Увидев девочек, она предложила им пообедать, но Аня сказала, что они не голодны. Полине не терпелось увидеть новую комнату, и подруги поспешили туда.

— Прошу! — сказала Аня, сделав рукой приглашающий жест.

Полина заглянула в темноту.

— Там как бы окон нет?

— А, сейчас, — Аня вошла первой и включила торшер. — Вот окно — на стене. Я его нарисовала. Потом раскрашу или постер туда повешу.

Полина обошла помещение, осмотрев скудное убранство.

— Ты что, правда будешь тут ночевать? — спросила она.

— Конечно! Перенесу вещи из старой комнаты. Попрошу купить мелких лампочек, чтоб по углам расставить. Дверь мне сделают. Закрылась — и всё, я в домике.

— Не страшно? Темнота. Ночь. И никого рядом.

— Да это мечта моя! — воскликнула Аня.

— И мой кошмар. Каждый вечер. Закрывается дверь — и я одна. Иногда при свете засыпаю. А если родители уходят и как бы поздно возвращаются, вообще не сплю. Лежу и жду, пока дверь хлопнет. Тут же проверяю — они пришли или воры залезли.

— Ух ты! Интересно!

— Вообще не интересно? А ещё у нас иногда замок на входной двери щёлкает, как бы сам по себе. Я тогда беру гантель для самозащиты и иду проверять. А пол под ногами скрипит. И темно. Пока я свет включу, меня моей же гантелью можно стукнуть.

— А родители знают?

— Нет, конечно! Они скажут: «Что ты как маленькая. Вот Маша узнает — засмеёт», — вздохнула Полина и села на раскладушку. Раскладушка скрипнула, задние ножки у неё подогнулись, Полина как с горки съехала на пол.

Аня вспомнила, что она точно так же рухнула, когда впервые увидела Лауру.

— Маша твоя — это какое-то оружие психического поражения! — заметила она, помогая подруге подняться.

— Тут дело не в Маше! Их вообще слишком волнует мнение чужих людей! — сказала Полина, устраиваясь в центре раскладушки. — У нас в доме всё должно быть как бы «не хуже, чем у других». Кожаный белый диван. Гипоаллергенный робот-пылесос. Когда робот перестаёт засасывать аллергены и выключается, включается дочка и поёт. Иногда мне кажется, что мы как бы инопланетяне. Пытаемся копировать людей, чтоб нас не вычислили. А могли бы жить по-нашему, по-инопланетянски.

Полина ещё немного посидела на раскладушке, прислушиваясь к своим инопланетянским мыслям, и сообщила, что планирует высказать Маше всё, что о ней думает.

Она достала телефон и зависла над ним, не решаясь что-либо сделать. Чтобы не смущать подругу, Аня взяла мелок и стала рисовать на стенах лампочки: много разных, как в отделе электротоваров. Ей даже показалось, что в комнате стало светлее.

Полина щёлкала телефоном — наносила решительный удар по своему эстрадному будущему. Потом вздохнула с облегчением.

— То чувство, когда пишешь, чтоб нахамить, а тебе нахамили раньше! — сказала она. — Маша решила меня страшно наказать. Теперь у них вместо меня как бы другой оператор.

— Я вижу, друг, как ты страдаешь! — захохотала Аня.

Отметить Полинино освобождение из видеорабства решили парой бокалов какао. Но бабушка, хоть и увлечённая новыми книгами, была начеку и выдала им по тарелке пюре с котлетами.

После обеда Полина попросила у Ани разрешения уединиться в её комнате для телефонного разговора с мамой. Надо же предупредить, что с Машей они больше не подруги.

Пока они разговаривали, Аня на кухне помогала бабушке сортировать книги.

— По-моему, с распродажи ты привезла одну сумку на колёсиках! — заметила Аня. — А тут на три наберётся.

— Понимаешь, — сказала бабушка, — в сорок седьмую квартиру въехали новые жильцы и выносят на помойку весь старый, по их мнению, хлам. И книги вынесли, такие замечательные книги, ты только посмотри! Не могла я оставить их там, возле помойных бачков!

Аня согласилась, что оставлять такие книги было бы большой глупостью. Вот только места на полках совсем нет.

— Тук-тук, — сказала Полина, заглядывая на кухню. — Возвращайся, мы уже поговорили.

Оказалось, что её мама даже не подозревала о том, что дочке так неприятна Маша и вся её компания. Она надеялась, что у них дружба. А если так, если Полина нужна Маше лишь для того, чтобы снимать её на телефон, когда другая Машина подруга занята, если Полину зовут, когда нужно привезти какой-то аксессуар, вроде шёлковых перчаток, то ну её, такую дружбу, совсем. Уж лучше дружить с Аней. Пусть у родителей Полины с её семьёй нет и не может быть ничего общего. Ну, так ведь родителям дружить и не обязательно. Главное, что детям вместе интересно.