Куда нас тащили, не знаю, потому что Марша Хорус не особо заботилась о том, чтобы у нас был обзор, и больше половины пути я провёл, считая носом колдобины на полу.

А когда я только-только начинал приходить в себя, как…

Вы испытываете действие навыка «Задержание».

И что мне оставалось делать в таком беспомощном положении?

Я предпочёл подумать о чём-нибудь другом… Сколько там выплатили ноэмо за Тариф? Восемь тысяч с лихом?!

Математика не была моим коньком, но уж на пять-то я мог разделить. Если делю на десять, то это восемьсот, и умножаю на два… Тысяча шестьсот игроков?!

Да это… это… больше, чем до хрена! У одних только ноэмо 1600!!!

А у сюнэ 17 новичков. Семнадцать, Карл! Заплатит наш свинтус всего 135 пинга, а ноэмо платят 8000!

Я стиснул зубы. Так, Саня, не паникуй… А что ещё делать под оглушением, когда ничего не можешь делать?

Погоди-ка! Там же у Хойро ещё и плата за базу входит… Сколько? Вроде 45 пингов за базу. А ноэмо сколько платят? Та-а-ак, что-то мне подсказывает, что явно побольше.

Ладно, оставлю математику до лучших времён, слишком мало вводных данных. А то опять буду хандрить, до чего хреновая стартовая позиция у человечества. Если честно, она и не хреновая вовсе… Её просто нет.

В свои хандрические мысли я погрузился, словно в транс, и вылетел из них, когда меня швырнули на пол. Глаза успели только запомнить, что какое-то время наш путь из колизея был в темноте.

Сзади со звоном хлопнула железная дверь и стало тихо. Сначала Параллакс ласково заживлял полученные раны, спустя же минуту я почувствовал свои конечности и, хватаясь за гладкую холодную стену, попытался сесть.

— На хре-е-ен, — проблеял рядом в темноте знакомый голос, — Чувак, я б лучше Цикадку нашу ещё раз за титьку жмякнул, чем эту дылду синюю… Да и толку-то, она ж в броне вся.

Повернувшись на звук, я разглядел лицо Груздя.

— Ты мне скажи, — я кое-как разлепил губы, — Ты придурок, нет?

— Ой, а сам-то хорош! Кто тут супер-игрок, весь из себя? А позволил нас загнать в такую жопу.

Правда оказалась довольно отрезвляющей, и я, внезапно успокоившись, прислонился затылком к стене. Тут Груздь был десять раз прав… К счастью, он издеваться дальше не стал, лишь молча сопел в темноте.

— Где мы? — спросил я, помня о зрительных навыках лазутчика.

— Камера какая-то. Железом вся обшита, клёпанным. Может, космический корабль?

— Навряд ли. Скорее всего, где-то под тем колизеем.

— Ага, я слышу гул… Поют чего-то.

Я встал, ощупал стену. И вправду, железо. Пальцы огладили полукруглые клёпки.

Будь пояс с кошельком на мне, можно было бы просто разогнаться и убиться об стену. Самый лёгкий выход из сложившейся ситуации. Но пояса на мне не было…

— А где дверь? — спросил я.

— Левее, Архар.

Забрезжила идея, и я, зацепившись за неё, стал шарить по стене и смещаться к двери. Скоро руки нащупали створку двери… Надо сказать, довольно ржавую.

— Так, ты же лазутчик, должен уметь вскрывать замки?

— Чем, пальцем? Она и кинжал забрала… Ну и замочной скважины я тут, кстати, не вижу.

Вздохнув, я нащупал ручку двери. Пошаркал пальцами под ней и вокруг. И вправду, нет.

Ещё раз схватившись за ручку, я без особой надежды попробовал толкнуть… Дверь с лёгким скрипом открылась.

— Эээ… — растерянно пробормотал Груздь, — А это ты как? Типа, торговец, да? Деньги любые двери открывают?

Я приоткрыл дверь пошире, щурясь от света из коридора.

— Нет, просто она не закрыта.

Марша Хорус сидела в центре круглой тускло освещённой комнаты, закинув ноги на массивный железный стол и ковыряясь кинжалом Груздя в ногтях. Её топор так же стоял рядом, прислонённый к столу.

Здесь гул колизея был слышен ещё лучше, и казалось, даже пол вибрирует. Свет падал из тонких зарешёченных окон под самым потолком, а ещё из окошка на двери за спиной Марши — там виднелась серая стена, на которой стояло множество переступающих ног. Кажется, мы и вправду всё ещё в колизее, точнее, где-то под трибуной.

В сумерках я разглядел, что в комнате было ещё несколько таких же железных дверей, как та, из которой вышли мы с Груздем. Отворив створку, мы встали в проходе, и я в недоумении уставился на исхюрку.

Наши пояса лежали на столе перед ней, и не было видно, чтобы она пыталась что-то там нарыть. Как вообще она их сняла с нас живых? Какой-то навык стражника?

Сама Марша, насвистывая замысловатую мелодию, подняла на нас взгляд, потом продолжила подравнивать маникюр кинжалом. Так в молчании прошло несколько секунд…