– Валера, завязывай, чего опять бесишься? – попытался урезонить своего младшего брата Сергей.

– Тут одна сучка, думает, что подкачался в секции своей грёбаной борьбы и может раскрывать рот на реальных пацанов, – отмахнулся Валера от брата, продолжая сверлить меня взглядом.

Крыс не оставил мне выбора. Если уклонюсь от драки, то в следующий раз будет только хуже. На поляне, окружённой акациями, зависла напряжённая тишина. Валера был старше меня на год, но не сильней точно.

– Пошли к сараям, поучу тебя вежливости. Ты, как бешеная собака, кусаешь всех подряд. К тому же распускаешь свой поганый язык, придётся тебе его засунуть в зад, – спокойно произнёс я и пошёл в сторону сараев.

Сараи в центре барачного квартала были поставлены вместе с бараками, ещё до Отечественной войны. Когда-то бараки отапливались печами, вот жители и хранили там дрова. Когда провели паровое отопление в бараки, сараи никто не убирал. Теперь там хранили немного дров для топки общественной кухни, ну или какое-нибудь барахло, которое не особо востребовано в повседневной жизни. Я просочился сквозь кусты акации, не оглядывался. Знал, что все пацаны сейчас идут за мной. Дошли до сараев, по пути я подобрал небольшую щепку, которую собирался бросить в лицо Крысу. Мне надо было, чтобы он начал первый, а такой мой ход точно выведет его из себя. Дойдя до сараев, я остановился и развернулся, посмотрел в сторону бараков, оттуда не должны нас увидеть случайные свидетели. Драка обычно в это время между пацанами, начинается со словесной перепалки, потом толчки, а после этого удары. Я не планировал тратить слова и тем более толкаться. Валера приблизился ко мне, между нами, дистанция в метр, он что хотел сказать. Но я опередил его.

– Валерик, ты мразота, – произнёс я и бросил щепку.

Щепка ему не нанесёт вреда, только разозлит, а гнев плохой советчик в драке. Точно так и получилось. Крыс уклонился, щепка пролетела мимо лица Валеры, он выругался матом и кинулся на меня, нанося прямой удар в лицо. Проблема многих драчунов в том, что они бьют кулаками в основном в голову, хотя есть много мест на теле человека, надо сказать очень болезненных мест. Правой я поставил блок и отвёл удар Валеры, от чего он слегка развернулся. В это мгновение я нанёс удар ему в печень. Удар получился резким и быстрым. Спасибо отцу, удары руками он мне поставил. Валерик согнулся от боли, ему перехватило дыхание. Кто хоть раз получал по печени, знает, насколько это неприятно и грустно. В морской пехоте, в другой жизни, меня научили бить локтями. О тайском боксе здесь ещё никто и ничего не знает. Я со всей дури ударил локтем по диагонали, целясь в район челюсти и уха. Валера подставил свой левый бок головы. Бац! Удар получился на славу, конкретный нокаут. Глаза моего противника разбежались в стороны. Он начал заваливаться на бок, но вывернулся и уселся на задницу. Я не сомневался, что сейчас в его голове летают звёздочки, ну или кружится калейдоскоп. Я посмотрел на брата Валеры. Сергей не собирался вмешиваться, да и не дал бы ему этого сделать Пашка Лобанов. Как-никак я с этого двора, а Крысовы пришлые. Я сплюнул на землю, адреналин бурлил в моей крови. Склонившись к Крысу, я задрал его голову, посмотрел в глаза. Ага, вроде приходит в себя.

– Слушай меня внимательно, собака сутулая. В следующий раз я тебе что-нибудь сломаю, а может отобью голову так, что ты всю жизнь будешь пускать слюни. Ты меня расстроил, теперь всякий раз, когда увижу, что ты, бешеная мразь, кидаешься на людей, я буду тебя укладывать на землю. Не буди во мне зверя, Валера, – произнёс я ему прямо в лицо и оттолкнул, от чего он завалился на бок.

Я ещё раз сплюнул, посмотрел на пацанов и направился обратно в наш двор. Уже в спину я услышал, как кто-то из малышей сказал мне в спину.

– Если Михей станет такой, как его батя, он весь район начнёт гонять.

Кто именно сказал из восьмилеток я не понял, да и не старался понять, дошёл до площадки, где должна состояться игра. Команда противников уже пришла, я никого не помнил из этих девчонок. Сюда на площадку уже подтянулись взрослые. На одной из скамеек я увидел мать и сестру. Прошёл к ним и сел рядом. Мама взъерошила мне волосы, похоже ни она, ни Катя не заметили моего возбуждённого состояния. А я хотел поболеть за наших барачных девчонок. Игра началась, будет три счёта. Тот, кто победит дважды и будет победителем. Потом этой команде девчонок играть с командой пацанов. А вечером будет соревнование между нашими взрослыми жителями.

Игра была яростной. В команде наших немного не дотягивала Полина Мингазова, потому наши первую игру проиграли. Потом поставили Полину на подбор, собрались и последующие две игры выиграли. На радость Костику Лугаеву, девочки играли в коротких юбках. Так что страдалец Константин не раз имел возможность подсмотреть в какой горошек трусики у Ларисы. Девчонки из команды противников уходили со слезами, а наши прыгали и визжали от радости победы. Взрослые радовались ничуть не меньше. Не сомневаюсь, что на заводе, в понедельник, обязательно будут судачить об этой игре. Судили игру двое взрослых. С нашей стороны роль судьи исполнил дядя Толя Карпенко. От противников тоже был мужчина, но я его не знаю. Я сидел смотрел на эти ликования и думал, насколько же дружно живут люди в этом времени. И куда всё это делось в 21-ом веке? Растеряли во времена перемен, когда развалили Советский Союз. Вечером играли взрослые. Я порадовался, что в команде нашего дома прыгали за волейбольным мячом мои родители. Честное слово, болел за них с энтузиазмом, свистел и кричал «судью на мыло» в спорных моментах. Наши победили, и мы с необыкновенно высоким настроением расходились по домам. Вечером я гулять не пошёл, хоть пацаны меня звали. Вновь сел за книгу. Ужинали поздно, почти в девять вечера. Во время ужина мама заинтересовалась, что такое я пишу весь день.

– Миша, расскажешь, что такое ты там пишешь? – спросила мама.

– У малого в очередной раз заскок фантазий, ну или просто заскок, – прокомментировала Катя.

– Начал книгу, напишу фантастику о приключениях в космосе, – не стал скрывать я.

– Серьёзно? Думаешь тебя напечатают в издательстве? Хотя всё равно ты молодец, сынок, я в тебя верю, – поддержала меня мама.

Отец ничего не сказал, но посмотрел на меня очень внимательно. Катька хихикала.

– Если у малого получится, надо всех отправлять к бабушке с дедушкой, а главное понять, чем они его кормили, раз он так поумнеет, – язвила сестра.

– Не обращай на них внимания, Миша, развивай свой талант, – заступилась за меня мама от сестры.

Сестра не злая, но язвить и подкалывать меня у неё уже вошло в привычку, но я не обижаюсь.

Над книгой сидел до позднего вечера, сестра давно уснула, я же продолжал писать. У меня ещё неделя выходных, так что успею выспаться. Ага, размечтался наивный чукотский мальчик. Батя разбудил меня рано утром, и мы побежали на пробежку. С моим отцом не поспоришь, если за что-то взялся всегда доводит до конца.