Шрифт:
– Как ты? Тошнит? – спросил участливо.
– Уже лучше.
– Зачем напивалась?
– Да я не…- Я мотнула головой, открывая глаза. – Не специально. Все пьют, и я…да и я не пью никогда, а сегодня…
– Ладно, понял. – Усмехнулся он. Смотрит на меня, изучает. Взгляд внимательный и пронизывающий насквозь, как этот ночной ветер.
Я облизнула пухлые губы.
– Вернемся? – спросила с надеждой, что он откажется. От грохота музыки болели уши и голова. Развлекаться в душном и темном помещении совсем не прельщало. Я бы лучше прогулялась сейчас и домой…
И он отказался. Взял меня за руку и чуть дернул на себя.
Ноги заплелись, и я повисла у него на шее.
– Можем уйти. – Сказал он тихо. Не вопрос, и даже не предложение, а констатация фактов. И я отчего-то соглашаюсь.
Кивнула смущенно.
– Тогда идем!
Грохот музыки остался за спиной. Двери ночных баров проплывали слева, улица Рубинштейна подходила к концу. Петербург радовал теплой ночью, и воздух вновь пропитался свободой.
Кажется, эта ночь станет незабываемой!
6
Мы прогулялись вдоль набережной. Держась за руку. Если бы не выпитый ранее бокал вина (и не один) я бы на такое даже не решилась. И уж тем более, поверить в то, что он на меня «клюнул»…
Не поверила бы! Да и сейчас не верю! Тогда зачем он тратит на меня свое время?
Миша тем временем рассказывал про свои увлечения спортом, расспрашивал о моем хобби, на что я заметно напрягалась – на ум приходили только картинки еды, которую я с аппетитом поглощала.
– Хобби? – переспросила уже во второй раз. – Да какое у меня хобби…
Жрать – подумала, но вслух сказала:
– Книги читать люблю.
– Романчики всякие? – усмехнулся он. – Про любовь?
– Про любовь, - подтвердила.
Внезапный порыв ветра взлохматил волосы.
– Холодно? – спросил он и прикоснулся кончиками пальцев к моей щеке.
– Нет, - зачем-то соврала я и вновь окинула его – высокого, спортивного взглядом.
Неужели ему нравятся такие как я – немножко в теле…Как минимум с боками на месте талии и пухлыми щечками.
Я втянула живот. Он ведь наверняка меня тоже изучает. А я еще как назло в этом неудобоваримом наряде.
– Пойдешь ко мне? – спросил, останавливаясь. Его руки с моей талии сползли чуть ниже. Я сделала вид, что не замечаю. Когда еще такой красавчик меня потрогает?!
– Зачем? – удивилась искренне, и отвела взгляд.
– На чай, - усмехнулся он. – Согревающий.
Я осмотрелась вокруг. Ночь. Безлюдно. И хоть в эту квартиру я переехала совсем недавно, но район мне уже знаком, и дом свой я сейчас не вижу…
– А где наш дом? – спросила нахмурившись. – Что-то я заблудилась.
– В другом районе, курочка! – усмехнулся он добродушно и щёлкнул пальцем по моему носу. – Там квартира отца. А здесь моя.
Он дёрнул меня за руку и повел к ближайшей высотке.
– Идем-идем. Дрожишь вся! И да, не бойся: я девушек насильно не беру.
– А я и не боюсь… - заявила упрямо.
Перед глазами заплясали исписанные листки, сложенные втрое. Конверты, подписанные на адрес колонии. Лицо парня, которого не видела так давно…
***
В квартире громко тикали настенные часы.
В прихожей стояли несколько пар кроссовок. Мужских. Размера так сорок третьего.
– Раздевайся, чего стоишь, - улыбнулся он и подтолкнул меня к пуфику.
Я скинула обувь. Поджала левую ногу, на пальце капроновых колготок сияла дырка.
– Расслабься уже! Я все видел! – бросил он, засмеявшись, и скрылся в недрах квартиры. Громыхнула посуда, включился электрический чайник.
Я покрутилась у зеркала – не сразу себя узнав и пошла на звон.
– Ты один живешь? – спросила, сгорая от любопытства.
– Угу, - ответил Миша и поставил передо мной кружку. – Ну как живу, пару раз в год нахожусь здесь. Я в основном за границей обитаю.
Бросил пакетик чая, подвинул тарелку с овсяным печеньем. – Сахара сколько сыпать? Две? Три? Пять?
Я смутилась. Я хоть и полновата немного, но вот что-что, но сахар ем редко.
– Я без сахара чай пью, - сказала, облизнув губы.
– Серьезно? – он усмехнулся, выгнув брови.
– А что? Не вид…