– Сейчас, потерпи… – пробормотала я, сплетая обезболивающие чары. Но Люций на мои причитания не реагировал – он, казалось, вообще, в забытьи пребывал.

Подойдя ближе, убедилась в своей догадке. Глаза парня оказались открыты, но взгляд был каким-то стеклянным. Несколько мучительно долгих минут, я разными способами пыталась облегчить его боль, а заодно и выяснить, откуда она – декан же лично раной занимался! А он лучший в академии, его лечебная магия безупречна!

Так почему сейчас не помогает, если даже моя работала? Там, в лесу, очнувшийся Люций явно так не страдал – иначе не пытался бы, пользуясь случаем, меня облапать.

– Вот это да! – пробормотала, буквально рухнув без сил на стул, стоявший рядом с кроватью страдальца, и уставившись в одну точку. – Обалдеть можно!

Я думала о ране, которая вызывала всё больше вопросов. Чем же таким необычным этого громилу приложили? Какое-нибудь экспериментальное заклинание? Или зелье? Что?

А главное: кто у них в отряде такой мазила, и как он умудрился с такими талантами аж до пятого курса добраться. На боевом же конкуренция жуткая, в первые два года отчисляют за любую мелочь.

– Так хорош? – с тихим смешком спросил… уже не страдалец.

Как-то быстро он из бессознательности вышел. Может, обратно загнать, чтобы не отвлекал?

– Кто хорош? – спросила на всякий случай. А то вдруг благодарный пациент моим целительским талантом восхищается, а я тут ворчу.

– Я, – сказал Люций и… начал переворачиваться с живота на спину.

А простынь-то на полу!

Куда усталость делась – не знаю. Вскочив, как ошпаренная, я схватила несчастную тряпку и, не глядя, швырнула её на бёдра парня.

Ну вот, опять забыла, кто я. Лекарь, а не трепетная фея! На вскрытии в обмороки не падаю, зомби без проблем препарирую, а тут… разнервничалась, ещё и покраснела, судя по жару, опалившему лицо. Как будто никогда голых парней не видела. Хотя да, не видела – на учебное вскрытие нам всё больше стариков поставляли и нежить всякую.

И всё равно так реагировать не годится – как людей-то с таким подходом спасать?

Да и простынь уже не свежая, а парень ранен… Содрать её снова, может?

– Почему ты голый, где штаны? А одеяло где? – наехала я на Люция, назначив его крайним в моём неразумном поведении.

Бесят меня самовлюблённые красавчики, а этот как раз из таких. Один из королей академии. Весь из себя выдающийся. Наверняка много врагов нажил и ещё больше завистников.

Одни отвергнутые поклонницы чего стоят! Не удивлюсь, если кто-то из них в болоте нежитью прикинулся и за неоценённые чувства отомстил, пульнув чем-то в спину.

Это как-то вероятнее даже, чем ошибка однокурсника. Логичнее.

На практике ведь полученные знания отрабатывают, а не опыты ставят. Парни с боевого вообще к этому не склонны – чему научили, тем и пользуются. И по идее, последствия любого известного заклинания магистр Близард устранил бы на раз плюнуть.

А он, похоже, даже не определил толком, чем Люция покалечили.

Хотя я бы, если честно, и сама его сейчас чем-нибудь посущественней простыни приложила, но «целительские долги» обязывают. Придётся лечить, а не бить.

Глянув назначение, оставленное деканом, нахмурилась. Ну точно же конкретного диагноза нет. Иначе не применяли бы всё подряд – с таким набором зелий и заклинаний Люций должен спать, как горгулья в окаменении, а не волком в подушку выть, и уж точно не строить мне глазки, подложив руку под голову.

Я, часом, с обезболиванием не переборщила? А то, может, у него такая странная реакция на мои чары?

– Как себя чувствуешь? – спросила, совладав с эмоциями.

– Твоими стараниями, Анни, почти хорошо, – улыбнулся парень. Уже не такой бледный, и точно не в бреду. – Спасибо! – искренне поблагодарил он.

И снова скулы мои заалели… непонятно с чего. Он же не первый пациент, который доволен моей работой. И точно не последний! Не последний ведь?

– Так что со штанами и одеялом? – повторила вопрос я, чувствуя себя неловко под его взглядом.

– Штаны от снега мокрые были и слизью нежити заляпанные. Одеяло кровью залило… вроде бы. Или зельем. Дежурная сиделка за новым ушла.

– Давно? – насторожилась я.

– Не помню… – нахмурился он, на глазах превращаясь из героя-соблазнителя в боевика, коим, собственно, и является. Собранный, суровый, решительный – только этого мне не хватало! – Надо проверить! – Люций резко сел, чуть не смахнув простыню на пол, и я опять вскочила, чтобы не дать ему подняться.

Не из-за стеснения и прочей ерунды – просто с такими ранами не бегают по коридорам, а лежат и, в идеале, не шевелятся. Пока чары глушат боль, этот медведь может столько дел натворить, что меня не просто переведут куда подальше (и похуже), а вышвырнут из лекарей как непригодную.