— Как она? — кивнул я на Эллу, чувствуя, как внутри что-то сжимается.

— Не приходила в себя, — буркнул Сэм, не поднимая глаз. — Лежит, как кукла. Если б не дышала, подумал бы, что всё.

Я перевёл взгляд на Илью. Парень молчал, будто выключенный робот. Даже не моргал, зараза.

— Илья, ты там живой хоть? — позвал я, щёлкнув пальцами перед его носом.

— Не, бесполезно, — отмахнулся Кос, не отрываясь от дороги. — Эта мелкая овца, эмиссар, выжгла ему мозги, походу. Только Тёмыч теперь вытянет. Надо его забрать и валить к барьеру, пока нас не накрыли.

— Да уж, — хмыкнул я, откидываясь на сиденье. — Бой с этой тварью нас знатно потрепал. Полкоманды в отрубе, а мы типа победители.

Победа, ага. Скорее выживание по-русски: башку снёс, сам не сдох, и ладно. Но цена… Элла, считай, себя угробила, чтобы я смог добить эмиссара. Её безразличие, её контроль ненависти — всё это выжгло её изнутри, как лампочку на последнем издыхании. А Илья? Он вообще не подписывался на такое, просто попал под раздачу. Эмиссар хренов, чтоб её в Разломе черти драли.

Я смотрел на Эллу и понимал: она мне как сестра. Никогда не было младшей сестрёнки, а тут — на тебе, появилась. Хрупкая, закрытая, но готовая ради нас на всё. И Илью жалко — парень только начал вливаться, а теперь сидит овощем. Даже Кос, этот здоровый лось с топором, выглядел мрачнее обычного, хоть и гнал машину, как на ралли.

— Мы их вытащим, — сказал я тихо, больше для себя, чем для других. — Артём разберётся, а я… я стану сильнее. Чтоб ни одна такая тварь больше до нас не добралась.

— Красиво заливаешь, — хмыкнул Кос. — Только сначала надо пересидеть где-то и вернуть в строй всех членов команды.

— И то верно, — кивнул я и уставился в окно.

Устал что-то от всей этой катавасии, которая никак не хотела заканчиваться. Наоборот, мне казалось, что всё только начиналось. И я бы сказал, что теперь начинается настоящая жопа. И нам всем предстоит с ней как-то разобраться, не угробив себя по пути.

Наш бой с эмиссаром кто-то успешно слил в сеть, и интернет тут же взорвался. Миллионы просмотров, тысячи комментариев, новостные выпуски, потоки теорий.

Ролик не содержал аудиозаписи нашего с эмиссаром общения, но даже без этого «говны» закипели мощно. Одна часть комментаторов дружно визжала, что мы предатели человечества, и предлагала нас срочно расстрелять, сжечь, повесить, а после этого ещё и пожизненно засадить за решётку.

Другая часть, куда более многочисленная, наоборот, увидела в нас героев, восхищалась битвой и спасением города от «адской девочки». Особенно отметили Коса — за его героизм и стойкость.

Парень теперь местная легенда, народный герой, символ сопротивления. Смотреть, как он краснеет и смущается от этого, было забавно, но, откровенно говоря, он заслужил всю эту волну фанатов. А особенно фанаток.

А ещё Элла. Её полюбили абсолютно все. Даже те, кто желал нам скорейшей смерти, говорили, что она просто невинная жертва, попавшая под влияние монстров. Её надо срочно спасать, оберегать, вытаскивать. Одним словом, «дитя войны».

В общем, наша медийная жизнь бурлила. За барьером мы превратились в живое реалити-шоу. Весь мир наблюдал, болел, делал ставки, строил теории…

Каждый день был полон новых слухов и предположений, а люди, сидя в своих безопасных квартирах за океанами и континентами, обсуждали нашу судьбу так, как будто это был просто очередной сезон какого-то шоу.

Все думали, что можно следить за нами, как за героями, у которых каждый шаг на виду, каждый выбор — это часть великой игры.

Но мы не были участниками шоу. Мы не были персонажами чьей-то фантазии. Здесь умирали люди. Пачками.

Система не собиралась останавливаться.

После побега из заключения мы не теряли времени и первым делом забрали Артёма из его дома. Кажется, он даже не заметил нашего отсутствия — с тем же отстранённым выражением лица возился со своими колбами, когда мы ввалились к нему. Интересно, он всегда был таким, или это его атрибут так мозги перекроил?

Прятаться решили в технических зданиях, прилегающих к барьеру. Сейчас они никому не нужны — заводы встали, на работу никто не ходил, а пустые цеха и склады превратились в бетонные коробки, в которых можно было затаиться.

Еда внутри барьера распределялась по талонам, деньги давно утратили смысл. Еду раздают у складов, очередь — как на войну, автоматчики стреляют в воздух, чтоб не лезли без очереди

У нас, конечно, был запас, который мы сделали практически в первый день прихода Системы, потратив все деньги — багажник машины забили консервами, сухпаем, водой. А в доме, в подвале тоже осталось немного еды, прозапас.