Я вздохнула и с тоской посмотрела в сторону столов, куда ушел мой отчим. Высокий, он был на голову выше обступивших его дам. Я видела, как он расплывается в улыбке, оказавшись в цветнике. Выбирай – не хочу. Но при всем его желании жить сладко и дальше, он понимал, что флирт на балу обычно заканчивается ничем. Всем просто хочется хорошо провести время. Чтобы было потом что вспомнить и о чем посплетничать.

– Я слышала от Аннабель, у вас с ним не складываются отношения?

Я подняла бровь. Выходит, Бель нашла способ списаться с подругой.

– Мне бы дожить до совершеннолетия и стать, наконец, свободной от него, – прошептала я.

– Свободной? Милая, ты грезишь. Даже если наследство отца принадлежит тебе по праву, распоряжаться им сможет только мужчина. Ты забыла в какое время живешь? Опекун или муж – вот, кто в итоге будет владеть тобой и твоими деньгами.

Я знала. Устои общества не изменить. Пока рядом с отчимом, у меня не будет ни права выбрать жениха по душе, ни денег. Он просто не позволит, чтобы кто-то сделал мне предложение.

– Ты не хочешь сбежать? – Элоиза разговаривала со мной, параллельно раскланиваясь с идущими мимо гостями.

– Куда? Дом, в котором я живу, принадлежал моему отцу. По-хорошему, это Джозефу нужно покинуть его. Но он ни за что не уйдет. Я в капкане. Одна надежда, если он присмотрит какую-нибудь вдовушку с титулом и увлечется ей.

Я незаметно потрогала шелковый пояс. За ним пряталось письмо для Бель. Я все никак не решалась отдать его Элоизе. Отчим мог увидеть. С него станется устроить мне допрос.

– Вдовушку, говоришь? – Элоиза хитро посмотрела на меня. – Есть такая. Кузина моего отца. Правда, у нее, кроме титула, ничего нет, но твоему опекуну сегодня об этом знать не обязательно. Она займет его. Можешь спокойно танцевать и веселиться.

– Почему ты думаешь, что она увлечется им? – я хмыкнула, поймав взгляд отчима на себе. Отвечая на вопросы обступивших его дам, он не забывал поглядывать на меня.

– Она уже занялась им. Вон та – жгучая брюнетка с блестящими глазами. Все продумано, милая. Тетушка не выпустит твоего Джозефа из своих цепких пальчиков, – Элоиза загадочно улыбнулась. – Видишь, даже бокал, что предназначался тебе, уже в ее руке.

– Разрешите пригласить на вальс? – возле нас выросла парочка молодых мужчин.

Элоиза вложила ладонь в руку одного из них. Улыбнувшись мне, прошептала одними губами:

– Удачи!

Я пошла в круг под встревоженный взгляд своего опекуна, но веселая тетушка Элоизы не позволила ему отвлечься.

– Анна…

– Да? – я подняла глаза на высокого мужчину, с которым легко вальсировала. Он был умелым танцором и вообще очень привлекательным: высоким, сильным, уверенным в себе. – Мы знакомы?

Его черные волосы, не знавшие лака, красиво подпрыгивали при каждом повороте во время танца. Карие глаза загадочно сияли. От него божественно пахло мужскими духами.

– Нет, не знакомы, – он широко улыбнулся. Я дикая. Простая улыбка мужчины вызвала у меня волнительный трепет. – Но у нас есть общие знакомые.

– Кто?

Наклонившись к уху, мой кавалер прошептал:

– Аннабель. И она хочет увидеть вас.

– Она здесь? – я огляделась. Почему бы моей подруге не прийти на бал?

– Нет, она в карете. Ей нельзя здесь показываться. Она на пути в Академию. Но она хотела бы попрощаться с вами.

Я посмотрела на опекуна. Он отдал свой фужер слуге и уже хотел было выйти из круга женщин, но тетушка Элоизы не позволила – нашла какую-то причину, чтобы отвлечь его на себя.

Я начала подозревать, что все это – веселая вдова, красивый мужчина, кружащий меня в танце и уводящий все ближе к выходу из залы, было заранее продумано. В животе завозился червячок сомнений, но слова моего кавалера провоцировали на необдуманный поступок.

– Бель не может ждать долго. Решайтесь: встречаетесь здесь и сейчас или через четыре года, когда она окончит Академию.

Еще раз оглянувшись на отчима, стоящего ко мне спиной, я кивнула. Нырнув в толпу, мы выскочили из зала. Торопливо миновав анфиладу, свернули не к центральному входу, куда все еще продолжали прибывать гости, а в какой-то мало освещенный коридор.

– Ее карета за оградой, – объяснил мне мой провожатый. – Бель не хочет, чтобы ее родители знали, что она свернула с пути. Поторопимся.