Одна сторона явно побеждала, ее корабли были побольше, некоторые превышали сто метров в длину, являя собой вытянутые овоиды с антеннами, пилонами двигателей и гроздьями ракетных шахт на корпусе. Корабли второй оказались попроще и поменьше, их размеры не превышали семидесяти метров, они походили на классические ракеты стреловидной формы, но были немного лучше вооружены, помимо ракет они имели гаусс-орудия, которыми без зазрения совести пользовались, заливая противника огнем. Но это не слишком им помогало, овоиды постепенно одерживали верх, все больше стреловидных кораблей прекращали стрелять, зависая в пространстве и паря воздухом из многочисленных пробоин. Сканеры больше не фиксировали на их борту живых разумных. Прошло около получаса, и последние стреловидные корабли приказали долго жить. Они выпустили спасательные капсулы, но противник безжалостно расстрелял их, что многое сказало о его моральном уровне. После чего корабли-овоиды, покрутившись немного в поисках выживших, снялись с орбиты и двинулись куда-то влево, к пятой планете системы.

Как ни удивительно, одна из капсул, невзирая на охоту за ними, уцелела, оказавшись за крупным астероидом и поспешив сесть в глубокую каверну. Ирна, дождавшись, пока победители покинут орбиту пятого спутника, полетела к ней и подобрала при помощи силового луча, поместив в один из ангаров. Рисковать своей жизнью ради незнакомых существ, тем более, не зная сути их конфликта, она не собиралась, пусть даже это выглядело не слишком красиво. Видимо, унаследовала от остальных субличностей излишнюю осторожность. Зато теперь появилась возможность выяснить, что не поделили противники, кто они вообще такие и чего от них ждать. А главное, можно узнать не появлялся ли на их планете необычный, гениальный разумный — Командор однозначно не останется обычным человеком, беспокойная натура не даст.

— Геварх, ты просканировал спасшегося? — позвала Ирна, ее эмообразы вспыхивали цветами обеспокоенности.

— Спасшуюся, — поправил тот. — Совсем молоденькая девчонка, человек с некоторыми отличиями от базового вида Кер’Эб Вр’Ан, что на внешности почти не сказалось. По этике и морали считай наша, чистая и добрая, в общем, девочка. Разве что война ее немного изгадила…

— А что у них за война?

— Все как обычно, два блока государств сцепились, воюют за то, кто объединит планету под своей властью. Но сочувствия заслуживают проигравшие в этом бою, у них остались хоть какие-то моральные принципы, у их противников, согласно мнению спасенной, нет. Но доверять ее мнению, сама понимаешь, глупо, ей могли пропагандой голову забить. Однако поспеши, бедняжка ранена и страшно напугана, не понять, что капсулу кто-то взял на борт, она не могла, и страшно боится, что это каясы — так называют противников ее страны. Готовится с собой покончить…

— А ее страна как называется? — поинтересовалась аарн.

— Элантия, — ответил дварх. — Некое подобие царства, но правят там трое высших иерархов.

— Человечество местное?

— Местное, за пределы системы еще не вышло. Но воюющим странам передавать технологии запрещено, если помнишь.

— Я и не собиралась! — возмутилась Ирна. — Не совсем дура. Передай мне знание местного языка.

— Только элантийский, девочка других не знает, — деловито сообщил Геварх. — И, ради Создателя, не пугай ты ее! Еще застрелится, сидит в капсуле, держит пистолет в дрожащих руках, решается.

— Ой-ой-ой! — встревожилась аарн. — Надо срочно что-то делать! Может, ее усыпить?..

— Не ищи простых путей! — раздраженно проворчал дварх. — Поговори ты с ней для начала. Усыпить успею, дроид со станнером ждет команды.

Ирна вздохнула и направилась в трюм, прав этот ворчун, она действительно предпочитает искать простые пути, хоть и сама понимает, что они чаще всего никуда не ведут. Всего лишь потому, что простые.

Хилая сидела с пистолетом в руках и вся дрожала, она то подносила дуло ко рту, то отводила его. Жить хотелось так, что дух захватывало, но девушка прекрасно понимала, что выжить, оказавшись в руках каясов, нереально. И умирать придется страшно — сперва жестоко изнасилуют, а потом запытают. Достаточно вспомнить, что о них рассказывают, чтобы понять — лучше самой застрелиться. А ее спасательную капсулу однозначно кто-то подобрал, и теперь Хилая набиралась решимости нажать на курок. Но никак не могла решиться, проклинала себя за трусость, но не могла.

— Не бойтесь! — заставил девушку вздрогнуть мягкий женский голос, прозвучавший из динамиков капсулы. — Вы не у ваших врагов, я прилетела из дальнего космоса, из большой галактики. Увидела ваше сражение и спряталась, а потом, заметив, что одна спасательная капсула уцелела, взяла ее на борт.

Ошарашенная Хилая приоткрыла рот. Это что же получается, братья по разуму, о которых снято столько фильмов и написано столько книг, прилетели? И именно она, обычный корабельный техник, первой встретила их? Не верится как-то. Не может ли это быть уловкой каясов, чтобы выманить ее из капсулы? Может, еще как может! Страшно было до одури. Наверное, надо не слушать, а все-таки решиться и покончить с собой, тогда хотя бы от мук избавится.

Девушка уже почти набралась решимости, когда произошло нечто невозможное, от чего она снова опустила пистолет. Напротив нее прямо в воздухе возникло изображение очень красивой черноволосой девушки в странной черно-серебристой форме с огненным глазом на левом плече. Она очаровательно улыбнулась и негромко сказала:

— Ваши враги такого не умеют, так что я действительно не из них, как видите. Я принадлежу к ордену Аарн, на данный момент он занимает треть соседней малой галактики и часть большой. Вы же живете на отшибе в шаровом скоплении.

На экране появились изображения скопления Альгейт и двух соседних галактик, затем стрелочка очертила часть малой. После этого Хилая с приоткрытым ртом наблюдала за совершенно нереальными картинами — невероятно красивыми городами в пространстве; гигантскими черными бугристыми кораблями и пространственными станциями; людьми разного вида, ящерами, пауками, крылатыми драконами и двуногими котами, живущими вместе. Это казалось совершенно невозможным, но так хотелось, чтобы добрая мечта исполнилось, так хотелось надеяться, что где-то она уже исполнилась, и никого не травят только за то, что у него немного другая форма глаз или ушей.