Как вдруг неистово быстрый выпад который преодолел даже звуковой барьер, несмотря на габариты Аватара Кхейна, и доказал что Кхейн является воплощением и скорости, из-за которой ему поклоняются даже в Комморре, как единственному не слабому Богу павшего Пантеона. И одна из рук взлетела в воздух, после чего вот-вот Алчущий Крови должен был обрушить вторую атаку, наплевав на свои раны, как вдруг…

Огромный обломок сбил его с ног, после чего на всей скорости с чёрными крыльями я пронзил его копьём, а затем взрывом острия уничтожил все сердца, разорвав демона изнутри. Глупец хотел забрать мою добычу, поэтому и сдох. Я же тем временем развернулся, пока Птичка уже вовсю терзала плоть, чтобы реки крови текли ещё быстрее. А из них уже вовсю рождались новые демоны, заполоняя лишь на восемь секунд относительно очищенное от демонов пространство.

Я же сам стоял в эпицентре огненного урагана, что был расположено горизонтально. От всё ещё удерживаемого крупного обломка и шёл потоком прямо ко мне, сужаясь около меня в окружность с радиусом один метр. Вся сила гнева Торквемады, подгоняемого его безумством и ускоряемое разрываемыми в нём демонами, концентрировалась для этого боя, защищая меня от пламени Кхейна.

Но не менее опасными были и более прозаичные заклинания телекинеза, что заставляли обломки лететь в Кхейна. Одним за другим я заставлял его отходить назад, швыряя в него не только крупные куски, но и обломки кораблей или тела, что градом трупов деморализовали сражающихся в невесомости эльдар. Кругом летали куски тел и хоть опасен был оброненный меч, увлечённый моей магией, но и оторванной ногой в броне в висок получить тоже было крайне опасно.

— Признаться, я ожидал от тебя большего, — произнёс я, медленно идя в сторону Аватара Кхейна, на теле которого зияли жуткие раны после битвы с Алчущим Крови. — Такой могучий, а по факту… по факту ты лишь усиленная психической мощью душа одного эльдара. И усиленная недостаточно хорошо, чтобы противостоять даже взгляду Кхорна.

И с очередным рёвом, расплёскивая потоки испепеляющего огня из раны и пасти, Аватар Кхейна ринулся на меня, занося свой меч. С грохотом его клинок опустился, но столкнулся с тут воссозданной из хрусталя пирамидой. Меч пытался прорезаться, но каждая трещина тут же затягивалась. Силы Аватара Кхейна не были безграничными, кроме того они питали и имя, ну или вернее сначала Кхорна, а потом всех кто был с ним хоть как-то связан.

Однако не грубой силой я орудовал в этой схватке, а уже над своей головой создал стеклянный маятник, что на всей скорости врезался прямо в Аватара Кхейна. С жутким лязгом гигант отлетел, а одна из его пластин упала на пол. Я же спокойным движением взорвал свою хрустальную пирамиду и вслед за осколками сократил дистанцию, нанося размашистый удар своего меча.

Благодаря длине лезвия и вложенной в атаку ярости Кхорна моё лезвие не только не треснуло, но даже не расплавилось, а затем и вовсе разрубило пластину на голени. Тут же из раны хлынул поток энергии, а я уже в пируэте проскользнул под ногами Аватара Кхейна, подсекая вторую ногу. Сильный, огромный, яростный, но уставший и раненный. Во многом его мощь базировалась как раз на этом психическом огне, который не позволял большинству просто так даже приблизиться к нему.

Именно благодаря этой мощи он победил Хранителя Секрета, но против Кхорна… он не мог ничего сделать. Ведь он был просто осколком Кхейна, который так-то самому Кхорну и проиграл.

— СГОРИ ДОТЛА!!! — взревел Торквемада и вся мощь внутри урагана начала сходится в одном месте, собираясь в купол вокруг Аватара Кхейна.

Пламя против пламени, это была не столько попытка убить Аватара, сколько его сдержать и не дать осколку сбежать. Я же в это время мобилизовал все отголоски, пользуясь тем что другие враги исчезли из поля зрения. Никто нам не мешал и одним за другим удары обрушивались на броню, ещё сильнее ослабляя его.

В это же время нас накрыла тень, один из моих кораблей, что принимал участие в космическом сражении, прорвался и нацелил свои орудия прямо на мои позиции. Но вместо того, что ядерное пламя или же плазма разворотила здесь всё, сотни капсул вонзались в борта Ультве, а затем они раскрывались и увешанные взрывчаткой оболочки под контролем Юртена начинали творить Хаос.

Держась на расстоянии удара от Аватара Кхейна, я ждал пока он совсем ослабнет, смотрел как оболочки прыгают на его ноги, подставляются под удары, а затем вокруг нас взрываются и сами капсулы. И как только треснул нагрудник, то в стремительно рывке, сделав шаг сквозь варп, я оказался в упор к Кхейну, вонзив своё клинок прямо в его грудь. А затем тут же вновь скрылся в варпе, не позволяя огненному взрыву меня убить.

Объединились два вихря пламени, после чего они начали уравновешивать друг друга. В этот же момент я хлынул внутрь и схватил один из осколков. Держать его было крайне трудно и практически невозможно, моя душа не справлялась с этой мощью, потому я даже не стал пытаться попридержать осколок, а тут же протянул его Кхорну. И Хаос принял этот дар.

И когда последние силы Торквемады иссякли, то исчезло всё пламя, что окружало это место. Вместе с тем перенапрягшийся Юртен, что умер за считанные секунды более сотни раз в разных местах, также ослаб и ушёл на отдых. Переводил дух и я, ведь изрядно сил было потрачено мной и на магию, и на противодействие Кхорну, который как и весь Хаос не знал меры.

Он хотел взять всю мою душу сразу, и если бы не дары Тзинча, а также дар Слаанеш, то у него бы это получилось.

— Всех убить, всё отнять, — жёсткий приказ отдал Мордред, что неожиданно вышел прямо со стороны противника, ведя за собой демонов, подчинённых мне.

Мне стоило лишь с ним переглянуться, как мы оба всё поняли. Прямо сейчас Мордред возглавлял мои войска, а целью ставил не столько захват каких-то позиций, сколько сбор душ. В частности, он убивал других демонов, что заполучили камни душ. Отнять их было проще, чем у самих эльдар, как и в целом надо было думать на благо своего домена, который уже образовывался в варпе, становясь моими территориями.