные коридоры, Гарри шёл в свою спальню, когда, выбежав из-за поворота, в него кто-то больно врезался. Это была какая-то девочка. Дети отлетели в разные стороны, оказавшись попой на каменном полу и синхронно схватились за головы.

Первым пришел в себя Гарри.

— Ой, тебе так сильно больно? — взволнованно спросил мальчишка, заметив заплаканное лицо. Этой девочкой оказалась Гермиона — та самая всезнающая выскочка с Гриффиндора. Именно так он о ней подумал в первый день учебы.

— Нет, — девочка замотала головой, стараясь отвернуться и не показывать лица. — Все хорошо, Гарри, прости что столкнула тебя.

Гермиона поправила школьную юбку и, пройдя мимо первокурсника, снова побежала. Гарри отчетливо увидел слезы и красноту на лице. Он взволнованно проводил ее взглядом. Гермиона, вытерев глаза ладонью, забежала в первый попавшийся туалет.

Гарри так и остался стоять, посередине коридора, не зная что теперь делать. Смотреть на страдания других — сложное занятие. И теперь Гарри был озабочен чужой проблемой больше своей.

Гарри остановился у двери в туалет. Он занес руку, чтобы открыть ее, но затормозил. До этого он был в девчачьем туалете, только когда Дадли его туда насильно запихал. Сейчас он не мог просто так туда зайти.

Гарри стал ждать. Прошло минут десять уже, а Гермиона все не выходила и никого больше рядом тоже не было. Слышался только тихий плач и всхлипы. Мальчишка решился тихонько приоткрыть дверь.

Гермиона стояла у небольшого окна. Рядом валялась куча скомканных салфеток и волшебная палочка.

— Гермиона… — тихонько позвал Гарри, боясь подойти. Но девочка его услышала и испуганно развернулась. — Ты переживаешь из-за экзамена?

Несколько секунд Гермиона молча изучала Гарри, не отвечая.

— Не волнуйся, я слышал, что эти оценки еще никуда не идут и почти ничего не значат. А если совсем плохо, то можно будет пересдать…

— Нет, Гарри. — Девочка всхлипнула и аккуратно смахнула новую слезинку с щеки. — Я думаю, что хорошо написала! Ты просто не поймешь… — и она заплакала ещё сильнее.

Гарри приободрился и подошёл ближе.

— Может быть, пойму? — с вызовом спросил Поттер. Он очень хотел помочь, но не знал, что нужно говорить, и боялся, сделать что-то не то. Утешать людей ему еще не приходилось. Но, что странно, все пока получалось.

— У меня совсем никого здесь нет… Я не привыкла уезжать от родителей. — Гриффиндорка шмыгнула носом и отвела взгляд в сторону. — Так надолго. А еще… У меня нет друзей. Все на факультете считают меня заучкой. — С каждым предложением ее голос становился все слабее и слабее, а на глазах появились новые слезы. — А я не заучка! Я просто хочу быть послушной и хорошо учиться. Разве это плохо? Дома мама была моей лучшей подругой, а здесь я никому не нужна. Другие девочки уже сдружились между собой им не интересно со мной… А мальчики… — Она фыркнула и дернула головой. — Я даже готова помогать с учебой, и иногда могла бы давать списывать, мне не сложно. Но никто не хочет со мной дружить. Мальчишки окрестили меня какой-то зазнобой, которая никогда не станет помогать кому-то! — После этих слов Гермиона опять расплакалась и сжала губы, чтобы не выглядеть слишком зареванной.

— Не плачь, пожалуйста, — затараторил Гарри, — Это все не важно. У меня тоже никого нет почти, я только чу-чуть дружу с Драко, и все. Хочешь я буду с тобой дружить?

Грейнджер еще раз всхлипнула и удивлённо подняла глаза.

— Ты не будешь… — помотала она головой, — Ты же понимаешь, что друзьями так не становятся?..

— Я буду! Правда-правда… — Гарри кивнул головой. Дети замолчали, обдумывая. А потом мальчишка вдруг предложил: — Хочешь украдем немного сладкого с пира? Возьмём кучу шоколадных лягушек и спрячемся здесь?

И Гермиона улыбнулась. Она умылась, привела себя в порядок, уничтожила салфетки на подоконнике, и они вдвоем отправились на пир. Посидев пять минут, дети незаметно набрали сладостей в карманы и в портфель, спрятав его под столом. А потом незаметно сбежали из зала. И оба были счастливы!

В том же туалете дети сели на пол и обложились конфетами. Они набрали очень много шоколада, пудинга, пончиков… В общем все сладкое, что видели.

— Подожди, съешь сначала это. — Гермиона достала из своего портфеля два банана и две мандаринки. На вопросительный взгляд, она пояснила. — Лучше не есть сладкое на голодный желудок. Это вредно.