— Чебуреки — это такие плоские пирожки из пресного теста, жаренные в масле. Пряженые, — уточнила я, вспомнив, как называла это Марья.

— А, карасики! Зачем же придумывать им такое диковинное название?

Я пожала плечами. Надо будет тихонько расспросить Марью, что за карасики и почему они так странно называются.

— Хотя я больше люблю с грибами и луком, чем с мясом, — продолжал Виктор. — Но с удовольствием попробую эти ваши пельмени. Вареные, говорите? И маленькие?

— Чем объяснять, проще показать, — сказала я. — Можете подождать, пока сготовлю, но я буду очень признательна вам за помощь. Дело несложное, но долгое, а когда я их затевала, не планировала, что придется заниматься еще и избой.

— Я с удовольствием помогу.

— Спасибо.

Виктор улыбнулся.

— Признавайтесь, вы специально решили сделать так, чтобы я не скучал в вашем доме? Каждый день что-нибудь новенькое, вчера туши…

Значит, я была права, после охоты, на которую баре наверняка ездят, мясо разделывают не они сами, так что доказательств, будто Настенька этого не умела, у Виктора нет и быть не может. А вот с чебуреками нужно подумать: журналов на все случаи жизни не хватит. Сочинить, что ли, какого-нибудь отставного солдата, забредшего на кухню и рассказавшего о диковинной еде? Не завраться бы…

— … сегодня вот непонятное блюдо.

— Рада, что вас это действительно развлекает.

— Сейчас в деревне почти нечем заняться. Да и в городе тоже, если честно. Сезон балов закончился…

Это мне здорово повезло, не придется ломать голову, как увильнуть от светских увеселений.

— …сезон полевых работ еще не начался. А тут всё какое-то развлечение.

— Я могу обеспечить вам сколько угодно подобных развлечений, — фыркнула я. — Домашнюю работу никогда не переделаешь.

Спрашивать, какого рожна он торчит в глуши, когда мог бы жить в столице, где у него дом, пожалуй, не стоит. Наверняка пережидает скандал из-за развода.

— Нет уж, спасибо. Лучше я обеспечу вам развлечения в Больших Комарах. Как и обещал. Модистка, шляпки, театр…

— Спасибо, но на театр лучше не тратьтесь.

— Почему? Вы же любите театр.

— Люблю. Но я никого не помню. Будет неловко, если я обижу кого-то из знакомых, не узнав.

— Не беспокойтесь, я вам подскажу.

— Признавайтесь, вы сговорились с Марьей? — не удержалась я.

Виктор рассмеялся.

— Нет, но я слышал, как она убеждала вас, и согласен с ней.

Я упрямо мотнула головой, не желая продолжать этот разговор, но Виктор не отставал.

— Как раз труппа императорского театра приезжает.

— Так и скажите, что вы едете в город, чтобы сходить в театр, — проворчала я. — И вы прекрасно можете это сделать без меня. Думаю, местные дамы только обрадуются.

— Именно поэтому я не хочу ехать в город без вас.

Чтобы я прикрывала тебя от поползновений посторонних дам? Так себе роль, если честно. С другой стороны, если он действительно купит все, что обещал, нужно быть благодарной. Опять же, появится возможность познакомиться с соседями, если Виктор подскажет мне, кто есть кто. Рано или поздно мне придется ехать в город одной. К тому моменту нужно будет узнавать Настенькиных знакомых, если я не хочу окончательно угробить свою репутацию, от которой и так остались одни лохмотья.

И все же я попыталась отговориться.

— Разве мы не спровоцируем новый виток сплетен, появившись вместе?

— Возможно, — пожал плечами Виктор. — Но после всех тех сплетен, что о нас уже ходят, парой больше, парой меньше.

— Как разочаруются барышни, которые наверняка уже нацелились на будущего завидного холостяка! — не удержалась я.

Виктор расхохотался.

— Еще не запрягли, а уже поехали! Нет уж, барышни пусть точат коготки на кого-нибудь другого. Мне хватит и одной жены.

Вообще-то я его понимала. Мне тоже одного раза хватило, чтобы навсегда отбросить мысль о замужестве. Но что-то прозвучало в его голосе такое, отчего я залилась краской. А муж, точно издеваясь, взял меня за руку, заглянул в глаза.

— Настя, мне в самом деле будет очень приятно сопровождать вас в театр. У нас выкуплена ложа, как вы знаете, так чего ей пропадать.

Говоря это, он легонько погладил большим пальцем тыльную сторону моей руки. И еще раз. От этого прикосновения мурашки пробежали по коже.

Как он это делает, а?

— Соглашайтесь, — промурлыкал Виктор. Придвинулся чуть ближе. Я замерла, глядя в его глаза точно завороженная.

— Касаточка, мясо-то я порубила, а дальше что?

Я вздрогнула, словно мне за шиворот снова вылили ведро медного купороса. Выдернула руку.

Виктор развернулся к Марье, и мне показалось, будто он сейчас ударит ее. Но муж лишь вежливо улыбнулся ей.

— Приходите лепить пельмени, — прощебетала я. — Я дам вам фартук, чтобы вы не перепачкались в муке.