— А если я его не приму?

— Тогда будем воевать, — говорю я. — Ты против всех сил альянса.

Я начинаю отсчитывать тридцать секунд, и когда дохожу до однозначных чисел, Никитин бормочет:

— Я согласен на сделку, если только всем будет заниматься Найт. Я не хочу, чтобы мои люди думали, что я размяк, работая с женщиной.

Сквозь стиснутые зубы я рычу:

— Ладно.

— Хорошо. Надеюсь, ты будешь на связи, чтобы мы могли обсудить торговые пути, Найт.

— Да.

Мы заканчиваем разговор, и я швыряю телефон на диван, когда из меня вырывается разочарованный рык.

— Вот мудак! Боже!

— Ты отлично справилась с этим, — хвалит меня Найт.

— Господи, мне хотелось дотянуться до него через телефон и перегрызть ему глотку. Какое высокомерие! Серьезно, почему мужчинам так трудно смириться с тем, что женщина может выполнять работу так же хорошо, как и они, если не лучше?

Найт берет меня за плечо и притягивает ближе к себе.

— Не знаю, но ты молодец, Кассия. Ты только что спасла десятки, если не сотни жизней.

— Я знаю. — Только тогда до меня доходит, что я действительно заключила сделку с Братвой. — О Боже мой. Я сделала это.

На лице Найта расплывается улыбка, а потом он говорит:

— Я чертовски горжусь тобой.

После смерти мамы я не думала, что снова услышу эти слова. Они наполняют мою грудь теплом, действуя как успокаивающий бальзам на мое убитое горем сердце.

— Что? — Спрашивает он, наклоняя голову.

— Моя мама всегда говорила мне, что гордится мной.

Он кивает, и в его глазах мелькает понимание.

Я вздыхаю и говорю:

— Это так бесит, что рядом со мной обязательно должен быть мужчина, чтобы меня воспринимали всерьез.

— Ни для альянса, ни для меня это не имеет значения. Мы покажем остальному миру, что ты – сила, с которой нужно считаться, и со временем все они поймут, какая ты крутая женщина.

Я ценю его слова поддержки, но знаю, что всегда найдется мужчина, который откажется со мной разговаривать. Именно по этой причине я назначила Найта своим заместителем.

Я делаю глубокий вдох и на выдохе размышляю о сведениях, которые раскрыл Никитин.

Вместо того чтобы быть подавленной горем, я ощущаю лишь гнев.

— Я знаю, кто предатель, — говорю я Найту.

На его лице мелькает удивление.

— Кто?

— Саввас. — Я качаю головой.

— Откуда ты знаешь?

— Только четыре человека имели доступ к банковским счетам организации. Папа, я, Михаил и Саввас. Никитин сказал, что человек, с которым он заключил сделку, сказал ему, что он получит доступ к деньгам после нападения. — Я провожу ладонью по лицу. — Никитин в курсе всех дел. Он, должно быть, уже узнал о смерти Михаила, но сказал, что разговаривал с предателем сегодня утром. Это может быть только Саввас.

Найт кладет руку мне на плечо.

— И как ты хочешь с этим разобраться?

— Я хочу, чтобы он умер, — бормочу я бесстрастным тоном, закрывая дверь для любой любви, которую я когда-либо испытывала к человеку, из-за которого погибла моя семья.

— Я могу расправиться с ним в течение часа. Только скажи.

Я ценю, что Найт не убегает отсюда, чтобы убить Савваса, а ждет моего приказа.

— Сначала я хочу поговорить с ним, — говорю я. — А потом нажму на курок. Я должна лично убить его.

Найт подходит ко мне ближе.

— Если ты не сможешь нажать на курок, просто кивни мне, и я сделаю это.

— Я должна это сделать.

Он притягивает меня к своей груди и крепко обнимает.

— Не думай ни о чем и просто насладись победой, которую ты только что одержала.

Я снова киваю, прижимаясь щекой к его рубашке.

Это большая победа, и можно сказать, что половина битвы уже позади. Теперь нужно позаботиться о Саввасе, а затем перестроить все дела так, чтобы нужные люди заняли ключевые должности в организации.

Глава 27

?

Найт

После разговора с Никитиным Кассия была молчалива. Я знаю, что она переваривает тот факт, что Саввас предал их, и думает о том, как ей с этим справиться, поэтому я даю ей немного пространства.

Когда я заезжаю на внедорожнике на подъездную дорожку, мой взгляд останавливается на ней. Она хмурится, а затем на ее лице мелькает печаль, когда она смотрит на дом своей семьи.

— Все выглядит так же, как всегда, — бормочет она. — Я наполовину ожидала, что повсюду будут валяться трупы.