— Попробуйте кто-нибудь. Только совсем недолго и принесите воды промыть глаза.

— А приятно пахнет. Мы решили сделать их город благоухающим? — усмехнулся один из бойцов и подбежал к костру.

…Чтобы через несколько секунд рвануть обратно, кашляя, со слезами на лице. Он тут же стал промывать покрасневшие в полопавшихся капиллярах глаза, плеская горсть за горстью в лицо. Но через полминуты крикнул:

— Не помогает!

— Ах да, мы же не при тебе проверяли, — сплюнула Фиона и приказала бойцам: — Принесите молока и промойте, должно сработать!

Ополченцы тут же побежали на полевую кухню вместе с пострадавшим. А подошедший Свен, заставший финал демонстрации, кивнул на ящики с маркировкой:

— Это оно?

— Да, командир, — ответил ему вместо меня старший расчёта. И уже обращаясь ко мне спросил: — Это что, они будут тушить огонь вот под таким?

— Именно! — часто-часто закивал я.

Артиллерист посмотрел за стену, расплылся в довольной улыбке и крикнул:

— Парни, тащите зажигалки!

— Не так я представлял себе новое оружие, — покачал головой северянин, смотря, как орудия отправили в небо ещё партию зажигалок, а через несколько секунд и снаряды с химией.

— В любом другом случае я бы не стал использовать подобное, Свен. Но эти твари ничего другого не заслуживают!

Может, до того, как они отправили живую волну перед своими войсками, у меня и была какая-то жалость, то больше никакой не осталось. Ни после подобного «щита», ни после аллей с кольями.

— Они нападут. Не знаю, сколько так выдержат, но потом неизбежно попробуют нас отсюда выбить.

— Будем ждать со всем радушием, — сплюнул я.

Боеприпасы израсходовали за три дня. А на четвёртый, пофыркивая дизелем, прибыл очередной корабль. Это теперь не долго — у нас таких целых три. На судах не то чтобы какие-то сверхмощные движки, но небольшие гружёные кораблики по пятнадцать километров в час делают. А по течению и все двадцать.

Логистика сильно ускорилась. Неделя, и у нас очередной корабль из Железногорска, а из Вышгорода или Бродно и того быстрее.

Вот и сейчас я стоял на пирсе, притоптывая в ожидании новых боеприпасов. Позади готовили к погрузке телеги ополченцы.

Приняли швартовы, перекинули сходни, а следом, медленно, придерживая живот руками, вышла Элеонора.

— Зачем?! — воскликнул я, бросаясь к ней.

— Скоро всё кончится. Хочу это видеть, — тяжело отдувалась она, пока я поднял её на руки и донёс до повозки.

— Тут опасно!

— Ты всегда сможешь меня защитить, — отмахнулась принцесса. — И я не полезу на передовую.

— С чего ты решила, что всё кончится? — буркнул я, осторожно сажая девушку на накрытую курткой одного из воинов солому.

Повозка подрессоренная, с толстым слоем сена — как-никак боеприпасы возить. Принцессу не растрясёт.

— Там новые боеприпасы, ознакомься, — протянула она мне лист бумаги.

Я быстро пробежался глазами: «Новый тип, доработан воспламенитель, вещество растворено сразу в огнесмеси, выдаёт газ при воспламенении». Убрав бумагу в карман, задумчиво посмотрел в небо.

— Завтра будет ещё один корабль с такими же, — добила меня Элеонора.

— Ты точно хочешь видеть, что мы сделаем с этим городом, Эля? — поморщился я.

— Совершенно не хочу, — поджала губки брюнетка. — Но я должна тут быть. Вдруг они сдадутся…

— А, тётя… — вспомнил я.

— Да, — тихо произнесла она, смотря в землю.

— Хорошо. Оставайся.

В конце концов, она права. Скоро всё действительно закончится, особенно с новыми снарядами.

Осада, и правда, не затянулась, через два дня обстрела новыми снарядами ворота города распахнулись — оттуда полилась лавина пехоты и даже немного конницы. Они открыли огонь из пушек, ружей, но для их ручного огнестрела слишком далеко. А пушки… Что такое ядро против траншей и окопов, прикрытых колючей проволокой, насыпи, расставленных деревянных ежей.

И, конечно, бьющей прямой наводкой, артиллерии. В том числе и зажигательными снарядами с газом.

Я стоял, спокойно отставив тесак в сторону, и ждал. Скверной я залит буквально по самые брови, а ещё больше переправил за это время в лес. Рядом компрессор на дизеле работает, что пропадать добру?

— Нападут, когда остальные подойдут поближе? — в нетерпении мечом крутнул восьмёрку рядом Аяз.

— Да. Уже скоро. Готовьтесь.

Раньше может быть это и стало бы для меня неожиданностью, но сейчас я прекрасно ощущал почти три сотни мощных источника скверны в городе. Они готовились всю осаду, чтобы выложить свой последний козырь.

Тем временем, простые воины уже подошли на дистанцию выстрела. В нашу сторону полетели пули, и я пригнулся, прикрывшись щитом, так же, как я Аяз. Враги не были беззащитны, они скрывались за щитами из толстых досок, металла, кто-то и вовсе тягал перед собой целую телегу. Ну а потом, дождавшись уверенного поражения, открыли огонь наши стрелки.

Тысячи винтовок грохнули залпом, внося огромное опустошение в ряды противника. Многие падали, когда пули попадали в ноги, но всё равно продолжали ползти, другие подхватывали трупы товарищей и прикрывались ими. Не отступали. И расстояние уверенно сокращалось, несмотря на плотный огонь и огромные потери.