— Ч-ч-чудовище… — забормотал Сеня, пятясь назад. — Чудовище!!! — взвизгнул он, собираясь сбежать.

Но кто ж его отпустит? Я потянулся к мане. Бетонный пол лопнул, и из него появилась каменная клеть, тут же накрывшая ещё живого бойца. Улыбаясь, я пошел в сторону Сени, роняя кровавые капли на бетон. Остановившись у клетки, я посмотрел на камеру. Надо бы её выключить. Не хочу, чтобы Юсупов видел то, что случится дальше.

— К-к-как такое во-возможно? А-аколит в двенадцать лет? — пролепетал Сеня, глядя на сгиб моего локтя.

Ха! А ведь он прав. Татуировка изменилась. Щит и меч исчезли, а на их месте красуется чёрный посох. Занятно. Я подошел к камере и заглянул в объектив.

— Аркадий Емельянович, что ж вы таких слабаков за мной послали? Стыдоба, — укоризненно проговорил я. — В следующий раз посылайте более квалифицированный персонал. И позаботьтесь, пожалуйста, чтобы у них при себе имелось нормальное оружие, а то, ей богу, даже взять нечего с этих оборванцев.

Я нажал кнопку «Стоп» на камере и повернулся к Сене.

— Не убивай меня! У меня жена, дети! Я же ничего не сделал! — взмолился водила.

— Зачем мне тебя убивать? Кто-то должен доставить запись Юсупову, — спокойно сказал я, остановившись у клетки. — Но, для начала, скажи, как ты относишься к мутациям?

Сеня трясся, как осенний лист. Оно и понятно. Не каждый день встречается мальчишка, меняющий твою ДНК. Я погрузился в Чертоги Разума и стал любоваться шикарным набором уродств, расположившимся в ячейках кладовщика. Там были клюв и перепончатые крылья птероса, а ещё пушистый мех вервольфа. Увы, это все доступные мутации.

Нет, я, конечно же, могу отдохнуть пару деньков и поглотить остальные доминанты, собранные в Кунгуре, но думаю, и трёх штук Сене будет более, чем достаточно.

— Будет немного больно, — предупредил я, схватив его за руку, а потом усмехнулся. — Хотя, кого я обманываю? Будет очень, очень больно.

Улыбнувшись, я отдал мысленную команду Ут: «Активировать модификатор Селекционера». В следующую секунду уродливая куколка по имени Сеня превратилась в прекрасную бабочку! Нет, конечно же, бабочка из него не получилась, но у него были крылья. А это уже немало!

Кости в теле Сени начали с хрустом ломаться. Черепная коробка удлиннилась, кожа в уголках рта разорвалась, а зубы выпали. Вместо них стали пробиваться острые клыки. С крыльями всё было ещё причудливее. Кожа от кистей и до самых бёдер обвисла и натянулась так, что разорвала одежду. Сквозь прорехи было видно новенькие крылья. Перепончатые, уродливые, но это не беда, ведь по всему телу Сени уже начал расти бурый толстый мех.

— А-а-а!!! — орал от боли Сеня, стоя на четвереньках.

Его голос стал грубым, утробным. Со стороны и не скажешь, что кричит человек. Как будто дикий зверь. Правда, им он сейчас и является.

Метаморфоза заняла около часа. Сеня терял сознание, потом просыпался от боли, только чтобы снова вырубиться. В финале он с ужасом посмотрел на свои мохнатые крылья, и заорал:

— Что ты со мной сделал?!

— Сейчас покажу. Никуда не уходи, — усмехнулся я, подошел к машине и отломил боковое зеркало. — Полюбуйся! Ну что за орёл получился! Птица высокого полёта, не то, что раньше! — гордо заявил я и швырнул Сене зеркало.

Посмотрев в отражение, водила взвыл так, будто ему мошонку прищемили дверью.

— Слушай сюда, мохнатый, — прорычал я, склонившись над клеткой. — Заберёшь касету и отнесёшь её лично Юсупову. И не пытайся сбежать; такой урод, как ты, просто нигде не сможет спрятаться. Если не доставишь кассету Юсупову, я найду тебя и убью. Понял?

— Убей меня сейчас! Я не хочу быть таким! — заголосил Сеня, просунув через каменные прутья массивный клюв.

— Вот как. Не боишься смерти? — задумчиво сказал я. — Тогда поступим по-другому. Если Юсупов не получит кассету, я найду тебя и добавлю ещё с десяток разнообразных уродств. Ты меня понял?

— Т-т-ты чудовище! Ты монстр! Верни всё, как было! — заголосил Сеня, пытаясь до меня дотянуться.

Я же развеял заклинание магии Земли, позволив клетке осыпаться песком, а потом произнёс.

— Если выполнишь моё поручение, возможно, я верну тебе старую внешность. А теперь лети, птичка, лети! — Я махнул рукой в сторону двухметровой дыры в стене, которую прожгла Оторва.

Сеня на секунду замешкался, а потом, засопев, схватил штатив видеокамеры и выскочил в дыру. Я проводил его взглядом и улыбнулся. «Охота на душу» — крайне полезная доминанта. С её помощью можно узнать не только где обосновался профессор, но и куда полетит этот мохнатый шмель.