Она поджала она ноги и прикрыла глаза.

— Прости меня… пожалуйста, прости. Прости, прости! — повторяла она.

И не сдержавшись, тихо и почти беззвучно… Катя заплакала, осознавая весь вес и всю неправильность того, что она творила.

— Прости… Миша, пожалуйста, прости… — ревела девочка.

Никто этого не увидит. Никто об этом не узнает.

Катя проплакала совершенно одна, и на следующий день, как ни в чём ни бывало пошла в школу.

Хотя… нет. Что-то, всё же, в ней изменилось.

Европа. Утро. Полигон для магических испытаний.

Было скопировано всё.

Каменная площадь. Каменные жертвенные алтари. Выбоины для стекающей крови. Символы. Схемы. Всё. За одним лишь отличием — всего было просто меньше.

Ведь призывать будут лишь одного.

Множество людей были одеты не в балахоны и костяные маски зверей, а в обычную магическую униформу. Они стояли, готовясь к ритуалу. Точнее, они уже были готовы.

Да, было готово всё.

Император Германский без эмоций стоял на возвышенности и впервые за долгое время искренне хмыкнул. Да, даже хмыкнуть, даже дёрнуть уголок губы для этого человека уже нечто редкое и запредельное.

Всё дело в том, что Императору просто несказанно повезло. Да, именно повезло! Повезло, что Максимус, зашедший очень вовремя в палатку, успел выкрасть ритуал призыва. Повезло, что его никто не заметил. Повезло, что всё срослось.

Повезло, что монетка тогда дала чёткий ответ — Михаэль должен быть похищен.

И сейчас всё было готово.

— Ха-а-а… — выдохнул он магические испарения, — Приступайте.

Его голос услышали все: жертвы, лежащие на алтарях, маги, готовящиеся воплотить ритуал, и Максимус, стоящий позади.

Жертвенная магия распространилась и развивается именно в Европе. Для многих стать частью ритуала есть высшее благо — слияние с великой магией. А магия — это главный ориентир, главный источник силы и веры в Европе.

И потому те, кто лежал на алтаре, не боялись. В их глазах не было страха. В их глазах была лишь надежда и умиротворение. Надежда, что после смерти они сольются с великой энергией и станут чем-то большим, чем смертная жалкая оболочка.

Все они были готовы. И потому ритуалисты, скинув руки, начали петь:

Красному царству — красный царь!

Красный царь — красный царь!

Смертную паству на алтарь!

На алтарь.

Да на алтарь!

И кровь полилась.

На следующий день я шёл по школе с хмурым лицом и настроением. И дело даже не в том, что вчера меня хотели убить, что это очередное сражение с судьбой мертвеца. Нет.

С самого утра мне буквально не по себе. Некое то ли предчувствие, то ли ощущение в груди и животе не давало мне покоя.

Рой подтверждал — происходят какие-то изменения, характер которых он не может распознать. Он говорит, что это между пробуждением чего-то и попыткой со мной связаться. Но предположить что это мы не могли, потому что такого, — конкретно такого, — ещё ни разу не происходило.

«Чёрт… не к добру…», — хмурился я, ощущая растущую пустоту в теле.

Мне просто банально очень дискомфортно. Ощущение какого-то волнения не проходит ни на секунду. И я никак не могу от этого отвлечься и успокоиться! Я это не контролирую, это явно что-то извне!

Именно поэтому по школе я шёл без какого-либо настроения.

Я посмотрел на расписание и начал подниматься на второй этаж. Урок этики ведёт новый учитель — Вивьен уже давно не было, и как её отыскать я совершенно без понятия. Вместо неё у нас какой-то мужик.

Я захожу в класс. Здесь уже спал на парте Леня. К нему приставал Лёша, пытаясь что-то показать в телефоне. А Суви и Катя сидели рядом и о чём-то болтали.

Но их диалог резко прекратился, как только я зашёл.

Катя подняла на меня глаза. Да, именно Катя. Как всегда, именно она заметила меня первым. Следом уже заметила и Суви. И кореянка уже было бросилась ко мне чтобы поздороваться! Она всегда так делает — всегда летит ко мне после долгой разлуки. Долгая разлука для неё это день, если что.

Но встала первой именно Катя. Она была больше и сидела ближе, поэтому легко перекрыла Суви дорогу, отчего та с забавным звуком воткнулась носом в ей спину.

— Ой! — пискнула девочка, — Катя ты чево?..

Синицина сжала кулаки и поджала губы. Выглядела она ровно так же, как и вчера. Она не особо пострадала и устала. Обычная Катя — как всегда симпатичная, как всегда с блестящими зелёными глазками.

Суви забавно выглянула из-за неё. К этому времени сзади уже подошёл Максим, и половина класса.