– Будем надеяться, что большинство уцелело.

Он зашагал к руинам.

– Что делать, мэтр? – спросила Грейс.

– Ждать. Господин Михель слов на ветер не бросает.

Ланс обернулся навстречу монне Озис, приветствуя ее, коротко поклонился. За плечом дамы маячила давешняя куколка. Ланс поклонился и ей, девушка, фыркнув, вздернула носик.

– У меня свои источники, мэтр, – сказала монна Озис, предвосхищая вопрос. – Скажите, чем мы можем помочь?

Он оглядел улицу, гудящих зевак, прильнувших друг к другу волчат.

– Вот этим малышам нужно чем-то прикрыться, чтобы они могли перекинуться обратно. Пострадавшим – теплые одеяла, наверняка большинство окажутся в состоянии шока, их нужно будет обогреть. Ближе к утру тем, кто сможет есть сам, понадобятся еда и питье.

– И крыша над головой, – закончила за него монна Озис. Обернулась к куколке: – Амели, милая, поезжай домой…

Девушка умеет водить?

– …скажи экономке, чтобы собрала все одеяла, отдала слугам, чтобы несли сюда. Потом пусть разбудит кухарку, и вместе они сообразят, как накормить пять десятков оставшихся на улице людей, детей не меньше…

– Тридцати, – подсказал Ланс.

– Не меньше тридцати из которых дети. Дальше поедешь к мэтру Гельтеру и привезешь его сюда. Скажешь, что я оплачу его беспокойство. Потом – к монне Шелли, скажи, что нужно разместить оставшихся без крова. Ориентировочно шестьдесят человек. Пусть объедет наших дам и найдет тех, кто готов их принять. Дальше будешь выполнять все ее указания.

– Но кто пустит в дом…

– Амели, мне сейчас некогда читать лекции или проповеди, – перебила ее монна Озис. – Если милосердие тебе чуждо, прими к сведению, что уровень бедности прямо связан с уровнем преступности. – В ее голосе прозвенела сталь. – Остальное обсудим дома. Вперед.

Да, теперь Ланс мог поверить, что эта дама держала в ежовых рукавицах мужа, а через него и весь город.

– Если вы доверите мне ваш мобиль, – промурлыкала монна Озис, снова превратившись в светскую кошечку, – я могла бы отвезти в клинику тех, кому нельзя помочь на улице.

В самом деле, он не раз видел, как она разъезжала по городским улицам. Ни Белинда, ни Грейс… Он оборвал мысль и обернулся к практикантке:

– Грейс, вы умеете водить?

Она помотала головой. Впрочем, даже если бы и умела, девочка окажется полезней здесь.

– Буду вам очень признателен, – заверил Ланс монну Озис.

– Господа целители! – окликнул их господин Михаль. – Первый есть, и сейчас будут еще шестеро, все в одной комнате.

Ланс подобрался. Теперь их черед.

Голова оставалась ясной и работала даже быстрее, чем обычно, но меня не оставляло ощущение, что я вижу причудливый яркий сон. Крики, плач, бьющий по глазам свет фонарей. Сквозь какофонию звуков прорываются четкие приказы пожарных, они же удерживают жильцов – тех, кто сумел выбраться, – от того, чтобы нырнуть обратно в полуразрушенное строение, которое чудом не сложилось окончательно.

– Мои костюмы! Мои афиши! – рыдал пожилой мужчина.

Он сделал еще одну попытку прорваться сквозь цепочку ограждения, но орк в форме пожарного преградил ему путь.

– Назад, Томас! Пара изъеденных молью костюмов не стоит жизни.

– Я блистал в них на сцене! – Томас патетически заломил руки.

Орк лишь покачал головой, не стал спорить. Взгляд выхватил из толпы троих мальчишек. На плечи одного кто-то накинул вытянутый свитер, двое других завернулись в одно широкое пальто. Они больше не плакали, глядя сухими отчаянными глазами на окна второго этажа.

– Грейс!

Я только сейчас поняла, что застыла на месте, вцепившись в укладку, которую мэтр Ланселот сунул мне в руки, когда я выбиралась из мобиля.

– Да! Я готова!

Я откинула со лба непослушную прядь: пучок крутила впопыхах, вот она и выбилась, но переделывать прическу нет времени.

– Вы знаете о назначении разноцветных меток?

– Д-да.

Я надеялась, что мэтр Ланселот не заметил секундную заминку в моем голосе. В его взгляде померещилось сочувствие, однако начальник тут же снова сделался суров.

– Я провожу триаж. Белинда и мэтр Гельтер работают с красными, я, когда закончу, тоже присоединюсь к ним. Вы займитесь желтыми, если поймете, что не справляетесь, – переключитесь на зеленых. Черные… есть черные.

Он обернулся к дому. Хорошо поставленный голос перекрыл шум:

– Все, кто может передвигаться сам, соберитесь у входа в булочную.

Народ потянулся к дверям. Мэтр Ланселот вручил мне моток зеленой ленты.

– Повяжите этим людям… существам и возвращайтесь заниматься желтыми.