– Злата, я расстался с любовницей и…

– Какой же ты мерзкий подонок, - не выдержала девушка, - да я в курсе, как именно ты с ней расстался. Преследуешь девушку, которая тебя и знать более не желает. Мне известно, как ты говорил ей, что холост и обязательно женишься на ней.

Мужчина заметно напрягся. А его жене, как оказывается, слишком многое известно о любовнице.

Что ещё она знает? Знает, что Влада беременна?

– Злата, я не понимаю кто рассказал тебе весь этот бред. Я никогда не говорил ничего такого любовнице.

– Я не верю тебе. Ты мастер в словоблудии. Умеешь красиво говорить и зубы заговаривать. Вскружил голову любовнице так же, как и мне когда-то. А ведь ты даже не думаешь с ней расставаться.

– Знай своё место, жена, - зло процедил, хватая девушку за руку, дёргая на себя, - а это хорошо, что мы с тобой говорим откровенно.

– Откровенно? Ты? Да ты никогда в жизни не был со мной откровенным. И сейчас лжёшь.

– Ты беременна, Злата. У нас будет малыш. Поэтому не стоит тебе так переживать, дорогая. А на счёт откровенности… Я люблю тебя, но и любовница мне дорога. Ни одну из вас я от себя не отпущу. Теперь понятно объясняю?

Злата не спешила отвечать. Слишком сильно была поражена такой наглостью со стороны мужа. Подумать только…

– А почему только я и любовница? Володь, ты что-то скромненько как-то. Давай уж сразу девиц десять себе заведи. И всех девственниц. Именно им ты любишь голову морочить и после совращать. Приводи всех в этот дом. Чем не личный гарем! Вот только меня, Вов, отпусти.

– Развод не получишь, Злата. Если любишь папочку, даже не посмеешь подавать на развод. А иначе на нары пирожки папе носить будешь, да остальные передачки. А твоя мамаша? Подумала, что будет с ней? У Анны Владимировны сразу же апоплексический удар случится. И в этом будешь виноваты ты.

Злата обалдевала от таких надменных слов мужа. Вот уж действительно все маски сброшены. Он перешёл к шантажу и открытым угрозам.

– Вова, а, Во-оов! – растянула его имя, неотрывно смотря в глаза мужа, - а тебе самому-то не противно, а? И меня, и любовницу силой заставляешь быть с тобой, используя шантаж и угрозы. Что же ты за мужик такой, что ни одна женщина не желает быть с тобой по своей воле, а? Или и не мужик вовсе? Всего лишь бездушное животное с палкой между ног!

– Злата! – крылья носа мужчины раздулись от частого дыхания, а в глазах появился бешеный блеск. Ей удалось его взбесить.

– Или ты любишь извращаться? Тебе нравится, когда женщина вынуждена терпеть твою близость и при этом смотреть на тебе с презрением, не уважением, ненавистью, едва ли видя в тебе мужчину.

– Заткнись! – рявкнул.

– А ты ничего не попутал, Володя? Шлюх своих затыкай. И на них голос повышай.

– Если бы ты не была беременна, я бы…

– Ты бы ничего, Володя, - резко оборвала его, - ничего не можешь делать своими руками. Привык, чтобы всю грязь за тебя делали другие. Боже, - она разочарованно покачала головой, - я не понимаю, как раньше не рассмотрела в тебе всей этой гнили.

– Посмотри на себя и свою семейку, Злата. Можешь кичиться сколько угодно, но и ты, и твой папашка у меня в кулаке. Просто помни об этом и больше не голоси.

Злата поджала губы, отходя от мужа. Сейчас она не может ничего сделать. И развестись с ним не может. Иначе подставит отца. А этого допустить нельзя.

– Ты так самоуверен, Вова, - процедила, обходя вокруг него, - надеюсь, когда сам окажешься за решёткой, самоуверенности в тебе не поубавится.

.

.

Владислава была рада приезду отца. Сергей Иванович очень обеспокоился, получив тревожный звонок от сына. Но сейчас, когда увидел дочку живой, переговорил с её врачом и понял, что жизни девушки угрозы нет, немного успокоился.

– Папа, ты прости меня, - произнесла тихо Владислава, - я принесла вам всем столько проблем.

– Миленькая, не говори глупости. Главное, чтобы ты поправилась. А тех нелюдей полиция найдёт. А не полиция, так я и твой брат найдём. Ничего не пожалею, чтобы отыскать мерзавцев.

– Они убили моего ребёнка, папа.

– Влада, не думай об этом. У тебя ещё будут дети. Вот увидишь. Всё наладится, - мужчина погладил дочь по голове, а сам прокручивал в мыслях свой разговор с врачом.

Доктор дал понять, что сейчас не может выдать точного заключения о последствиях избиения. Больше всего Сергея Ивановича волновал факт возможного бесплодия Владиславы.

Мужчина тяжело вздохнул, выдавил из себя улыбку, пытаясь не пугать Владу взволнованным выражением лица, которое он старательно от неё прятал.

Принял решение не нагнетать ситуацию. Девочке станет лучше, тогда и проведут более тщательное обследование.

– Папа, ты останешься здесь? Уже поздний вечер, - произнёс Марк.

– Да. Спасибо тебе, сынок, что договорился об отдельной палате для Владиславы. Здесь есть место, - кивнул на соседнюю койку, - останусь с дочкой.

Марк не стал спорить с папой. Это же папа, который очень любит свою дочку. И дома отец точно не найдёт себе покоя, все мысли будут здесь, с Владой. Пусть останется с ней. Тем более, что Марк подкинул денег, чтобы к Владе никого не подселили. В частную клинику пока перевозить сестру не решился. Врач ему понравился. Да и наводить лишнюю суету не стал. Пока и тут всё устраивало.