Я тёрла каменную спину горгульи щёткой, счищая грязь и мох, и радовалась, что день выдался солнечный и на удивление тёплый, иначе от ледяной воды меня не спасли бы даже перчатки. Анна работала неподалёку, и я нет-нет да поглядывала на неё. Солнце подсвечивало светлые волосы и лицо, создавая вокруг Анны тонкий, зыбкий золотой ореол. Заметив, что я на неё пялюсь, Анна приветливо улыбнулась:

– Отличная погода сегодня, не находишь?

Я непонимающе нахмурилась и пробубнила:

– Смол-ток, серьёзно? Кто ты и что сделала с Анной Барнетт?

Лицо Анны вытянулось – кажется, мои слова её смутили, – она неловко засмеялась и покраснела. Несколько минут молча поливала горгулью из шланга, по земле бежала пена вперемешку с пылью. Я вернулась к своей статуе, пытаясь оттереть птичье дерьмо с клыкастой морды.

– Знаю, я вела себя как сука, – наконец Анна прервала молчание, и я бросила на неё быстрый взгляд, но Анна на меня не смотрела, уставившись себе под ноги. – Особенно по отношению к тебе. Это было… глупо. Но… – Она осеклась.

– Но?

– Но я тронута, что ты помогла мне, – тихо сказала она, подняв на меня смущённый взгляд. – Буквально на себе вытащила меня из леса. Если бы тебя не оказалось тогда поблизости или если бы ты решила не идти на мой крик, я бы, наверное, замёрзла насмерть или попалась бы в лапы какого-нибудь чудовища, не знаю. Это… обо мне… – На её глазах навернулись слёзы. – Обо мне никто никогда не беспокоился. Прости. – Анна быстро вытерла щёки и отвернулась. – Это глупо, я знаю, просто… Извини, что вела себя с тобой как сука, ладно?

– Э-э, – протянула я, не понимая, что происходит, украдкой оглядываясь по сторонам, будто ожидая, что из-за угла выпрыгнут придурки с камерами и криками «розыгрыш!» или что-то в этом роде. Но Анна казалась удивительно искренней, поэтому я ляпнула: – Ну, ладно.

Некоторое время мы молчали, занимаясь работой. Пористый камень отмывался плохо, и не все горгульи застыли в удобных для купания позах, приходилось изворачиваться, чтобы достать грязь из-под крыльев и выковырять мох из зубов и трещин. Солнце медленно спускалось к горизонту, тени становились длиннее, а спину ломило от усталости, но мы продвигались довольно бодро.

– Ты, правда, искала в лесу храм Сгинувших Богинь? – спросила я, когда мы вдвоём принялись за одну горгулью.

Анна пожала плечами. Она сидела на шее горгульи, свесив ноги, и снимала щёткой налёт с рогов.

– Он стоял тут давным-давно. Ещё до того, как замок превратили в академию, до Триады, а может, быть даже ещё раньше. Даже представить сложно, сколько всего интересного там можно найти. Сколько знаний.

– Незаконных, – напомнила я. – Если об этом прознает Триада, даже фамилия Барнетт тебя не спасёт. Даже просто факт того, что ты была там, может стоить тебе жизни.

– Это ужасно, не находишь? – Анна облокотилась на макушку горгульи и посмотрела на меня сверху вниз. – Богини-матери когда-то сделали нас ведьмами, отворили Поток, а мы даже не помним их имён. Мужчины в очередной раз отобрали силу у женщин и запретили даже говорить о тех, кто эту силу нам изначально подарил. И теперь вся власть у них.

Я считала это ужасным. Триада – это не столько три Правящих ковена, сколько три их лидера, символически носившие имена древних богов: Тевтат Мёрфи, Таранис Барнетт и Эзус Этвуд. Должность главы ковена и имя передавались по наследству от отца – старшему сыну. Так что, как бы Анна ни хотела, получить власть у неё бы не вышло. Возможно, именно это и толкнуло её отправиться на поиски другого пути – кто знает. В детстве я не раз слышала от мамы и сестёр по ковену истории о Сгинувших Богинях и их могуществе, а ещё – наказы, что истории эти не должны покидать стен нашего особняка. И ковен по традиции наследовала от матери дочь, и никак иначе. По сути, сейчас я была главой ковена Блэквуд и единственной ведьмой в нём. Потому что так захотела Триада. Потому что так захотел отец Анны. Но, конечно же, ни о чём из этого я Анне не сказала: угодить вслед за мамой на костёр не входило в мои планы.

– Что случилось с тобой в лесу? – спросила я, так и не ответив на вопрос Анны.

– Я сошла с тропы и заблудилась. – Она не стала возвращать меня к опасной теме. – Бродила до заката, думала, что выйду к замку, но, кажется, только наматывала круги. А потом… плохо помню, наверное, увидела что-то в темноте и испугалась. Я помню, что куда-то бежала… или от кого-то… кажется, я упала. Наверное, ударилась головой и отключилась. Потому что дальше помню только, как ты меня нашла.

Я внимательно смотрела на неё. Рассказ казался странным, но говорила Анна вполне уверенно.

– Испугалась кого-то? – Я зацепилась за фразу, которая привлекла моё внимание.

– Наверное, не знаю. Что-то же заставило меня побежать.

– А ты… – Я замялась, размышляя, как задать вопрос аккуратно. Мысль пришла в голову сама собой и показалась мне вполне логичной. – … не встречала в лесу парня? Рыжего такого, в чёрном худи.

Анна молчала, и мне пришлось выглянуть из-под морды горгульи, чтобы увидеть её лицо. Наши взгляды встретились, и Анна тут же пожала плечами.

– Не припомню. Почему ты спрашиваешь?