Что ж, денек хуже некуда.

– Утренняя тренировка начинается в девять, разве нет, мистер Райдер?

А судя по всему, есть куда хуже.

– Знаю. Я опаздываю. Проблемы с машиной. – Я едва успеваю договорить, как сам морщусь. Ну и предлог.

– Да, кажется, серьезные проблемы, – едко замечает Гаррет. Хмуриться он так и не перестал.

Он подстраивается под мой темп, и мы вместе идем к входу.

– У меня машина не завелась, – объясняю я, отчаянно пытаясь завоевать его одобрение. – Так что утром пришлось искать, кто бы меня подвез. А мой водитель не понимал, насколько важно успеть сюда вовремя.

– Ну, это ведь не ее ответственность, верно? – Он изгибает бровь и отчаливает по направлению к входу.

Я сдаюсь.

Пока несусь по коридору, гадаю, что вообще здесь забыл Грэхем. Может, хочет с дочкой повидаться.

Пустая раздевалка хуже всяких обвинений. Как пощечина. Я переодеваюсь, натягиваю тренировочную форму и защитное снаряжение, и меня передергивает от ненависти к самому себе. Все остальные на катке, где и должны быть. А я тут, как чертов идиот. И все потому, что вчера вечером мне захотелось покувыркаться в постели. У меня и так мишень на спине. В меня целит и Дженсен, и Колсон со своими парнями, и НХЛ. А теперь мой кумир считает, что я не могу вовремя на тренировку приехать.

Моя жизнь – катастрофа.

Телефон оставляю на полке в шкафчике (у них тут даже полки из красного дерева) и сажусь на скамейку зашнуровать коньки. Минуту спустя я в чехлах марширую по резиновой дорожке и выхожу на лед, с облегчением обнаружив, что тренировка даже не началась.

Какое счастье. Слава богу. Парни все еще разогреваются, а тренер Дженсен стоит у скамеек и разговаривает с Грэхемом, который потягивает что-то из своей кружки.

Гаррет Грэхем меня спас. Если бы он не отвлек тренера, меня бы, наверное, домой отправили.

Ко мне тут же подъезжает Шейн.

– Ты как, нормально?

Хоть он и бывает придурком, еще он хороший друг.

– Да, – вздыхаю. – Каррма отключила мой будильник.

Он кривится.

– Что ж, судя по всему, добрососедским отношениям конец.

Я против воли ухмыляюсь. Тут он явно прав.

– Чувак, что за черт? – подъезжает к нам Хьюго Карлсон, защитник со старшего курса. Он тоже кажется встревоженным. – Все в порядке?

Мне так и хочется крикнуть Грэхему: видите? Все эти парни меня знают. Я никогда не опаздываю. Раз они так обеспокоены, значит, случай необычный.

Хотя кого я пытаюсь обмануть? Редко такое бывает или нет, я все равно облажался. Прошлым вечером привел девицу в свою комнату. Позволил ей спать в своей постели, хотя знал, что мне рано вставать. Думал членом. Такое со мной, честно говоря, нечасто случается. Не поймите неправильно: секс у меня бывает. Мне нравиться трахаться. Но я не из тех, кто позволяет случайному перепихону перерасти в проблему.

Мы с Шейном нарезаем несколько кругов. Я глубоко дышу, пытаясь успокоиться. В какой-то момент рядом появляется Беккетт.

– Что случилось?

– Каррма, – откликаюсь я.

– Карма всегда настигнет, приятель.

– С шутками у тебя и в обычно время не очень, а сегодня утром – особенно.

Он в ответ только усмехается и укатывается прочь.

Мой взгляд скользит обратно к скамьям, и я замечаю Колсона, который теперь тоже стоит там и посмеивается над словами Грэхема.

– Смотри-ка, прямо лучшие друзья, – бормочу я Шейну.

Шейн склоняется ко мне и понижает голос.

– Я слышал разговор Колсона и Трагера в раздевалке. Оказывается, Колсон раньше встречался с дочерью Грэхема.

Пытаюсь скрыть свое внимание, но дела и правда интересные. Как же Колсон умудрился облажаться?

Впрочем, хотя между ними все кончено, Кейс явно остается на хорошем счету у ее отца.

В отличие от меня.

Холодный воздух пронзает резкий свисток.

– Построились вокруг меня, – велит тренер.

Сложно не заметить, что во время построения все то и дело поглядывают на Грэхема. Этот мужик – настоящая суперзвезда. Лучший игрок за всю историю «Брайара», а это о многом говорит, потому что из «Брайара» вышло немало других легенд. Джон Логан. Хантер Дэвенпорт. Только в прошлом году профессиональные команды набрали с этого самого катка восемь человек. Восемь. В Брайаре элитная хоккейная программа, лучшие из лучших.

– Уверен, этот человек не нуждается в представлении, но, если что, его зовут Гаррет Грэхем. Сегодня он будет помогать мне вести тренировку.

По группе прокатывается волна восторженных шепотков.

– Да вы, на хрен, шутите! – выпаливает Патрик Армстронг и тут же получает за это убийственный взгляд тренера. – Ой, простите, – поспешно добавляет он. – Я хотел сказать: да вы шутите! Никаких неприличных выражений.

– С каких пор меня волнуют ваши гребаные выражения? – откликается тренер. – Меня волнует, что ты меня перебил. Заткнись. – Он тычет в Патрика пальцем, и тот мгновенно замолкает.