— Уб…уб… — попытался что-то сказать Басан, но у него не получалось. — Убить всех! — вдруг закричал он, окатив меня кровью изо рта.

Я прокрутил лезвия внутри его тела, чтобы у него не осталось ни единого шанса на выживание, после чего оттолкнул уже мёртвое тело в сторону и уставился на его бойцов. До последнего я надеялся, что они не станут выполнять последний приказ своего командира. Но… чего ожидать от дикарей?

Подбадривая себя громкими криками, монголы пошли в атаку, а мне пришлось снова погрузиться в кровавую круговерть битвы. Моей главной задачей было убить как можно больше врагов, прежде чем они доберутся до моих уставших воинов. Поэтому я крутился, резал, колол, прыгал из стороны в сторону, поливая монголов самыми грязными ругательствами, которые когда-либо слышал.

Меня захлестнуло яростью битвы настолько, что я перестал соображать, где я нахожусь. Всё, что у меня оставалось, это мысль о том, что надо убить как можно больше врагов. Думаю, в этом моём состоянии виноват Инь, который не отставал от меня, уничтожая всех вражеских духов, которые пытались вступить с ним в бой. И ведь он умудрялся ещё и поглощать их тела, не отрываясь от сражений!

В себя я пришёл, когда осознал, что вот уже почти минуту на меня никто не нападает, в попытках убить или хотя бы сбить на землю. Кровавая пелена перед глазами начала рассеиваться, и моему взгляду предстали сотни трупов, как вражеских бойцов, так и моих. Вся улица была завалена ими. Да я сам сейчас стоял не на камне, а на чьей-то руке!

Увиденное меня отрезвило, и я постарался найти чистый участок брусчатки. В процессе я с горечью осознавал, что своим последним приказом Басан сильно всех подставил.

— Ян! — раздался окрик Акамира. — Ты там живой? Пришёл в себя?

— А? Да, всё в порядке. Сколько сбежало?

— Ни одного, — с какой-то непонятной интонацией ответил приятель. — Они пытались, под конец, но ты не дал им этого сделать. Не помнишь что ли? Ты точно в порядке?

— Точно, — кивнул я.

— Тебе бы отдохнуть. Пойдём! Я распоряжусь, чтобы бойцы собрали трофеи и оттащили наших убитых поближе к особняку.

— А вдруг кто-то ещё нападёт?

— Давай, пойдём! Тебе бы как минимум надо помыться. Ты весь в крови, с головы до пят. Пусти тебя такого сейчас по городу, и половина жителей помрёт от страха.

Я провёл рукой по лицу и посмотрел на ладонь. Она действительно была вся в крови, как и моя одежда. Даже во рту ощущался мерзкий железный привкус. А ведь пока Акамир не сказал, я ничего даже не чувствовал. Он прав, мне надо срочно всё это с себя смыть!

* * *

Вечер и ночь мы провели в этом особняке. За это время, двое целителей смогли привести в чувство и поставить на ноги несколько десятков бойцов. Ещё почти столько же не пережили эту ночь. Слишком сильными оказались раны. Слишком мало сил было у целителей, которые и так работали на износ. Третий «змей», обладающий таким нужным сейчас навыком, сам лежал в стороне от остальных и боролся за свою жизнь.

Ночью штурм не прекратился. Более того, монголы даже возобновили обстрел города, из-за чего, ночное небо, время от времени, разрезали огненные снаряды, которые летели куда-то в центр города.

Вся территория вокруг особняка была зачищена от всех, кто бы мог представлять хоть какую-то угрозу. Несколько раз происходили стычки с защитниками города, как солдатами, так и бойцами различных кланов. В случае, если отряд был небольшим, его полностью уничтожали, забирая трофеи. Если же вражеских воинов было больше, чем наших, то мои бойцы отступали и заманивали их в ловушки, где врагов заливали огнём из огненных копий, коих у бывших владельцев особняка обнаружилось в достаточном количестве.

Единственное, что нам не хватало, это стрелы. Мы частично пополнили запасы, когда собирали трофеи с людей Басана, но этого было мало. Из-за этого приходилось отправлять на вылазки бойцов, которые могли защититься духовным покровом, дабы избежать потерь.

Утро застало нас в напряжённой тишине. Город, казалось, затаил дыхание, ожидая следующего удара. Воздух был пропитан запахом гари и крови, а вдалеке, за стенами особняка, слышались редкие крики и звон оружия. Монголы продолжили грабить город даже ночью, устроив многочисленные пожары. Однако, это были скорее мелкие отряды. Основная армия укреплялась в районах, вдоль захваченной стены и ворот.

Я сидел на ступенях особняка, облокотившись на колени, и смотрел на своих бойцов. Ночной отдых пошёл им на пользу, и теперь в их глазах горел огонь нетерпения. Огонь, который не погас даже после всех потерь, лишений и ужаса сражений. Видимо, их так вдохновили все те ценности, которые они награбили, пока зачищали ближайшие к нам дома, что снова рвались в бой, чтобы добыть ещё больше.

Акамир подошёл ко мне, держа в руках ломоть чёрствого хлеба, на котором лежал кусок вяленного мяса, и чашу с водой.