Ты причастился сразу после крещения, на другой день. В чаше – Его тело и Его кровь. И они в тебя вошли, стали твоими. Бог оказался в тебе, а значит, ты в Нем. (Он же больше тебя, значит, это Он тебя вмещает, а не наоборот!) Причастие реально соединяет тебя с Ним, тоже не понарошку, не символично, не «как будто».

Святые говорили, что Крещение – это колесница на небо. Представляешь, ты сейчас взлетел туда, где живут Бог и Его святые. И можешь, живя на земле, одновременно всегда пребывать там, на небе. Только никогда не забывай: ты крещеный, ты христианин, ты собственный Божий, не чей-нибудь еще. Весь Божий. Он тебя всегда слышит. Если что-то плохое случилось, если трудно, если не знаешь, как поступить – проси: «Помоги, спаси», и Он спасет и поможет. Не в ерунде какой-нибудь, конечно, а в важных вещах. И жизнь твоя может стать жизнью, какой Он захочет для тебя – если этого будешь хотеть ты.

Крещение – это шанс. Возможность выбрать добро вместо зла. Дьявол никуда не ушел, он тут, рядом, продолжает разлагать душу, хотя теперь и снаружи, а не изнутри. Что ты выберешь, с кем останешься – решаешь только ты.

Кого мы приглашаем в крестные нашим детям? Добрых друзей, богатых покровителей или – чтобы не заморачиваться – родственников, которые оказались под рукой. Бывает, в церкви перед крещением младенца звучат преинтересные диалоги с потенциальными крестными:

– На Крещение какую молитву могут спросить?

– «Отче наш», вы знаете?

– Знаю, конечно, только не помню, чем там кончается.

– Что такое Символ веры?

– Как что? Крест!

– Вы крестный?

– Я.

– А почему сами без креста?

– Так я мусульманин.

Спросим знакомых:

– Зачем нужны крестные? Большинство ответит:

– Помогать родителям растить ребенка, заменить родителей в случае их смерти, дарить ему дополнительную любовь.

Редко кто додумается:

– Молиться за ребенка.

С другой стороны, и потенциальные крестные относятся к предложению стать восприемниками с легкостью в мыслях необыкновенной. С удовольствием! Меня не убудет!

Спешу огорчить. Все очень и очень серьезно.

Восприемник отрекается вместо крестника (если крестит младенца) или вместе с ним (если кого-то старше) от дьявола, сочетается вместо него (вместе с ним) со Христом, публично исповедует собственную веру (и будущую веру своего крестного чада) в Троицу, Христа и Церковь. И проделывает все это, заметим, перед лицом Самого Господа Бога. Значит, полностью отвечает за то, чтобы его крестник стал настоящим христианином. Именно он отвечает, а не родители, которые стоят тут же.

Обязанности его – не материальные, не душевные, а духовные. Передать свою веру в Бога и научить человека жить по вере.

Поэтому к выбору крестных для своих детей нужно подходить предельно внимательно. Есть ли у него твердая православная вера? (Не вообще какая-то расплывчатая, а православная – вы же крестите дитя в Православии!) Живет ли сам по вере? Готов ли он вкладывать время и силы в моего ребенка?

А потенциальным крестным имеет смысл основательно взвесить свои возможности. Зачем меня зовут крестить ребенка? Захотят ли родители отдавать его мне для посещения богослужений? Разрешат ли воспитывать его православным христианином?

Связь восприемника с крестником не разрывается никогда. На Страшном суде с нас спросят не только за родных детей, но и за тех, которых над крещальной купелью мы обещали родить в Боге и воспитать для Бога.

Меня всегда поражало, что молитвы о безнадежной своей греховности, буквально вопли при виде грязи своей души – написаны святыми. «Паче всех человек окаянен есмь», – рыдает подвижник благочестия. Притворяются они, что ли? И поскольку ясно, что нет, не притворяются – то как это понимать? Значит, чем дальше в лес, тем больше дров? Чем сильнее очищение, тем глубже покаяние? Часто приводимый образ: темная грязная комната, где распахнули окно и яркий свет озарил незаметные прежде ее убожество и немытость; и чем больше чистишь и драишь свою душу, тем больше видны грязные углы, ибо света проникает и отражается все больше.

Церковь считает, что Таинство Покаяния действенно, если человек, во-первых, искренне жалеет о своем поступке, а во-вторых, твердо решился больше его не повторять. Формула для запоминания: покаяться – значит раскаяться плюс закаяться.

А если я не хочу перестать грешить этим грехом?

Если мне мил мой мягкий диван и чашка горячего чая, телефонная трубка у уха и часы спокойного времяпрепровождения? Да, это лень и самоугодие. Да, я сожалею, что мне это нравится. Но не готова сейчас отказаться от этого.

Как быть?

Если ясно вижу грех и жалею о нем, но твердо знаю: повторю, и не раз, и хочу повторять?

Каяться именно в этом – что мне мил этот грех и не хочу отойти от него.

Что за нелепость? Зачем?

Затем, что даже при малой твоей решительности и отсутствии воли справиться с грехом Господь примется исцелять тебя, потихоньку-полегоньку. Глядишь, и вот уже обстоятельства сложились как-то так, что доступ к телефону резко ограничен или вообще невозможен. Работы невпроворот, и гонять чаи часами стало некогда. Да и любимый диван пришлось убрать с кухни, чтобы сделать там перестановку. А удобнейший электрочайник сломался, и ты с отвращением кипятишь воду в кастрюлечке.