Она остановилась и скептично на него посмотрела.

— Я собираюсь обратно в «Три метлы», — у него был целый кошелёк галлеонов в кармане. Этого хватит на ночь. — Я бы хотел, чтобы ты тоже пошла, но я не стану тебя заставлять. Как пожелаешь, — он решил не добавлять, что хочет въебать её в матрас.

Гермиона моргнула раз, другой, третий и, наконец, заговорила:

— Ладно, — тихо прозвучал её голос в странной зимней тишине. — Я вернусь в «Три метлы» с тобой, — его глаза остекленели, заполонив мысли образами её нежной кожи и обнажённого тела. Несмотря на кусачий мороз, кровь прилила к его члену. — При одном условии.

— Каком? — спросил он, отвлекаясь на фантазии о всех вещах, которые наконец-то проделает с ней, когда они наконец-то останутся одни.

— Я не буду с тобой спать.

Его резко выбросило в реальность:

— Сильно сомневаюсь, что там будет несколько кроватей…

— Я не это имела в виду, и ты знаешь это.

Какого хуя?

— Эм… — начал он. Неужели она рассчитывала, что они просто лягут спать? Да он ни за что не уснёт с ней под боком. — Ладно, — сказал он, но его выражение лица сказало другое. Не было смысла это скрывать.

— Я могу лечь на полу…

— Ни за что, — она просто нелепа.

— Мы не можем разделить кровать! — пискнула она.

— Ты не будешь спать на полу, Гермиона.

— Тогда что ты предлагаешь? — фыркнув, спросила она. Том знал, что именно хотел предложить, но, наверное, она на это не согласится. Пока.

Чёрт… это будет долгая, досадная ночь.

— Слушай, Гермиона, здесь охренительно холодно. Я хочу согреться, — они были на грани. То, что он подразумевал под теплом, не было потиранием рук у камина.

Она сердито смотрела на него. Когда она ничего не сказала, он стал раздражённее:

— Я не буду даже касаться тебя, если тебе от этого легче, — ему стоило сказать, что он собирается проклясть обе свои руки. Когда они разделят кровать, ничто не остановит его пальцы от того, чтобы найти её. Тёплую и мягкую. Невинную и сладкую. Какая-то его часть жалела, что он не предложил уснуть на пороге «Сладкого королевства».

— Хорошо.

— Хорошо?

— Да.

Вместе они потащились сквозь снег обратно в «Три метлы». Должно быть, она почувствовала его напряжение, потому что перед тем, как зайти в двери, она схватила его за руку и сжала её. На ней были перчатки, и мягкая ткань обернула его пальцы.

Толпа практически рассосалась. Оставалось лишь несколько незнакомцев, заканчивающих последние напитки с друзьями. Бармен вытащил палочку. С лёгким взмахом посуда собралась в раковине позади него.

— Я сниму номер, — сказал Том, доставая кошелёк с монетами.

— Я не позволю тебе заплатить!

— Ты работаешь в «Дырявом котле», едва ли зарабатывая сикли на выживание. Я всё оплачу.

— Как будто ты катался в галлеонах, пока рос в приюте, — хмыкнула она. Том закатил глаза, но не ответил. — Я не могу позволить тебе заплатить, Том. Это была моя подарочная вылазка на твой день рождения.

— Гермиона, у тебя достаточно денег, чтобы оплатить номер?

— Да!

— А сколько останется после?

Она нахмурилась, но не ответила.

— Так я и думал.

Гермиона не собиралась спорить и просто перестала отвечать.

Бармен нахально ухмыльнулся Тому, когда тот попросил номер. Краснея, Гермиона осматривала помещение, возможно, в поисках бочки медовухи, в которой могла бы утопиться. Том протянул необходимые галлеоны.

— Двенадцатая комната. Лестница слева, — сказал мужчина, бросив Тому большой латунный ключ перед тем, как вернуться к вытиранию шеренги чистых кружек.

И вот так они нашли себе комнату на ночь. Вместе. Одни. И он пообещал, что не коснётся её.

Если бы она была кем угодно ещё, он бы отбросил пустое обещание и ухватился бы за свою возможность. В конце концов, он отличный лжец. Когда они окажутся в комнате наедине, она будет полностью в его власти. Уязвимая перед его желаниями. Он сможет сделать с ней всё, что захочет. Получить всё, о чём мечтал. А потом, в худшем случае, исправить её воспоминания.

Он скривился от этой мысли. Гермиона гениальна. У неё наготове будет контрпроклятье, если он вновь попытается ворваться в её разум. Она единственная, кто шёл на шаг впереди него. Он не понимал, как ей это удавалось. В её будущем была какая-то база знаний о нём? Из какой эры она заявилась?

Том взглянул на неё. Её глаза устали, но в них всё равно оставался золотой отблеск. Её волосы, которые раньше ниспадали нежными локонами на плечи, теперь были ещё необузданнее обычного. Она стянула их в неряшливый пучок на макушке, открыв свою тонкую шею.

Какая же она красивая… А он пообещал её не трогать.

Это не означало, что не сможет наблюдать, как она спит. Провести пальцами по её коже, пока она лежит в блаженном неведении. Почувствовать её дыхание на своей шее. Он отчаянно нуждался в каждой крохе, которую мог заполучить.