Марат был в шоке, если честно. Ему продемонстрировали, что теперь есть кто-то, которому подвластна его собственная темная материя. Если Кира обладает таким...

– Она еще может получать любую информацию, - буркнул Дэн, и запустил нос в свой кубок.
– Мне можно было бы и нормального вина сделать.

Марат движением руки ликвидировал всю эту золотую роскошь. Нечего тут сибаритствовать... Хотя больше он хотел проверить, осталась ли материя в подчинении? Да, все нормально. Но... Кира, похоже, думала по другому. Один из кубков, растаяв в воздухе, опять материализовался. Нечаев откинулся на спинку своего стула. Итак, соревнование?

Несколько секунд они боролись, сверля несчастный сосуд глазами. Кубок то истончался и исчезал, то проявлялся и даже наполнялся вином. Все присутствующие, затаив дыхание, наблюдали за происходящим. Даже Сабрина, наклонившись вперед и вытянув шею, смотрела во все глаза.

Наконец, буквально через пару десятков секунд Марату удалось заблокировать всю доступную в пределах залы материю, и теперь золотой бокал больше не проявляться. Но Кира, не поднимая глаз, протянула вперед руку, ладонью вверх. Злосчастный кубок вырос у нее на ладони. Марат нахмурился. Это уже очень высокий уровень владения материей и собственным телом. Ведь девушка создала это из себя, использовала ресурсы собственного тела. Если Маузер распылит сейчас и это, а потом еще и еще, то... так можно и человека убить.

Между тем Дэн, повернувшись к сестре, в успокоительном жесте положил ей ладонь на плечо.

– Держись, сестренка, - сказал он серьезным тоном, но в голосе прозвучало столько спрятанной нежности, что у Марата вдруг сжало горло. Соседка Киры слева повторила движение Дэна.

– Мы здесь, мы с тобой, - сказала она.

Юноши и девушки один за другим покидали свои стулья, и двигаясь бесшумно, но стремительно, вставали у Киры за плечами, стараясь коснутся ее и быть в контакте с другими. Сама Кира наконец подняла взгляд. В глазах ее плясали темно-коричневые бесенята.

– Сдаюсь!
– поднял обе руки Марат.
– Уделали старика, стервецы, - признал он свое поражение.

Конечно, будь он в реальных боевых условиях, то в мгновение ока распылил бы всю шайку на атомы... хотя... Честно говоря, ему не хотелось испытывать, как даже гипотетически пройдет их "стычка". Ведь распылять на атомы здесь, и это понятно, может не только он один.

– Кира, ты не лесбиянка?
– вдруг спросил Марат. Честно говоря, он преследовал этим вопросом несколько целей. Разрядить обстановку, обозначить свой интерес, в конце концов узнать не лесбиянка ли она? Потому что следующий вопрос, который собирался задать Маузер, на этом "розовом" фоне звучал уже совершенно невинно. Обычно этот вопрос люди должны задавать в самом начале отношений... И одновременно почти никто не задавал. Это ведь в природе человека - надеяться на чудо и думать что ты сам - куда более лучший вариант, чем текущий-существующий... Этот следующий вопрос для Марата был приоритетным. Он должен задать его в самом начале, в лоб, прямо. И получить такой же прямой ответ. Потому что на самом деле это очень больно, если за твоей спиной крутят... невесть что.

Кира же, явно сбитая с толку, отрицательно покачала головой.

Да, Марат так и думал. Следующие поколения будут лишь усложнять процесс коммуникации. Двигаться от простого к сложному. Вместо того, чтобы спросить, как прожженный, но железный Маузер:

– Кира, у тебя есть мужчина?

– А как же Альберт?
– заинтересованно спросила одна из подруг.
– Он же вроде у тебя стоит в статусе "доверенный друг".

Марат нахмурился. Но только внутри. Снаружи на его лице ничего не изменилось. Статус "доверенный друг" в современном обществе Терры - это ровесник, противоположного пола. С которым можно поделиться страхами и секретами, и который на любую, даже самую щекотливую ситуацию взглянет с другой стороны.

– У меня нет сейчас доверенного друга, - сказала Кира напряженно, и Нечаев почувствовал, что история здесь не совсем чистая. Но ему уже было наплевать. Кира одна, совершенно и однозначно. И теперь только закрепить успех...

– Дорогая Кира, вы всегда можете приходить сюда без всякого разрешения, я буду очень рад вас видеть, - Марат вытянул вперед руки, ладонями вверх, демонстрируя максимальную дружелюбность и отсутствие плохих намерений. На какое то мгновение ему вдруг стало гадко от себя самого. Старый манипулятор. Прожженный циник, опытный внушатель и агитатор... Он в три, а то и четыре раза старше любого здесь, кроме дочери. И вертит доверием этих ребят как хочет. Или не вертит? Или это они...?

– Прошу прощения, удаляюсь, - встала вдруг из-за стола китаянка Пэн Хэ.
– Товарищ Маузер, не могли бы вы меня вернуть в родной второй кластер? Честно говоря, я не совсем понимаю, как и попала сюда. А как выбраться - представления не имею.

Марат согласно кивнул и установил в углу залы портал. Огромное овальное зеркало из переливающейся синевы без всяких рамок. Пэн Хэ, сверкая голым телом через газовую ткань своей накидки, кивком поблагодарила капитана Терры, и пружинистым мягким шагом прошла в портал. Маузер проводил ее задумчивым взглядом.

– А она не такая сильная? Или что?
– спросил он в пустоту, обращаясь сразу и ко всем.

– Нет, они не могут, как ты подумал, перемещаться по кораблю как хотят, - ответила за всех Сабрина.
– Это только Кира у нас такой уникум, она может даже пространство сворачивать.

А это еще что-то новенькое на его старую больную голову. Пространство она сворачивает. И разворачивает, надо полагать...

Ребята потихоньку расходились, предпоследней ушла Сабрина, поцеловав отца в лоб. Остались только Марат и Кира. Это было одновременно и неожиданно, и предсказуемо. Этих двоих явно тянуло друг к другу, хотя ни один из них не признался бы в этом явно. Хотя нет, Марат как раз признался себе сейчас, четко и ясно, что очень заинтересован и заинтригован этой милой девочкой.