– А как исследования связаны с сексом?

– Ну,ты даёшь… – откинулся ?адрел на стену. – Как же ты до начала oсуществления плана жила? Меня не было рядом, я этого не видел.

– Так и жила. Всё, мне надоел этот разговор, – легла я на койку, попытавшись ещё и отвернуться.

– Как же ты с таким отношением обряд прошла? – усмехнулся ?адрел,даже не подозревая какие воспоминания вновь всколыхнул.

Конечно, отвечать или что-то рассказывать я ему не стала, сначала сделала вид, что уснула, а поз?е и вправду погрузилась в сон.

На следующий день ничего особе?ного не происходило, пейзаж не менялся, всё те же мины слева и всё та же пугающая неизвестность с других сторон. Маршрут мы утвердили и теоретически именно так нам лететь ещё неделю, а уж потом выбираться. Я же стала прислушиваться к себе и своим ощущениям, реакциям на мужчин.

Выводы Гадрела пришлось признать. Методом исключения.

Вуранки в период становления не делают pазницы между мужчинами, я точно знаю, что с отцами их общение в такой период запрещено. Мы с папой целый год переписывались, ибо закон. Собственные воспоминания подбрасывали картинки других девушек и мужчин. Получалось, что периоды адекватности у вуранок присутствовали, но это было редкое явление. Основное время они проводили с мужчинами.

Исходя из этих наблюдений собственного прошлого, проанализировав своё отношение к тому же Гадрелу и Сандоку, к которым мои реакции не изменились, я вынуждена признать влечение к Сторвайну и Котёнку. Да-да, он незаметно для остальных прикоснулся к моей руке за завтраком, который сам же и разогрел, затем ещё раз, когда мы шли по короткому кoридору из кухни в рубку управления. И мне были приятны эти касания. Нет, они не разжигали огoнь в венах, но мягкое тепло по ним бежало. А ещё от него потрясающе пахло. Почему я раньше не замечала? Не находилась к нему настолько близко? Или он просто отмылся от запаха Мэджика? Не важно, я умудрилась ткнуться носoм в его плечо – вот это было стыдно.

– Что происходит?
– рыкнул на нас Сторвайн.

– Ничего, – ответили мы одновременно, посмотрели и засмеялись. Это было забавно.

Только усевшись в своё кресло перед панелью управления, я поняла, что мне банально легко с ним. Котёнок – какое правильное прозвище мы ему дали. Он именно так и воспринимался, мягкий, нежный,игривый. Интересно , если его погладить или почесать за ушком – замурчит? ?й, какие глупости в голову полезли…

Чтобы не сидеть в тишине и напряжённости, которая исходила от Сторвайна, я попросила их рассказать о Турине и Ксаиде.

– Что ты хочешь знать? – тут же откликнулся Котёнок.

Так сидя на расстоянии, разделённые креслом, в котором недовольно пыхтел Сторвайн, уставившись в бесконечный космос, мы с Котёноком разговаривали. Он рассказывал о своей семье, об отцах, о сёстрах и братьях. Оказалось, у Котёнка две сестры и три брата, что не считалось особо большой семьёй на Ксаиде. В основном он рассказывал о детских проделках: как весело подшучивать над сёстрами, какие гонки и соревнования они устраивали с братьями, как отцы их учили выживать и охотиться в лесах Ксаида, как мама баловала их сладостями собственного приготовления. Я слушала и понимала – хочу так же. Хочу такую же семью с вкусностями от мамы, путешествиями и уроками oт папы, и играми с детьми.

Невольно оглядывалась на ?адрела, который сначала сидел тихо, а потом стал мне подмигивать.

– Ну, что поиграем? Наверстаем упущенное? – засмеялся он.

– Не великоват? – покачала я головой.

– У вас уже немного другие игры, – не отрываясь от окна в космос, с неприятной интонацией проговорил Сторвайн.

– Ты на что этo намекаешь? – вскочил на ноги Гадрел.

– Ни на что. Всё время вместе, спите в одной каюте или не спите… играете. Не моё дело, – развернулся Сторвайн к нам лицом.

– Да что с тобой не так? – воскликнула я, не собираясь отвечать на тупые обвинения, но Гадрела его слова почему-то задели.

– Амелота – лучшая из девушек, что я знаю. И не смей её оскорблять своими больными предположениями. Она чистое и нежное создание, которого ты не достоин, - проговорил Гадрел Сторвайну в лицо. Как они оказались в центре рубки? Нет, понятно, что она относительно небольшая, нo всё же.

– А мне и не надо. Таких охочих на каждой станции дозаправки,только свистни, – бросал слова Сторвайн.

Говорил Гадрелу, а казалось бил меня наотмашь. Я словно лишилась воздуха, а на глаза навернулись слёзы от колючих и несправедливых слов. Рядом оказался Котёнок, который тут же меня обнял, погладил по волосам, даже поцеловал в лоб.

– Не слушай его. Он сам не знает, что мелет. В этом весь Сторвайн. Вот увидишь, потом извиняться будет, - шептал он мне.

Тем временем перепалка продолжалась и грозила перерасти в драку, потому что мужчины уже толкали друг друга в грудь.

– Прекратите немедленно! – втиснулся между ними Сандак. – Сторвайн,ты сильно ошибаешься, если думаешь, что вуранки именно такие как Амелота. Уверяю тебя, она совсем другая.