Икона с изображениями ветхозаветных пророков Соломона и Иезекииля первоначально помещалась в иконостасе, который в русской православной церкви отделяет алтарь от основного помещения. В четвертом «пророческом» ряду, над «праздничным» рядом, находятся иконы ветхозаветных пророков со свитками в руках. Пророки — посредники между высшими силами и человечеством, они предсказывали появление Богородицы и рождение Иисуса Христа. В руках у Соломона и Иезекииля — свитки со священным текстом. Соломон изображен как царь, в нарядной одежде и с короной на голове. Золотофонная икона была написана московским мастером в начале XVI века. Трактовка лиц и фигур святых проповедников отличается мягкой линией, ей характерен особый лиризм, что является одной из особенностей иконописной школы того времени. Подобные изображения появились в русском искусстве в начале XV века и были во многом связаны с именем Андрея Рублева.

Выдающийся русский гравер Петровской эпохи Алексей Федорович Зубов учился и работал у Адриана Шхонебека в Оружейной палате в Москве.

Насыщенная деталями и персонажами гравюра со сценой свадьбы Петра I и Екатерины I представляет зрителю большой зал, стены и потолок которого украшены вытканными гобеленами, зеркалами и коврами. Многочисленные столы поставлены друг за другом в форме замкнутой буквы О. На первом плане между дамами в полуобороте сидит Екатерина I, на втором — Петр I и Александр Меншиков, бывший на свадьбе церемониймейстером. Все изображенные одеты по европейской моде, на западный манер. Дамы — в изящных платьях-робах с башнеобразными прическами, мужчины — в кафтанах и париках. Через открытые боковые двери видны другие столы, за которыми сидят остальные гости. Все представлено торжественно и парадно.

Гравюра не имела подписи, но была отпечатана в Петербургской типографии, где в это время работал единственный мастер — Алексей Зубов. Интересно, что в качестве образца он выбрал работу своего учителя «Свадьба Феофилакта Шанского во дворце Лефорта».

Ивана Никитича Никитина можно смело назвать основателем русской портретной школы XVIII века. Его ранние работы, к которым относится портрет дочери Петра I, Елизаветы, обнаруживают следы парсуны, бывшей единственным стилем портрета в России в XVII веке. Придворный художник Петра I одним из первых русских мастеров отошел от традиционного иконописного стиля русской живописи и начал писать картины с использованием перспективы.

В портрете будущей императрицы ощущается некоторая скованность в изображении фигуры, ярко выступающей на черном фоне — наследие парсунного портрета, плоскостность в передаче костюма. Однако образ трехлетней девочки полон обаяния. Ясно чувствуется стремление художника показать не только внешнее сходство, но и настроение, раскрыть внутренний мир модели. Пышный парадный костюм ребенка — тяжелое платье с декольте, горностаевая мантия на плечах и высокая прическа взрослой дамы — дань требованиям времени, которым при дворе должны были следовать даже малые дети.

Портреты Никитина представляют целую галерею людей и типов бурной Петровской эпохи.

Федор Степанович Рокотов — один из величайших русских художников-портретистов второй половины XVIII века. Парадный портрет императрицы Екатерины Алексеевны был написан им на основе портрета шведского художника Александра Рослина. По оригиналу Рокотов воссоздал образ императрицы в молодом возрасте: гладкое белое лицо, отсутствие морщин, глубокое декольте, прикрываемое в зрелом возрасте. У Рокотова Екатерина II — владычица империи и женщина в расцвете лет. Властно сжимая в руке скипетр, она повелительным жестом указывает в сторону императорских регалий и бюста Петра I с начертанным над ним девизом «Начатое совершает». Работа исполнена в серебристой гамме, градации цвета подчеркивают белизну и свежесть лица, выделяющегося на темном фоне. Портьеры торжественно-красного цвета указывают на особый статус модели.

До 1918 портрет находился в Романовской галерее Малого Эрмитажа.

Степан Семенович Щукин — один из крупнейших портретистов России конца XVIII — начала XIX века.

Портрет Павла I примечателен тем, что никто ранее не изображал так императорскую особу. В центре полотна на гладком пустом серо-зеленом фоне изображен царь в мундире Преображенского полка с голубой Андреевской лентой, на голове — большая черная треуголка. Отказавшись от театральной постановки с многочисленными аллегориями и атрибутами, Щукин выбрал единственно верный путь передачи внутреннего одиночества императора, скрытого под маской «сурового вестника власти». Сдержанный по исполнению портрет императора был написан в период траура по случаю кончины Екатерины II.

Правление Павла I было недолгим и завершилось 12 марта 1801, когда он был убит в Михайловском замке.

Искусство портретной миниатюры на кости достигло своего расцвета в XVIII — первой половине XIX века. Маленькие изображения — прообразы современной фотографии — были настолько популярны, что в Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге даже существовал отдельный класс, где обучали этому трудоемкому ремеслу. Павел Алексеевич Иванов сначала сам учился в Академии, а после почти десять лет возглавлял упомянутый класс.

На портрете изображен Михаил Михайлович Сперанский — юрист, государственный деятель времен Александра I, автор «Плана государственного образования». Он показан в трехчетвертном повороте на нейтральном голубоватом фоне одетым в черный сюртук. На ленте висит орден Владимира 3-й степени, в руках Сперанский держит книгу и всем своим немного надменным видом показывает, что оторвался от увлекательного чтения только ради этой работы художника.

При кажущейся простоте искусство портретной миниатюры требовало большой аккуратности и терпеливости, ведь изображение формировалось из сотен тонких, не видимых с расстояния мазочков кисти. Произведения, написанные на пластинке слоновой кости, чрезвычайно хрупки. Возможно, поэтому работ Иванова сохранилось немного.