Но я-то тащил на плечах бесчувственное тело матери. Оставалось только надеяться, что она жива и ничего с ней не случилось. Проверить это сейчас я никак не мог.

Зато впереди маячил вал, а в нём и расщелина, которую я заприметил, спустившись за матерью. Нет, это была не обычная расщелина, а специальный ход, по которому родовичи вытаскивали с поля боя своих раненых и погибших. Надеюсь, последних не было, но это война, тут ничего ты не поделаешь.

Мне оставалось до него ещё метров пятьдесят, когда я вдруг почувствовал, что земля под ногами начинает трястись. Конкретно ходуном ходит, как будто где-то в земных недрах заработал какой-нибудь мощный паровой двигатель.

Землетрясение? Я думал, что не оно. Точнее, надеялся на то, что это, наконец-то, заработала ворожба родовичей, которую они обещали с самого начала и из-за которой нельзя было пользоваться магией на последних ста метрах ущелья.

Я думал, что это невозможно, но ещё прибавил хода. Главное, чтобы Аркви не отстал, но он тоже сумел мобилизировать все свои ресурсы и проскочил в ход даже раньше меня, приняв мою мать в свои руки в самый необходимый момент.

Буквально нырнув следом в лаз, я почувствовал, как он смыкается за мной, а в камень, образовавшийся на месте прохода, с треском впечатываются лбы преследователей. Я надеялся, что некоторые и расшибаются.

Лаз вывел нас на ту сторону вала. Не успели мы подняться, как Креслав забрал Гориславу из наших рук и быстро понёс её к капищу. Это было самое разумное решение. Места сил родовичей лечат их, в каком бы состояния они — капища — не находились. Даже сонные и без проводника они всё равно помогают своим людям. Потому что связь родовичей и мест силы насчитывает тысячелетия общности.

Ну а я снова взошёл на вал, чтобы увидеть, что происходит с демонами. Перед тем мне, правда, сунули склянки с алхимией, чтобы я восстановил резерв. И тут меня ждал ещё один сюрприз. Все мои действия не смогли опустошить мой магический запас даже не четверть. Я хоть сейчас мог снова идти в бой и отправлять во врагов смертоносные конструкты.

Только для ясности мысли не хватало чего-нибудь тонизирующего. Чтобы прочистило мозги, как следует. Не успел я обратиться с пожеланием к одному из носителей красных одежд, как меня тут же накачали тем, что мне и требовалось.

Голова прочистилась, а мысли стали ясными. Я понял, что моя защита хорошо просела в противостоянии с демоном-менталистом, но выстояла!

Однако, поднявшись на вал, и взглянув вниз, я понял, что это можно было сделать и немного позже. Я увидел, как разошлась земля. Шириной во всё ущелье и длиной в те самые сто метров подо мной зияла бездна. Реальная бездна. Демоны просто толпой валились туда. Тех, кто пытался остаться наверху и за что-то зацепиться, хватали корни и сбрасывали вниз.

А там… Нет, я не хотел на это смотреть, но вместе с тем не мог оторвать и взгляда. Аналогии приходили только с мясорубкой, когда крутишь ручку, а вал куда-то толкает мясо. Так и тут тысячи демонов внизу образовывали сплошную массу, которую кто-то перемалывал каменными жерновами.

С трудом отведя глаза, я увидел, что мой старший брат командует артиллерией. Ничего себе! Вот это повышение! Видимо, с Паскевичем что-то приключилось. Оно и неудивительно, припереть на позиции, хрен знает где от Стены расположенные, несколько пушек. Это надо быть не просто генералом и дуболомом. Тут чувствовать надо, за кого воюешь.

А ещё я заметил, что у возвращающегося на позиции Креслава борода из огненно-рыжей стала почти белой. И именно этот момент засел в моей памяти.

Затем на позиции прибежал вестовой со Стены. Он сразу кинулся к моему отцу, к которому шёл и я, поэтому услышал, что доложил тот.

— Получили ответ из штаба! — доложил он. — Обещают подкрепление из штаба и уже выслали один из десантных дирижаблей из Урума.

Мой отец даже в лице переменился. А потом заметил меня. Без лишних слов одни взглядом он спрашивал:

«Нашёл? Жива?»

Я кивнул, и отцовское озабоченное лицо вдруг смягчила улыбка:

— Вот теперь мы ещё повоюем!

— Николай Петрович! — помощник капитана чуть ли не бежал к кабине. — Да что ж это творится?

— Чего творится, Гаврила? — с привычным вздохом переспросил капитан десантного дирижабля. — Всё ж по приказу!

— То-то, что и по приказу, — не согласился Гаврила Павлович. — Но то на Урум идите, то на ущелье, что близ Горного! Это ж никаких нервов не напасёшься! Мы бы уже там отбомбились, да и кофей кушали бы!

— Гаврила, окстись! — рыкнул Николай Петрович. — Мы — люди военные! Сказали нам — там бомбить, бомбим там, сказали — тут, бомбим тут. Всё понятно?

— Да оно, конечно, понятно, — Гаврила Павлович всё ещё сетовал. — Только ж вот время…

— Да что время? — философски заметил капитан, но после его взор притянуло к себе происходящее внизу. — Ты лучше туда вон глянь, Гаврила! Это же сущий ад на земле!

Внизу действительно всё выглядело довольно неправдоподобно. Ущелье, которое перекрывал самодельный вал. По ущелью к валу стремятся тысячи и тысячи демонов. Но их героически не пускают.