Шрифт:
– Йес! – сказал я.
Не пожадничал старпер, а ведь каждый проц стоил триста шестьдесят долларов – и не будущих, а нынешних, весьма полновесных. Респект ему и уважуха!
Кончиками пальцев я выудил карточку из картона, размером с визитку, но пустую, как табула раза, ручку «БИК» и записку.
В писульке четким почерком по-русски было выведено:
«Дорогой Миха! Я выполнил свое обещание и готов откликнуться на любую Вашу просьбу. Мне кажется, что сейчас я полнее осознал всю неслучайность нашей встречи. Прошу Вас об еще одной – это чрезвычайно важно для меня, и не только с религиозно-духовных позиций. Пожалуйста, уважьте! Я не займу много Вашего времени, а встретиться можно на этом самом месте в любое из воскресений октября. Если Вы согласны, напишите на картонке число, и мне передадут ее.
Заранее благодарю, Р.А.»Я задумался, хоть и ненадолго. Толком не понимая, зачем Алону понадобилось встречаться со мной, да еще с религиозных позиций, все же не видел причин отказать старику. Конечно же, корысти ради – мало ли что мне может занадобиться из комплектующих! Проц – это здорово, но комп, то бишь ЭВМ, требует массу микросхем. И если Р.А. способен их передать – а он способен! – то… Что ж, уважу.
Посчитав в уме, я написал: «06.10.1974.13:00» и сунул картонку в отверстие на жернове.
Август – самый душный месяц, хотя весной в Тель-Авиве бывает и пожарче, а тут еще, как назло, задул шарав [28] , душным пыльным маревом затягивая горизонт.
Рехавам Алон поморщился: он терпеть не мог духоты. Выходец из Белоруссии, Алон так и не привык к тропикам.
Угораздило же Авраама откочевать к безрадостной пустыне! Вот чего бы на север не податься – Земля Обетованная очень хорошо бы смотрелась на черноморском побережье…
28
Шарав, он же хамсин – сухой горячий ветер из пустыни. Сезонами шарава считаются конец марта – май и начало сентября – ноябрь.
– Леви, давай на стоянку, – проворчал Алон.
– Да, рабби, – откликнулся высокий и могутный Леви Шавит, сидевший за рулем. Старенький «Ситроен» свернул с бульвара к паркингу и притормозил.
– Можешь не ждать, – закряхтел Рехавам, выбираясь с заднего сиденья, – а ровно в три будь здесь.
– Слушаюсь, рабби…
Шавит все порывался выскочить и открыть дверцу, но Алон уже разок накричал на «сыночков», чтобы те не лишали его возможности хоть изредка напрягаться и прикладывать усилия. Сердцу это полезно.
Рехавам пересек бульвар царя Саула, помахивая тростью – ходить с палочкой он привык быстро, хотя почти не опирался на нее, держал спину прямо, а голову высоко. Армейская жилка.
Небрежно кивнув дежурному в стеклянной будке, Алон прошел за ворота штаб-квартиры Моссада и с облегчением выдохнул, оказавшись в кондиционированной прохладе вестибюля.
Рехавам скупо улыбнулся.
Ныне моссадовцев боятся, и даже в КГБ относятся к ним уважительно, а ведь он, можно сказать, числится среди «отцов-основателей» ха-Мосад ле-модиин уль-тафкидим меюхадим [29] .
29
С иврита «Ведомство разведки и специальных задач». Полное название политической разведки Израиля.
Молодой подполковник Алон провел не один десяток силовых акций, пока под спудом его богатейшего опыта не проклюнулся талант просчитывать ситуацию и прикидывать варианты. С осени 1965 года, как раз когда его парни похитили в Париже левака Аль-Махди Бен-Барку, Рехавам все чаще заглядывал в информационно-аналитическое управление, пока не засел там окончательно. Да и возраст… Драки с перестрелками противопоказаны бойцам на седьмом десятке.
– Вэй из мир [30] … – вздохнул Алон.
30
Боже мой! (идиш)
Вышколенный адъютант директора, завидев гостя, тут же перетек за лакированную дверь. Секунду спустя вытек и прошелестел с глубочайшим почтением:
– Господин директор ждет вас.
Кивнув, Рехавам переступил порог кабинета, и дверь закрылась за ним с легчайшим щелчком.
Генерал Ицхак Хофи чувствовал себя неуютно в штатском, но делать нечего: Моссад – организация гражданская, хоть и ведет необъявленные войны лет тридцать кряду.
– Шалом, Изя, – буркнул Алон. Не спрашивая разрешения, он прошаркал к креслу и расселся, пристроив трость.
– Шалом! – Курчавый Хофи поднялся из-за большого стола, отливавшего красным деревом, и подсел поближе к Рехаваму. – Как здоровье?
– Жив, – криво усмехнулся Алон. – Ты вызывал меня, чтобы поинтересоваться самочувствием?
Директор Моссада хохотнул:
– Да уж, для хворого и немощного ты слишком ядовит! Так… Я получил твое донесение, потому и пригласил сюда. Ты можешь объяснить, что произошло в Одессе?
– Касательно меня? – уточнил Рехавам. – Или русских сайаним? [31]
31
Сайаним – добровольные помощники Моссада. Сайаним могут быть только чистокровные евреи, сохраняющие лояльность своей стране, но симпатизирующие Израилю.