Я закусила губу, Денис так серьёзно смотрел на меня, что я не сразу сообразила, что сказать. У нас была очень красивая семья, всё так ярко и красиво, а на деле… Мне хотелось расплакаться, до боли… Пока был жив отец Демьяна, он держал сына в руках, но после его смерти Демьян как с цепи сорвался, он совершенно перестал проявлять интерес к детям, только в материальном плане, словно это были алименты и нежелание участвовать в жизни детей, своих родных детей, которых я родила от него.

– Денис, что ты говоришь такое! – я склонилась к сыну и поцеловала его в щёку. – Спи, мой хороший! Папа просто много работает, но он очень нас любит, очень!

– Я не замечаю, вспомни, мы раньше в детскую комнату постоянно ходили! В кафе, мороженое ели, как здорово было! А сейчас… Олеся сказала, что он с мамой её встречается!

У меня потемнело в глазах. Что? Демьян встречается с дочкой нашей учительницы? Сглотнула. Этого просто не может быть. Я не верю. Не верю.

– Сынок, что ты такое про папу говоришь? – дрожащим голосом спрашиваю я, а сама пытаюсь успокоиться.

Может, в этом и есть неприязнь Полины Антоновны ко мне и к сыну… Да нет, это невозможно. Это просто невозможно.

– Я за это ей в глаз и дал, чтобы не говорила ерунды! Она про тебя сказала, что ты меня нагуляла, и папа женился, чтобы его не посадили на тебе, а я не его сын, но я ей сказал, что ты у меня молодая и красивая! А у неё мама старая и страшная!

Я, едва сдерживая слёзы, присаживаюсь рядом с Денисом и крепко прижимаю к себе. Демьян… До чего же ты докатился, так опозорить не только себя, но и опозорить свою семью. Ну что ж, пусть будет так…

Я смотрела на то, как Демьян уминает отбивные и пюре. Подкладывает себе оливье. Раньше я всегда с такой радостью и любовью смотрела на мужа, любила готовить для него, постоянно что-то пекла, делала, вся квартира сияла чистотой. В автоклаве готовила тушёнку, мариновала огурцы, грибы, любимые помидоры Демьяна… Всегда пекла шарлотку, его профитроли с кремом… Всё, что он любил. Парное молочко, телятину с рынка… Все деньги на вкусную еду и на детей, а мне что остаётся. Корни крашу сама, всё сама, хотя жена богатейшего человека в нашем городе. На фоне Демьяна я скорее выглядела его прислугой, нежели женой.

Сколько я всего делала.

– Лер, всё нормально? А то ты сидишь с таким отрешённым видом!!!

Демьян наконец замечает, что я молчу, обычно он всегда в телефоне, я как предмет мебели, а сейчас пристально смотрит мне в глаза.

Смотрю на него. Какой он красивый, какие у него глаза. Как мне хочется его обнять, подойти к нему, поцеловать, только я знаю, что нельзя. Неужели он правда с дочерью нашей учительницы? Ведь дети не умеют лгать. Как он мог… Да, я всегда знала, что он так сильно меня не любит, как муж должен любить жену, но мы все из одного небольшого городка, все друг у друга на виду. Нестеровы – богатая семья, Евгений Владимирович много лет занимается золотом, после него на его место встал Демьян, а Юлия Филипповна – не просто богатая бездельница, а основатель английской школы, лицея, в котором учатся дети богатых родителей, в том числе и наш сын.

Только Юлия Филипповна – странная бабушка, она, в отличие от мужа, никогда не испытывала к детям особо трепетных чувств, ограничиваясь хорошим подарком или равнодушным поцелуем.

Вот почему у Полины Антоновны такое отношение… Пазл складывается.

– Да всё хорошо! – вздыхаю я, зажав ладони между ног.

Проще сказать, что всё хорошо, чем объяснить, каково это на душе – знать, что твой муж спит с другой, что ты для него никто, пустое место, как и для его матери и друзей.

Со стороны кажется, что у меня что-то болит, а у меня правда душа болит, сильно болит. Кто бы знал…

– У тебя болит что-то? Странно ты как-то себя ведёшь сегодня!

Поднимаю на него глаза. Хочется не просто кричать, а выть на луну, орать, рыдать, но привыкшая с детства к нечеловеческим условиям жизни с алкоголиками, я умею держать себя в руках. Умею молчать, хоть иногда до боли ногти впиваются в ладони.

– Нет! Дема, скажи, ты хочешь от нас уйти? Только давай правду, без всей этой драмы и пафосной хрени!!!! Правду!

Я не знаю, зачем я это спросила. Всегда сдержанная, спокойная, а тут что произошло, сама не понимаю.

Может, устала столько лет молчать, устала от того, что я просто Лера, что меня даже женой не считают, так – домашний обслуживающий персонал…

– Лер, что ты вообще говоришь? Тебе заняться нечем? Мама как раз просила, чтобы ты приехала к ней перед восьмым марта, помыла окна, чтобы чужого человека в дом не брать! Ты от безделья маешься, не знаешь уже, куда деть себя! Вот съезди маме, помоги!!!!!

Кровь приливает к моему лицу. Вот как… Потрясающе. Что ж, я правда забыла, где моё место. Встаю из-за стола.

– Дема, Алиса в садик ходит, я думаю, что пора выходить мне на работу! А точно не у Юлии Филипповны окна мыть, да и высоты я боюсь, дома еле мою, ты знаешь об этом прекрасно!!!!!

Красивое лицо мужа меняется на глазах.

– Не понял? К чему такая надобность!? Я хорошо зарабатываю, в деньгах мы не нуждаемся, так что происходит!!!!!! Какая работа? Кто еду готовить будет, дом прибирать!!!!!

Я усмехаюсь.

– Я просто человек, женщина и хочу работать, хочу видеть людей, а не автоклаву и банки с огурцами! Ты общаешься с людьми, ездишь везде, чем хуже я? Ты меня за человека не считаешь, как и мама твоя! Она меня эта называет! Я детей тебе родила, Демьян, я твоя законная жена, смею напомнить, что мы в браке, я не сожительница!

Конец ознакомительного фрагмента.