Город из воды и песка
Встретились как-то русский, татарин и немец, и… Трое мужчин на грани нервного срыва и один юноша, которого никто никак не может увидеть. Все трое – друзья. Общее одно – они одиноки. У каждого своя история поисков счастья и второй половинки. Будет непросто. Будет много секса. Порой будет непонятно и больно. Порой будет весело и легко. Но они друг другу поддержка – на то они и друзья. А путь будет сложный, тернистый. Но ведь счастье того стоит, верно?
Книга является художественным произведением и вымыслом автора, в ней содержится упоминание нетрадиционных отношений, но это не является пропагандой нетрадиционных установок и образа жизни
Город из воды и песка
Мелина Дивайн
Глава 1. Андрей Юрьич и Андрей Юрьевич
— Андрей Юрьевич? Добрый день! Никита Войнов. По поводу бондов. Меня попросили с вами связаться. Смотрите, ситуация следующая…
Едва Войнов услышал короткое сухое «слушаю» после гудков — пустил коней вскачь. Липатов был им нужен, а вернее, были нужны его деньги, в последний месяц особенно — когда ситуация на рынке по-прежнему оставалась далека от стабильной, а издержки только росли. Да ещё и с этим назначением! Чёрт бы его… Да не чёрт, конечно.
Войнов грезил о повышении — с одной стороны, с другой — не хотел его. Ведь это новая ответственность: все его косяки теперь, если таковые случатся (а они случатся как пить дать! Войнов же «не первый год замужем»), будут рассматривать под микроскопом, что в итоге приведет к вынесению приговора на «общем» и публичной порке. Поспешили! Не заслужил! Кишка тонка такими бабками ворочать!
От подобного рода перспектив Войнова бросало в пот. Натурально. Рубашки после назначения больше пары недель у него не жили. Разводы под мышками хрен отстираешь — легче выбросить. Шут с ними, с этими рубашками… Липатова бы взять тёпленьким. Очень быстро. Очень аккуратно. Не дать времени на раздумья. Промедление тут смерти подобно. Чуть задумался — и всё, прощай, рыбка! Фьють!
Войнов вещал, вещал, вещал. Втолковывал, вдалбливал, убеждал, приводил примеры. Сладко, сладко, сладко и быстро, быстро, быстро. Плыви, рыбка. Будет не больно. Разве что слегка. Но не сейчас.
На том конце отвечали по-прежнему коротко и сухо. «Это ясно». «Да. Я понял». «Конечно». «Естественно». И ответов Войнов, к слову, почти не слышал. Главное было не останавливаться. Гнать, гнать, гнать. Пока Липатов согласен. Пока не начал обдумывать и сомневаться.
— Ну так как, Андрей Юрьевич? На чём вы решили остановиться?
— Простите, я не хотел вас так… хм-м… обескураживать. Но придётся. Я не Андрей Юрьевич, — заявили на том конце. — Извините… Послушайте, мне очень жаль. Никита? Правильно? Я просто не хотел вас прерывать. Вы так говорили… Убедительно… На самом деле убедительно. Простите.
— Не Андрей Юрьевич? В смысле? — очень медленно, почти по слогам повторил Войнов. — А кто?.. А где… собственно? А вы?..
— Наверное, вы ошиблись номером.
По голосу казалось, что человек на том конце провода пожимает плечами и искренне сожалеет. Чёрт его знает, почему так показалось. Голос, что ли, был… Да каким он был? Ровным? Спокойным? С интонациями сочувствия? С интонациями, блин! Да Войнову теперь заново собираться с духом! Звонить этому сраному Липатову! Гнать пургу! Заново! Чё-ерт!
Войнов всё же выматерился вслух. На том конце всё равно был не Липатов. И что уж теперь? Всё просрано. Заводи шарманку заново. О боги, только не это!
— Никит, — осторожно начал голос. — Материться — это неплохо. В смысле — нормально. Знаешь, лучше материться, чем нет. Когда человек не употребляет, так сказать, с ним надо аккуратно. Хроник, шизофреник, высокоморальный идиот — вот кто это будет, с вероятностью сто сорок шесть. Так что с тобой всё в порядке, Никит. Можешь ещё… Если хочется.
— А хрена ли… — Войнов вдруг осёкся; отчего-то не захотелось больше нецензурной эквилибристики. Голос ли тому был причиной? Низковатый, приятный, очень какой-то… успокаивающий, что ли.
Фигли он тут про голос рассуждает?! Трубка в последний месяц к уху приросла! Голосов ему, что ли, мало?! В гробу он видал повышение это! Работу! Уродов этих жирномордых — мешков с бабосами на ножках! Липатова этого!
— А раньше ты не мог сказать? — всё же закончил Войнов. — Чтобы я всю эту канитель не разводил? Время не тратил. Твоё и своё.
— Ты вещал так вдохновенно. Я не мог, честное слово. Я не так воспитан. Думаешь, надо было заорать: «Какой ещё Андрей Юрьевич?! Да вы там ёбнулись все на отличненько! Какие бонды?! Что ещё за херня?! Да у меня мозг сейчас взорвётся!» Я так не умею, — подытожили в трубке и как будто опять пожали плечами.
А это типа с ним юморят, что ли? Стёб-постёб и ещё немножко? Случайному «Андрею Юрьевичу» по приколу? Повеселить некому?
— Я тоже когда-то не умел, веришь? — сказал Войнов с издёвкой.