Измена. Двойня для дракона

Аннотация

— Элена, поговорим начистоту. Я не желаю терять свою свободу в браке.

— Но… истинная метка… — шепчу я немеющими губами.

— Да, ты моя истинная, — чеканит жених. — Ты станешь женой и матерью моих детей. Остальное — не твоё дело. И не смей больше являться в мою спальню без разрешения.

Неужели он говорит это всерьёз?

Хотя почему бы и нет… Главная добродетель женщины из драконьего рода — это покорность.

Глава 1 Крадусь в полумраке рассветного замка как преступница. Пушистые ковры скрадывают любые звуки, но я всё равно иду босиком, держа домашние туфли в руке. Стук сердца отдаёт в ушах, а в животе закручивается сладкий узел. Я, наверное, сошла с ума. Ведь моя свадьба уже сегодня. А я всё равно крадусь в его спальню. Невеста крадётся в спальню жениха за несколько часов до свадьбы — просто верх неприличия! Но эта ночь, которую он предложил провести по отдельности, стала настоящей пыткой. Особенно после двух седмиц безумной страсти. За пару недель до свадьбы жених меня соблазнил. Честно говоря, ему даже не пришлось прилагать усилия. Метка истинной пары, наложенная богиней света, сводила с ума, кружила голову и рождала просто невероятное притяжение. И мы не стали ему противиться. Я не верила своему счастью. Рантар Кандаан — Советник короля и самый завидный жених в королевстве. Он двоюродный брат нашего правителя и второй в очереди на трон после королевы. Но мне всё это неважно. Рантар — мой истинный, мой любимый, мой дракон. Восторг от мысли, что через несколько часов я стану его женой, туманит разум. Видеться накануне свадьбы — плохая примета и я честно хотела соблюсти этот обычай, но не выдержала. Я до безумия хочу прижаться к сильной груди, ощутить вкус поцелуя, убедиться в том, что именно мне досталось такое счастье. Рантар. Ранта-а-ар… Мысленно тяну его имя, и тут же вспыхивают воспоминания о том, как я выстанывала его в нашу последнюю ночь. Мужские пальцы на моих бёдрах, мужские губы на вершинке груди… Сладкий узел в животе превращается в жидкую лаву. Она тягуче струится по телу, заполняя каждую клеточку и заставляя ускорить шаг. Осталось немного. Пара десятков шагов и я оказываюсь у покоев Советника. Тихонько тяну дверь на себя. Минуя гостиную, пробираюсь в спальню жениха. Сердце пропускает удар. Другой. Внутри меня всё обрывается, и я словно лечу в пропасть. На белоснежных простынях мой любимый и… другая женщина. В очень откровенной позе. Мужские пальцы на её бёдрах. Стоны, вздохи и резкие движения. Я не верю. Мне это снится. Я сплю и вижу самый настоящий кошмар. Он же — мой истинный! Моё сердце, моя душа, моё дыхание. Как он может… Раздаётся громкий всхлип. Мой. Зажимаю себе рот ладонью, но уже поздно. Меня заметили. С кровати раздаётся повелительный голос. — Что вы здесь делаете, леди Маалан? Являться к жениху в спальню накануне свадьбы — просто верх неприличия! И голос принадлежит не ему. Она не смеет отчитывать меня! Я его невеста! И в то же время она имеет полное право стыдить меня. В постели с Рантаром — королева Ларана. Защитница угнетённых и главная поборница морали. Традиционно королевы занимают должность верховных жриц богини Маон. Читают проповеди всем придворным дамам, устанавливают правила поведения и сами же нарушают их, если хочется. Она повернула голову в мою сторону, но даже и не подумала сменить позу наездницы. И всё равно стыдит меня! — Простите, Ваше Величество, что помешала. В моих словах почти нет сарказма. Только боль от предательства и горечь от унижения. — Ступай, дитя моё, — чуть мягче произносит Ларана. Перевожу взгляд на Рантара. Жених хранит молчание, смотрит прямо на меня, но словно не видит. Будто я ничто. Пустое место. Продолжает лежать на кровати, заложив одну руку под голову, а второй лениво скользя по бедру королевы. Подумаешь, невеста застукала в постели с другой? Боль невыносимая! Я бросаюсь вон из комнаты. Как добралась до покоев? Не знаю. Я мечусь по комнате, как дикая кошка в клетке. То порываюсь выброситься из окна, то хлещу себя по щекам и шепчу «Дура! Как же отец?». Я не знала, что существует такая душевная боль. Хочу кричать, визжать и крушить комнату. Тоже нельзя! Что скажут слуги? Леди Маалан не умеет вести себя. Леди Маалан устроила скандал накануне свадьбы. Слухи разнесутся по замку мгновенно, я опозорю отца. Бежать? Повсюду стража, да и куда бежать. Зачем? Чтобы стать бездомной бродяжкой? Мне ничего нельзя. Я могу лишь бессильно метаться по комнате, зажимать ладонью рот, давиться собственными слезами. Эмоции копятся и, не находя выхода, скручиваются в тугой комок в груди. Внутри начинает покалывать. Становится больно дышать. Я не переживу эту ночь! Мой взгляд падает на подушку. Вот оно, моё спасение. Хватаю, вжимаю лицо в прохладный шёлк и даю себе волю. Кричу, визжу, всё сильнее вжимаясь в нежную дорогую ткань. Становится легче. Немного, но ком в груди отступает. На замену приходит пульсирующая боль в висках. Бросаюсь к окну, распахиваю ставни и вдыхаю свежий морозный воздух с гор, в окружении которых расположен замок. Вокруг безумно красиво. Величественные горы взирают на меня с усмешкой. Моя глупая человеческая боль кажется им ничтожной. Песчинкой в течение вечности. Ледяной воздух быстро пробирается под платье, заставляет дрожать. Обхватываю себя руками, но не могу отойти от окна. Так легче. Так понятнее, зачем дальше жить. Спустя несколько минут я не выдерживаю, забираю с кровати тёплое пуховое одеяло, укутываюсь в него и возвращаюсь к окну. Небо окрашивается пурпуром, приближается рассвет. Появляются брызги первых лучей, краешек солнца выглядывает из-за гор, и только тогда я закрываю окно. Я леди Элена Маалан из рода Изумрудных драконов. И я не позволю никому и ничему сломить меня! В комнату входит служанка и застывает посреди комнаты, неуверенно глядя на меня, завёрнутую в одеяло. — Миледи, пора принимать ванну. Скоро придут фрейлины, чтобы одеть вас. Я готова. Мои мысли перестают скакать как зайцы, в голове зреет чёткий план. — Готовь ванну, — безжизненным голосом приказываю я. — Может быть, желаете успокаивающий отвар для начала? — осторожно предлагает девушка. Я спокойна, но глаза, покрасневшие от слёз, не скроешь. — Не надо. Приготовь ванну. Как только она скрывается за дверью, накидываю халат и бросаюсь на выход. Сама не знаю, куда собираюсь бежать. Знаю одно. Я не выйду замуж за Рантара Кандаана. Пусть лучше мне вырвут сердце. Хотя уже… — Куда спешите, миледи? Жених встречает меня у входа. Он как раз собирался постучать и когда я распахнула дверь, на мгновение застыл с поднятой вверх рукой. — К вам, — тут же нахожусь с ответом. Рантар так прекрасен, что на него больно смотреть. Завитки тёмных волос падают на чётко вычерченные скулы. Чувственные губы плотно поджаты. Синие глаза отливают металлом. Жених полностью одет: камзол, сапоги, но белоснежная рубашка небрежно расстёгнута на груди. Пальцы покалывает от желания прикоснуться, провести по гладкой коже, согреться её теплом — ещё вчера я имела возможность делать всё, что хочется. Сейчас мужчина смотрит так, что тронь — и порежешься. Такой родной и такой недоступный одновременно. — Предыдущий визит вас ничему не научил? — бросает Рантар и входит в комнату. Мне приходится пятиться назад, чтобы пропустить его. Никогда не видела жениха таким раздражённым. Рантар Кандаан славится своей невозмутимостью. Даже соблазняя меня, он не улыбался, не шептал слов любви. Смотрел серьёзным взглядом и нежно поглаживал подушечками пальцев по щеке, а я тонула в синеве его глаз, плавилась от новых ощущений и эмоций. Боги, даже сейчас я бы всё отдала, чтобы он снова коснулся меня. Нежно, уверенно, чуть грубоватыми пальцами, которые привыкли держать в руке меч. Чтобы положил ладонь на затылок, привлёк к груди и заверил, что мне просто приснился кошмар. — Простите, мой лорд. Просто хотела убедиться, что вы всё ещё собираетесь на мне жениться. Нельзя говорить, что никакой свадьбы не будет. От истинных не отрекаются. Ни при каких условиях. Меня благословила богиня Маон, а значит, именно я рожу Советнику сильных и одарённых наследников. Никакая другая женщина на это неспособна. — Конечно, собираюсь. От истинных не отрекаются. Сердце колет болью. У нас даже мысли сходятся. Богиня не сводит людей без причины. Как же он мог? — Я просто хотела убедиться… — Элена, поговорим начистоту. Я не желаю терять свою свободу в браке. — Но… истинная метка… — шепчу я немеющими губами. — Да, ты моя истинная. Ты станешь женой и матерью моих детей. Остальное — не твоё дело. И не смей больше являться в мою спальню без разрешения. Неужели он говорит это всерьёз? Хотя почему бы и нет… Главная добродетель женщины из драконьего рода — это покорность. Я забываю об этом, потому что отец давал мне слишком много свободы. После смерти матери меня жалели, моим капризам потакали. Внезапно Рантар протягивает руку и проводит пальцами по моей щеке. Нежно, трепетно — точно так же, как в тот день, когда на мне появилась метка его истинной пары. Зачем эта нежность сейчас? Однако в следующее мгновение он уже отдёргивает руку от моего лица. Синий взгляд жениха леденеет, чётко очерченный рот сжимается, на скулах гуляют желваки. — Я мужчина и я могу делать, что захочу. Меня бросает в жар. В это мгновение я безумно жалею, что не владею магией. Хочется спалить весь королевский замок! А начать с собственного жениха. — Хорошо, как скажешь. Ни единым словом, ни единым жестом я не выдаю своего отчаянья. Пусть думает, что я покорна его воле. Он делает шаг вперёд, обдавая меня ароматом горьких трав. Его кожа словно пропитана этим насыщенным и свежим ароматом. В мозгу вспыхивают воспоминания, и тело тут же реагирует. Кожа покрывается мурашками, сердце стучит чаще, низ живота скручивает в узел. Рантар приподнимает мой подбородок и целует меня. Сухой поцелуй без намёка на нежность. Ещё вчера эти губы ласкали совсем иначе. Вчера Рантар целовал не мои губы, а мою душу. Я верила, что метка истинной пары означает любовь и верность до гроба. Дура. — До встречи у алтаря, леди Маалан. Ушёл, а я осталась. Вот и всё. Думала, что выхожу замуж по любви, а оказалось… просто выхожу замуж. Несколько мгновений стою, глядя на дверь, пока позади меня не раздаётся насмешливое: — Какая трогательная сцена… Я резко оборачиваюсь и встречаю холодный взгляд королевы. Ларана — из рода Ледяных драконов и моя полная противоположность. Белоснежные волосы, серые глаза — никаких ярких красок на лице, но при всё этом она великолепна, как ледяное изваяние. Совершенные линии точёного лица привлекают взгляд и вызывают восхищение. Как и многие женщины — Ларана не способна к обороту, но владеет магией, в отличие от меня. — Как вы здесь оказались? — вырывается у меня непочтительный возглас. — Я знаю этот замок как свои пять пальцев. — Это ничего не объясняет, — уже гораздо тише и почтительнее произношу я. — Скажем так. Я знаю здесь все норки и тоннели, которые здесь существуют для любопытных мышек. Вроде тебя. Приближается, неторопливо обходит меня по кругу и недовольно цыкает языком. — Ай-яй-яй, леди Маалан. Как нехорошо являться в спальню жениха накануне свадьбы. Мужу изменять ещё хуже, но я молчу. Разве с королевой можно спорить? Если кому-то и можно, то точно не мне — наследнице самого слабого драконьего рода. Внезапно позади меня раздаётся звонкий голос служанки. — Миледи, ванна готова! Ларана резко оборачивается и раздражённо говорит: — Ты, как всегда, не вовремя, Танита! Щелчок пальцев и моя горничная падает на пол. Бросаюсь к служанке, проверяю пульс и не могу его нащупать. Танита мертва? Поднимаю глаза на королеву. — Зачем? — Одной служанкой меньше, — пожимает Ларана плечами. — К сожалению, от тебя мне тоже придётся избавиться, Элена. Ты видела слишком много. — Я ничего не скажу королю. Клянусь! — Знаю, что не скажешь, — усмехается она и снова щёлкает пальцами. Тело слабеет, я оседаю на пол, а моё сознание погружается во тьму. Глава 2 Блаженная тьма окружает меня недолго. Я прихожу в себя и сразу сажусь, изумлённо озираясь. Если верить циферблату на каминной полке, прошло не более получаса. Я, что, всё ещё жива? Танита из комнаты исчезла. Императрицы тоже не видно. Тяжело поднимаюсь на ноги. Не знаю, что за заклинание использовала Ларана, но голова раскалывается, а ещё тянет низ живота. Очень похоже на попытку убийства, которая провалилась. Только как это возможно? Была бы у меня сила, чтобы нейтрализовать воздействие королевы… какой-то природный щит… магия рода… Тогда было бы понятно, почему я выжила! Но я не владею никакой магией. Совсем. Хотя сейчас это совершенно неважно. Главное — добраться до покоев отца. Комната плывёт перед глазами, но я всё равно выхожу в коридор. Благо, идти недалеко. Нас поселили в крыле для обычных гостей. Наш род не пользуется особым почётом с тех пор, как последний изумрудный дракон потерял способность к обороту. Способность к обороту исчезает — магия слабеет — статус рода в обществе падает. Как только родится первое поколение мальчиков без магии — фамилия Маалан потеряет дворянский статус. Таковы законы империи Дарркат. По коридору замка я бреду из последних сил, цепляясь за стены и периодически спотыкаясь. Вроде и хуже не становится, но меня одолевает ужасная слабость, а к горлу подкатывает тошнота. К сожалению, по дороге мне встречаются пара горничных и один гвардеец. Они окидывают меня подозрительными взглядами, но ничего не говорят, не пытаются остановить. Однако лорду Кандаан всё равно доложат, что его невеста бродит по коридорам замка в непотребном виде. Я ускоряю шаг. — Лорд Маалан занят, — строго сообщает мне камердинер отца. Ларс ещё очень молод, служит у нас недавно и изо всех сил старается следовать правилам. К его несчастью, меня воспитали иначе. Отец позволяет мне обращаться к нему в любое время дня и ночи. — Это очень срочно! — беру себя в руки и вкладываю остатки сил в несколько решительных шагов. Прохожу мимо камердинера, пересекаю гостиную и врываюсь в кабинет, где отец как раз завтракает. К моей удаче, в полном одиночестве. — В чём дело, Элена? Отец смотрит на меня хмуро. Его неодобрительный взгляд проходится по мне, отмечая халат и мятую ночную рубашку. В таком виде леди Маалан не следует покидать спальню, а я вышла из покоев и даже прогулялась по замку. Стыд и позор! Но мне плевать. Моя жизнь, моя гордость и честь висят сейчас на волоске. Только один человек может спасти меня от брака с предателем. — Простите, лорд Маалан, — Ларс входит следом за мной. — Леди не пожелала подождать в гостиной. — Всё в порядке, оставь нас, Ларс. Надеюсь, есть очень веская причина, по которой ты явилась ко мне в таком виде, дочь? По щеке против моей воли снова текут слёзы. Что, если он не поймёт? Что, если станет на сторону Советника? Что, если не захочет пойти против воли богини и разорвать союз истинной пары? Поверит ли он в то, что императрица пыталась меня убить? Ведь это немыслимо. Ларана — просто святая! Такой её, по крайней мере, все считают. Как бы то ни было, но отец — моя единственная надежда. Если он не защитит меня, то никто не поможет. Я должна рискнуть. — Отец, сегодня ночью я застала Рантара в постели с другой женщиной. Затянувшееся молчание убивает. Медленно режет меня на кусочки, выкачивает жизнь и надежду до последней капли. Тяжёлый взгляд отца давит, и я не могу пошевелить даже пальцем. Как же страшно… — Он отменил свадьбу? — Нет. Он хочет на мне жениться, но я… Отец встаёт из-за стола, подходит к окну и отворачивается от меня, сцепив руки за спиной. — Элена, я потакал твоим капризам в детстве и, кажется, зря. Мне жаль, что Рантар изменил тебе, да ещё накануне свадьбы. Увы, мужчины склонны к этому, но вас связала метка богини. Такие узы невозможно разорвать, от брака нельзя отказаться. Надежда тает с каждой секундой. Я проваливаюсь в бездну отчаяния, которая высасывает силы и желание жить. — Отец… — я слизываю солёную влагу с губ. По щекам бегут слёзы. Это конец. Отец не поможет, никто не поможет. Я обречена на жизнь с мужчиной, который предал меня и продолжит это делать. Из моего горла вырывается рыдание. Ноги отказываются держать, и я опускаюсь прямо на мягкий ворсистый ковёр. Отец оборачивается, смотрит и непроницаемое выражение лица меняется. Он бросается ко мне, опускается на колени рядом, обнимает, прижимая к груди. — Девочка моя, ну не надо так убиваться! Муж — это лишь малая часть жизни женщины. Тебя ждёт жизнь при дворе, ты будешь блистать на балах и приёмах. Потом родишь дитя, станешь матерью и всё прочее перестанет тебя заботить вовсе. Я прижимаюсь щекой к отцовскому плечу, тонкий шёлк его туники холодит кожу и впитывает мои слёзы, мгновенно намокая. Возможно, слова отца имеют смысл. Внутри разрастается жгучая боль. Сейчас я очень жалею, что поддалась соблазну, и отдалась Рантару до свадьбы. Мне никогда не забыть его нежные прикосновения, поцелуи, чувство единения с любимым мужчиной. Я влюбилась с первого взгляда, ещё до того, как богиня связала нас узами истинной пары. Я молила о том, чтобы именно Рантар Кандаан стал моим единственным. Моё желание сбылось, но теперь я плачу жестокую цену за это. Рыдаю уже без остановки. Отец гладит меня по спине, но нет такого утешения, которое способно облегчить страдания и боль от предательства. Драконы редко так нежны со своими детьми, как Антор Маалан. Моя мать умерла, когда мне было пять лет. Я бросила говорить, рыдала целыми днями и теряла силы и волю к жизни. Отец обращался к лучшим целителям, нанимал самых опытных нянек, самых прославленных комедиантов, чтобы спасти меня. Потихоньку я пришла в себя. Нельзя сказать, что помогло что-то конкретное. Поэтому отец никогда не прекращал радовать меня. Не могу выбрать из десяти кукол? Мне покупали все десять. Не определилась с цветом платья? Шьём всех цветов на любое настроение. В итоге меня не научили главному — подчиняться и терпеть. Только перед церемонией обретения истинной пары отец вызвал меня в кабинет и сказал: — Ты должна знать, Элена, что муж не станет относиться к тебе так, как отец. Возможно, придётся ограничивать себя в чём-то. В браке женщина должна быть терпеливой и уметь угождать. Я слушала, но не слышала. Пропустила мимо ушей важное наставление. Я была слишком воодушевлена идеей обретения истинной пары. Начиталась романтических книг о великой любви, в которых истинная пара — это один раз и навсегда. Дура! Реальность от вымысла отличалась слишком радикально. — Папа, я застала его в постели с императрицей. — Что?! Отец мгновенно отстраняется и тревожно вглядывается в моё лицо. — Ты уверена? — Конечно. — А она тебя заметила? — Да, и она приходила поговорить потом… — И ты осталась жива?! Теперь моя очередь изумляться. Смотрю на отца, не понимая, как он догадался. — Она ничего не сделала? — Она что-то пыталась сделать, я упала в обморок, но… потом очнулась. На лице отца самый настоящий ужас. — Мы покидаем императорский дворец прямо сейчас! Свяжемся с Осваном и устроим ваш брак. — Что? Брак? С кузеном Осваном? Но зачем? Вместо брака с изменщиком — брак с отвратительным кузеном, которого я с детства терпеть не могу? — Затем, что тебя надо спасать, дочь моя, — вздыхает отец. — И брак с другим мужчиной — единственный выход. Ты ведь не думаешь, что Рантар Кандаан просто так откажется от истинной пары? — Не знаю, — неуверенно лепечу я. — Если я просто заберу тебя домой, Советник будет штурмовать Изумрудный коготь с целой армией, чтобы вернуть истинную. Бросаясь за помощью к отцу, я думала, что главное — покинуть императорский дворец. Остальное — неважно. То, что Рантар отправится в погоню за сбежавшей невестой, мне и в голову не пришло! — У нас есть один шанс. Связать тебя священными узами брака с другим мужчиной. Не знаю, почему отец внезапно передумал. Так испугался нападения королевы на меня? Почему он вообще сразу понял, что нападение случилось, хотя я ещё не успела ничего рассказать? Всё это неважно. Я рада, что он на моей стороне. — Думаешь, он согласится? — сомневаюсь я. Кузен не производит впечатление мужчины, который жаждет жениться. — Я сделаю ему предложение, перед которым он не сможет устоять, — усмехается отец. Антор Маалан выпрямляется во весь рост, кладёт руку на медальон дракона-прародителя — семейную реликвию Мааланов — и призывает силу земной стихии. Магия даётся отцу тяжело. Плетение портала выстраивает медленно, энергетические линии неохотно набирают силу. Такова судьба любого драконьего рода, утратившего способность к обороту. Медленное, но верное истощение магии из поколения в поколение. Когда богиня Маон связала меня с Рантаром Кандааном, отец был счастлив. Я совсем не владею магией и не могу рассчитывать на выгодный брак — ни один аристократ не пожелает жениться на пустышке по собственной воле. Благословение богини даёт силу — как минимум, родить одарённых наследников. Теперь это всё неважно. Отец почти заканчивает плетение, но оно всё ещё неуверенно мерцает в воздухе, никак не желая вспыхивать завершающим аккордом. Раздаётся стук в дверь и встревоженный голос камердинера. — Ваша светлость, лорд Кандаан ищет свою невесту. — Ларс, передай лорду, что мы закончим беседу и выйдем к нему через минуту. — Хорошо, ваша светлость. К счастью, камердинер слишком хорошо воспитан, чтобы войти без разрешения. Надеюсь, что Рантар также не страдает отсутствием манер. Отец делает глубокий вдох, его лицо покрывается испариной. Ему становится непросто держать контур, силы на портал не хватает. Меня охватывает чувство вины. Из-за меня он взялся за такое сложное заклинание. — Отец, если тебе тяжело, пусть так. От судьбы не убежишь. — Не говори глупостей, Элена, я справлюсь. В порыве нежности и благодарности, я обнимаю отца за шею и нежно целую в щёку. Вспыхивает разряд. Я вскрикиваю — магическая искра обожгла мне губы, а отцу — кожу на лице. Зато контур внезапно вспыхивает во всю силу, показывая, что портал полностью готов к использованию. В это же мгновение дверь в кабинет отца распахивается, а на пороге стоит злющий, как тысяча демонов Рантар. Глава 3 Время останавливается. На одно мгновение я даже забываю, как дышать. Мы словно остаёмся одни в этом мире. Я и его невероятные синие глаза, которые смотрят прямо в душу. В их глубине я снова вижу того, с кем свела меня богиня Маон на церемонии Обретения. Тот Рантар смотрел на меня… нет, ещё не с любовью, но с затаённой надеждой. Мы оба надеялись, что нас ждёт счастливая совместная жизнь. Или я просто хочу в это верить. Время оживает и снова начинает ход. Рантар вскидывает руку, его пальцы искрятся магией. Отец обхватывает меня за талию и утаскивает в портал. Магическое плетение мгновенно схлопывается. — Успели, — выдыхает отец. — Теперь нужно быстро доставить сюда Освана. Отец начинает выстраивать новый портал, а я оседаю на деревянную лавку и отстранённо наблюдаю за происходящим. Мы перенеслись в молитвенную комнату. Здесь проводятся небольшие семейные церемонии — славят Маон, возносят молитвы Прародителю, проводят принятие младенцев в род. В центре — мраморное изваяние богини Маон. Рядами деревянные скамейки и арочные окна в пол на стенах и справа и слева. Утром молитвенная окрашивается рассветными лучами, а вечером — закатными. В хорошую погоду в молитвенной всегда светит солнце. Сегодня здесь состоится моя свадьба с кузеном — Осваном Маалан. Жрец торопливо раскладывает травы вокруг статуи Маон и поджигает благовония. Изваяние богини смотрит на меня с немым укором. В уголках её рта застыла горькая усмешка. Хотя мне всё это просто мерещится. Слуги носятся туда-сюда, раскладывая мягкие подушки на скамейки, украшая лентами. До меня доносится тихая беседа отца с кузеном. — Значит, я стану главой рода через десять лет? — уточняет Осван, посматривая на меня. — Да. Через десять лет ты сможешь принять участие в церемонии Обретения, найти истинную. Тогда тебе позволят развестись с Эленой и вступить в союз с другой женщиной, родить наследников. — Я согласен, дядя. — Только помни, Осван… Голос отца становится серьёзным, почти угрожающим, но я уже не слышу продолжения беседы. Служанки уводят меня, чтобы переодеть и сделать причёску. Меня спешно приводят в порядок и облачают в довольно старое платье. Все новые и лучшие наряды остались в королевском дворце. Хотя отражение в зеркале мне нравится. После ночи, полной слёз, мои зелёные глаза кажутся ещё ярче. Искусанные в кровь губы маскируют густым слоем нежно-розовой помады, синяки под глазами — кремовым тоном, на щёки кладут чуточку румян. Тёмно-каштановые волосы собирают в нехитрую причёску, украшают золотой нитью с россыпью мелких топазов. Атласная ткань платья цвета бирюзовой пастели окончательно стирает внешний образ ужасной ночи. И я выгляжу… пожалуй, даже прекрасно. В моём облике не остаётся никакой трагедии — жаль, что внутри всё иначе. Отец приходит за мной меньше, чем через полчаса. Он сменил утренний камзол на парадный — изумрудно-зелёный бархат, расшитый золотом, тёмные волосы перехвачены на затылке лентой. Лорд Антор Маалан, глава рода Изумрудных драконов — в полной красе. — Готова? На мгновение я сомневаюсь. — Отец, ты уверен, что нет другого способа разорвать истинную связь? Лорд Маалан качает головой. — Ты же и сама знаешь, Элена. Только заключив другой союз. Киваю и вкладываю дрожащие пальцы в тёплую ладонь отца. Мы возвращаемся в молитвенную. Здесь собрались почти все обитатели замка. Советники отца, мелкие лорды, которые сумели воспользоваться порталом, а также родители Освана. Отец кузена явно доволен происходящим, а вот мать едва сдерживает слёзы. Конечно, фиктивный брак не то, что она желает для своего сына. Сам Осван стоит у статуи Маон, украшенной лентами. В воздухе пахнет благовониями, раздаются лёгкие аккорды клавесина, и отец ведёт меня к алтарю. Мы успеваем сделать лишь несколько шагов, как замок вздрагивает от мощного удара. В молитвенной раздаются испуганные возгласы. — Элена, быстрее, — отец практически тащит меня к алтарю, вкладывает мою руку в ладонь кузена и торопит жреца. Тот начинает воззвание к Маон. Я же не могу отвести взгляд от арочного окна, за которым творится самое настоящее безумие. Рантар Кадаан. Он прилетел за мной. * * * Отец активировал все артефакты нашего рода, чтобы никто не смог проникнуть сюда. Над замком установлен защитный купол, но мне всё равно безумно страшно. Над зелёным куполом парит серебристо-синий дракон, ожесточённо хлопая крыльями. Ослепительно-яркие синие молнии бьют одна за другой в магическую пелену моего рода. За молнией следуют раскаты грома, а потом раздаётся драконий рёв. Жуткий, пронизывающий, заставляющий дрожать каждую клеточку моего тела. Зов истинного. Что-то в глубине меня отзывается. Женщины уже очень давно потеряли способность к обороту, но сейчас я словно чувствую недовольство внутреннего зверя. Связь истинных уз сильна. Сама богиня Маон связала нас на церемонии Обретения, и не мне разрывать ниточку, что протянулась от моего сердца к его сердцу. Только… Почему? Почему богиня оставила право выбора? Зачем позволяет измены между теми, кто не может друг без друга ни жить, ни дышать?! Я читала о других мирах, в которых также существуют истинные пары. И там измены недопустимы. Истинных воротит от простого прикосновения к чужой женщине или мужчине. Там пары соединяются на всех уровнях. Душевном и физическом. У нас всё иначе. Нам оставили свободу воли и выбора. Зря. Звучат молитвы жреца, рёв дракона и раскаты грома. Присутствующие тихо и тревожно шепчутся за моей спиной. Защитный контур дрожит и плавится на глазах. — Он не пробьётся, Элена, — улыбается мне кузен. — Защиты хватит до конца церемонии, а потом уже не будет смысла атаковать Изумрудный коготь. Я знаю это и сама, но всё равно тревожно. Вдруг Советник не успокоится? Прежде чем заключить брак, необходимо разорвать мою связь с Рантаром. Жрец заканчивает воззвание к богине, ритуальным кинжалом делает небольшой надрез на моём запястье — в том самом месте, где завитками легла метка истинной пары. Новый раскат грома и особенно яростный — на грани отчаяния — рёв дракона звучит нотками безысходности. Жрец вздрогнул, но продолжил ритуал. Запястье Освана тоже становится алым. Тягучие капли крови падают в чашу, оставляя круги на воде. Наша кровь с кузеном смешивается и закручивается в маленькую воронку. Медленно и неохотно. Внутри меня возникает чужой голос: «Ты уверена, что хочешь разорвать связь со своей истинной парой, дитя?» Я не понимаю, чей он. Догадываюсь, что богини Маон, но никто и никогда не слышал её гласа в своей голове. Думаю, я просто схожу с ума, но ответ даю быстро. «Уверена! Молю! Я не хочу быть связанной с Рантаром». «Что ж… такая ветка вероятности существует. Да будет так!» Вода в чаше закручивается в полноценную воронку и вспыхивает золотистым светом. — Богиня Маон благословила ваш союз! — торжественно произносит жрец. В небе раздаётся бешеный рёв дракона. Я и сама чувствую эту боль. Наша связь лопается как натянутая струна, больно раня острыми краями в самое сердце. Рантар Кандаан разворачивается и, тяжело хлопая крыльями, улетает прочь. У меня подкашиваются ноги, и я теряю сознание, заваливаясь всем телом на кузена. * * * — Элена, Элена, — отец неодобрительно качает головой, при этом гладя мою руку. — Я ведь предупреждал тебя, чтобы ты не позволяла страсти затуманить твой рассудок. Отец предупреждал, но он не был связан узами истинной пары, ему не понять. Когда на запястье высветилась метка — эмоции оглушили меня. Захлестнули, лишая рассудка. Когда Рантар пришёл в мою спальню в тот же вечер, я не сомневалась ни минуты. — Откуда ты узнал? Сажусь на постели, превозмогая слабость. — Узнал не я, а целитель, — хмыкает он. — Ты беременна, Элена. У тебя будет ребёнок от Советника. — Как?! Ледяные тиски сжимаются вокруг моей шеи, становится сложно дышать. Дети — это прекрасно, я мечтала о них, но… что, если Советник узнает? Что, если отберёт у меня ребёнка? — Я думал, что гувернантка провела с тобой беседу на этот счёт, — хмурится отец, а я безбожно краснею. — Да, конечно… Я имела ввиду: что теперь делать? — Рожать, — пожимает он плечами, — растить и надеяться, что ребёнок родится без магии вообще либо с магией рода Маалан. Я уже нарушила всё, что только можно. Сбежала из-под венца, разорвала истинную связь и вышла замуж за другого. Теперь мы с отцом — изгои общества. Однако скрывать ребёнка от отца — это самое настоящее преступление. Сейчас, когда каждый драконий род борется за выживание, за то, чтобы сохранить магию и способность к обороту… Ребёнок истинной пары — величайшая ценность. На мгновение я начинаю сомневаться. Кто я такая, чтобы лишать Рантара права быть отцом? В сознании вспышкой возникает королева Ларана. Вот падает без чувств служанка. Вот любовница бывшего жениха заносит руку для удара. Сожалеть уже поздно. Рантар потерял право быть отцом в тот момент, когда его Ларана попыталась убить меня. Меня и моего нерождённого ребёнка. И если бы я не сбежала… Возможно, мы оба сейчас были бы мертвы. — Теперь я понимаю, почему заклинание Лараны на тебе не сработало, — задумчиво произносит отец. — У тебя не было силы противостоять ей, но у твоего нерождённого ребёнка она есть. И вряд ли это магия нашего рода. Мы недостаточно сильны, чтобы выстроить защиту против ледяного дракона. Скорее всего, это была магия Рантара. — Хочешь сказать, мой ребёнок тоже родится грозовым драконом? — волнуюсь я. — И что же мы будем с этим делать? — Не волнуйся, дочь, я что-нибудь придумаю. Обещаю. Глава 4 Шесть лет спустя — Джеран, Райлин, пора спать! — Мамочка, пожалуйста, расскажи нам сказку. Дочь строит умилительную рожицу и забавно округляет глаза, когда просит о чём-либо. Отказать совершенно невозможно. — Да-да, расскажи нам сказку, — вторит сестре Джеран. — Ну хорошо. Я сажусь в кресло, которое стоит ровно посередине между кроватками двойняшек. Здесь дежурит ночная няня, да и я провожу немало времени, укладывая детей спать. — О чём хотите сказку? — О драконах-прародителях! — Опять? — Это же наша любимая сказка! Двойняшки обожают слушать эту легенду. Впервые её рассказала им няня. Я о подобном никогда не слышала, а вот в народе, оказывается, ходит легенда. По официальной версии, был единый дракон-прародитель. Он прибыл из другого мира. Взял семь жён из рода людей, каждая из которых родила по семь сыновей, и так появились сорок девять драконьих родов. Конечно, официальная легенда не выдерживает никакой критики, но именно её проповедуют жрецы. Мы поклоняемся дракону-прародителю, именно его благословения просим для новорожденных. Историки считают, что драконов, которые прибыли из другого мира, было гораздо больше. Они расселились, женились, оставили множество наследников, пока не сформировались известные сегодня сорок девять родов. Точно никто не знает. Конечно, в каждом роду имеется своя история и свой прародитель, но это всегда дракон, который родился и вырос уже в нашем мире, завоевал землю и основал род. Междоусобицы — бич драконьей расы. Они были, есть и будут. Последний конфликт случилась около тридцати лет назад, когда Дарркат одолел королевство ледяных драконов — Эссэт. Лес рубят — щепки летят. Простые люди всегда страдают, поэтому неудивительно, что в народе распространилась легенда о Великой двойне. Якобы однажды родились брат и сестра, которые были настолько сильны, что положили конец всем междоусобицам и после этого драконы жили в мире семь сотен лет. В нашей истории действительно был относительно мирный период, когда хоть и случались мелкие стычки, но не было крупных войн. После смерти брата и сестры драконы снова принялись воевать. Неудивительно, что моим двойняшкам так нравится эта легенда. Они подросли, жаждут познавать внешний мир и обрести своё место в нём. Им уже по пять лет. Возраст, когда детям становится нужен отец… Кузен Осван не проявляет никакого интереса к ним, для них он холодный, вечно отсутствующий отец. Хотя я только рада, что большую часть времени он проводит в замке своих родителей. Последнее время с кузеном мы не ладим. Лорд Маалан — дедушка, который их любит и балует, но не учит. К тому же в последнее время папа начал очень часто отлучаться из родового замка. Всё время какие-то дела. К тому моменту, когда я заканчиваю рассказ о Великой двойне, дети уже мирно посапывают в своих кроватках. Натягиваю пуховые одеяла на худые плечики, провожу ладонью по волосикам на лбу. Спи, сынок. Спи, доченька. Как же я благодарна богине Маон за то, что она свела меня с вашим отцом. Несмотря на ту боль, что он мне причинил. Тихонько выхожу из спальни детей, киваю ночной няне, которая расположилась с книгой в игровой. На том, чтобы нанять Грету, настоял отец. Сказал, что я и так нянчусь с детьми, как наседка. Кормила грудью чуть ли не до трёх лет, спала с ними рядом, проводила все дни. Благородной леди не пристало столько времени проводить с детьми, да и пора им становится немного самостоятельными. Я отказывалась. Спорила. Сопротивлялась. Дети — центр моей жизни, её главный смысл. — Я не вечный, Элена. Осван однажды заведёт другую семью и тебе придётся жить и управлять поместьем самостоятельно. Пора начинать учиться. Так появились сразу две няни и гувернантка. Дневная — следит за распорядком детей днём, ночная — за их сном ночью, гувернантка обучает их грамоте, истории, танцам. Всему, что необходимо знать маленькому лорду и леди. Их мать тем временем учится управлять делами. Я иду в свою спальню. Когда засыпают дети, я всегда сажусь за бумаги. Изучаю расходные книги, отчёты с изумрудных приисков, за счёт которых существует наш род. Мне нужно знать всё о добыче, обработке, перевозке и торговле. Каждый день управляющий отца уделяет мне пару часов, объясняя детали, даёт задания и кипу бумаг, которые я изучаю перед сном. Другого времени нет, поскольку в течение дня я также занимаюсь и хозяйством. Казалось бы, есть же экономка, повара, горничные, конюхи. Только всех нужно держать под контролем. Все они должны привыкать слушаться меня. У своей спальни обнаруживаю неприятный сюрприз. Прислонившись плечом к двери, там стоит кузен. Выглядит он потрёпанным. Камзол распахнут на груди, рубашка криво застёгнута, волосы взъерошены, на щеках трёхдневная щетина. Во мне мгновенно вспыхивает тревога. — Осван, что ты здесь делаешь? Вы же отправились по делам вместе с отцом. Он тоже вернулся? — Он прибудет утром, — пожимает Осван плечами и делает шаг мне навстречу, опасно качнувшись. Кузен, кажется, пьян. Этого я и боялась. Все наши стычки происходят именно, когда он в таком состоянии. — А ты почему вернулся раньше? Делаю осторожный шаг, всё ещё надеясь, что в этот раз мы обойдёмся без ссоры. — Ну как же… — Осван рывком сокращает расстояние между нами. Тяжёлая ладонь ложится на мою талию, в лицо ударяет запах перегара. — Хочу провести немного времени с милой жёнушкой. — Осван, — упираюсь ладонями в грудь кузена. Ощущаю под пальцами неприятную влажность ткани. То ли пролил на себя выпивку, то ли вспотел… Мерзость в любом случае. — Я тебе не жёнушка, а фиктивная супруга. Ключевое слово — фиктивная! Всего четыре года осталось — тогда и заведёшь настоящую. — Целых четыре года! — хмыкает кузен, наклоняется и оставляет слюнявый поцелуй на моей шее. Неприятно царапает щетиной. Запах алкоголя вперемежку с мужским потом становится просто невыносим. Я готова закричать и позвать на помощь. Отец просил избегать этого, но Осван просто не оставляет мне выбора. — У мужчин, Элена, есть свои потребности! Концентрирую всю свою силу в ладонях, вкладываю капельку магии и отталкиваю Освана. — Так я не против, чтобы ты удовлетворял свои потребности, где тебе угодно. С любой женщиной, кроме меня. — А я хочу именно с тобой! — упрямо говорит кузен и снова двигается в мою сторону. Всё, теперь точно закричу. — Осван! — раздаётся позади меня грозный окрик. Я резко оборачиваюсь и с облегчением вижу, что к нам приближается отец. — Мы вроде бы договаривались, что ты оставишь Элену в покое. — Простите, дядя, — в присутствии отца Осван мгновенно прикидывается паинькой. — Она слишком прекрасна, чтобы продолжать фиктивные отношения. Я готов отказаться от церемонии Обретения и стать Элене опорой и защитой на всю жизнь. Отец хмурится, переводит взгляд на меня, потом снова на кузена. — Элена ясно дала понять, что пока не хочет этого. — Я не отступлю… — Тогда учись ухаживать за женщиной, как положено, — рявкает отец. — Элена, иди к себе! Меня не нужно просить дважды. Я тут же скрываюсь в своих покоях. Прислоняюсь лбом к двери, вся дрожу от возмущения. Кончики пальцев покалывают от магии. Сила появилась у меня сразу после рождения двойняшек. Поначалу мне казалось, что я схожу с ума, поскольку время от времени слышала какие-то звуки в голове. Потом поделилась с отцом и поняла, что это не просто звуки, а голоса растений. Именно так и проявляется магия земли в наивысшей форме. Живой мир начинает звучать, и у него есть собственный язык. Правда, никто в роду не владеет такой способностью уже несколько поколений. Остаётся лишь умение направлять поток энергии в заклинания и оборот. Последнего мой отец уже не может, а я и вовсе оказалась пустышкой. Но теперь, благодаря истинной связи, благодаря детям, магия изумрудных драконов возродилась во мне в полную силу. Чтобы успокоить нервы, прохожусь по своей гостиной. Касаюсь пальцами бархатистых лепестков кустовой розы в напольном горшке, провожу ладонью по гладким листьям монстеры. Роза откликается вопросительным перезвоном, монстера ощущает мою тревогу и вторит ей колоколами. Каждое растение уникальное, каждое имеет свой язык, и я его изучаю. По древним свиткам, которые оставили мои предки. В роду Маалан так давно никто не был способен говорить с растениями, что не существует полноценного учебника или хотя бы архива. Только свитки с разрозненными знаниями, над которыми я работаю, если остаётся время. Увлажняю землю, опрыскиваю листья… Мои подопечные радуются любому вниманию. Сегодня совершенно нет сил заниматься бухгалтерией, лучше почитаю. Отправляюсь в кабинет, сажусь в изящное кресло, осторожно разворачиваю свиток. Тот раскрывается с тихим хрустом. Бумага успела высохнуть от времени — кончики то и дело осыпаются при любом неосторожном движении. Поэтому я первым делом переношу всё в записную книжку. Главное — сохранить знание. Только потом уже принимаюсь изучать. Защитное плетение. Сила растений велика, если уметь с ними договариваться. Они могут выпустить огромное количество магии, сплести мощный щит, который спасёт даже от драконьего пламени. Только нужно знать специальный напев. Углубиться в тему не успеваю. Раздаётся тихий стук, и в кабинет входит отец. — Элена, надо поговорить. Киваю и неохотно поднимаюсь из-за стола. Догадываюсь, о чём пойдёт речь, и радости это не добавляет. — Освана становится всё сложнее контролировать. Он жаждет консумации вашего брака. Вздрагиваю и обхватываю плечи руками, но выдерживаю строгий взгляд отца. — Ты правда не давала ему повода думать, что… — Нет! Отец, как ты можешь сомневаться? — Прости. Ты подумала, о чём я просил? — Да. И ответ будет прежний. Я не вижу Освана в качестве своего мужа. Я вообще никого в этом качестве не вижу, отец. Я никогда не смогу доверять мужчинам и всё, чего я хочу, это растить своих детей. Тяжёлый вздох стал мне ответом. Знаю, что отец надеялся на иное. Всем было бы проще. Ему было бы проще. Но я больше не хочу обманывать, в моей жизни и так достаточно лжи. — Тогда у нас остаётся один-единственный выход. Позволить ему жениться раньше. Отправить на Церемонию обретения уже в этом году. — Будем надеяться, что он встретит свою истинную с первого раза. В моём голосе звучит надежда, во взгляде отца читается сомнение. Других вариантов решения проблемы всё равно нет. — Ложись спать, Элена, — строго говорит отец. — Я хотела ещё немного поработать… — Ложись. Возможно, завтра прибудут послы Его Величества. — Послы? Но зачем? — Не знаю, меня об этом предупредил лорд Кааран. Возможно, хотят устроить проверку изумрудных приисков. Последнее время добыча сократилась, а следовательно, и мои взносы в королевскую казну тоже. На месте Его Величества я бы точно заинтересовался вопросом. — Хорошо, как скажешь. — Я предупредил слуг, горничная придёт к тебе пораньше. Отец касается сухими губами моего лба. Мне кажется, или его немного лихорадит? Задать вопрос не успеваю, он быстро отстраняется и стремительно покидает комнату. На пороге оборачивается и говорит: — Не бойся, я обязательно решу вопрос с Осваном. Киваю, хотя он и не ждёт ответа. Выходит, плотно прикрыв за собой дверь. На всякий случай запираю покои на засов. Конечно, кузен ещё ни разу не пытался вломиться, но с тех пор, как он завёл беседы о настоящем браке, я не могу спать спокойно, не заперевшись. * * * Горничная и в самом деле является ни свет ни заря. Настойчивый стук беспощадно вторгается в мой сон, заставляет разлепить тяжёлые веки и встать с кровати. Спросонья даже тапочки надеть забываю. Ноги сначала утопают в пушистом ковре, а в гостиной уже ступают по холодному камню. Неприятно, но зато способствует пробуждению. — Леди Маалан, простите, но лорд приказал… — Знаю, входи Далли. Через час я уже полностью готова. За окном ещё только-только занимается рассвет. — И чего этим послам не спится, — зеваю я, направляясь к восточной башне. Все уже собрались на посадочной площадке, продуваемой всеми ветрами. Утренняя свежесть мгновенно пробирается под одежду, заставляя дрожать даже в тёплом плаще. — Ты как всегда прекрасна, Элена. Несмотря на похмелье, Осван выглядит довольно бодрым. Гладко выбрит и пахнет парфюмом — сладковатым на мой вкус, но аромат явно лучше перегара. Зелёные глаза кузена лихорадочно поблёскивают, но в целом ничто не выдаёт вчерашнего загула. Вежливо благодарю его и встаю плечом к плечу с отцом. — Скоро прибудут? — Сказали, на рассвете, — бросает он в ответ. Вчера вечером он выглядел абсолютно спокойным, но сегодня, кажется, нервничает, ожидая визита. Ждать приходится прилично. Алая полоска на горизонте светлеет, солнце поднимается над землёй и уже пригревают первые лучи, когда я, наконец, замечаю в небе силуэты драконов. — Летят, — бормочет отец. — Пятеро, — автоматически отмечаю я, и в этот момент в животе завязывается тревожный узел. Сначала я и сама не понимаю причин этой тревоги, но вот драконы всё ближе подлетают к замку… — Элена, иди к детям, — вдруг резко бросает отец. И тут я вижу его. Синий кобальтовый дракон. Он летит впереди всех, мощно работая крыльями. Мой истинный и моё проклятие. Рантар Кандаан. Инстинктивно накидываю капюшон на голову, отступаю за спину отца, но не могу уйти. Не могу перестать смотреть на великолепного зверя. Синяя чешуя отливает серебром при свете солнца. Яркое свечение глаз заметно даже с такого расстояния. Стою, словно приклеенная! — Элена, уйди! — раздражённо повторяет отец. Усилием воли я отхожу к входу в башню, но почему-то не могу заставить себя покинуть площадку. Какое-то болезненное чувство гложет меня. Желание, которого я не могу понять и которого не имею права испытывать! Увидеть его. Одним глазком взглянуть на Рантара в человеческой ипостаси. Отец снимает щит, драконы приземляются, мгновенно оборачиваясь в людей. Стоят в том же порядке, в каком и летели. Косяком. Впереди всех — Рантар Кандаан. Широко расставив ноги, он кладёт ладонь на рукоять меча. Его чёрный плащ развевается на ветру, делая фигуру мужчины ещё более угрожающей. — Советник, — голос отца дрожит или мне это только кажется? — Чем обязан такой чести? Рантар обшаривает взглядом собравшихся. Меня не видит. Я почти уверена в этом! Я в тёмном плаще, меня загораживают спины отца и его воинов. Здесь достаточно мужчин, чтобы скрыть худенькую женскую фигурку. Советник завершает осмотр присутствующих, так и не заметив меня. На его лице расцветает предвкушающая ухмылка. — Лорд Антор Маалан. Именем короля вы арестованы! Глава 5 Бегу по узкой винтовой лестнице, порой перескакиваю через две ступени сразу, рискуя сломать шею. Несусь мимо испуганных слуг в детское крыло, а в голове бьётся одна-единственная мысль: «Отец! Как же отец?!» У нас давно разработан план на такой вот непредвиденный случай. Рантар Кандаан является в Изумрудный коготь — я хватаю детей и бегу. Не так давно отец даже заставил меня поклясться на могиле матери, что я не нарушу наш с ним уговор, что бы ни случилось. Тогда я не поняла, зачем он так настаивает, но теперь всё стало ясно. Очевидно, подозревал, что нечто подобное произойдёт. Возможно, потому и настоял, чтобы я встречала визитёров в башне? Чтобы я лично увидела, что именно происходит. Ночная няня испуганно вскакивает, когда я врываюсь в гостиную. — Дети ещё не проснулись? — Вряд ли, леди Маалан. Я собиралась их будить только через полчаса. Что-то случилось? — Ничего серьёзного, госпожа Ваор, — стараюсь говорить как можно спокойнее. — Но мне с детьми придётся ненадолго уехать. Я пойду их будить, а вы, пожалуйста, соберите небольшой чемодан с вещами первой необходимости. Тёплая одежда, пара смен белья, и всё. — Как скажете, леди. Детей разбудить — непростое дело. Они забавно морщатся, когда я раскрываю занавески на окнах. Ворчат и прячут головы под одеялами, когда я пытаюсь растормошить их. Зову няню, и мы быстро одеваем сонных детей. Прямо вот так в постели. Наконец, они распахивают изумрудные глазёнки. — Мама? Почему ты пришла? — удивлённо спрашивает Джеран. Обычно их будит и умывает няня. — Райлин, Джеран, нам нужно срочно уехать. Сейчас мы быстро идём ко мне в комнату, по дороге не балуемся и слушаем меня. Понятно? Дети настороженно кивают. Джеран хмурится, недовольный неизвестностью. Райлин, моя кроткая девочка, готова следовать за мной хоть на край света. Сонно сползают с кроваток, зевают и почёсываются, но послушно берутся за руки. Я крепко сжимаю пальчики Джерана, в другой ладони сжимаю плотный ремень чемодана с детскими вещами. Прощаюсь с няней. Быстро иду по коридорам. Ладонь потеет, скользит, вытираю её о юбку и снова беру Джерана за руку. Малыши не могут передвигаться так быстро, как я, приходится подстраиваться под их шаг. В ушах отдаётся стук моего собственного сердца. Тук-тук-тук. Только бы успеть! Тук-тук-тук! Пожалуйста, пресветлая Маон, дай мне время! Жизнь в замке течёт по своему обыкновению размеренно. Снизу пахнет свежеиспечённым хлебом к завтраку, горничные наводят порядок в коридорах. Я улыбаюсь и киваю слугам, а сама ощущаю, как внутри меня всё вымерзает. Они пока не в курсе, что их хозяина арестовали. Моя тихая, счастливая жизнь кончилась. Почему-то я точно знаю, что ничего уже не будет как прежде. В чём же всё-таки обвиняют отца? Наконец, мы добираемся до моих покоев. Запираю дверь на замок. Посланцы короля пока и не заинтересовались моей персоной, но в случае чего это поможет хотя бы ненадолго задержать их. Чувствую себя отвратительно. Трусливой и недостойной дочерью. Я сбегаю из замка, бросаю отца в руках Советника. В горле ком, который невозможно сглотнуть. Без конца повторяю себе, что отец взял с меня обещание. Что я просто следую давно утверждённому плану, но чувство гадливости по отношению к самой себе всё равно не проходит. Привожу детей в гостиную. Снимаю с шеи родовой артефакт Маалан и начинаю выплетать заклинание. Да, у меня появилась магия, но для того, чтобы построить портал, понадобится дополнительная сила. Сила, которой со мной охотно поделятся мои зелёные друзья. Ни в одной комнате замка больше нет такого количества живых цветов, поэтому портал я могу выстроить только здесь. Напеваю коротенькую мелодию — призыв и просьба, растения отвечают мне мелодичным перезвоном. Роза распахивает бутоны, выпуская золотисто-розовую магию, монстера выбрасывает серебристо-зелёные струйки. — Как красиво! — шепчет Райлин, наблюдая за магическими потоками, которые тянутся от цветов ко мне. Джеран обиженно пыхтит. Неопределённость его по-прежнему не устраивает. Я принимаюсь за дело. По рукам бегут мурашки, под кожей разливается тепло, я ощущаю, как в центре груди собирается магия, и начинаю создавать плетение портала. Родовой артефакт остаётся висеть прямо в воздухе, подхваченный потоками. От него в разные стороны расходятся сияющие вьюнки. Сплетаются между собой, спускаются к полу, образуют арку портала. Воздух звенит от магии. Мне остаётся влить последнюю порцию. Я делаю глубокий вдох, собирая в центре груди силу… Внезапно раздаётся мощный удар, а в следующее мгновение дверь в мои апартаменты слетает с петель. Дети взвизгивают от страха и прячутся в углу за большим горшком с монстерой, а я просто не могу оторвать взгляда от вторженца. На пороге — Рантар Кандаан. Мощная фигура заполняет собой весь дверной проём. Я не успеваю ни испугаться, ни хотя бы осознать происходящее. Один взмах ресниц и Рантар Кандаан оказывается рядом. Протягивает руку прямо в центр заклинания сквозь зеленоватое сияние моей магии, сжимает родовой артефакт Маалан в руке, и тот с треском начинает осыпаться на пол. По запястью мужчины стекает кровь, но его это, кажется, не трогает. Он медленно поворачивает голову и прожигает меня синим взглядом, полным ненависти. — Больше этот фокус у тебя не пройдёт, Элена! — цедит Рантар, разжимает раненую ладонь и стряхивает на пол осколки артефакта вместе с каплями собственной крови. Магия шипит, плетение тает на глазах. Портала больше нет. Надежды больше нет. Я сбежала от него шесть лет назад, а сегодня не смогла. Советник делает шаг ко мне. Расстояние между нами становится неприлично ничтожным. Да что там, его попросту нет. Рядом с моим лицом взметается кулак, а я инстинктивно отступаю, но Рантар обхватывает меня за талию, прижимает к себе. Окровавленные пальцы скользят по моей щеке от подбородка вверх, рисуют узор на скуле, ласкают висок… Непрошеной вспышкой проносятся воспоминания. Короткая ласка сменяется болью, Рантар хватает меня за волосы на затылке, оттягивает голову назад — так что перехватывает горло. Горячее дыхание опаляет кожу у виска, когда дракон шипит мне прямо в ухо: — Знаешь ли ты, каково это — терять истинную, Элена? Меня захлёстывает возмущение. Знаю ли я? Я знаю, каково это — когда истинный предаёт тебя. Мой побег — вряд ли больнее измены. Ещё сильнее тянет волосы на затылке, я вскрикиваю от боли. — Отпусти мою маму! Джеран набрасывается на Советника с кулаками, изо всей силы лупит его крохотными ручками по бедру. Мой маленький защитник. Дракон мгновенное выпускает меня из захвата, отступает, бросает изумлённый взгляд на мальчика. Джеран тут же прекращает атаку. Лорд Кандаан опускается на одно колено и внимательно всматривается в лицо сына. Я боюсь даже дышать. Догадается или нет? Джер похож на него. Очень похож, но богиня пожалела меня. У обоих детей — изумрудные глаза рода Маалан. Такие же, как у меня и моего кузена Освана. Советник выпрямляется и холодно смотрит на меня: — Леди Маалан, вы арестованы по подозрению в заговоре против короля. Руки! Обречённо протягиваю руки, и на мои запястья ложится магическое плетение. Огненные ленты обжигают кожу и тут же впитываются застывая. Выглядит как рисунок, татуировка, которая не позволит мне использовать магию. — Лорд и леди Маалан, — Рантар бросает взгляд в угол, где за горшком по-прежнему прячется Райли. — Следуйте за нами. За отставшими возвращаться не стану. Джеран подходит к сестре, протягивает руку. Райлин цепляется за брата и покидает своё убежище. Они не плачут, мои маленькие храбрые драконы. Только у дочери легонько подрагивает подбородок, а Джер смотрит на Советника исподлобья. — Лорд Кандаан, позвольте отправить детей к их бабушке и дедушке, — молю я, цепляясь за последнюю надежду. Родители Освана души не чают в двойняшках и там они точно будут в безопасности. Подальше от родного отца и королевы-убийцы. — Лорд и леди Маалан также подозреваются в соучастии. На время следствия ваши дети будут переданы на воспитание в королевскую школу-интернат. — Они ещё слишком малы для этого, — шепчу я. Школа-интернат — место куда берут одарённых сирот, из которых растят стражу короля, либо сдают неугодных бастардов. Брошенные дети, озлобленные учителя — попасть в такую «школу» врагу не пожелаешь. Советник пожимает плечами — ему плевать на судьбу детей. Пара уверенных движений и в воздухе выплетается мерцание нового портала. Лорду Кандаан не нужны для этого ни родовые артефакты, ни других источников магии. У него достаточно силы. Рантар заканчивает плетение и отходит, уступая дорогу мне. — Только после вас, леди Маалан, — с издёвкой произносит он. Я киваю детям, они хватаются за складки моей юбки, семенят к порталу, и мы вместе делаем шаг в неизвестность. Глава 6 Из портала я выхожу на залитый солнцем внутренний двор. Королевский дворец. Тот самый, из которого я сбежала шесть лет назад. Повсюду белоснежный камень — танит. Особая горная порода, которая считается элитным материалом для строительства, и которая в избытке имеется только в одном месте мира — в Королевских горах Даррката. До сих пор я никогда не слышала голоса камней, но здесь и сейчас возникает ощущение, что дворцовые стены обречённо стонут. Во дворе царит идеальная чистота и тишина. Всего пара гвардейцев в синей форме у входа. Позади меня раздаётся приказ Советника: — Заприте, леди Маалан. Детей в интернат. Ко мне подходит один из гвардейцев — тот, что повыше. Гремя цепью, он надевает поверх магических наручников самые обычные — металлические. — Мама, что такое «интернат»? — внезапно спрашивает Джеран, а Райлин начинает тихонько плакать. Выдавливаю из себя ободряющую улыбку. — Это место, где вы немного поживёте без меня. Джер хмурится, Райлин начинает плакать громче. — Всё хорошо, — продолжаю бодро говорить я. — Там очень интересно, а ещё там есть другие дети. Вы найдёте много новых друзей. Бросаю вопросительный взгляд на Рантара. Жду подтверждения, что другие дети в королевском интернате есть? Глупо. Советник хмурится и пристально вглядывается в мордашки детей. У Джера ямочка на подбородке, в точности такая же, как у Кандаана, а ещё форма губ, но изумрудные глазёнки ярко сверкают в свете утреннего солнца, перетягивая внимание на себя. Райлин и вовсе похожа на меня. Говорят, что драконы способны ощущать своё отцовство, но Рантар явно ничего не ощущает. Смотрит на детей, как на досадную помеху на своём пути. — Я не хочу новых друзей! — всхлипывает Райлин. — Я хочу остаться с мамой. Советник кивает второму гвардейцу, тот неуверенно подходит к детям и мямлит: — Лорд и леди Маалан, следуйте за мной. — Нет! — восклицает дочь и прижимается ко мне. Я до боли кусаю губы, едва сдерживая слёзы. Если сейчас разрыдаюсь, то у детей случится истерика и… не хочу, чтобы Кандаан видел мою слабость! Джеран ловит мой умоляющий взгляд, берёт сестру за руку. — Райлин, пойдём. У мамы дела. Главное, мы с тобой будем вместе. Джеран говорит что-то ещё. В итоге Райлин отлипает от моей юбки и послушно идёт с братом следом за гвардейцем. — Вечером состоится допрос, — бросает Советник, мазнув по мне взглядом, а потом исчезает в сиянии нового портала. — Следуйте за мной, леди Маалан, — почти умоляюще произносит первый гвардеец. Он довольно молод и ему явно неприятно выполнять свои обязанности, но выбора никому из нас не оставили. * * * В темнице пахнет плесенью и крысиным помётом. В углу с потолка капает вода, ударяясь о камень на полу. Кап-кап-кап. Камень потемнел от сырости и покрылся мохнатой растительностью. Сыро и холодно. Меня не спасает ни тёплое платье, ни плащ. Сначала я кутаюсь в него, а потом понимаю, что нужно двигаться. Иначе никак не согреться. Принимаюсь мерить камеру шагами, думая то об отце, то о детях. Жду допроса так, будто это решит все мои проблемы. В глубине души надеюсь, что так оно и будет. Я объясню Советнику, что мы с отцом не виноваты, нас отпустят. Я заберу детей и вернусь домой. Мои мысли прерывает тревожный, тонкий звук — я слышу голос мха. Убийства, пытки, несправедливость. Мох не самое высокочастотное растение, он легче прочих выдерживает тяжёлую энергию чужих страданий, но тут даже это растение плачет и взывает к помощи. Чем я могу помочь? Делюсь со мхом крохами надежды, которая теплится во мне. В ответ ворсинки посылают немного тепла в пространство. Целую камеру этим не согреть, но всё же становится не так зябко. Ужин мне никто не приносит. Как, впрочем, и обед. Обо мне вообще забыли. Да и поселили, судя по всему, в какую-то самую отдалённую камеру. Я не слышу ни стонов, ни лязга цепей. Только крысиный писк, капающую с потолка воду и печальную песню мха. Обессиленная ожиданием, непреходящей тревогой и попытками согреться, ложусь на жёсткую лавку. Тут нет даже тюфяка. Хотя может оно и к лучшему. Меньше вони и заразы. Подкладываю руки под голову и закрываю глаза. Забываюсь полусном-полудрёмой. * * * Сколько времени длится тревожное забытьё — не имею представления. Выныриваю в реальность, когда дверь в мою камеру распахивается со страшным скрежетом. — Демоны хаоса! Элена, как ты оказалась в темнице?! — рычит дракон. Он просто в бешенстве. Синие глаза светятся неоном, зубы плотно сжаты, на лице гуляют желваки. Ничего не понимаю. Советник приказал меня запереть, меня заперли. Вроде с тех пор я ничего не успела натворить, но он злится. Сажусь на лавке и смотрю на Рантара. Моргаю, пытаясь разогнать ощущение как будто в глаза насыпали песка. В затхлую камеру врывается морозная свежесть, словно он только что спустился с гор. Крепко сжимает мои плечи и ставит на меня на ноги. Открывает портал и выводит меня из камеры. Комнату узнаю с первого взгляда. Кабинет Советника. По тёмному паркету скользят полоски света. Перевожу взгляд на окно и вижу розовое небо, несмелые лучи восходящего солнца. — Рассвет? — вырывается у меня изумлённый вскрик. — Сколько времени я провела в камере? — Весь день и всю ночь. И последнюю я провёл, пытаясь найти тебя в замке. Ты снова заставила меня за тобой побегать, Элена! Изумлённо смотрю на Рантара. Его лицо разгладилось. Кажется, дракон уже не злится так сильно, но всё равно есть ощущение, что винит меня! — Вы приказали меня запереть, — хрипло напоминаю я. Горло пересохло. Со вчерашнего утра я ничего не ела и не пила. Теперь, когда приходится вести беседу стоя, на меня накатывает слабость. — В гостевых покоях, а не в темнице! — в его голосе появляются рокочущие нотки. — Вечером пришёл на допрос, а тебя там не оказалось! Гвардеец, которому был отдан приказ, пропал, никто его не видел со вчерашнего утра. Советник говорит что-то ещё, но я не слышу. Слабость становится всё сильнее. В голове шумит, мне становится сложно даже просто смотреть на Рантара. Взгляд стекленеет, и я смотрю как бы сквозь дракона. Надо бы сесть, иначе упаду прямо на пол. Опасно качнувшись, делаю шаг в сторону кресла. Дракон тут же прижимает к себе. Синие глаза оказываются в опасной близости от моего лица. Как и губы. Рука мужчины скользит по моему телу: по спине, по талии, а потом его лицо вдруг искажается от злости. — Демон бы тебя побрал, Элена! — рычит он и внезапно со всей силы рвёт мне платье на груди. Вскрикнув, я тут же отступаю, инстинктивно скрещивая руки. — Стоять! — ледяным тоном приказывает Рантар. Шаг ко мне и дракон продолжает яростно срывать с меня одежду. Лиф платья в клочья, затем рукава, пояс юбки… Неровными лоскутами ткань падает к моим ногам. Нижнее бельё уничтожается одним резким движением, и я остаюсь стоять перед Советником Даррката абсолютно голая. Взгляд Рантара обжигает. Он бесстыдно скользит по моему телу, и я почти физически ощущаю прикосновения. В тех местах, где он меня коснулся, кожа начинает гореть. К щекам приливает кровь, тело пронзает дрожь. — Ты по-прежнему прекрасна, — глухо произносит он и делает шаг ко мне. Глава 7 Намерения дракона очевидны, но я не стану стоять столбом! — Только. Через мой. Труп! — чеканю я. Каждое слово звенит в воздухе и падает между нами нерушимой преградой. Правда, это только в моём воображении. На деле дракону достаточно протянуть руку и применить чуточку силы. Я слабее физически, и мы оба это знаем. Рантар ухмыляется. — Ты слишком высокого о себе мнения. На мгновение он скрывается в своей спальне. Выходит оттуда со стопкой одежды, которую швыряет в кресло. — Возможно, ты не заметила, но за ночь в темнице твоя одежда отсырела напрочь, Элена. Оденься. Меня не надо просить дважды. Стоять полностью обнажённой перед Советником слишком опасно. Что бы он ни говорил, я помню этот жадный взгляд. Любое промедление может быть рассмотрено как провокация. Быстро одеваюсь и только в этот момент понимаю, что дракон прав. Сухая одежда ощущается совсем иначе. Только сейчас я осознаю, как продрогла, пока спала в темнице. Горло саднит, в носу подозрительно хлюпает, меня знобит. В мягких мужских штанах просто тону. Подворачиваю их в поясе и снизу, запихиваю края в свои мягкие ботинки — единственная деталь одежды, которая пережила нападение Советника. Рукава рубашки закатываю, а в тёплый камзол укутываюсь как в халат. Складываю руки на животе и прячу ладони в рукавах крест-накрест. Озноб, конечно, не проходит, но мне сразу становится комфортно и как-то уютно. Меня окутывает знакомый запах. Вся одежда Рантара пахнет точно так же, как и он сам. Свежий аромат летних трав с чуть заметной горчинкой приносит с собой непрошеные воспоминания. Нежные губы и царапающая небритость подбородка… Гладкая кожа живота, по которой я любила водить пальчиком, пересчитывая кубики пресса. Рантар, который накрывал мою руку ладонью и тянул ниже, когда мне не хватало смелости дотронуться жениха там. Сердце начинает предательски ныть, а тело снова охватывает жар. Я запрещала себе любые воспоминания все эти годы. Затёрла память, но здесь и сейчас рядом с ним, в окружении его запаха, в сознании вспыхивают яркие картинки нашей страсти. Советник будто читает мои мысли. Окидывает меня насмешливым взглядом и вызывает слугу с помощью небольшого серебряного колокольчика. — Завтрак. Быстро. — отрывисто приказывает он вошедшему камердинеру. — Крепкий согревающий отвар с мёдом. Камердинер кланяется и молча скрывается за дверью. — Садись. Никакой учтивости в голосе дракона нет и в помине. Он отдаёт мне приказ тем же самым тоном, которым отдавал распоряжение слуге минуту назад. Опускаюсь в кресло, просовываю руки глубже в рукава, обнимаю себя за плечи и вопросительно смотрю на Советника. Он тоже садится. Теперь нас разделяет широкая поверхность массивного дубового стола. Это успокаивает. — Итак, Элена. Что ты знаешь о заговоре против короля Норэна Кандаана? — Ничего. Я ничего об этом не знаю. — Не лгать! Тяжёлый кулак дракона опускается на столешницу. Я вздрагиваю, но приподнимаю подбородок и уверенно повторяю. — Я не лгу! Я услышала о заговоре первый раз, когда вы арестовали моего отца. — Допустим…Как часто в замке Маалан устраивались приёмы? Встречи? Собрания лордов? — Не очень часто… Один раз по случаю рождения двойняшек, потом ещё был новогодний бал. Рантар опускает взгляд в бумаги на столе, переворачивает пару страниц и стучит пальцами по столешнице. — Как часто вы сами наносили визиты? — Крайне редко. Только если к родителям Освана ездили в гости. — Назови имена всех, кто бывал у вас за последние пять лет. — Серьёзно? Я должна вспомнить всех лордов, которые бывали в нашем замке. Рантар подаётся в кресле вперёд. Его глаза опасно сверкают. — Да, Элена. Я говорю абсолютно серьёзно. Твой отец готовил заговор против короля! — Не может такого быть! — не выдерживаю я. — У нас есть свидетели, которым твой отец предлагал присоединиться. — Не может быть… — шепчу я уже менее уверенно. Неужели это правда, а попросту я ничего не замечала? Хотя… Я была так погружена в свои переживания, затем полностью посвятила себя детям, изучению магии и ведению хозяйства. Рантар берёт в руки металлическое перо, макает в чернильницу и повторяет вопрос: — Я жду список имён всех, кто бывал в Изумрудном когте за последние пять лет. Нас прерывает слуга. Заносит поднос с завтраком и ставит на стол передо мной по знаку хозяина. — Валдес, налей леди Маалан отвар и добавь мёда, — приказывает Рантар, не сводя с меня взгляда. Когда камердинер с лёгким поклоном подаёт мне чашку, дракон отдаёт распоряжение уже мне: — Пей! Я и не думаю спорить. Меня всё ещё немного знобит, а чашка приятно согревает ладони, да пахнет приятно. Делаю глоток, и горько-сладкий напиток согревает моё горло. — Давай, Элена. Один глоток — одно имя! — нетерпеливо требует Рантар, и я подчиняюсь приказу. Через полчаса я держу в руках уже третью по счёту чашку отвара, а Советник удовлетворённо откидывается на спинку кресла. — На твоё счастье, все свидетели твердят одно и то же — ты невиновна. Не принимала участия, нигде не светилась и, скорее всего, ничего не знала о заговоре. — Значит, я могу вернуться с детьми домой? — осторожно интересуюсь я. В сердце вспыхивает надежда. Хотя Кандаан уже внимательно рассмотрел детей, но так ничего и не понял, мне до сих пор страшно. Страшно, что кто-то другой во дворце раскроет ему глаза. И всё же странно, что он не почувствовал… — Нет, — усмехается дракон. — Ты останешься в королевском дворце под моим присмотром. Надежда обрывается, но всё же есть ещё крохотная ниточка… — Можно хотя бы забрать детей из интерната? — Зачем? — небрежно бросает Рантар. — Ты теперь придворная дама, не останешься без дела. Кто будет смотреть за детьми? — Я бы могла забрать сюда их гувернантку и няню. — Вся ваша прислуга без исключений находится под подозрением и содержится в темнице, — говорит Кандаан, а сам внимательно вглядывается в моё лицо. Ощущение, что всё же в чём-то ещё подозревает. — Последний вопрос, Элена. Неужели ты так сильно любила своего кузена, что решилась разорвать истинную связь со мной? Хлопаю ресницами, пытаясь понять, не шутит ли он. Губы Рантара плотно поджаты, по лицу гуляют желваки, а синий взгляд так и колет ледяными иглами. Не шутит. Он действительно думает, что я сбежала не от него, а к другому. С языка так и рвутся претензии, обвинения, только… зачем? Прошлого не вернёшь, а эта версия гораздо выгоднее для меня и для детей. Мне очень повезло, что они унаследовали мой цвет глаз, а не синеву Рантара. Обычно глаза — отражение магических способностей дракона. Смотрю ему прямо в глаза и твёрдо произношу. — Да. Именно так сильно я любила и люблю Освана. Истинная связь с тобой стала для меня несчастьем. Губы Рантара кривятся в горькой усмешке: — Ты отлично притворялась целых две недели. Каждый раз, когда стонала подо мной. Кусаю губы. Пусть так. Пусть считает меня распущенной. Пусть думает, что угодно! — Можете быть свободны, леди Маалан. Валдес тебя проводит. Рантар звонит в серебристый колокольчик. Я поднимаюсь и делаю несколько шагов к двери. Прежде чем в кабинет успевает войти камердинер, в спину летит злое: — Надеюсь, в момент разрыва истинной связи, тебе было так же больно, как и мне. * * * Иду через весь замок в мужской одежде, как пугало. Слуги шарахаются в стороны. Придворных в коридорах, по счастью, немного. Ещё слишком рано, чтобы выходить. Валдес приводит меня в те же самые гостевые покои, где я жила семь лет назад. — Сейчас придёт горничная, леди Маалан, и принесёт вам готовое платье из запасов дворцовых портних. И завтрак — я заметил, что вы так ничего и не съели. Перед ужином вам назначена аудиенция у Её Величества. Я вздрагиваю. Ларана хочет меня видеть. Хотя Рантар упомянул, что я теперь придворная дама и придётся выполнять обязанности. И всё же я совершенно не готова встречаться с королевой лицом к лицу. — Когда я смогу увидеть своих детей? Камердинер хмурится. — Точно не знаю. Визиты в ходе учебного процесса запрещены. Вроде после обеда там прогулка и местные лорды в это время навещают детей. Я выясню график посещений и передам с горничной. — Спасибо вам. Валдес кивает, почтительно кланяется и уходит. Камердинер мне всегда нравился. Он служит у Советника довольно давно и вёл себя безупречно. Даже когда обнаруживал меня, выходящую из спальни его хозяина. К щекам мгновенно приливает кровь. Вдали от Рантара, от королевского дворца было так легко затереть воспоминания. Иногда душа принималась тосковать о несбывшемся, но я быстро вытесняла печаль повседневными делами, заботой о детях, изучением магии. И вот я здесь. В той же самой комнате, где всё началось. И рядом нет ни отца, который утешат, ни детей, которые отвлекут, ни хотя бы крохотного цветка в горшке на подоконнике, чтобы переключиться на магию. Обвожу взглядом обстановку. Гостиная, спальня и небольшая ванная комната. Скромно. Землисто-коричневый ковёр, покрывало, занавески, подушки. Бежевые с нездоровой желтизной стены, обивка софы и мебель. Комната, наводящая уныние, но в прошлый раз я совершенно не замечала всего этого. Я приехала на церемонию обретения истинной пары, привезла с собой целый ворох нарядов, крутилась перед напольным зеркалом, волнуясь и предвкушая счастливое будущее. А потом… В первый же вечер после церемонии сюда явился лорд Кандаан и в следующие две недели превратились в марафон страсти. Я успевала только спать, есть и проводить ночи с женихом. Так хватит! Иду к окну и распахиваю его, чтобы впустить свежий воздух. По ощущениям, комнату уже очень давно не проветривали. Здесь пахнет пылью и временем. Иду в спальню, чтобы открыть окна и там. Взгляд падает на туалетный столик. Хм… Странно. Неужели? Подхожу и беру в руки пузатый бутылёк с духами. Открываю пробку, нюхаю… В нос ударяет застоявшийся аромат жасмина и лемонграсса. Пахнет совсем не так приятно, как я помню. Неудивительно, что за семь лет духи испортились, но я уверена, что это мои духи. Тот же самый пузырёк, который я привезла с собой. Распахиваю дверь шкафа, изумлённо смотрю на свои старые платья. Висят ровно там же, где я их оставила. После того как мы сбежали с отцом из дворца, больше сюда не возвращались и даже не подумали послать кого-то, чтобы забрать вещи. Раздаётся осторожный стук в дверь и входит горничная. Молоденькая, лет восемнадцать на вид. На лице рыхлые отметины — последствия перенесённой оспы. Выхожу к ней в гостиную. Она ставит поднос с завтраком на небольшой столик у софы, вежливо приседает и представляется: — Добрый день. Я Рита, ваша горничная. — Добрый день, Рита. Наберёшь мне ванну? Мне не терпится увидеть детей, но до обеда ещё далеко. Смыть себя тюремный запах не помешает. Да и вообще стоило бы привести в порядок перед тем, как отправляться на встречу с Лараной. Быстро перекусываю нежнейшей выпечкой и ветчиной. Вместо крепкого кофе снова принесли травяной отвар с мёдом. Почему-то за этой заботой чудится распоряжение Советника, но, скорее всего, приказ отдал внимательный Валдес. Ванну принимаю быстро, сушу волосы магией и Рита помогает мне надеть простое домашнее светло-серое платье. Покрой напоминает форму моей служанки, хотя ткань явно дорогая. В таком можно заниматься домашними делами, провести день за чтением книги у себя в покоях, но никак не идти на встречу с королевой. — Рита, тут в шкафу платья, которые я оставила во дворце много лет назад. Займёшься ими? Они, конечно, устарели, но если освежить и кое-что подправить вполне можно носить. Рита проводит осмотр и предлагает позвать портниху, чтобы та подогнала наряды по фигуре. По крайней мере, мне будет что носить во дворце. Интересно, а детям выдали форму или… Тревога снова охватывает меня, и я прошу служанку найти Валдеса и узнать про посещение в интернате. Выясняется, что на прогулке родителям действительно позволено навещать детей. Обед я пропускаю. Рита показывает мне дорогу в школу. Школу от дворцового комплекса отделяет королевский парк. Путь неблизкий, поэтому когда дойдём — дети как раз пообедают и выйдут на прогулку. По дороге успеваю осмотреться. Королевский парк — прекрасен. Здесь нет ничего искусственного, кроме узких дорожек, выложенных белоснежным танитом. В остальном, здесь царит дикая природная красота. Вековые сосны пронзают верхушками синее небо. Птицы радостно щебечут, радуясь новому дню. Делаю глубокий вдох и задерживаю воздух, впитывая свежесть хвойного леса. Глаз радуется буйству вечной зелени вокруг. Нет ни цветников, ни аккуратно подстриженных кустов, ни даже статуй, но именно поэтому здесь дышится так легко и свободно. Спустя полчаса мы, наконец, оказываемся на игровой площадке. В целом, королевская школа-интернат не такое уж плохое место. Светлое трёхэтажное здание со множеством окон. На входе треугольный фронтон с шестью колоннами. На фасаде в камне выгравирован дракон, изрыгающий пламя. Парк подходит к школе почти вплотную, поэтому часть воздух на игровой площадке такой же свежий, как среди сосен. Гулять здесь — одно удовольствие, детям может понравится. К тому же, на площадке множество развлечений. Деревянные качели, горки, карусели, небольшие выступы для отработки прыжков. Есть и возвышение для взлёта тех, кто уже стал на крыло. При мне несколько мальчишек образуют очередь и терпеливо ждут, пока товарищ спереди обернётся. Вскоре над площадкой уже кружат несколько крылатых малышей. Почти сразу с крыши школы взлетает крупная особь — видимо, учитель. Он издаёт негромкий рык, малыши тут же рвутся к нему и ровным строем они направляются куда-то в сторону. Я принимаюсь высматривать темноволосые макушки. Таких много. Тёмные волосы в королевстве Дарркат — обыденность. Детей много, все они одеты в одинаковую тёмно-синюю форму. Мальчики в брюки и сюртуки, девочки в платьица ниже колен. Все носятся, вокруг стоит шум, крик и гам. Наконец, я сдаюсь и обращаюсь к одному из учителей. Здесь их трое. Молодые мужчины в форме того же цвета, что и ученики. Каждый следит за своей группой. — Я не учитель, — объясняет мне первый, к кому я подхожу. — Я куратор. Слежу, чтобы дети посещали занятия, столовую и прогулку. Джеран и Райлин Маалан в моей группе нет. Второй мужчина оказывается тем, кто мне нужен. Правда, он сидит на скамейке, увлёкшись книгой. В ответ лишь рассеянно машет рукой и вяло отвечает: — Да, они в моей группе. Должны быть где-то здесь. Снова всматриваюсь в детей, снова безуспешно. — Простите, но я их не вижу. — Леди, у вас, что, своих дел нет при дворе? — раздражённо интересуется куратор, но всё же захлопывает книгу и поднимается со скамьи. — Маалан! Джеран, Райлин, ко мне! Голос куратор оказывается неожиданно громким. Правда, никакого результата за криком не следует. К нему никто не подходит. — Вторая группа! В одну шеренгу с-становис-сь! Дети выстраиваются почти мгновенно. — Ну? — молодой мужчина смотрит на меня. — Их здесь нет! — говорю я спокойно, хотя внутри уже зарождается тревога. Руки начинают мелко подрагивать, а сердце бьётся чаще. — Значит, улетели с тренером Пламп, — куратор равнодушно машет рукой в ту сторону, куда взрослый дракон забрал крылатых подопечных. — Мои дети ещё не стали на крыло! Я повышаю голос. Вкладываю тревогу, чтобы этот, так называемый, куратор проникся, наконец. — Значит, сбежали, — ровно отвечает мерзавец, отдаёт команду «Разойтись!» и спокойненько усаживается обратно на скамью, раскрываю книгу. — Вы что же, не собираетесь их искать? — Леди, у меня тридцать детей в группе! Я не могу бегать за каждым по всему дворцовому комплексу. — Но вы вообще за ними не следите! Даже за теми, кто находится здесь! — У нас тут не тюрьма. — Послушайте, — беру себя в руки и стараюсь говорить как можно спокойнее. — Мои дети всю жизнь провели в родовом замке. Мы только вчера прибыли во дворец. Они здесь ничего не знают. Понимаете? Где их теперь искать?! Я же волнуюсь. — Если так волнуетесь за своих детей, не надо было сдавать их в интернат, — бормочет куратор и перелистывает страницу. У меня мутится в глазах. Вспыхивает картинка, как я хватаю этого хлыща за грудки и что есть сил трясу его, пока он не согласится помочь! — Леди Маалан, — Рита прикасается к моей руке. — Давайте поищем в школе. У них есть спальни, может быть они просто устали. Либо отправились искать вас во дворец. — Им всего по пять лет, — шепчу я. Голова кружится так сильно, что я вот-вот упаду в обморок. Но разлёживаться нельзя! Здесь всем плевать на моих детей, кроме меня. — Ты права, Рита. Давай поищем в школе, раз этот недокуратор не способен выполнить свои обязанности. В школе детей нет. Горничная, которая прибирает в спальне для девочек, их не видела. В общей спальне для мальчиков то же самое. Учителя как один разводят руками. Есть и хорошая новость — на занятиях дети всё же присутствовали, но дальше никто ничего не видел, никто ничего не знает. Только пожилой учитель арифметики смотрит на меня с сочувствием и говорит: — В первый день в интернате дети чаще всего сбегают, чтобы повидаться с родителями, если те служат во дворце. Я хватаюсь за голову. — Дворец огромный! Где их там искать! — Они вроде у вас смышлёные. Вполне могут спросить кого-то из слуг, где разместили леди Маалан и ждать у ваших апартаментов. Мы бросаемся с Ритой обратно. По дороге я переживаю худший в своей жизни кошмар. До этого момента я считала, что худшим моментом в жизни была измена Рантара. Три раза «ха!» По сравнению с пропавшими детьми измена кажется просто забавной шуткой. Держусь из последних сил. Цепляюсь за надежду, что они ждут в моих апартаментах, как за выступ на краю пропасти, в которую вот-вот сорвусь. Кровь в жилах превращается в кипяток, меня колотит от страха. У апартаментов никого нет. К счастью, моя служанка сохраняет холодный рассудок. Мы идём по коридорам дворца, и Рита задаёт вопросы каждому, кто встречается. Наконец, нам везёт. — Да, видела, — кивает молоденькая служанка, которая протирает пыль с магических светильников в коридоре. — Бегали тут, искали леди Маалан. — А где они сейчас, не знаешь? — Знаю. В душе вспыхивает радость, но только на одно короткое мгновение. Следующие слова девушки повергают меня в бездну ужаса. — В будуаре Её Величества. Она забрала детей с собой. Глава 8 Если эта гадюка посмеет причинить вред моим детям — в Дарркате станет на одной королеву меньше. В будуар я мчусь как разъярённый дракон, готова рвать на части и плеваться огнём. Мой запал остужают два стражника, которые дежурят у покоев королевы. Торможу и понимаю, что ни прорываться силой, ни требовать в данной ситуации нельзя. — Её Величество никого не принимает, — смерив меня взглядом, говорит один из них. — Я понимаю, — пытаюсь умерить свой гнев, но голос предательски дрожит. — Прошу, передайте, что леди Элена Маалан потеряла своих детей и очень хочет их найти. Стражники переглядываются, но потом один из них с неохотой скрывается за дверью. Думаю, что надо было передать послание в другой форме. Здесь вышла почти что мольба, которая вряд ли тронет сердце Лараны. Скорее даже наоборот… К моему удивлению, стражник быстро возвращается и говорит: — Её Величество примет вас, леди Маалан. Не веря своему счастью, бросаюсь в будуар королевы. Вокруг — царство льда. Мебель из белоснежного дуба, портьеры, обивка — серебристая парча, хрустальные светильники. Даже запах… В воздухе витает морозная свежесть с капелькой цитруса. Ларана словно воссоздала в будуаре свою родину — Эссет, государство ледяных драконов, где царит вечная зима. Королева сидит на роскошной софе, а у её ног моя Райлин играет с хрустальными статуэтками. Дочь поднимает голову и спрашивает: — А что было дальше? Меня словно никто и не замечает. — Ледяная королева влюбилась в прекрасного Грозового рыцаря, но ей всё равно пришлось выйти замуж за короля. Чуть позже рыцарь оказался помолвлен с Изумрудной девой. Так что они никогда не смогут быть вместе. — Как грустно, — печально произносит Райлин, а Ларана, наконец, «замечает» моё присутствие в комнате. — Рада видеть вас, леди Маалан. — Мама! Райлин вскакивает и несётся ко мне. Я быстро склоняюсь перед королевой, а потом и вовсе падаю на колени, обнимая дочь. Отмечаю, что школьная форма сшита из грубоватой, но плотной ткани. По крайней мере, такая вещь сохраняет тепло и дети и не простудятся на прогулке. — Боги, Райлин! Как я переживала. — Какое милое воссоединение, — замечает Ларана. Я поднимаюсь на ноги, поглаживая Райлин по голове. Ладонью нахожу аккуратную косичку, в которую заплетены шелковистые волосики. Радует, что в интернате подумали даже о причёске. Райлин не умеет заплетать сама. — Простите, Ваше Величество. И спасибо, что забрали детей с собой. Неизвестно, сколько времени они бы ещё бродили по замку. Не подскажете, где Джеран? — Джеран ушёл с Советником! — радостно объявляет Райлин, а я словно падаю в пропасть. — Да, — королева тонко улыбается. В её взгляде мне видится хищный огонь. — Лорд Кандаан нанёс визит как раз тогда, когда я наслаждалась компанией ваших детей. Советник обещал показать Джерану тренировку королевских воинов. Юному лорду не пристало проводить время в женском будуаре. Угу, взрослому лорду тоже не следует сюда приходить, но Рантара это не остановило. — У вас очаровательные двойняшки, леди Маалан. Красивые и очень смышлёные. Хотя чему тут удивляться? Они явно унаследовали красоту матери и ум отца. Слова королевы бьют наотмашь. Без жалости и сожалений. Она догадалась? По хищной ухмылке и прищуренным глазами вижу, что да. Сообщила ли о своих догадках Кандаану? Вряд ли. И всё же земля как будто уходит у меня из-под ног. Я словно стою по колено в зыбучих песках. Один неверный шаг — и меня засосёт туда с головой. — Спасибо, Ваше Величество. Мой голос словно чужой. Произносит совершенно не то, что так и крутится на языке. Ларана переводит взгляд на Райлин. — Что ж, юная леди. Мне было приятно с вами познакомиться. Моя горничная проводит вас обратно в школу. — Ваше Величество, — говорю чуть громче чем следует. — Благодарю вас за доброту, но я сама провожу дочь. — У нас с вами назначена встреча на вечер, леди Маалан. Но я бы хотела поговорить сейчас. — Как скажете, — склоняю голову в знак покорности перед высочайшей волей, но доверять ребёнка горничной королевы почему-то ужасно не хочется. Да, с Райлин ничего не случилось… пока. — В коридоре ожидает моя горничная Рита. Она может проводить. — Хорошо, — Ларана соглашается неожиданно легко. Отвожу Райлин в коридор, обнимаю и шепчу: — Пожалуйста, больше никуда не уходите сами! Я буду приходить к вам каждый день после обеда, обещаю! — Хорошо, мамочка. — Райлин целует меня в щёку, и Рита уводит её. Возвращаюсь в будуар. Ларана сидит ровно в том же положении, в котором я её оставила. Ровная спина, руки, целомудренно скрещенные на коленях, и тонкая ухмылка с хитрым прищуром. Вот мы и остались один на один. — Юная леди Маалан такая негодница, — ласково произносит Ларана, словно журит неразумное дитя. — Ей стоит быть осторожнее, во дворце с маленькой девочкой может случиться что угодно. Меня охватывает глухая ярость. Она что же угрожает моей дочери?! С меня слетает маска покорной поданной. Вся тревога, весь страх, которые я испытала за последние пару часов, поднимаются и жаждут вырваться на волю. — Вы же… Вы… Я задыхаюсь, путаюсь в мыслях, не могу найти слов, чтобы выразить всю глубину возмущения. — Что «я»? — небрежно интересуется королева. Беру себя в руки и выдаю банальный комплимент: — Вы так мудры, Ваше Величество. Мне почти не жаль, что мой голос сочится сарказмом. Только глухой идиот не услышит фальши. Ларана усмехается, грациозно склоняется вперёд, берёт двумя пальцами колокольчик, оттопыривая все остальные. Раздаётся мелодичный перезвон. — Нам не помешает выпить чаю, леди Маалан. Вижу, предстоит серьёзный разговор. Присаживайтесь. Занимаю одно из кресел, что стоят вокруг чайного столика королевы. Гипнотизирую Ларану взглядом. Мы молчим в ожидании. Мои щёки начинают болеть от натянуто-вежливой улыбки на губах. Входит горничная с подносом. Подходит, ставит его на небольшой столик прямо передо мной, и тут я вижу, что это… — Танита?! Мой возглас переходит все рамки приличия, но Ларана кажется довольной. Откидывается на спинку кресла, небрежно свесив тонкие запястья с подлокотников, и наслаждается моим недоумением. — Мы знакомы, миледи? — удивляется горничная. — Конечно! Шесть лет назад ты была моей горничной в этом самом замке. На лице горничной написано безграничное изумление, а ещё чувство вины, присущее слугам, которые не оправдали надежд своих хозяев. Танита беспомощно оглядывается на королеву, а потом отвечает мне: — Простите, миледи, но я вас не помню. — Всё в порядке, Танита, — ласково говорит королева. — Можешь идти. Горничная уходит, бросая на меня обескураженные взгляды. Когда Танита покидает будуар, Ларана сразу повторяет вопрос: — Так что вы всё-таки хотели мне сказать? — Я думала, вы убили её, — чеканю я, глядя прямо в бесцветные глаза ледяной драконицы. Тонкий аристократический рот кривится в ухмылке. — Ах, Элена… Могу я вас так называть? Думаю, могу, ведь я уверена, что теперь мы станем с вами лучшими подругами! Королева грациозно поднимается с кресла, склоняется над столиком и принимается разливать чай. Королева Даррката лично собирается угостить меня чаем — невиданная честь! Только я ни за что не приму напиток из рук этой змеюки. — Так вот, Элена, — продолжает Ларана как ни в чём не бывало. — Я всего лишь хотела стереть вам память, ведь я люблю короля и боюсь его расстроить. Конечно, боишься! Ведь неверной королеве полагается смерть через сожжение в драконьем пламени! — Каково же было моё удивление, когда вы сбежали с собственной свадьбы. Ларана вручает мне чашку, при этом сжав мои пальцы. — В тот момент я поняла, что на вас моя магия не подействовала. Само по себе это удивительно, но что ещё интереснее — почему? Пальцы королевы леденеют, корочка льда бежит и по моей ладони, а затем складывается в знак вопроса на тыльной стороне. Ларана подхватывает свою чашку чая и как ни в чём не бывало устраивается в кресле. — Магия — любопытная вещь. Столько правил, а ещё исключений из этих правил… Пустышка вроде вас никак не могла защититься от моей магии, если только она не… Королева делает паузу, очевидно, ожидая, что я закончу фразу за неё. Молчу. — Ну же, Элена! Не заставляйте меня в одиночку вести эту беседу. Я демонстративно подношу чашку к губам, закрывая их от королевы. Пить я всё же не собираюсь, но использовать как заслон вполне могу. Королева понятливо хмыкает и продолжает: — Если только пустышка не забеременела от своего жениха. Самого могущественного дракона в королевстве. Маленькие драконыши уже во чреве матери обладают магией. А уж если их двое… Ларана делает ещё один глоток из чашки. Я сижу ни жива, ни мертва. Не произношу ни слова. Даже дышу через раз. Она знает. Она всё поняла, когда её магия на меня не подействовала. Но ничего не сказала Рантару. Значит… — Предлагаю следующее. Вы молчите, я молчу в ответ. Никто не должен знать, ни о том, что вы видели меня и Рантара в ту ночь, ни о том, что я владею ментальной магией. Я же промолчу о том, что ваши зеленоглазые малыши на самом деле должны носить фамилию Кандаан. Договорились? — И вы не станете вредить моим детям? — вырывается у меня против воли. — Зачем мне это? — белёсые брови изумлённо выгибаются домиком. — Мне нет никакого дела ни до вас, ни до ваших детей, Элена. Как вы их растите, кого называется их отцом. Меня интересует лишь ваше молчание. Вас интересует моё. Да мы просто созданы, чтобы стать лучшими подругами! Отличная основа для дружбы, ничего не скажешь. Особенно при дворце, когда любое неосторожное слово может разрушить жизнь человека. Или дракона. — Я согласна, Ваше Величество. Собственный голос кажется мне чужим. Охрипшим и грубым. Веры Ларане нет и быть не может, но пока меня всё устраивает. Не уверена, что наша сделка — долгосрочное решение проблемы, но королеве и правда невыгодно, чтобы я заговорила. Только… почему она просто не сотрёт мне память? Ведь сейчас я не беременна. Неужели моя проснувшаяся магия настолько сильна? Додумать не успеваю. Королева снова начинает говорить. — Несмотря на то что лорд Кандаан оказался неспособен опознать своих детей, всё же постарайтесь не подпускать их к нему. Это родственное чутьё у драконов — такая непредсказуемая штука. — Зачем же вы позволили ему забрать с собой моего сына?! — вырывается у меня. — Полагаете, что я могу что-либо запретить Рантару? Рантару… Она так просто называет его по имени. Так нежно улыбается при этом, что во мне поднимается глухая, давно забытая боль. Она победила, я проиграла. Возможно, стоило остаться, выйти замуж и продолжить борьбу, только зачем? — Не знаю, — бормочу я. Не желаю продолжать этот разговор больше. — Можете идти, леди Маалан. Завтра жду вас на утреннее чаепитие. Теперь вы — моя фрейлина. Поднимаюсь и молча склоняюсь перед королевой. — Советник повёл вашего сына на Восточную башню, если вам интересно, — небрежно отмечает она. Из будуара я выхожу неторопливо, с гордо поднятой головой. Интересуюсь у стражников, как добраться до Восточной башни, и как только скрываюсь из их поля зрения, ускоряю шаг. Путь оказывается неблизким. Добираюсь минут за двадцать, по дороге несколько раз уточняя маршрут. Приходится преодолеть длинную и крутую винтовую лестницу. Сердце начинает стучать чаще, на лбу выступает испарина. Наконец, я забираюсь на площадку, открытую всем ветрам. Здесь нет ни перил, ни бортиков, только обширное круглое пространство, вымощенное танитом, где идёт тренировка. Сына вижу сразу же. Они стоят с Советником ко мне спиной. Сердце на мгновение замирает. Джеран просто его уменьшенная копия. Стоит, расставив ноги и сложив руки на груди в точности, как лорд Кандаан, не говоря уж о пропорциях тела. — Джеран! — зову сына, и они оба оборачиваются. — Мама! Джер бросается ко мне. — Лорд Канданн показал мне тренировку будущих королевских воинов! — Спасибо, лорд Кандаан, — поднимаю взгляд на приближающегося Советника. — И простите за беспокойство. Я провожу Джерана обратно в школу. — Нет. Он останется здесь со мной. — Мама, я останусь здесь! — упрямо вторит сын. — Зачем? — Ваш обучается в королевской школе, а значит, должен тренироваться. Оставьте его здесь, я хочу лично посмотреть, в какой он форме. — Мы ждём своей очереди, мама, — объявляет Джер и показывает рукой в центр площадки. Там, где взрослые гвардейцы тренируют мальчиков разного возраста. — Это обязательно? — интересуюсь, встречая прямо взгляд Советника. — Вы против того, чтобы ваш сын стал преданным короне воином? В вопросе мне чудится подвох. Меня выпустили из темницы, но всё ещё подозревают. — Конечно, нет! — Тогда обязательно, — отрезает Советник. — Идёмте, лорд Маалан. Сейчас будет ритуал Становления. Хочу, чтобы вы увидели это своими глазами. Джеран хвостиком следует за Кандааном. Мужское внимание сыну необходимо, он его недополучал и теперь готов впитывать каждое слово Советника. — Можете остаться, леди Маалан, — небрежно бросает Рантар. Мне ничего не остаётся, как следовать за ними. Оставлять Джерана здесь я не хочу. Глава 9 Два гвардейца против мальчишки лет семи с деревянным мечом в руке. Странная тренировка. Жестокая и бессмысленная. Даже с учётом того, что гвардейцы тоже держали в руках короткие деревянные мечи. Бой начинается и с первых мгновений понятно, что ребёнку не выстоять в этой схватке. На глазах мальчишки слёзы, моё сердце сжимается от жалости. Не могу не представлять на его месте Джерана. Он пропускает удары, деревянные мечи проходятся по его худым ручкам, спине, ногам. Хорошо хоть по лицу и голове гвардейцы не бьют, но тело ребёнка превратится в один сплошной кровоподтёк. А ещё он отступает. Его теснят, заставляют пятиться назад — от центра площадки к самому её краю. Я замираю от страха, когда мальчик оказывается в опасной близости от каменной каймы. Всего один шаг — и… И малыш делает этот шаг. Гвардеец наносит сильный удар, ребёнок отбивает, но сила удара такова, что он оступается и падает с башни. Я срываюсь с места и едва успеваю затормозить на краю. Хотя нет. Не успеваю, просто меня обхватывает за талию Советник. — Элена, ты с ума сошла! — рычит он мне в ухо, прижимая к себе со спины. А я с ужасом наблюдаю, как худенькое тело летит прямо вниз. И никто ему не помогает! — Почему вы стоите? — исступлённо кричу я бездушным мужчинам. Здесь около десятка королевских стражей и все они стоят у края башни и молча смотрят вниз. — Помогите ему! Он же разобьётся! Разворачиваюсь и бешено колочу кулаками в грудь Советника. Бесполезно. Он словно скала. Выпускает меня из объятия и стоит, расставив ноги и сцепив руки за спиной. Мои удары не замечает — будто и не чувствует ничего. — Успокойтесь, леди Маалан, — сухо роняет он. — Чтобы обрести крылья и взлететь, необходимо сначала упасть. Мальчик обернётся. — А если нет?! — Слабым не место среди драконов. Я готова впиться ногтями ему в глаза. Не знаю, можно ли сильнее ненавидеть кого-то, чем я ненавижу Рантара. Он останавливает меня взглядом. Синим взглядом с морозной изморозью предупреждает, как опасно с ним спорить. Я почти физически ощущаю хруст ледяной корки, сковавшей сердце. Рядом с нами раздаются радостные возгласы. Резко поворачиваюсь и вижу, как над башней парит маленький дракончик. Смешно хлопает крыльями, теряет высоту и снова взмывает вверх. На мои глаза наворачиваются слёзы. Малыш смог. Он обернулся драконом, стал на крыло. Выжил. Интересно, были такие, кто не смог? В любом случае я не позволю своему сыну принимать участие в подобных тренировках. Обнимаю сына за худые плечики и говорю: — Идём, Джеран. Учителя в школе тебя заждались. Быстро шагаю на выход, легонько подталкиваю сына, а сердце бешено стучит. Словно предчувствует беду. — Леди Маалан! — окликает меня Советник. Делаю вид, что не слышу. — Элена!!! Магически-усиленный голос Рантара громом раздаётся над моей головой. Джеран от страха прижимается к моей юбке. Останавливаюсь и поворачиваюсь. — Ваш сын теперь — придворный лорд. Он обучается в королевской школе, а значит, должен тренироваться. Оставьте его здесь, я хочу лично посмотреть, в какой он форме. Каждое слово словно гвоздь в крышку моего гроба. Оставить моего сына с этим бездушным монстром? Ни за что на свете! — Лорд Кандаан, не думаю, что Джеран готов к таким жёстким тренировкам. Мой подбородок дрожит, от страха заплетается язык, но всё же я стараюсь говорить уверенно и громко. Рантар прищуривается и тихо, с угрозой, выдаёт: — Я приказал вам оставить мальчика со мной. — Ни за что, — отказываюсь я, прижимая к себе сына. Советник отдаёт короткий приказ, и за моей спиной вырастает один из гвардейцев и негромко произносит: — Леди Маалан, не вынуждайте меня применять силу. Выбора мне не оставляют. Никакого. Чтобы не пугать сына ещё больше, наклоняюсь к нему и спокойно говорю: — Джеран, лорд Кандаан оказывает нам честь тем, что сам хочет проверить твою подготовку. Вспомни, чему тебя учили, хорошо? Джеран кивает. Мой маленький храбрый мужчина, кажется, совсем не осознаёт всей опасности ситуации. — Идёмте, лорд Маалан, — обращается Рантар к Джерану, и тот следует за ним. Против Джерана только сам Кандаан. С деревянным мечом в руке, но для пятилетнего мальчика это и так чересчур. Советник наступает, теснит, а моё сердце бешено колотится каждый раз, когда мой сын делает шаг в сторону страшной пропасти. Он не готов к этому дикому ритуалу Становления. У него ни разу не вспыхивало даже малейшей искорки магии. Я постепенно отдаляюсь от своего надсмотрщика, по полшажочка, чтобы если что — броситься вперёд и предотвратить падение. Однако тренировка заканчивается быстрее, чем я ожидала. Советник опускает меч и говорит: — Неплохо, лорд Маалан, но вы ещё не готовы к Становлению. Джеран важно кивает в ответ. Я облегчённо выдыхаю. Сын подбегает ко мне. — Идём, я провожу тебя в школу. К нам приближается Советник, скользит взглядом по тёмной макушке моего сына, а потом смотрит мне в глаза. — Леди Маалан, после ужина я пришлю за вами Валдеса. У меня к вам серьёзный разговор. Киваю. Беру Джера за руку, и мы уходим. На протяжении всего пути до школы в голове бьётся одна-единственная мысль: неужели Рантар всё понял?! Лорд Далаан — графитовый дракон и лучший друг моего отца. Собственное имение не приносит ему достаточно дохода. Он служит во дворце с ранней юности и дослужился до министра. Поэтому постоянно проживает при королевском дворе. Он часто приезжает к нам в Изумрудный коготь, привозит подарки детям. Кто ещё сможет вступиться за отца? Рита быстро выясняет, что в это время дня лорд Далаан обычно находится в министерстве, и нам крупно повезёт, если вдруг мы обнаружим его в собственных покоях. Мне везёт. Камердинер лорда сообщает хозяину о моём визите, и через пару минут он уже принимает меня в гостиной. — Элена, я ждал, что ты придёшь ко мне, — со вздохом говорит лорд Далаан. — Дядя Франк, я так рада вас видеть! Он кивает, помогает мне усесться в кресло, но всё же, я вижу, как скованы его движения. Отмечаю натянутую улыбку и затаённый… страх в серых глазах? Графитовый дракон — не просто название. Это то, чем богаты земли лорда Далаан, а также характерная внешность. Пепельные волосы и стальной оттенок зрачка. Его магия относится к той же стихии, что и наша — земля. — Сразу скажу, что я не могу помочь Антору, — печально произносит лорд Далаан. — Слишком много свидетелей, слишком много показаний о том, что он предлагал присоединиться к заговору. Среди них есть даже те, кого он считал друзьями. Я словно падаю в бесконечную тьму. Всё это время во мне ещё теплилась надежда, что друзья отца помогут ему, что весь этот заговор — большая ошибка. — Неужели он действительно планировал заговор против короля? — Так говорят, — отвечает лорд Далаан и с опаской косится куда-то в сторону. — Я могу тебе поклясться, Элена, только в том, что лично мне твой отец ничего не предлагал, и на суде я не буду свидетельствовать против него. — Значит, будет суд? — Да. Как только соберут все доказательства, допросят ваших слуг и родственников, запишут показания. — И что его ждёт, если… Я не могу закончить фразу. Ощущение, что я проглотила морского ежа и его иголки раздирают горло до крови. Каждое слово — как кровоточащая рана. Лорд Далаан смотрит на меня с сочувствием и качает головой. — Не хочу произносить этого вслух, но, думаю, ты и сама знаешь, что бывает с заговорщиками. Я киваю, и с моей щеки скатывается слеза. — Как дети? — неловко переводит тему лорд Далаан. — Они в королевской школе-интернате. — Хочешь, я найду гувернантку и няню? Заберём их во дворец, пусть живут рядом с тобой. Тебя, думаю, в покое не оставят. Придумают должность, чтобы ты всегда была на виду. В порыве благодарности я бросаюсь на шею лорда Далаан. — Спасибо вам! Находиться вдали от детей просто невыносимо! — Ну-ну, — он отечески хлопает меня по плечу. — Это мелочи. Я очень хотел бы помочь Антору, но там включились силы, с которыми мне не тягаться. Зато могу помочь тебе. Я возвращаюсь в своё кресло, вытирая слёзы. Такое поведение для леди недопустимо, но дядя Франк так близко дружил с отцом, что стал мне почти родным. — Мне придётся воспользоваться вашей добротой и попросить ещё об одном одолжении. — Конечно, — кивает он. — Помогите мне встретиться с королём. — Зачем? — лорд Далаан хмурится и кусает губу. — Король тебе ничем не поможет, Элена. Он… нехорош последнее время. — Всё равно! — упрямо говорю я. — Я буду молить его пожалеть отца и заменить смертный приговор на заключение или… не знаю, но я хочу лично обратиться к королю. Лорд некоторое время молчит, хмурит лоб и явно напряжённо размышляет о чём-то. — Знаешь, может это и неплохая идея. Вряд ли король помилует отца, но тебе будет полезно показать ему свою готовность быть верной поданной. Ради будущего твоих детей. Ответ лорда Далаан мне совершенно не нравится, но он согласился — и это главное. Я всё равно буду молить короля о пощаде, о помощи, не знаю, обо всём — только бы спасти отца. Гувернантку и няню дядя Франк обещает прислать уже завтра. Тогда я и смогу забрать детей. Насчёт встречи с королём пока неясно, но он пришлёт камердинера, когда сумеет назначить мне время аудиенции. В свои покои я почти что лечу на крыльях счастья и вспыхнувшей в сердце надежды. Дети скоро будут со мной, и я смогу лично обратиться к королю. Рита доводит меня до гостевого крыла и отпрашивается по делам. К комнате подхожу в одиночестве и сразу вижу Освана. Кузен подпирает дверь, прислонившись к ней затылком. Видит меня, тут же выпрямляется и бросается ко мне. — Элена, слава Маон, ты в порядке! Мне сказали, что ты встречалась с королевой, ещё тебя видели с Советником. Он не догадался о детях? Осван обнимает меня, я едва успеваю выставить ладони, чтобы упереться ему в грудь. Меня окутывает запах хмеля, сигарет, а ещё чего-то приторно-сладкого, неприятного. — Не догадался, — глухо отвечаю я, потому что моё лицо оказывается вжато в бархатистую ткань камзола. Упираюсь ладонями и отстраняюсь. — А ты… тебя допрашивали? Синева на подбородке кузена и его потрёпанный вид уже говорят о многом. — Да, допрашивали, — выдыхает он и устало трёт лоб. — Но отпустили. Я ничего не знаю, свидетели на меня не показали. Ох, Элена, что же натворил дядя Антор? — Не знаю. И ещё не факт, что он что-то натворил. — Натворил, — убеждённо говорит кузен. — Советник заверил меня, что улик и свидетелей против него столько, что смертный приговор можно выносить без суда. Я вздрагиваю от этих слов, но ничего не отвечаю. Меня никто не сможет убедить в том, что всё кончено, пока я не услышу приговор суда. До тех пор я буду надеяться. — Нам с тобой стоит подумать о будущем, — Осван берёт меня за руки, тянет на себя, заглядывает в глаза. — О каком ещё будущем? — я пытаюсь вырвать ладони из захвата, но у меня не выходит. — Нашем совместном будущем, Элена, — горячечно шепчет кузен мне в ухо. Влажно, жарко и неприятно. — Теперь, когда мы с тобой в королевском дворце, нам стоит убедительно играть роль супругов, чтобы никто ничего не заподозрил. — Согласна, — и я едва уворачиваюсь от поцелуя. Губы Освана впечатываются мне в щёку. — Только для этого совершенно необязательно целоваться! — Я люблю тебя, Элена! — Осван, прошу тебя, — тщетно пытаюсь выдернуть руки из захвата. Трепыхаюсь словно птица, попавшая в сети, только без толку. Осван сильнее. Он специально схватил меня за руки, чтобы я не смогла применить магию. И в этот раз отец не появится, чтобы спасти меня от назойливого внимания. Он обхватывает меня за плечи, привлекает к себе и его губы скользят по моей шее, оставляя влажную дорожку. Отвратительно, дико, неправильно. — Леди Маалан, у вас всё в порядке? Никогда ещё я не была так рада услышать голос Рантара. Осван тут же отпускает меня и холодно бросает: — Благодарю вас, Советник. У нас всё в порядке. Два взгляда — синий и зелёный скрещиваются. Воздух искрит от напряжения. На мгновение мне становится страшно. — Я задал вопрос леди Маалан, — голос Рантара звенит от стали. — При чём тут вы, Осван? Глава 10 — Странно обращаться к даме лично в присутствии её супруга. — В чём же странность? — Рантар насмешливо выгибает бровь. — В том, что это неприлично, хотя вам, Советник, как всем нам известно, плевать на приличия. В синих глазах Рантара вспыхивает опасный огонь. Осван сжимает и разжимает кулаки, обстановка слишком напряжена — вот-вот произойдёт взрыв. — Лорд, Кандаан, благодарю за заботу, — беспечно отвечаю я, чтобы разрядить обстановку. — У нас действительно всё в порядке. Лицо Рантара немного разглаживается, но в глазах всё ещё опасно полыхает. И всё недовольство Советника направлено на Освана. — Рад это слышать, — цедит Советник. Разворачивается и уходит. Зачем он вообще приходил в это крыло? Здесь и других гостей-то, кроме нас с кузеном, нет. — Видишь, — Осван хватает меня за руку. — Он не оставит тебя в покое. Я уверен, он приходил к тебе. В твоих собственных интересах стать моей женой по-настоящему, Элена. — Чего ты от меня хочешь? — устало интересуюсь я. Хочется просто лечь и лежать, не двигаясь, не думая и не чувствуя ничего. — Быть твоим мужем. По-настоящему, а не фиктивно. Общую спальню, общих детей, общую жизнь! — Я не могу тебе дать всего этого. — Тебе придётся, — Осван вдруг склоняется к моему лицу, меня снова обдаёт приторно-сладкой отдушкой. — Иначе я расскажу Советнику правду. Я отшатываюсь назад, неверяще глядя на кузена. Конечно, я давно понимала, что в какой-то момент фиктивный брак перестал его устраивать, но у меня и мысли не возникло, что он начнёт угрожать. — Я дам тебе время подумать, — уже мягче говорит кузен. — До суда над дядей Антаром, но туда мы придём уже мужем и женой. Либо я расскажу правду. Интересно, что сделает Советник, когда узнает о своих детях. Ноги меня уже не держат. Я отступаю к двери и прислоняюсь затылком к деревянной поверхности. — Я тебе не враг, Элена, — добавляет Осван чуть печально. — Просто подталкиваю тебя к решению, которое ты не в состоянии принять сама. Для твоего же блага и блага твоих детей. Подумай. Вы будете в безопасности. * * * Я не ощущаю собственного тела, когда захожу в комнату. Как Осван может такое предлагать? Хожу из угла в угол, не находя себе места. Меня с головой накрывает безысходность. Через какое-то время возвращается Рита. Смотрит на меня встревоженно. — Леди Маалан, вы что-то бледны. Всё в порядке? Киваю, кусая губы, чтобы не заплакать. Участие самой малознакомой горничной внезапно трогает до слёз. — Вы сегодня обедали? Отрицательно качаю головой. — Не хочу. — Знаете, что, — внезапно командирским голосом объявляет Рита. — Ещё не хватало, чтобы вы от голода ослабли. Сейчас принесу еды. Горячего, наверное, уже нет, но холодных закусок раздобуду! Ожидая её возвращения, распахиваю окно, дышу горным воздухом, пытаясь привести мысли в порядок. Быть женой Освану я не смогу. Кузен не вызывает у меня ничего кроме отвращения. К тому же он относится к двойняшкам не лучшим образом. Обычно равнодушен, но как себя поведёт, если я полностью окажусь в его власти? Как станет относиться к моим детям, когда у него появятся собственные? Нет. Если он способен на такой грязный шантаж, я не могу ему доверять. Что же делать? Самой рассказать Рантару правду? Да, он отнимет детей, но с ним детям точно будет лучше, чем с таким отчимом, как Осван. Хотя есть ещё королева Ларана. Будут ли они в безопасности? Множество вопросов, на которые у меня нет ответов. Одно я знаю точно — нужно сделать всё возможное, чтобы спасти отца. Рита возвращается с подносом, полным закусок. Хлеб, сыр, холодная ветчина, красные помидоры на ветке и ягодный морс. Она приносит даже десерт — белоснежное воздушное пирожной с клубничкой на вершине. Заставляю себя перекусить, хотя аппетита совершенно нет. Ослабнуть от голода и заболеть я сейчас не имею права. Горло всё ещё саднит после ночи в тюрьме, и я прошу Риту раздобыть мне горячего отвара, который приносили утром. Потом мы вместе разбираем платья. Что подшить, что отпороть, что отгладить. Мысли переключаются на детей, и я понимаю, что мне нужна одежда и для них. В школе они носят форму, но во дворце им понадобится больше вещей. Интересно, соизволит ли Советник отправить меня в Изумрудный коготь, хотя бы на пару часов? Родовой артефакт Маалан он уничтожил, а без него я не способна создать портал. Осван тоже такой способностью не владеет. В замке уже время ужина, Рита предлагает принести поесть, но я отказываюсь. Снова пью отвар — горло уже перестаёт меня беспокоить, и отпускаю горничную ужинать. Сразу после её ухода раздаётся стук в дверь. Не могла же она вернуться так быстро? Открываю дверь и вижу на пороге лорда Далаан. Дядя Франк кажется взволнованным. — Слава Маон, ты одета! — выдыхает он. — В чём дело? — тут же настораживаюсь я. — Идём скорее, Элена. Король готов принять тебя прямо сейчас. Другого шанса может и не быть! Происходящее кажется мне странным, но я послушно следую за графитовым лордом. Перемещаемся мы тайно. Спускаемся по служебной лестнице для слуг, избегаем парадных коридоров и разговоров со случайно встреченными людьми. В итоге приближаемся к покоям короля. Они расположены как-то слишком далеко от основной части дворца, где находится будуар королевы. Словно король прячется… ото всех. От придворных, от гостей, от королевы. — Дядя Франк, у меня будет тайная встреча с королём? — прямо спрашиваю я, глядя на чёрное полированное дерево резных дверей. — Умная девочка, — тихо отвечает лорд Далаан. — Ты никому не должна рассказывать, что встречалась с ним, поняла? В твоих же интересах. — Почему? — Сейчас увидишь, — отвечает он и стучит в дверь. Нам открывает пожилой камердинер. Сухонький старичок с белоснежными бакенбардами. Окидывает меня строгим взглядом и говорит: — Леди, имейте в виду. Его Величеству нельзя переутомляться! У вас десять минут, и всё. Переутомляться? Королю Норэну не более сорока лет. Шесть лет назад, когда я видела его последний раз, он смеялся и без устали танцевал на балу, меняя партнёрш и невзирая на то, что монарх имеет полное право вовсе не покидать своего места на троне. Мы пересекаем гостиную и входим в полумрак кабинета. После яркого освещения я словно упала в кроличью нору. Тускло светит один-единственный желтоватый светильник — лампа на столе, за которым сидит король. С трудом узнаю Норэна Кандаана. В чёрных волосах поселилась седина, кожа покрыта морщинами, а синие глаза потеряли краски. Передо мной вовсе не молодой мужчина, а самый настоящий старик. Изумлённо смотрю на дядю Франка, надеясь найти ответ на его лице. Он лишь хмуро кивает. — Леди Маалан, — голос короля скрипит как высохшие половицы. — Рад снова вас видеть. У вас ко мне какой-то вопрос? — Да, Ваше Величество. Я пришла просить милости для своего отца. Прежде всего, справедливого следствия и суда. Но даже если он виновен, в чём я сомневаюсь, прошу — только не смертный приговор! Король хмурится, отчего лоб становится ещё более морщинистым. — Насколько я знаю, доказательств вины лорда Маалан собрано достаточно, — скрипуче отвечает Норэн Кандаан. — Есть надёжные свидетели. На мои глаза наворачиваются слёзы, пара капелек скатывается по щеке, одна из них попадает на губу, и я непроизвольно слизываю её. На языке разливается солёная горечь. Кажется, Его Величество начинает мне сочувствовать. По крайней мере, он говорит следующее: — Если он прилюдно на суде раскается в содеянном, я подумаю, как смягчить приговор. — Благодарю вас, Ваше Величество. На большее я и не надеялась. Становится чуточку легче. Король не настроен мстить за заговор, вообще, не похоже, что он зол. Скорее расстроен ситуацией. Только вот — раскается ли отец? Что вообще он думает обо всём этом? Признает ли вину в принципе? — Могу я попросить о встрече с отцом, Ваше Величество? Король задумался, а потом кивнул. — Делом занимается Советник. Я передам ему вашу просьбу. Советник. Рантар… Пальцы рук холодеют. Захочет ли он помочь? Да и зачем ему это? Благодарю короля, и камердинер нас провожает. — Думаю, всё прошло неплохо, — говорит лорд Далаан на обратном пути. Мы снова выбираем служебные лестницы, окольные коридоры. — Король тебе посочувствовал. — Да, посочувствовал, — растерянно бормочу я, думая только о том, что, кажется, недооценила влияние Советника. — Надеюсь, его кузен окажется таким же сострадательным ко мне. Лорд Далаан молчит, но когда мы добираемся до моих апартаментов, понижает голос и говорит: — Элена, ты сильно обидела лорда Кандаан, когда сбежала в день свадьбы. Он рвал и метал, а ещё мучился болью. Метка истинной связи причиняла ему невероятные страдания. Потому что несколько месяцев целитель готовил для него обезболивающие. Я кусаю губы. Страшно признаться, но я рада услышать, что Рантара мучила боль. Пусть только физическая боль. И в то же время мне становится страшно. Ведь если я причинила ему такие мучения, то как могу надеяться на сострадание? — То, что я сейчас скажу, прозвучит ужасно, Элена. Уязвлённое мужское самолюбие — страшная вещь, но женщина всегда может его усмирить, если захочет. Понимаешь, о чём я? Смотрю на лорда раскрытыми от ужаса глазами. Неужели он предлагает мне то, что я думаю. — Ни к чему тебя не призываю, — он поднимает ладони в пораженческом жесте. — Не смотри на меня так. Есть ты — взрослая женщина. И есть мужчина, гордость которого ты уязвила. Решать только тебе. Когда я остаюсь наедине сама с собой, меня вдруг покидают силы. Длинный день, наполненный заботами и переживаниями, а перед этим ночь, проведённая в тюрьме. Пора позволить себе лечь и расслабиться. Забыться сном. К тому же завтра дети вернутся ко мне, и мы снова будем вместе. Вызываю Риту, чтобы она помогла переодеться. Вместо платья, надеваю пеньюар. Свой, девический, который пролежал во дворце шесть лет. Тот самый, в котором каждую ночь встречала Рантара в этой самой комнате. Наваждение… но мне чудится, что ткань ещё хранит запах мужчины, моей слабости и нашей страсти. Отгоняю воспоминания. Снова. Провожаю Риту и прошу её разбудить меня на заре. Засыпаю мгновенно. Перед рассветом открываю глаза и резко сажусь на постели. Слышатся какие-то шорохи. Зажигаю магический ночник, легонько стукнув по стеклу пальцами. Комнату озаряет тусклый голубоватый свет. Крадусь в гостиную, боясь собственного дыхания. Никого. Проверяю дверь — заперта на замок. Где-то позади меня раздаётся тихий скрип. Нет, я точно схожу с ума. Оборачиваюсь, прижимаю к груди ночник. Пространство передо мной освещено, но по углам прячутся тени. Боюсь даже дышать. Откуда-то сбоку вырастает силуэт. Я не успеваю ничего понять, как меня вжимают в крепкое мужское тело, а губы накрывает жадный поцелуй. Наверное, нужно сопротивляться. Колотить что есть силы по стальным мышцам мужчины, обтянутым рубашкой. Хотя бы укусить его за язык или губу… Сделать хоть что-нибудь! Но я не могу. Кожа горит под жадными пальцами. Моё сердце безудержно колотится в груди. Воздух в лёгких заполняется пряным ароматом горьких трав. Мои губы узнают хмельной вкус этого поцелуя в первое же мгновение. Ни с чем не спутать упоение, с которым тебя целует предназначенный богами мужчина. Рантар. Мой истинный и единственный. Я чувствую его руки на своей талии, его жар, который проникает сквозь тонкую ткань пеньюара. Его душа рвётся ко мне, и моя отвечает тем же. Как же он мог предать такую связь? Где-то на задворках сознания мелькают воспоминания, добавляют горечи поцелую, но не решимости прервать его. — Моя… моя… — горячечно рычит Рант. — Моя истинная, как ты могла так поступить?! Меня словно окатывают ледяной водой. Упираюсь в шёлк его рубашки, вкладываю все силы в то, чтобы отстраниться от мужчины. Не то, чтобы у меня получается — скорее Советник милостиво позволяет увеличить расстояние. Его руки всё ещё лежат на моей талии, крепко удерживая, но теперь мне удаётся взглянуть ему в глаза. Он смотрит на меня. Жадно и осуждающе, сурово и с нежностью. От противоречивых эмоций, которые мелькают на лице Рантара, у меня начинает кружиться голова. При голубоватом свете магического ночника синие глаза дракона обретают почти мистическое сияние. С трудом, но всё же я беру контроль над собственным голосом. — Как… Я?! Могла? — Это ведь ты сбежала в день нашей свадьбы! Нахмуренный лоб. Обвиняющий тон. Ни тени раскаяния. — У меня была на то причина! — Подумаешь, маленькая интрижка, — небрежно роняет Советник, наконец, выпуская меня из объятий. — Ты ведь любишь её… Он никогда не говорил об этом. Я услышала от королевы, когда она рассказывала моим детям легенду. Зачем поднимаю тему? Неужели, я надеюсь, что он станет отрицать. — Люблю её? — глухо повторяет Рантар, вызвав болезненный укол в моём сердце. — Не знаю, но это неважно! Несмотря ни на что, у меня и мысли не возникало оставить тебя. А вот ты предала меня по-настоящему. Вышла замуж за другого и родила ему детей! Глава 11 Меня словно оглушили. Не испытывала подобного с той самой ночи, когда застукала их с королевой в процессе любовных утех. Оказывается, я же ещё его и предала. — Прошу прощения, Ваша Светлость, — ядовито произношу я. — Что посмела урвать для себя кусочек женского счастья. — Не прощаю, — глухо отвечает Советник и, прежде чем я успеваю что-либо сообразить, снова набрасывается на меня с поцелуями. В этот раз я сопротивляюсь. Тело и душа по-прежнему рвутся к нему навстречу. Кожа тает под прикосновениями загрубевших пальцев, приученных к мечу. От пеньюара уже ничего не осталось, Рантар просто разорвал ткань и ласкает мою обнажённую кожу. От нежных и настойчивых губ кровь бежит по жилам раскалённой лавой. И только холодный разум цепляется за слова. Он считает, что это я его предала. И это он меня не прощает! Внезапно во мне поднимается такая ярость, что я слышу рёв внутренней драконицы. Способностью к обороту женщины, как правило, не обладают, но иногда звериная натура пробуждается где-то внутри и диктует свои правила. Сейчас она даёт мне силу. Всплеск адреналина и я чудом отталкиваю Рантара. Он выглядит удивлённым, но даже не пытается приблизиться снова. — Нет. Ты больше не прикоснёшься ко мне, Рантар. Я не прощаю измену! Недоумённое выражение лица сменяется ухмылкой. Он складывает руки на груди и говорит: — Врёшь. Всем известно, что твой муж перетрахал половину королевства. — Это другое, — выдавливаю я, понимая, что разговор принимает опасный для меня поворот. — И в чём же разница? — В том, что я не люблю его. Мне не больно оттого, что он спит с другими. Рантар прищуривается. — Ты завралась, Элена! Ещё сегодня днём ты говорила, что сбежала от истинной пары из-за любви к кузену. Разговор принимает очень опасный оборот. Нужно успокоиться. Я делаю глубокий вдох и чеканю: — Я уважаю его и меня всё устраивает. — Надеюсь, что тебя также устраивает ложиться каждую ночь в постель с нелюбимым мужчиной, — хмыкает Советник, разворачивается и скрывается в тени. Бросаюсь за ним. Надо же понять, откуда он взялся в комнате? И королева… Как я могла забыть, что тогда, шесть лет назад, Ларана появилась в моей комнате точно так же — непонятно откуда. Рантар скрывается в гардеробной. Я едва успеваю войти следом и наблюдаю, как одна из стенных панелей встаёт на место, закрывая проход. Ощупываю гладкую деревянную поверхность. Не могу найти ни выемки, ни выступа — не за что зацепиться, чтобы понять, как же открывается потайная дверь. Осматриваю гардеробную снизу доверху, дёргаю за все выступы и ничего не нахожу. Осознание того, что в мою комнату в любой момент может проникнуть Рантар или, что ещё хуже, Ларана, выбивает из колеи. Заставляет ощущать себя беззащитной. Сейчас я с этим ничего не могу сделать, хотя возникает пара идей. Заснуть я, конечно, уже не смогу. Даже и не пытаюсь. Рантар Быстро иду по тайному ходу, добираюсь до своих покоев, но здесь тоже нельзя оставаться. Иначе я вернусь и возьму её силой. Боль и ярость, которые я гасил в себе годами, вспыхнули с новой силой. Покидаю свои покои, с силой хлопнув дверью. Жгуче жажду выплеснуть свою ярость на кого-нибудь. Тренировочная площадка! Ещё слишком, но хотя бы начищу морду какому-нибудь стражнику под видом тренировки. Шрам на запястье пульсирует и ноет, причиняя физические страдания. Я задираю рукав и снова, как одержимый, очерчиваю татуировку. Символ истинной пары… Круг, внутри которого между собой сплетаются два дракона, перечёркнут уродливым шрамом. После того как Элена заключила брак, я едва не потерял сознание от боли. С трудом долетел до ближайшего храма и потребовал у незнакомого перепуганного до смерти жреца, разорвать связь. Тот что-то лепетал о том, что это невозможно. Только брачная церемония с другой женщиной может помочь. Я даже думать не мог о другой. На ком жениться? Даже если бы Ларана была свободна, ни за что не связал бы себя узами брака с ледяной королевой. Слишком уж она… чужая. Зачем я с ней связался? Страсть к королеве возникла внезапно. Накрыла волной, затопила разум, отобрала контроль. Я понимал всё. Что она жена кузена, более того, моего короля, но ничего не мог с собой поделать и злился из-за этого. Отсутствие контроля приводило меня в ярость. Только чтобы разорвать эту порочную связь, я отправился на церемонию обретения истинной пары. Я никогда не был романтиком и не собирался жениться так скоро. Лет через двадцать… ближе к пятидесяти годам — не раньше. И тут она. Элена. Юная, нежная, трепетная. С огромными зелёными глазами, робкой улыбкой и нежными руками. Она смотрела на меня как на божество. Во мне закрутился настоящий ураган эмоций. Не только страсть. Что-то ещё… Две недели я отдавался этому безумию, но отсутствие контроля снова начинало злить. Теперь мной управляла та же страсть, только не к Ларане, а к Элене. Я не мог этого позволить. Думал, что, выбирая, с кем делить постель, обретаю контроль. На самом деле я его окончательно потерял. Элена сбежала, разорвала связь, и я уже шесть лет ничего в своей жизни не контролирую. Ярость снова поднимается во мне штормовой волной, и я бью кулаком в стену. Проходящая мимо горничная шарахается в сторону и лепечет: — Простите, Ваша Светлость. Мельком оцениваю девчонку. Миленькая, русые волосы, огромные карие глаза. Затащить бы её в ближайшую свободную спальню, задрать юбку и выплеснуть напряжение. Мой дракон издаёт нечеловеческий рёв. Я физически ощущаю, как его когти скребутся о грудную клетку, требуя выпустить зверя наружу. Он хочет Элену Маалан и никого другого. Милостиво киваю девчонке и ускоряю шаг. Сейчас я не в состоянии сдерживать ярость. Если на площадке никого не будет — обернусь драконом и улечу в горы и оплавлю парочку пиков. Сегодня на это совершенно нет времени, но если не будет другого выхода… Мне везёт. На Восточной башне обнаруживается соперник. Лучший кандидат из всех возможных. Посол Эссета. Ледяной дракон — лорд Руан Ханнир. Любовник королевы. Мои губы кривятся в жёсткой усмешке. О сопернике я узнал после того, как сбежала Элена. Устроил скандал. Одно дело быть любовником замужней женщины, совсем другое — быть вторым любовником. Время от времени я задавался вопросом — сколько их ещё, но Ларана клялась и божилась, что нас только двое. Оказывается, они с Ханниром росли вместе в Эссете. Их родители погибли во время войны с Дарркатом, потому они и сблизились. Руан Ханнир — ниточка, которая связывает её с домом. Я — настоящая любовь. Именно так утверждала Ларана. Сам не понимаю, зачем терплю этот бред. Никогда раньше я бы и не подумал согласиться на роль не то что третьего, но даже второго мужчины. Ледяной дракон упражняется с мечом, буду полуобнажённым, несмотря на прохладный осенний ветер. Выходцы Эссета не боятся холода, это известно всем. На ходу хватаю первый попавшийся меч у стойки с оружием. Неудобный, несбалансированный, он словно вступает в бой с моей рукой. Не желает становиться её продолжением, но мне плевать. Руан Ханнир уже заметил меня. Салютует мечом. — Советник, составите мне компанию? — Обязательно лорд Ханнир, — ухмыляюсь я и бросаюсь в бой. Он ненавидит меня точно так же, как и я. Если не больше. У меня к Ларане только необъяснимая страсть, а вот Ханнир её любит. Ханнир пригибается, уходит от удара, легко отступает в сторону. — Ночь прошла неудачно? — понимающе хмыкает он. Ледяной дракон думает, что я так зол из-за Лараны. Из-за того, что сегодня ночью с ней был он, а не я. Я же чётко ощущаю — плевать на королеву. При мысли об Элене ярость поднимается волна за волной. Пальцы начинают потрескивать от магии, рукоять меча чуть не плавится в ладони. Ханнир ничего не говорит. Не требует, чтобы поединок был честным, не просит погасить магию. Лишь выставляет тонкий ледяной щит вокруг себя. Живая оболочка повторяет движения тела. Она не защищает от ударов физических, только от магии. Снова нападаю. Тесню ледяного удар за ударом. В висках бешено пульсирует кровь, в ушах — звон и скрежет оружия. Пахнет озоном — аромат моей собственной, грозовой магии. Я чувствую, как сила струится по моим венам. Усилием воли убираю магию. Я могу победить ледяного и без этого. Он пытается нападать, но его атака оборачивается против него. Я выбиваю меч у него из рук и бью кулаком в челюсть, а затем кулаком в живот. Посол Эссета падает на колени, смотрит на меня снизу вверх и ухмыляется. Не понимая, что делаю, замахиваюсь мечом. — Умейте проигрывать, Советник, — говорит Ханнир разбитыми в кровь губами. Я могу снести ему башку одним взмахом меча, а он всё равно ощущает собственное превосходство. Он прав. Я победил в этой дурацкой схватке, но проиграл в главном. Ханнир свою любимую женщину сумел удержать, несмотря на то, что она замужем и нашла второго любовника. Я проиграл своё счастье. Опускаю руку и выпускаю меч из пальцев. Оружие с лязгом падает на камень у меня под ногами. — Спасибо за тренировку, лорд Ханнир, — бросаю послу через плечо и покидаю площадку. Глава 12 Элена Утром мне сообщают, что королева ожидает меня в оранжерее. Рита помогает собраться. Она почистила и освежила утреннее платье из моего старого гардероба, так что мне не нужно больше ходить в чужом. Потом Рита провожает меня к оранжерее. Она располагается в Западной башне, где посадочную площадку для драконов закрыли стеклянным куполом и переделали в теплицу. — Большая честь, что вас пригласили сюда, леди Маалан, — сообщает мне горничная. — Её Величество проводит в оранжерее все важные встречи. Это её любимое место. У входа горничная меня оставляет. Называю своё имя охране королевы, и меня пускают внутрь. Я соскучилась по цветам, поэтому захожу в предвкушении. Хочу увидеть яркие краски, ощутить насыщенный аромат цветов и услышать чудесную симфонию природных звуков. И мои ожидания оказываются вознаграждены. Буйство красок радует взгляд. Королеве привозят редкие растения не только со всего королевства Дарркат, но и с других стран. Иду по мощёной дорожке, вдоль которой тянутся аккуратные кустарники всех оттенков зелёного — от тёмного до лаймового. Над головой — цветочные арки. Алый, фуксия, лиловый, оранжевый. Цвета, ароматы, звуки… Останавливаюсь как вкопанная, осознавая страшное. Растения не звучат. Или это я потеряла способность слышать их? Осторожно выпускаю через ладонь золотистое облачко и направляю его в сторону ближайшего кустика. Закладываю послание — приветствие и вопрос, как вы поживаете тут? Моя магия оседает на листьях, и в то же мгновение мои уши взрываются от вопля отчаяния. Кустик плачет, стонет и жалуется. Нет, я не понимаю его дословно — мелодию растения ещё нужно расшифровать, а с таким сортом я сталкиваюсь впервые, но звучание уже говорит о многом. Вспоминаю, что меня ждёт Ларана, и продолжаю идти вперёд. С каждым моим шагом растения оживают и начинают говорить со мной. Все они несчастны и угнетены. От какофонии звуков начинает трещать голова. Я отправляю ближайшему цветку обещание помочь и разобраться, а сама закрываюсь, ставлю щит. Иначе разговор с королевой попросту не переживу. — Леди Маалан, рада, что вы нашли для меня время, — с иронией отмечает королева. Её фрейлины начинают хихикать. Ларана сидит на софе, а рядом с ней кружком расположились придворные дамы. Пара ледяных дракониц из Эссета, остальные четверо — уроженки Даррката. Я не знаю ни одну из них. — К сожалению, у нас недостаточно места, чтобы предложить вам сесть, — огорчённо вздыхает королева и прикрывает смешок веером. — Ничего страшного, Ваше Величество, — равнодушно отвечаю я. Ларана пригласила меня на утреннее чаепитие в компании фрейлин, но не приказала принести достаточно стульев? Видимо, я должна понять, что моё место примерно на уровне со слугами, которые не смеют сидеть в присутствии господ. Пусть так. — Как вам моя оранжерея? — Красивая, — осторожно отвечаю я. — Только требует ухода. Хочу ли я уколоть королеву? Возможно, но большей частью меня в самом деле беспокоит настроение растений. Такая паника бывает, если их ждёт засуха или грядёт война — и то я о таком только в книгах читала. За цветами в Изумрудном когте ухаживали хорошо, и я ни разу не слышала такую какофонию отчаяния. — Вы так хорошо разбираетесь в цветах? — выгибает Ларана белёсую бровь. — Неужели в вашем родовом замке нет садовника. — Магия моего рода — земля, Ваша Величество, — терпеливо поясняю я. — И после рождения детей у меня проснулся дар. Поэтому да… я разбираюсь в растениях. Я их чувствую. — И что же не так с моими? — Они устали вдали от естественной среды, — уклончиво отвечаю я. Конечно, правду королеве я не собираюсь говорить. — Им требуется дополнительная подпитка. — Прекрасно! Ларана радостно хлопает в ладони, а потом сообщает фрейлинам: — Дамы, кажется, я только что нашла нового садовника! Дамы хихикают, даже не пытаясь скрыть злорадства. Интересно, королева это задумала заранее? Может быть, ей кто-то сообщил о моих способностях, поэтому она организовала чаепитие в оранжерее? Даже винить её особо не могу, ведь я сама сказала, что оранжерея требует дополнительного ухода. — Благодарю за оказанное доверие, Ваше Величество. — Приходите сюда после обеда, Элена. В это время здесь никого не будет, и вы никому не помешаете. Фрейлины снова начинают хихикать. — Как скажете, Ваше Величество. — Ах да, Элена. Раз уж мы теперь с вами друзья, хочу дать вам один совет. Оставьте попытки спасти вашего отца. Он виновен. Вы ему не поможете. — Предлагаете сидеть сложа руки? — не выдерживаю я. Наши взгляды с Лараной скрещиваются. — Я сидела, — ледяным тоном отвечает она. — Когда Дарркат напал на мой родной Эссет, я сидела и вышивала целыми днями, леди Маалан. Я вышивала, когда моё королевство стонало под натиском Даррката, я вышивала, когда войско Кандаана ворвалось во дворец, я вышивала… — королева делает паузу и мне слышится скрип её зубов, — даже тогда, когда король Норэн убивал моего отца. В этот раз никто не хихикает. Все опускают головы и молча разглядывают кольца на своих руках, поправляют браслеты и складки платьев. Только две ледяные драконицы смотрят на меня так же, как и королева. Холодным, убийственным взглядом. Едва сдерживаю усмешку. Приходится поджать губы. Я знаю историю. Эссет годами терроризировал приграничные регионы Даррката. Старый король терпел до самой смерти и ничего не предпринимал, сколько бы людей ни гибло. Когда трон занял Норэн Кандаан, молодой король первым делом устроил акцию возмездия. Да, она была чрезмерно жестокой, но эффективной. Во избежание дальнейших междоусобиц Норэн даже женился на принцессе Ларане, а на трон Эссета посадил своего наместника. Но с точки зрения ледяных драконов, это было вторжение. Ничто не могло переубедить их в этом. — Лучше подумайте о будущем своих детей, — бросает Ларана и отводит взгляд. — Оно и так довольно туманно. Вашему семейству не стоит злить короля ещё больше. Стискиваю зубы, сжимаю ладони в кулаки. Я ничего не могу сказать, ничего не могу сделать… собственное бессилие приводит в ярость! Но и выплеснуть эту ярость я тоже не могу. — Можете быть свободны, Элена. Так что вы говорили, леди Карнаан насчёт моды на рубины в следующем сезоне? Королева заводит светский разговор со своими фрейлинами. Мне ничего не остаётся, как уйти. Мне нужны вещи для детей и мне нужны книги. Без них я не смогу разобраться в том, что происходит в оранжерее королевы. Я ухожу с твёрдым намерением найти Рантара и при свете дня потребовать у Советника разрешения посетить родовой замок. Дорогу к кабинету Советника мне показывает незнакомая горничная, которую я встретила в коридоре. Охранник у входа оказывается непреклонным. — Лорд Кадаан велел его не беспокоить. — Просто передайте, что леди Маалан настаивает. — Хоть сама королева — велено «не беспокоить»! — Ладно, — пожимаю плечами. — Сама доложу ему о своём приходе. Хватаюсь за резную ручку и резко тяну дверь на себя. — Леди вы с ума сошли? — вопит охранник, но я уже внутри. Рантар сидит за столом, склонившись над документами. От воплей стражника поднимает голову. — Простите, лорд Кандаан, она просто ворвалась в кабинет силой. — Плохо справляешься с обязанностями, Дантаан, — холодно отвечает Советник, проходясь по мне взглядом. — Раз слабая женщина сумела прорваться сюда силой. — Лорд Кандаан, я… — Свободен! Стражник тут же ретируется, оставляя меня один на один с драконом. Рантар откидывается на спинку кресла и барабанит пальцами по столу. Мимоходом отмечаю, что костяшки сбиты в кровь. Интересно, когда он успел подраться. До визита ко мне или после? — Уже соскучилась? — интересуется дракон нарочито-небрежным тоном. — Не успела, — отвечаю ему в тон. — У меня к тебе дело. — Какое? — Я требую, чтобы мне организовали перемещение в Изумрудный коготь! Скоро зима, а ни у меня, ни у моих детей нет с собой тёплых вещей! Да что там… вещей вообще! Рантар медленно поднимается из-за стола и подходит ко мне. Мягко и неторопливо — подкрадывается словно хищник. — Требуешь, значит? — тихо спрашивает он. Я таю в этой бесконечной синеве. Почему-то ощущаю исходящую от Рантара нежность. Он не улыбается, не шутит, не угрожает. Просто смотрит мне в глаза и поглаживает костяшками пальцев по лицу. Запах горьких трав обнимает меня, и я словно ныряю в прошлое. Его жесты кажутся такими знакомыми, такими правильными, такими родными, что всё остальное из памяти просто стирается. Внезапно моё запястье пронзает острая боль, которая быстро проходит, но остаётся пульсация. Я вскрикиваю и подношу руку к лицу. Удивлённо рассматриваю метку истинной пары, которая внезапно дала о себе знать. Вокруг рисунка — припухлость и краснота — как было в тот день, когда жрец Маон сделал надрез, разрывая связь. — Болит? — тихо спрашивает Рантар и обхватывает ладонью моё запястье. Грубоватые мужские пальцы нежно скользят по тонкой коже, волнуют и пробуждают чувство, которое я пыталась забыть целых шесть лет. Единения. Принадлежности. Моё сердце распахнулось навстречу этому мужчине, а он его растоптал. Я не хочу вспоминать! — Так ты организуешь мне переход в Изумрудный коготь? — Почему нет? — небрежно пожимает плечами Советник и крепко сжимает мою ладонь, сплетая наши пальцы между собой. — Идём! Не сходя с места, читает заклинание и свободной рукой выбрасывает в воздух магический сгусток, который мгновенно разворачивается в плетение портала. — Прямо сейчас? — изумляюсь я, хотя на самом деле меня удивляет совсем другое. Советник открывает портал сам, вместо того чтобы поручить это одному из стражников. — А когда? — хмыкает Рантар и практически тащит меня вперёд. Несколько шагов спустя мы оказываемся на посадочной площадке моего родного замка. Сюда прибывали крылатые гости и здесь же он настроил точку входа для порталов. На площадке дежурят стражники. Совершенно незнакомые лица, форма королевской гвардии. При нашем появлении они занимают боевую стойку, их руки искрят магией, но при виде Советника мгновенно гасят магические заряды и вытягиваются в струнку. — Ты и в самом деле арестовал всех, кто служил в замке? — А ты как думала? Государственные перевороты не устраивают в одиночку. Нужно собрать войско, заручиться поддержкой высокопоставленных лордов. — Не могу поверить, что отец действительно собирался это сделать, — качаю головой. Рантар лишь морщится в ответ. — К слову, большинство слуг были не в курсе заговора. Так что я верну тебе гувернантку и няньку для детей. У меня возникает порыв броситься ему на шею и расцеловать от благодарности. Гашу порыв на корню и сухо роняю: — Спасибо. — Много вещей собираешься брать? — Столько, сколько смогу унести. Лорд издаёт звук, похожий на страдальческий вздох и говорит стражникам. — Хойр, найди ваших сменщиков и пришли их в покои леди Маалан. Помогут донести вещи. Внутренне я ликую. Я переживала о том, как потащу и книги, и вещи, но раз предполагается помощь, то можно собрать всё необходимое. Мы идём по замку, и я отмечаю абсолютно пустые коридоры. Ни прислуги, ни стражников, никого. — Кто управляет нашим поместьем? — хмурюсь я. — Я поставил своего человека, — роняет Рантар. — Ваш управляющий замешан в заговоре. — Почему я не могу вернуться сюда, раз уж с меня подозрения сняты? Я могу сама заниматься делами. — Ты? — изумляется дракон. — Управлять поместьем? — Отец меня обучил всему. — Зачем? Ты должна заниматься детьми, делами управляет муж. Закусываю губу. Я начала расслабляться в присутствии Рантара. Когда это началось? И почему?! Может быть, ночной поцелуй снизил мою бдительность? Или то, что он так легко перешёл на «ты» и позволил мне обращаться к нему неформально в ответ? — Если нам будет позволено вернуться сюда всем вместе: мне, Освану и детям — это было замечательно! После суда над отцом, конечно. Хочу быть рядом, пока всё не решится. Мысленно добавила: и постараться хоть как-то ему помочь, но промолчала. — Я подумаю. Чем дальше мы идём, тем больше угнетает запустение в замке. Где-то я замечаю капли крови — видимо, произошла короткая схватка, кто-то из стражников сопротивлялся. Где-то горничная уронила ворох грязного постельного белья — видимо, шла в прачечную, когда её арестовали. — Здесь хоть кто-то остался? — Экономка и пара слуг вернулись после допроса. Выдыхаю с облегчением. Если госпожа Раст на месте — замок будет в порядке. Она не позволит растаскивать хозяйское добро, а порядок… наведут постепенно. Видимо, до этого коридора просто ещё не добрались. Свои вещи я обнаруживаю там же, где оставила их в день ареста. В центре моей комнаты так и остались стоять два чемодана — мой и ещё один с детскими вещами. Только этого будет мало во дворце, но я не хочу испытывать терпение Рантара. Первым делом иду в свой кабинет и собираю книги по природной магии, языку растений, дешифровке цветочных мелодий. Поразмыслив, собираю и учётные книги поместья. Хорошо бы ещё ставленник Советника присылал мне отчёты о делах. Может, позже. Сквозь открытую дверь замечаю, как дракон ходит по моей спальне. Трогает статуэтки на каминной полке, рассматривает наш с Осваном свадебный портрет, затем изображения детей. — Зачем тебе столько растений в комнате? — доносится до меня вопрос. — У меня проснулась магия земли. Тренируюсь каждую свободную минуту. — Хм… а ведь и верно. Ты же пыталась создать портал сама, а магии у тебя раньше не было. Интересно. Заканчиваю с бумагами и книгами, занимаюсь своими вещами. Беру тёплую обувь, бальные туфли, плащ, пару платьев. Складываю всё в сундук как попало — во дворце Рита приведёт вещи в порядок. — Мне нужно в детскую, я быстро. Но Рантар и там не оставляет меня одну. Разглядывает детские игрушки, долго смотрит на портреты детей. Я укладываю вещи, а сердце холодеет при мысли, что он может догадаться в любую минуту. Да и почему не понял раньше? Истинная метка на запястье пульсирует всё сильнее в его присутствии, и вдруг я замираю от мысли. Что, если его метка тоже даёт о себе знать? Что, если он пока не догадался только потому, что связь истинной пары была разорвана, но чем дольше мы находимся рядом, тем больше она активируется и тогда… Заканчиваю как можно быстрее и говорю: — Я готова! Рантар оглядывает сундук с детскими вещами: — Разве ты не станешь собирать вещи для своего супруга? Застываю на месте, не зная, что сказать. Об этом я даже не подумала. — Нет, Осван ненавидит, когда я копаюсь в его вещах. Думаю, разберётся с этим сам. Советник хмыкает, подходит ко мне и вкрадчиво говорит: — Знаешь, что я думаю, Элена? Я думаю, что вы с мужем даже не живёте вместе. Глава 13 — С чего ты это взял? — интересуюсь я, из последних сил сохраняя хладнокровие, хотя внутри нарастает паника. — Во-первых, ты и твои дети должны жить в его родовом замке. Странно, что вы до сих пор находитесь под крышей твоего отца. Во-вторых, должны быть совместные портреты детей и Освана, ведь они его наследники. У вас таких нет. Один свадебный, а дальше только ты и дети. В-третьих, ты сама собираешься управлять поместьем. Даже документы какие-то собрала, а значит, Антор и не планировал передавать дела твоему мужу. Я думаю, что у вас фиктивный брак. — У нас двое детей, — невозмутимо отвечаю, выдерживая взгляд Рантара, проникающий в самую душу. Боги! Он уже всё понял. Обо всём догадался и сейчас… — Что ж, очевидно, консумация брака состоялась, — хмурит брови дракон. — Но затем вы стали жить как чужие люди. Поскольку похождения твоего супруга широко известны даже при дворе. Он не стеснялся наставлять тебе рога, но тебя это не волнует. — Ну и что? Что ты привязался ко мне и к моему мужу?! Глаза Рантара вспыхивают ультрамарином, прожигают насквозь. Он хватает меня за плечи, вынуждает запрокинуть голову, приближает своё лицо к моему, так что я чувствую горячее дыхание на щеке. Нависает сверху, закрывает собой остальной мир. У меня начинает кружиться голова. Я чувствую себя, как овечка перед драконом. Я могу убегать, могу требовать, могу… что угодно, но на самом деле — это я в его власти. В этот самый момент я ощущаю это особенно остро. — Никак не могу понять, — голос Советника с примесью магии прокатывается по комнате. — Почему ты выбрала ЕГО? На его скулах гуляют желваки, глаза полыхают магическим ультрамарином. Он сдерживается изо всех сил. И мне становится по-настоящему страшно. — Не понимаю, почему тебя до сих пор волнует это, — говорю спокойным ровным тоном, чтобы хоть немного успокоить дракона. Вижу, что со мной уже говорит не Советник, а его внутренняя ипостась. — Я же сделала тебе одолжение. Ты сохранил свою свободу, которую так не хотел терять. Истинная связь с годами только крепнет, вдруг она перебила бы твоё влечение к Ларане? Не знаю, что в итоге срабатывает. Мой тон или мои слова, но ультрамарин гаснет. Синие глаза Кандаана снова отливают ледяной сталью, и он отпускает меня, почти отталкивает от себя. Возвращаемся в полном молчании. Рантар бросает на меня яростные взгляды, скрипит зубами, но больше ничего не говорит. Всё уже сказано. Я думаю только об одном — сама богиня Маон на моей стороне, раз Советник так и не понял, что Райлин и Джеран — его дети. Но, возможно, мне придётся всё рассказать, иначе это сделает Осван. Эта мысль сидит в голове червоточиной. Рантар открывает портал прямо в мою комнату. Для Советника нет запретных уголков во дворце, куда он не может переместиться. Особенно это радует стражников, потому что им нужно сделать лишь пару шагов и поставить сундуки туда, куда я показываю. В моей комнате дракон не остаётся. — Надеюсь, я удовлетворил все ваши требования, леди Маалан? — едко интересуется он. — Да, вполне, — ровно отвечаю я. — Спасибо. Портал схлопывается, и я остаюсь одна. Ненадолго. В комнату врывается запыхавшаяся и раскрасневшаяся Рита. — Леди Маалан, я ищу вас по всему замку! — Что случилось, Рита? — Ваши дети! — горничная переводит дух и сглатывает. — Они возвращались в замок с гувернанткой, но по дороге встретили принца Киана. И он… — Что? Что он сделал с моими детьми? — Ничего. Леди Райлин осталась с гувернанткой, но он забрал Джерана и я боюсь… принц не совсем… Я слышала. Киан — избалованный, жестокий мальчишка. Истории о нём известны всему королевству. Я думала, что самое страшное уже позади, но ошибалась. — Где они, Рита?! — На Восточной башне, миледи. Когда я добираюсь туда, уже слишком поздно. Одежда Джерана разорвана в клочья, тёмные волосики растрепались. Мой мальчик тяжело дышит, сжимая в руке деревянный меч. Напротив него стоит подросток. Принцу Киану пятнадцать. Ростом он уже взрослый мужчина, хотя в фигуре всё ещё видна подростковая худощавость. Внешностью он пошёл в мать. В облике принца нет и намёка на принадлежность роду Кандаан. Волнистые волосы до плеч имеют платиновый оттенок в точности, как у Лараны. Высокие скулы, надменный рот, который кривится в отвратительной ухмылке. — Что ж, лорд Маалан, — неплохо, — небрежно говорит принц, прокручивая в руке меч. — Вы достойно сражались. — Спасибо, мой принц, — бесстрашно отвечает мой мальчик. — Теперь я окажу вам честь и лично проведу для вас ритуал Становления. — Нет! Я даже не успеваю сообразить, как из моего горла вырывается протест. Принц поворачивается ко мне, изумлённо вздёргивает серую бровь: — Кто вы и почему смеете возражать мне?! Наследному принцу Даррката?! — Ваше Высочество, прошу прощения. Мгновенно беру себя в руки и приседаю в самом почтительном реверансе, который только способна изобразить. — Меня зовут Элена Малаан. Я не хотела возражать вам. Просто… Только вчера Советник лично проверял способности Джерана и решил, что он ещё не готов к Становлению. — Эти старики вечно перестраховываются, — пожимает плечами принц. — Я уверен, что будущий лорд Маалан с честью пройдёт этот ритуал. Ведь так? Киан с усмешкой обращается к моему сыну. Джерану — пять. Он наслушался легенд о храбрости и благородстве. Он не смеет отказать принцу, да и не осознаёт опасности, поэтому отвечает. — Да, Ваше Высочество. — Видите, леди Маалан. Ваш сын готов к Становлению. — Ваше Высочество, он слишком мал. Ему всего пять лет. Говорю ещё что-то, а сама обвожу взглядом присутствующих взрослых. Кто-то из них ведь должен поддержать меня. Увы. Здесь только несколько стражников, которые побоятся сказать хоть слово против принца. А ещё мужчина с белоснежными волосами. Я не знаю, как его зовут, но у него посольский перстень-печатка на указательном пальце. Посол Эссета. Он отводит взгляд, когда я пытаюсь найти у него поддержку. Мужчина сохраняет невозмутимый вид, но уголки его губ легонько дёргаются в намёке на улыбку. Он рад, что мой сын сейчас подвергнется смертельной опасности. Да они тут с ума все посходили, что ли? — Ваше Высочество, прошу вас. Я бросаюсь вперёд и загораживаю Джерана собой. — Умоляю, отмените своё решение. Ритуал Становления слишком опасен для детей младше десяти лет. У Джерана ещё даже не вспыхнула первая искра. — Стража! — кричит принц Киан, нехорошо улыбаясь. — Подержите леди Маалан, пока мы закончим с лордом дела. Стражники бесцеремонно хватают меня подмышки и оттаскивают в сторону. — Итак, Джеран, начнём! Мне приходится смотреть, как принц теснит моего сына к краю обрыва. По щекам текут слёзы, которые я не могу вытереть, поскольку стражники по-прежнему держат меня за руки. Кусаю губы до боли и возношу молитвы дракону-прародителю. Молю о защите, хотя духи прародителей никогда не принимали участия в судьбе потомков. Небесам всё равно, но если я потеряю надежду, то сойду с ума от страха. Джеран с трудом отбивается от Киана, пропуская б?льшую часть ударов. Деревянный меч принца причиняет моему мальчику боль. Собственное бессилие вызывает глухую ярость, и я начинаю вырываться из захвата стражников. Безуспешно, но я уже не контролирую себя и продолжаю пытаться. Джеран подошёл слишком близко к краю башни. Ещё один неверный шаг и… Он его делает. Взмахивает ручками, меч вылетает из пальцев, и мой сын срывается вниз. В глазах темнеет. Я кричу, срывая горло. Пытаюсь вырваться, и меня внезапно отпускают. Бегу, готовая броситься вслед за сыном вниз и торможу у самого края башни. Пусть загораживает громадный дракон, который внезапно возникает передо мной. Тяжело хлопая крыльями, он парит напротив башни. В правой лапе он держит Джерана. Осторожно опускает ребёнка на каменную брусчатку. Я прижимаю к себе сына, не веря своему счастью. Вдыхаю запах его волос — всё ещё молочный, нежный. Глажу, ощупываю, проверяя, нет ли повреждений. Почти не замечаю, как дракон приземляется с другой стороны башни, меняя драконью ипостась на человеческую. Прихожу в себя, только когда он подходит к нам. — Ваш ребёнок в порядке, леди Маалан? — Что? — поднимаю взгляд на Советника и внезапно осознаю, что он только что сделал. Он спас моего сына. Нашего сына. — Кажется, да, — хрипло выдавливаю я. Мне хочется сказать ему так много. Благодарить, объяснять и рассказать правду. На языке так и вертится «Спасибо, что спас нашего сына». Давлю внезапно вспыхнувшее желание на корню. К счастью, лорд Кандаан переводит взгляд с меня на принца. — Твоих рук дело, Киан? Я прижимаю к себе дрожащего Джерана и наблюдаю за разворачивающейся сценой. — Допустим, что моих, — пожимает плечами принц. — Совсем сдурел? — Что такого, дядя? Я просто хотел провести ритуал Становления для лорда Маалан. — Ты не имеешь права проводить этот ритуал. Это делают только те, кто имеет военные достижения и благословение жреца! У тебя нет ни того ни другого! Рантар в бешенстве. Он наступает, кричит, вынуждая принца пятиться. Правда на лице подростка не мелькает ни тени сожаления, он лишь продолжает ухмыляться, делай небольшие шаги назад. Внезапно между Кандааном и принцем встаёт посол Эссета. — Вы не смеете повышать голос на Его Высочество, Советник! Он имеет право поступать со своими подданными так, как считает нужным. Если король и прислушивается к вашим советам, то принц Киан вовсе не обязан следовать примеру отца! — Отца? — усмехается Рантар. — Вы что-то хотите сказать, Советник? — тихо и с угрозой произносит посол, кладёт ладонь на рукоять меча и частично обнажает клинок. Внезапно на площадке устанавливается напряжённое молчание. Кажется, что охранники перестают дышать. Даже принц на мгновение прекращает ухмыляться. Я перевожу взгляд с Рантара на посла, потом снова на принца и в голове раздаётся какой-то щелчок. Осознание. Все Кандааны — черноволосые без вариантов. Правители Даррката женились на принцессах Эссета и раньше. Такие союзы заключались крайне редко, но всё же. Всегда рождались черноволосые наследники. Принц Киан — беловолосый. Так же, как его мать и… посол Эссета. Других представителей их королевства в Дарркате просто нет уже много десятилетий. — Только то, что принцу Киану было бы полезно следовать примеру своего отца, — цедит Рантар. — А ещё слушаться дядю. Так вот, Ваше Высочество, не приближайтесь к леди Маалан и её детям! Они ценные свидетели в деле о заговоре против короля! А вы только что пытались избавиться от одного из свидетелей. — Что может знать пятилетний мальчишка? — пожимает плечами Киан. — Он ничего! А вот его мать может знать достаточно, но как она выступит на суде, если обезумеет от горя?! Ваш поступок тянет на пособничество заговорщикам, принц! Его Высочество бледнеет и бормочет какие-то извинения. — Не перегибайте палку, Советник, — уже устало, но всё ещё вступается посол. — Его Высочество вовсе не пытался избавиться от лорда Маалан. — Возможно, — холодным тоном отвечает Кандаан. — Но у него бы получилось, если бы не стечение обстоятельств. Подумайте над своим поведением, принц. — Леди Маалан, я провожу вас. Видимо, я плохо объяснил охране замка, что вы понадобитесь мне на суде. Суровый взгляд в сторону стражников, которые стоят, потупившись в пол. — С вами побеседую потом, — говорит Кандаан, внимательно вглядываясь лица мужчин. Словно запоминая. Мы идём по замку втроём. Советник чуть впереди, за ним следую я и Джеран. Сын крепко сжимает мою руку и подрагивает — Прости, мама. Я не должен быть вступать с принцем в бой, — наконец, едва слышно шепчет он. — Я просто не знал, как отказать. — Ты не виноват, — внезапно отвечает Рантар не оборачиваясь. — Киану сложно сказать «нет». Джеран кивает и задумчиво смотрит в спину Советника, который продолжает идти вперёд. Детей разместили рядом с моими покоями. Райлин сидит и прилежно занимается с нашей гувернанткой Надин. При нашем появлении они обе вскакивают, бросаются навстречу. Надин тут же начинает оправдываться. — Простите, леди Маалан, я не знала, как отказать Его Высочеству. Мы случайно столкнулись с ним, он начал беседу, а потом потребовал отпустить с ним лорда Джерана. — Ничего, Надин. Всё обошлось. Райлин забрасывает меня вопросами, но я не успеваю ответить. — Леди Маалан, я хочу с вами поговорить, — произносит Рантар. — Наедине. — Сейчас вернусь, — обещаю детям и выхожу вслед за Советником в коридор, но, кажется, здесь он говорить тоже не хочет. Размашистым шагом направляется к моей комнате. Делаю глубокий вдох и собираюсь с духом, чтобы встретиться с ультрамариновым взглядом, и быстро произношу. — Я не знаю, как отблагодарить вас, лорд Кандаан. — Знаете, леди Маалан, — усмехается Рантар. — Только вот захотите ли? Неужели он говорит о том, о чём я подумала? Красноречивый, раздевающий взгляд подтверждает: я всё верно поняла. — Я… готова. Голос охрип и два простых слова звучат как скрип несмазанных петель. Я смотрю в пол, чтобы только не видеть, как полыхают глаза дракона. Рука сама собой тянется к шнуровке на платье. Раз петля, два петля… каждая из них приближает меня к падению в бездонную пропасть, откуда не будет возврата. Три петля… Моё запястье обхватывают сильные пальцы. — Остановись. Я не приму твою благодарность до тех пор, пока ты сама не захочешь так же сильно, как и я. Вскидываю подбородок, неверяще глядя на Рантара. — А если… я никогда не захочу? — Захочешь, — убеждённо говорит он и гладит большим пальцем нежную кожу на запястье. — Я не знаю, какая магия помогает тебе бороться с притяжением, но воле богов нельзя противиться вечно. Вообще, я хотел поговорить о другом, хотя ты и затронула интересную тему. — О чём тогда? — спрашиваю и чувствую, что краснею. Ведь я действительно сама начала говорить про благодарность, да ещё… я что же была готова ему уступить? Кажется, у меня до сих пор шок оттого, что мой сын чуть не погиб. — Не спускай глаз со своих детей, везде бери их с собой. Я пришлю охрану, которая сможет быстро найти меня в случае чего. В замке полно тех, кто ненавидит тебя и твоего отца. Некоторые очень рады, что он в темнице. — У него есть враги? — изумлённо спрашиваю я. Отец всегда казался мне оплотом добродетелей, но я и в заговор против короля не верю… — Более чем достаточно, — усмехается Рантар. — Я не казнил Антора сразу же, потому что очень заинтересовался теми, кто охотно и даже с радостью свидетельствует против него. Хочу разобраться до конца. И снова вспыхивает надежда. Ещё один маленький светлячок в копилку к тому странному, необъяснимому чувству, что теплится внутри. — Рантар, позволь мне увидеться с ним. — Зачем? — хмурится Советник. — Просто… хочу услышать от него, виновен ли он. — Ладно, — чуть помедлив, соглашается дракон. — Приду за тобой после ужина. — Спасибо тебе. — Потом поблагодаришь, — в синих глазах мелькает усмешка. — Если захочешь. К щекам снова приливает краска, меня бросает в жар. Не только от намёков, но и от собственных тайных желаний. К счастью, Кандаан уходит, а я бегу к детям. Наконец-то, они снова рядом со мной! Глава 14 Рантар Сам не понимаю, что на меня нашло. Находясь рядом с Эленой, я едва сдерживал себя. Зверь внутри прогрызал себе путь на волю. Жаждал добраться до своей добычи. Требовал овладеть истинной. Нельзя. Нет. Она отказала. Силой брать мы её не будем. Умолять — тем более. Нет, значит, нет. Зверь не слушал. Он выл так, что закладывало уши, и требовал взять добычу, которая когда-то ускользнула из наших лап. Я отправился на Северную башню, чтобы дать ему волю. Полетать в горах, выпустить пламя, оплавить парочку дальних вершин, чтобы не портить вид из окон королевского дворца. Взлетел с башни и тут услышал крик. В общем-то, какая разница, кто кричит? Но дракона повело в сторону. Чутьё? Инстинкты? Рефлекторная привычка бросаться в гущу событий? Я не знаю ответа. Мой дракон ринулся к Восточной башне на автомате. Словно кричит кто-то бесконечно важный. Хватило лишь доли секунды, чтобы увидеть падающего мальчишку и ринуться за ним. Это не было осознанным решением. Это не было актом милосердия. Только когда драконья лапа перехватила хрупкое тельце ребёнка, я задался вопросом. Зачем? Я много раз видел ритуал Становления. Немало было случаев, когда мальчишки так и не становились на крыло. Падали и разбивались насмерть, не сумев завершить или хотя бы начать трансформацию. Зачем дракону понадобилось спасать именно этого мальчишку? Правда, потом я порадовался, что так вышло. Элена смотрела на меня, как на божество, сошедшее с небес. За один такой взгляд моей истинной я готов спасти хоть сотню мальчишек. А отпрыск Освана Маалана меня удивил. Не истерил, не впал в шок, только мелко дрожал и хмурился, когда я вернул его матери. Прижимался, конечно, к её юбке, но тут уже ничего не поделаешь — возраст такой. Да и вряд ли отец им занимался. Осван Маалан частенько ошивался в столице, наставляя рога своей супруге. Отец Элены был занят организацией заговора. Мальчишке нужен пример для подражания, мужчина, который научит опираться только на себя и не искать спасения под материнской юбкой. В голове возникает глупая мысль. Я бы мог заняться сыном Элены. Я даже… хочу это сделать? Потираю лоб ладонью, прогоняя дурацкие мысли. Зачем мне это? С чего вообще подобные идеи возникают в голове? Мне нужно заняться свидетелями по делу Антора Маалана. Уже пора назначать суд, а мы ещё собрали не все показания. * * * Элена Джеран молчит, но я вижу, что он потихоньку приходит в себя. Послушно съедает тарелку супа в обед и не отказывает сестре, когда та протягивает ему половинку сладкого персика. Сердце замирает каждый раз, когда вспоминаю, что могла потерять своего мальчика. Гоню печальные мысли прочь. Всё обошлось — это главное. Возникает новая, ещё более пугающая мысль — рядом с Рантаром мои дети будут в безопасности. Освану на них плевать. Он хочет получить меня зачем-то, но мои дети ему не нужны. Отец в темнице и только богам известно, чем закончится история с заговором. Только мысль о том, что Советник отберёт детей, запретит видеться с ними, сжимает сердце ледяными тисками. Пока я не готова принять решение. После обеда отправляюсь в оранжерею, как мне и приказала Ларана. Беру с собой детей. Не забываю и тетрадь для нот с грифелем в металлической оправе. Язык растений — это музыка. Записывать их песню нужно нотами, а потом уже — расшифровывать с помощью древних словарей. Каждая нота как буква, каждый аккорд как слово, каждая линия как предложение. — Дети, эта оранжерея принадлежит королеве Ларане, так что будьте очень осторожны. Бегать там нельзя, чтобы ненароком не оборонить какое-нибудь ценное растение, только любоваться. Понятно? — Понятно, — кивают двойняшки. — Потом обязательно выйдем с вами на прогулку в парк, и на свежем воздухе вы сможете уже порезвиться. Красочный пейзаж радует взгляд, как только мы заходим внутрь. Дети восторженно ахают и охают. Конечно, мой садик в Изумрудном когте выглядит совсем не так эффектно. Я выращиваю простые травы и растения. Большинство из них даже не цветут, а если и цветут, то не блещут яркими красками. Оранжерея Лараны радует взгляд. — Какие красивые цветы! — восторгается Райлин. — Только грустные. — Грустные? — настораживаюсь я. То, что все местные обитатели замерли в тревожном ожидании чего-то, я знаю и сама. Растения и цветы снова молчат, не издают никакого звучания. Но Райлин магией пока не владеет. Откуда ей знать, что цветы грустят? — Почему ты так думаешь, милая? Райлин хмурит лобик — совсем как брат, раньше я не замечала за ней подобной повадки, трёт его ладошкой и говорит. — Ну как почему? Они же все измазаны чёрной грязью! Удивлённо оглядываю ближайший кустарник, потом скольжу взглядом по клумбам. Я ничего не вижу. Цветы как цветы. — Какой ещё грязью? — интересуется Джеран. — Я ничего не вижу. Райлин начинает злиться, что её никто не понимает. — Да. Здесь все цветочки в какой-то чёрной паутине. — Нет здесь никакой паутины, — пожимает плечами Джеран. — Просто мы её не видим, — задумчиво говорю я. Так страшно мне ещё никогда в жизни не было. У Райлин проснулся дар. Какой дар — мне совершенно непонятно. Она что-то видит. Надеюсь, это дар земной магии, просто уникальный. Потому что такого в роду Маалан не было. Если она видит что-то на растениях, то всё-таки земля… А если нет? — Райлин, а рисунок везде разный или одинаковый? — Одинаковый, — отвечает малышка, оглядевшись по сторонам. — Сможешь его нарисовать? — Думаю, да. Я вырываю пару листов из нотной тетради, отдаю дочери грифель. — Нарисуй, пожалуйста, а я пока займусь цветами. Выпускаю магию на ближайший куст, и сразу же слышу протяжный стон его листьев. Конечно, когда я сказала королеве, что оранжерея немного не ухожена, я имела в виду вовсе не внешний вид растений или состояние почвы. Садовник здесь имелся и не один. Скорее всего, целая команда Земля прополота и полита. Растения цветут и пахнут. На первый взгляд, но только потому, что стоит хотя бы одной травинке засохнуть — её сразу извлекают. Погибшие цветы тут же заменяют, вместо них подсаживают привозные, выращенные в других теплицах. Здесь красиво, но нет жизни. Она в этом месте просто гибнет. Об этом и плачется зелень. Кустик поёт, я записываю ноты, перевожу их в слова и сразу понимаю, о чём речь. Здесь, в оранжерее, кто-то использует магию смерти. Она достигла такой концентрации, что срок жизни растений сократился. Здесь не прорастают семена, не расцветают цветы — всё привозят уже созревшим, но растения всё равно умирают. Б?льшего куст рассказать не может. Rosales infinite — не способно распознавать магию. Значит, мне нужно то, что умеет. Bonacae Nelum — розовый лотос. Только я их здесь пока не видела. Нужно обойти всю оранжерею и найти искусственный прудик. Там могут быть лотосы. Ко мне подбегает Райлин и протягивает лист бумаги, на котором нарисовано что-то похоже на кляксу или очень плотную паутину. — Мама, я нарисовала, смотри. Рисунок пугает. Вызывает безотчётный страх, чувство опасности. Огромное количество тонких линий, которые пересекаются между собой, почти не оставляя белого пространства на листе. — Райлин, а ты раньше видела подобный узор где-нибудь? Дочь на мгновение задумывается и уверенно отвечает. — Да. У того дяди, который арестовал тебя. Он приходил сегодня с тобой и Джераном. — Лорд Кандаан? В голову закрадываются страшные подозрения. — Ты уверена, Райлин? — Уверена, — отвечает дочь. — У него на лбу точно такой же рисунок как здесь. Чёрная-пречёрная паутина. На мгновение в голове воцаряется абсолютная пустота, а потом мысли начинают кружиться с немыслимой скоростью. Путина подтверждает то, что рассказала мелодия кустарника. Кто-то практикует магию смерти. Древнюю, могущественную и запретную. О ней слагают страшные легенды. Драконы черпают магию из силы стихий. Имеет значение и собственный резерв. Чем выше способности дракона, тем больше магии он может почерпнуть из стихии, тем мощнее заклинание, которое он может сотворить. Магия смерти страшна тем, что доступна каждому. Можно быть абсолютной пустышкой, но творить мощнейшие заклинания. Только у них всех будет цена. Чья-то жизнь. Магия смерти тянет жизненные силы того, на кого сделана привязка. Это известно всем из истории магии. Запрет на использование прописан в законе, а наказанием является смертная казнь. Вспомнился король. За те шесть лет, что я его не видела, Норэн Кандаан превратился в самого настоящего старика. Отогнала мысль подальше. Кто может решиться и сделать привязку на жизнь самого короля? Тем более что необходима кровь. Для этого нужно быть в его ближайшем окружении. — Нужно найти лотосы, — пробормотала я. — Лотосы? — тут же переспросил Джеран. — Это такие цветы, которые растут на воде? — Именно так, сынок. — Райлин, давай сыграем. Кто быстрее найдёт лотосы? — Давай, — тут же согласилась дочь. Я не успеваю сказать ни слова, как дети разбегаются в разные стороны и тут же скрываются из вида между растений. Что ж… подожду, пусть повеселятся. Вдвоём они быстрее найдут пруд. Тем временем я нахожу основание поливочной системы и накладываю заклинание. Вплетаю обещание помочь и много-много любви. Вода будет проходить сквозь заклинание, как через фильтр, и разнесёт всем местным обитателям надежду на лучшее будущее. Может быть, растения будут жить здесь подольше. Дети не возвращаются довольно долго, я даже начинаю волноваться. Наконец, прибегает Джеран и зовёт меня с собой. Искусственный прудик обнаруживается в самом дальнем уголке оранжереи. Его поверхность застилает зелёное покрывало из круглых листьев, на которых покоятся нежно-розовые бутоны. Строгие и лаконичные, но прекрасные. В воздухе витает тонкий аромат цветов, слышится журчание небольшого искусственного водопада. Тишина, покой, умиротворение. — Мама, смотри как красиво! — показывает пальчиком Райлин. — Если бы не чёрная паутинка повсюду. — На всех цветах ты видишь паутину? — Нет, но на многих, — грустно отвечает дочь. Ага, здесь есть и новенькие, которые ещё не успели запечатлеть творящуюся здесь магию. — Например, на каком? Покажи. Райлин указывает на один из цветов и отправляю ему облачко приветственной золотистой магии. Лотос тут же взрывается печальной песнью. Музыка хлещет фонтаном. В ней слышится помесь самых разных эмоций. Печаль, боль, разочарование, снова боль. Я едва успеваю заносить ноты в тетрадь. К счастью, мотив повторяется несколько раз и, исписав несколько листов, я полностью переношу мелодию на бумагу. Сразу понимаю, что расшифровать будет нелегко. Лотос имеет свойство запечатлевать заклинание слово в слово, но текст звучал не на общедраконьем языке. На каком? Это и предстоит мне выяснить. — Идёмте, дети, сегодня мы сделали всё, что могли. Я обещала вам прогулку. * * * Возвращаемся только к ужину, который Рита уже накрыла в гостиной. К моему удивлению, за столом дожидается Осван. — Надеюсь, дорогая супруга, вы не против, если я присоединюсь к семейному ужину. — Конечно, дорогой, — мило улыбаюсь я в ответ. Правда, улыбка предназначена скорее для Риты. Все вокруг должны считать Маалан — образцовой семьёй. — Дети, поприветствуйте отца. Двойняшки на появление родителя реагируют, как всегда, отстранённо. Джеран подходит и почтительно кланяется, Райлин приседает. Для них Осван — отец, но это слово ничего не значит. Ни заботы, ни любви, ни внимания. Я просто приучила их выражать почтение тому, кого называю их отцом. Кузен им холодно кивает. Мы приступаем к трапезе. Осван сразу же опрокидывает бокал вина и стучит пальцем по стеклу, требуя налить ему ещё. Стараюсь не смотреть на супруга, наблюдаю, как Джеран воинственно хмурится, пытаясь наколоть непослушный кусок мяса на вилку. Райлин сражается с маленьким помидором. — Я решил почтить вас своим присутствием, дорогая, ик… налейте ещё. Так вот, через три дня Её Величество устраивает бал, на который приглашены и мы с вами. — Бал? — от изумления мои брови ползут наверх. Ларана в своём уме? В королевстве чуть не произошёл переворот, а она устраивает праздник? — Бал, который открывает неделю празднований в честь дня рождения Его Величества Норэна, — пожимает плечами Осван и опрокидывает уже третий по счёту бокал. — Неделя празднований в такое время… — Да, и казнь заговорщиков будет одним из развлекательных мероприятий этой недели. Я ощущаю, как к горлу подкатывает тошнота. Ларана самая настоящая тварь! Сминаю пальцами ткань юбки на коленях, сижу с неестественно выпрямленной спиной, сжимаю зубы, чтобы не сорваться при детях, не выдать своих истинных эмоций. Снова ощущаю ярость — такую же сильную, как и шесть лет назад, когда хотелось громить и рушить замок вместе со всеми его обитателями. — Что такое «казнь»? — интересуется Райлин. — Это такое важное совещание короля и его советников, — быстро отвечаю я и кидаю предупреждающий взгляд в сторону кузена. Он лишь пожимает плечами. На его лице даже мускул не дрогнул. Кажется, детям никто не успел сообщить о незавидном положении их деда, хотя… смотрю на Джерана и понимаю, что ошиблась. Малышке Райлин повезло, а вот моего мальчика явно просветили. Скорее всего, принц Киан. У Джера подозрительно блестят глаза, и он кусает губы. Вот-вот расплачется, но знает, что юному лорду нельзя этого делать ни в коем случае. — Так вот, — продолжает Осван, не обращая внимания на общее настроение. — Я жду, что ты дашь мне ответ в день казни. Положительный, конечно же. Впервые за весь вечер кузен смотрит мне в глаза. Зелёные радужки светятся торжеством. Он ни на мгновение не сомневается в том, какое решение я приму. — Как скажешь, дорогой супруг, — киваю я и делаю глоток вина, чтобы хотя бы немного снять напряжение. Остаток ужина мы проводим в молчании. Осван допивает бутылку вина и уходит. Мы с детьми заканчиваем ужин, и я провожаю их к себе. Помогаю няне вымыть их и уложить спать. Когда возвращаюсь, Рита уже приготовила ванну и мне. Отпускаю горничную. Хочу побыть одна. Очередной напряжённый день, который забрал все силы — моральные и физические. Падаю на кровать прямо в одежде и больше не хочу шевелиться. Ненадолго забываюсь тревожным сном, но сквозь дрёму всё же слышу скрип и шорох. Кровать как будто прогибается под чужим весом. Распахиваю глаза и вижу над собой лицо Рантара. Он нависает надо мной, упираясь ладонями по обе стороны моего лица. На мгновение тону в потемневшем синем взгляде. На скулах Советника гуляют желваки. Склоняется ниже, и я даже слышу, как часто бьётся его сердце. Смотрю на чувственные губы и с ужасом понимаю, что до безумия хочу, чтобы он меня поцеловал. Тело начинает покалывать от предвкушения. Внезапно Рантар резко поднимается, протягивает мне руку и насмешливо говорит: — Идёмте, леди Маалан. Пришло время навестить нашего узника, если не передумали. Глава 15 Рантар ведёт меня тем самым тайным ходом, через который в мою комнату проникал он сам и королева Ларана. Вход всё же обнаруживается в гардеробной. Просто я бы в жизни не догадалась нажать несколько выступов в стене в определённой последовательности. — Любопытно, а способ запереться изнутри от вторжений через тайный ход имеется? — Имеется, — хмыкает Рантар, — но я тебе его не скажу. Хочу приходить в твою спальню, когда посчитаю нужным. Звучит угрожающе, но я не боюсь. У Кандаана была возможность получить меня, он отказался. Иду позади Рантара, глядя в спину, обтянутую чёрной шёлковой рубашкой. Тонкая ткань очерчивает широкие плечи, обозначает крепкие мышцы рук. Советник чеканит шаг и звук эхом отдаётся в тёмном, сумрачном коридоре. Я думаю о том, что дракон уже не первый раз идёт мне навстречу. Перенёс в Изумрудный коготь за вещами, устроил свидание с отцом, не говоря уж о спасении Джерана. Возможно, стоит довериться ему? Рассказать о детях? Что лучше — умолять его не разлучать меня с ними или всю жизнь терпеть прикосновения кузена? Из тайного хода мы попадаем в одну из башен и начинаем спускаться по узкой каменной лестнице. С каждым шагом становится всё холоднее. Вскоре доносится смрадное дыхание королевской тюрьмы. Плесень, человеческие испражнения, гнилая солома. Внезапно Рантар останавливается, и я впечатываюсь в его спину. Судорожно вдыхаю свежий запах его тела. Сейчас присущий ему аромат горьких трав — как глоток чистого воздуха. Даже не замечаю, что прижимаюсь к его спине слишком долго. Не могу надышаться. — Может, перестанешь ко мне прижиматься? — хрипло говорит он. — Простите, в темнице ужасно воняет, а ты… — Рантар разворачивается и буравит меня синим взглядом. — Твоя одежда пахнет свежими травами. — Значит, я пахну лучше, чем тюрьма? Рад слышать, — усмехается дракон и толкает тяжёлую кованую решётку. Она с визгом распахивается внутрь, и я вижу своего отца. Антор Маалан выглядит измождённым. Сидит на каменной лавке, прислонившись затылком к стене. На нём та же самая одежда, что и в день ареста. Белая рубашка давно стала серой. Сюртук выглядит затёртым. Волосы в беспорядке, а на подбородке выступила тёмная щетина, щедро приправленная проседью. — Отец! Сажусь рядом с ним, беру холодную ладонь в свои руки. Провожу по его лбу, опасаясь лихорадки. Я умудрилась простудиться всего за одну ночь в темнице, а он здесь уже два дня, но, кажется, здоров. Только устал. Отец открывает глаза и слабо улыбается: — Элена, ты в порядке? — Да, всё хорошо. Мне выделили комнаты во дворце. Дети живут в соседних апартаментах. Нашу гувернантку тоже отпустили. Отец переводит взгляд за мою спину и сухо говорит: — Спасибо. — Я сажаю в тюрьму только виновных, — ледяным тоном отвечает ему Рантар. — Неужели ты и в самом деле планировал устранить короля Норэна? Я никак не могу в это поверить! — Нет, конечно, нет, дочка, — устало говорит отец, и я тут же бросаю гневный взгляд в сторону Советника. — Дослушай его, — советует дракон. — Но я действительно виновен. Я планировал убийство Её Величества. — Что?! Но почему? Я не верю своим ушам. Конечно, королева — та ещё стерва, но, чтобы отец… мой мудрый, добрый папа планировал чьё-то убийство. — Она использует запретную магию. — Это не так, — чеканит дракон за моей спиной. Я замираю. Смотрю отцу в глаза и… не знаю, как показать, что верю ему. — Мне никто не верит, — продолжает отец. — У меня нет прямых доказательств, только косвенные и показания некоторых свидетелей. — Которые отказались от своих слов, — вставляет Советник. — Да, отказались, — устало соглашается мой бедный, измученный папа. — Струсили, отказались, сдали меня. — Как же так?! — по моим щекам бегут слёзы. — Может быть, можно найти ещё какие-то свидетельства? Смотрю на Рантара, надеясь найти там хоть проблеск сомнения. Хотя бы намёк, что он готов поверить в эту версию — тогда… да я сразу бы раскрыла всё, что узнала сегодня. Ищу и не нахожу. Лицо лорда Кандаан застыло непоколебимой маской. Конечно, он ни за что не поверит в том, что его любовница виновата! — Нет! — вдруг восклицает отец, а потом сжимает мою руку, смотрит прямо в глаза и добавляет чуть тише. — Нет, доченька. Прошу, не пытайся ничего изменить. Я виновен, я замышлял убийство, и я понесу наказание. Думай только о себе и детях. Иди. Надеюсь, перед казнью Советник разрешит нам с тобой проститься. Я обращаю залитое слезами лицо к Рантару и сквозь пелену вижу, как он кивает. Отец обнимает меня за плечи и шепчет. — Ты помнишь колыбельную, которую я пел тебе в детстве? — Что? Какую колыбельную? Отец меня любил и баловал, конечно, но спать меня всегда укладывала гувернантка. — Забыла, — с грустной улыбкой произносит он. — Я напомню тебе, а ты обещай не забывать больше. Киваю, плохо понимая, о чём он говорит. И тут отец начинает насвистывать какую-то мелодию. Я не сразу понимаю, что этот мотив — послание, зашифрованное языком растений. И то только потому, что одно слово повторяется три раза: не доверяй, не доверяй, не доверяй! — Что? — переспрашиваю я, а потом спохватываюсь и прошу. — Кажется, вспомнила, но напой, пожалуйста, ещё раз. Отец повторяет мотив, и на этот раз я понимаю всё. «Не доверяй Рантару! Не доверяй Освану! Не доверяй Далаану! Они все под властью королевы». — Не забудешь теперь? — улыбнулся отец уголками губ. — Не забуду, — обещаю я, целую его в колючую щёку и едва слышно шепчу: «Всё поняла». Это даже не шёпот, скорее выдох, но папа улыбается чуть шире. Значит, расслышал. Наконец, выдаётся пара спокойных дней. В первой половине дня дети занимаются с гувернанткой, я же посещаю королевскую библиотеку, ищу язык заклинания, которое записала с мелодии лотоса. Магия смерти запретна, а следовательно, и знания, касающиеся её — тоже. Поэтому я не обращаюсь за помощью к пожилому хранителю. Конечно, сборник заклинаний я не найду, но мне он и не нужен. Я читаю мифы, легенды и страшилки, чтобы понять — кто создал магию смерти, и какой язык использовался для этого. Наконец, нахожу информацию о том, что магию смерти принесли в наш мир переселенцы из иного мира. Как они появились толком неизвестно, но в легендах писалось следующее: «Они вышли из горного пламени, не тронутые огнём. Их тела защищали чёрные щиты. И спустились они в долину Потока и создали своё поселение». Долина Потока — старинное название одного из горных королевств, которое ранее находилось между Эссетом и Дарркатом, но уже давно прекратило своё существование, завоёванное и поделённое на части нашими странами. «Их волосы была цвета чёрного золота, а глаза — зелёными. Их язык был незнаком нам, а магия не видана. Они не могли обратиться драконами, но могли победить дракона без оружия». Женщин не трогали. Они пришли с детьми, поселились и мирно жили, но слухи об их магии распространились быстро. Поэтому к ним потянулись странники, но они отказывали всем. «Не трогайте нас, и мы не тронем вас, сказала зеленоглазая ведьма. Они отказывали всем, но на меня в их местах напали дикие звери. И ведьмы взялись за лечение». В общем, пришелицы вылечили неудачливого странника, а потом и позволили ему остаться. Он изучил их язык, создал словарь и первую книгу заклинаний. Начал распространять диковинную магию по миру, но это плохо закончилось, и магию запретили. Книги заклинаний сожгли (или спрятали от любопытных глаз), странника казнили за распространение, поселение уничтожили, но магию уже было не остановить. Веками то тут, то там появлялся какой-нибудь умелец, который где-то раздобыл книгу или у кого-то научился. Потому и потребовались законы. После долгих поисков я нахожу словарь, но за расшифровку приняться уже не успеваю. После обеда мы отправляемся в оранжерею. Ларана отозвала штат садовников и теперь меня каждый раз ждёт довольно много работы. Полить, прополоть, пересадить увядшие растения. Дети с радостью помогают мне. Дёргают сорняки и поливают клумбы. Я пересаживаю погибшие растения. Дети так увлечены процессом, что я даже теряю их из вида. Всё ещё пересаживаю розовый куст, а они уже убежали вглубь оранжереи. Заканчиваю с кустами и направляюсь к искусственному прудику с лотосами, где застаю следующую картину. Райлин сидит на краю прудика, выложенного камнем, и горько плачет. Джеран гладит сестру по спине. — Что случилось? — с тревогой спрашиваю я. — Цветочек погиб, — сквозь слёзы отвечает малышка и показывает пальцем на погибший лотос. — А скоро погибнет и его братик. На поверхности воды плавает почерневший цветок, а рядом с ним ещё живой собрат, но уже с потемневшими кончиками. — Мне жаль, милая, — обнимаю дочку. — Но так бывает. Не понимаю, почему её расстроили именно лотосы, ведь она видела, как я выкапываю другие засохшие растения и сажаю новые. — Я могла помочь, — всхлипывает Райлин и трётся мокрым носом о мой рукав. — Как же ты могла помочь? — Я могла снять паутинку! — Могла? Кладу руки на худенькие плечики, отстраняюсь и внимательно смотрю дочери в глаза. — Ты уверена? — Да, — всхлипывает она. — Я даже попробовала прошлый раз. Просто берёшь пальцем, и она отлипает. Просто ты сказала, что ничего нельзя трогать. Здесь же королевский сад… — Райлин, а к тебе эта паутинка не пыталась прилипнуть. — Нет, — немного удивлённо отвечает дочь. — Ко мне она не может прилипнуть. — Почему ты так думаешь? — Потому что я — ал’лааме. — Что такое ал’лааме? — Не знаю, — пожимает плечами Райлин. — Я только знаю, что легко могу снять паутинку, потому что я ал’лааме. Мама, я же могу спасти остальные цветы! И, прежде чем я успеваю возразить, она тянется к лотосу и пальчиками снимает с него невидимую для меня паутинку. Я, наверное, схожу с ума, но потемневшие лепестки на глазах расправляться, обретают здоровый розовый цвет. Моя дочь что? Только что вылечила цветок?! Ответом мне становится мелодия. Полная надежды, радости и благодарности. Впервые я слышу, как в королевской оранжерее растение поёт без моей просьбы. — Вот! — радуется Райлин и хлопает в ладоши. — Я и правда помогла! Теперь сниму паутинку с остальных. Она бежит по краю пруда, тянется к каждому цветку, до которого может достать, и снимает невидимую паутину. Лотосовый пруд оживает. Мелодия обретает объём и превращается в симфонию радости. Только я испытываю самый настоящий ужас, понимая, о чём поют цветы. — Великая Двойня снова пришла в наш мир! — ликуют они. — И Видящая уже пробудилась. Глава 16 Затаив дыхание, я вхожу в бальный зал. Пол сверкает, над головой мерцают тысячи магических светляков. Они отражаются в зеркальных стенах, создают ощущение нереальности происходящего. Я словно попала в чудесную сказку. Сомневаюсь в решении, которое приняла. Сомневаюсь в своём чересчур откровенном платье. Я настолько страшусь последствий этого вечера, что каждый шаг даётся с трудом. Внутри уже полно людей. Придворные дамы в лучших нарядах. Мужчины в простых чёрных камзолах, но увешанные семейными реликвиями. Сверкают драгоценности. В воздухе витает дикая смесь ароматов. К счастью, все окна распахнуты, погодные маги следят, чтобы по залу гулял прохладный ветерок. Делаю глубокий вдох, когда поток сквозняка пролетает мимо меня. Это придаёт решимости. Расправляю плечи, иду по залу, пытаясь взглядом отыскать Рантара. Меня нагоняет Осван. — Дорогая супруга, — шипит кузен, больно ухватив меня за локоть. — Вас разве не учили, что являться на бал без законного мужа, неприлично? — Не припомню такого, — безразлично отвечаю я. Решение принято, ставка сделана и мне, честно говоря, глубоко плевать на приличия. Голова занята совершенно другим. — Зато я помню! Кузен рывком притягивает меня к себе, силой кладёт мою ладонь на рукав. — К слову, великолепно выглядишь, кузина. Платье просто фантастическое. Я знаю. Рите пришлось вызывать портниху, а той срочно переделывать лиф одного из платьев. На мне карминово-красное платье со спущенными рукавами и открытым декольте. Изначально имелась ткань, закрывающая плечи и грудь. Теперь её нет. К тому же после рождения детей моя грудь немного увеличилась в размере. Платье же шилось на юную девушку со скромными формами. И теперь над краем декольте возвышаются холмы, готовые в любой момент вырваться на волю. На груди — изумрудное колье. Зелёные камни и красное платье — слишком кричащее сочетание, почти запретное для леди из приличного общества. Особенно учитывая то, что Ларана предпочитает пастельные оттенки, а королева, как водится, диктует моду всему двору. Но у меня есть план, согласно которому я не имею права остаться незамеченной. И он работает. — Выглядишь как шлюха, — шепчет Осван, склоняясь к моему уху. — Но мне нравится. Пусть все завидуют. Мы идём по бальному залу, и на меня смотрят абсолютно все. Женщины презрительно поджимают губы, отворачиваются, хихикают, прикрывая рты веерами. Мужчины провожают жадными взглядами, роняя челюсти. Наконец, мы выныриваем из толпы и оказываемся перед королём. Я, наконец, вижу реакцию того, ради которого и затевала маскарад. У Рантара отвисает челюсть. В прямом смысле этого слова. Королева что-то говорит ему, он приходит в себя, подбирает челюсть, отвечает что-то Ларане, но его взгляд так и остаётся прикован к моей груди. Внезапно он поднимает голову, и я попадаю в синий плен его глаз. В них такая бездна желания, что по спине бегут колкие мурашки. Внезапно становится тяжело стоять — ноги слабеют, живот напрягается и закручивается тугим узлом. Сердце грохочет в ушах. — Я, конечно, слышала, что в провинции не следят за модой, но ваш наряд, леди Маалан, переходит всякие грани приличий. — Благодарю вас, Ваше Величество, — отвечаю, не задумываясь над смыслом. Осван фыркает, Ларана говорит что-то ещё, но наши с Рантаром взгляды по-прежнему сплетены в единое целое. Прихожу в себя, только когда муж силой утягивает меня в сторону. — Даже жаль, что я не настоял на твоём ответе сегодня, — шепчет Осван. — Наденешь это платье в ту ночь, когда мы станем мужем и женой по-настоящему. Он не просит, требует. Я просто киваю. Не объяснять же кузену, что та ночь никогда не наступит. Мы подходим к столику с закусками, затем идём обмениваться любезностями с какими-то знакомыми. Куда бы мы ни пошли, я ощущаю на себе тяжёлый взгляд Советник. Он высматривает меня в толпе, как хищник добычу. Следит, раздевая взглядом. В какой бы части бального зала мы ни оказались, мне повсюду видится внимательный синий взгляд. Иногда Советник действительно смотрит на меня, а иногда это просто игра воображения. Ожидание становится невыносимым. Скорее бы уже начался бал. Осван никак не может успокоиться. Циркулирует по залу, тащит меня за собой под локоть. Общается, смеётся, флиртует. — Могла бы и улыбнуться министру обороны, — шипит он, когда мы отходим от мужчины с военной выправкой. — Прости, — рассеянно отвечаю я. — Здесь слишком душно и слишком много людей. — Терпи. Нужно дождаться первого танца. Раньше уходить нельзя. Я и не собираюсь. Ни раньше, ни тем более, позже. Распорядитель бала объявляет название первого танца. Лунный вальс. В центр зала выходит королева Ларана, которую ведёт под руку лорд Кандаан. Прожигаю Рантара взглядом. Очень надеюсь, что почувствует моё настойчивое внимание. Конечно, бал Ларана открывает в паре с ним. Король слишком слаб — даже на троне Норэн сидит с трудом. Следующий танец обязательно должен быть моим! Рантар замечает моё внимание. Уголки его губ слегка изгибаются в улыбке. Наконец, раздаются первые аккорды фортепиано, к ним присоединяется легкомысленная скрипка. Ей вторит более серьёзный контрабас. Рантар обнимает тонкую талию королевы левой рукой, а правую вытягивает в сторону, чуть согнув в локте. Ларана вкладывает свою ладонь в его, их пальцы переплетаются… Советник и его королева начинают кружиться по залу в танце. Внутри меня разгорается настоящее пламя. Я словно возвращаюсь в тот день, когда застукала их в постели. Неужели я всё ещё ревную? Да, и ещё как! Моё решение провернуть задуманное крепнет. «Они все под властью королевы», — сказал отец. Значит, нужно попытаться ослабить эту власть. Несколько аккордов спустя, к Советнику и королеве присоединяются другие пары. Осван тянет меня в центр зала, резким движением прижимает к себе, выбивая воздух из лёгких. Хотя сейчас я кузену почти благодарна. Он изо всех сил демонстрирует, что пара лорда и леди Маалан настроена исключительно дружелюбно, желает общаться и быть частью королевского двора. А значит, мы совершенно не одобряем заговор Антора Маалана. Я ни за что не смогла бы произвести столь благоприятное впечатление в одиночку. И очень надеюсь, что задуманное удастся, но следует оставить и пути к отступлению. Возможно, мне и моим детям всё же придётся жить в этом королевстве лжи и под гнётом магии смерти. Осматриваюсь и замечаю, что права. На нас смотрят. Обсуждают. Осуждают за то, что мы танцуем на балу, пока мой отец сидит в тюрьме. Я вижу это по презрительным взглядам, но стратегия Освана абсолютно верна. Спустя время все забудут, как это было неприлично, но все запомнят, что нас выпустили из заключения и нас пригласили на бал. Никогда нельзя пренебрегать королевской милостью. Лунный вальс едва закончился, как мой план начинает работать. Уверенно чеканя шаг и пробираясь сквозь толпу, к нам приближается Советник. Распорядитель бала объявляет следующий танец. — Вы позволите пригласить вашу супругу на танец, лорд Маалан? Рантар обращается к Освану, но смотрит исключительно на меня. — Как я могу отказать вам, Советник? По голосу кузена я отчётливо слышу, что он очень хотел бы отказать, но не может. — Леди Маалан, — Рантар протягивает мне руку, и я вкладываю дрожащие пальцы в тёплую ладонь. Осван уходит, Кандаан рывком разворачивает меня к себе. — Для кого ты надела это платье, Элена? — Разве ответ не очевиден? — спрашиваю я и дерзко смотрю в глаза Советнику. — Очевиден, — соглашается он. — Только зачем? И готова ли ты к последствиям? Звучит музыка. Солнечный вальс. Он гораздо быстрее. Музыка не льётся, а скорее весело отбивает ритм. Раз-два-три, раз-два-три. Рантар крепко обнимает меня за талию, ни на секунду не разрывает зрительного контакта, и мы не сразу замечаем переполох в зале. Нарушителя порядка мы замечаем только когда он оказывается совсем рядом с нами. — Леди Райлин, леди Райлин, да постойте же! — слышу я голос гувернантки. Рантар останавливается. Райлин подбегает к Советнику, приседает в изящном поклоне и говорит: — Лорд Кандаан, не могла бы вы со мной потанцевать? Пары рядом с нами тоже остановились. Слышатся возмущённые возгласы: — Ну и воспитание! — Что за наглый ребёнок! — Гувернантку следует уволить! Как можно не уследить за крошечной девочкой? — Простите, леди Маалан, — чуть не плача говорит гувернантка. — Пока я купала Джерана, Райлин надела платье и выскользнула из комнаты. Нагнала её только в здесь, в бальном зале. — Очень плохо, Мелисса, — строго говорю я, а сама едва сдерживаю улыбку. — Что вы не справились со своими обязанностями. Райлин, немедленно возвращайся к себе в комнату! Глаза дочки наполняются слезами. Она умоляюще смотрит на Советника и дрожащими губками шепчет: — Ну, пожалуйста, я так хочу потанцевать. Кусаю губы до крови, пытаясь не засмеяться. Моя дочь — настоящая артистка. Когда мы разрабатывали план, я и подумать не могла, что она так великолепно справится. — Райлин, это невежливо! — ахаю я. Расчёт оказывается верным. Грозный лорд Кандаан не может отказать малышке. Рантар улыбается, тепло смотрит на Райлин и говорит: — Леди Маалан, не будьте так строги. Я вполне могу подарить один танец вашей дочери. Как раз заканчивается Солнечный вальс. Наша маленькая комедия привлекает к себе всеобщее внимание. Даже Ларана, меняющая партнёров как перчатки, теперь смотрит в нашу сторону. Я боюсь, что королева вмешается, но, к счастью, она не успевает. К ней с поклоном подходит посол Эссета, распорядитель бала объявляет вальс цветов и тут же начинает играть музыка. Рантар подхватывает Райлин на руки. Она кладёт ему одну ладошку на плечо, вторую Советник сжимает в пальцах. И они начинают кружиться по залу. Я отхожу в сторону и наблюдаю за ними. Сам того не зная, отец танцует свой первый танец с дочерью. Рантар что-то говорит, Райлин заливисто смеётся. Он начинает кружить её быстрее, маленькие ножки в атласных туфельках смешно болтаются в воздухе. Они привлекают к себе всеобщее внимание. Нахожу взглядом Ларану, она злится, что-то говорит послу, сжимая губы и морщась. Придворные удивлённо смотрят на Советника, на некоторых лицах мелькает тень догадки. Мне всё равно. Я приняла решение, и сейчас, глядя, как тепло Рантар улыбается дочери, я на все сто уверена в его правильности. Пусть я буду страдать, но дети получат отца. Свободного от воздействия магии. Сильного и защищающего. Райлин поднимает руку и проводит ею по лбу Советника. Я знаю, что она делает, а вот на лице Кандаана мелькает удивление, но в следующее мгновение снова расцветает улыбка. Неужели не сработало? Рантар опускает малышку на пол и за руку подводит к гувернантке. — Спокойной ночи, леди Райлин, и больше, пожалуйста, не убегайте! — Хорошо, лорд Кандаан, — дочь — само воплощение воспитанности. — Спасибо за танец. Мелисса уводит девочку. Рантар обхватывает меня за талию и утаскивает меня в центр зала. На его лицо застыло нечитаемое выражение. И как только мы начинаем кружиться среди других пар, он склоняется к моему уху и сквозь зубы цедит: — Что со мной сделала наша дочь?! Глава 17 Немного ранее Когда я полностью расшифровала и перевела заклинание Лараны, то меня охватил ужас. Это оказалось проклятие. Подчинение воли, искажение реальности, ментальный контроль. И потом я увидела точное такой же магический след на других цветах лотоса. Она проделывала это неоднократно. Теперь у меня не оставалось сомнений, что силы черпала королева от своего мужа. Там были десятки заклинаний! И это только на лотосах, которые выжили. Сколько было завядших цветов, которые уже брали из пруда? Никто не знает. Я долго думала. Ворочалась ночью, раскладывала все варианты и поняла, что выход только один. Снять проклятие с Рантара. Он будет в бешенстве, что я скрыла детей. Возможно, даже отберёт их. Но я спасу отца. И оставалась ещё крохотная надежда, что Советник, в благодарность за то, что я верну ему контроль над собственным разумом, всё же позволит мне хотя бы видеться с моими крошками. Снять проклятие с Освана? Он ничего не изменит. Лорд Далаан? Тоже не имеет таких полномочий. Сомнение возникло лишь одно. Рантар — любовник королевы. Вдруг он встанет на её сторону? Но тогда… зачем ей вообще накладывать проклятие? Страх остался, но я убедила себя, что это единственный шанс. Райлин сказала, что ей нужно прикоснуться, чтобы снять чёрную паутинку. И после долгих раздумий мы разработали план с балом. Райлин врывается, приглашает Кандаана на танец, тот соглашается. Чтобы обеспечить согласие Рантара, я во что бы то ни стало должна была привлечь его внимание. Другая дама могла дать отпор малышке и отказаться уступить своё место. Конечно, меня беспокоило и то, как отразятся на Райлин манипуляции с магией смерти. — Мама, паутинка же распадается, как только я её снимаю! — удивлённо ответила дочь, когда я поделилась с ней своими волнениями. Я ещё сомневалась, стоит ли подвергать её риску, когда случилось вот что. Я читала за столом, а дети играли на софе неподалёку. Внезапно я услышала обеспокоенный голос Джерана. — Райли, Райли, что с тобой?! Мама, она странно себя ведёт! Я вскочила из-за стола и подбежала к ним. Райлин сидела неподвижно с остекленевшим взглядом. Глаза смотрели в одну точку, но самое страшное было не это. Их заволокло сиреневым туманом так, что не было видно даже радужки. — Райлин, детка, ты меня слышишь? Осмотрела ребёнка, посчитала пульс — дышит, сердце бьётся, но совершенно не реагирует. Сжала холодные ладошки в своих руках, пытаясь согреть их. И тут дочь отмерла. Открыла рот и оттуда вырвался какой-то утробный, нечеловеческий голос: — Райлин Кандаан должна снять проклятие со своего отца, иначе Дарркату придёт конец. Старые духи не желают этого! — Что? Какие ещё старые духи? — выкрикнула я, но всё уже закончилось. Дочка обмякла и начала падать с софы. Я подхватила её на руки, отнесла на кровать. — Джеран, принеси воды! — попросила сына, а сама принялась растирать дочери ручки и ножки. — Райлин, приди в себя, ну, пожалуйста, приди в себя, — шептала я, продолжая манипуляции. Я не понимала, что происходит, да и знаниями целителей не обладала. Просто почему-то казалось правильным растирать худенькое тело, а потом напоить водой. К счастью, это сработало. Сначала щёки дочери порозовели, согрелись руки и ноги, а потом она открыла глаза и сказала: — Я хочу пить. Джеран уже стоял рядом со стаканом воды. — Почему я на кровати? — удивилась Райлин, когда залпом выпила весь стакан. — Ты разве ничего не помнишь? — осторожно спросила я. — Нет, а что случилось? — Ты стала Видящей, как в сказках нашей старой няни. — О чём ты, Джеран? — Няня нам рассказывала сказки о Великой двойне, — объяснил сын. — Именно так пробуждалась Видящая. Застывала как статуя, а потом говорила предсказания не своим голосом. Через тело Видящей говорят старые духи. — А кто они такие? — Те, кто жил в нашем мире ещё до драконов-прародителей. Они редко возвращаются, только когда грозит большая опасность всему живому. Этот случай помог мне решиться на авантюру с балом. Кто бы ни были эти старые духи, очевидно, что даже высшие силы хотят, чтобы Райлин сняла проклятие с Рантара. К счастью, Джеран не обратил внимания на само предсказание и не стал спрашивать, почему Райлин Кандаан? Дочка же попросту ничего не помнила. Мы разработали план, договорились с гувернанткой и разыграли сцену. Всё получилось. Сейчас И теперь я зажата в руках лорда Кандаан, смотрю в его синие глаза, полыхающие праведным гневом. Настал момент отвечать за свои решения. Рантар — Обязательно было устраивать бал до суда над заговорщиками? — интересуюсь я, лениво обводя взглядом зал. — Конечно, — радостно щебечет Ларана. — Это же традиционные празднования королевского дня рождения. Что подумает милый Норэн, если я не устрою праздник? Смотрю на кузена. Сидит на троне, как выцветшая кукла. Он старше меня на каких-то десять лет, а выглядит как старик при смерти. Скорее всего, так оно и есть. Целители разводят руками и не понимают, почему он слабеет с каждым днём. — Норэну плевать, — холодно отвечаю я. — Одной ногой он уже в могиле. — Как ты можешь говорить о короле? — оскорбляется Ларана. Усмехаюсь в ответ. Будто её расстроит смерть мужа. Боковым зрением отмечаю какое-то яркое пятно. Поворачиваю голову и вижу… её. Сердце ухает вниз и начинает сумасшедше биться где-то в районе живота, рождая сумасшедшее желание. Она совсем лишилась рассудка, что явилась на бал в таком откровенном виде? Куда только смотрит её муж? Хотя Осван Маалан, кажется, совсем не против. Собственническим жестом обнимает жену, заглядывает в вырез платья. И не только он, каждый мужчина в зале пожирает глазами Элену Маалан. Во мне поднимается ярость. Сжимаю руки в кулаки. Удлинившиеся звериные когти вспарывают кожу на ладонях. Между пальцами течёт густая, горячая кровь. Я ничего не замечаю. Перед глазами стоит она. Тонкая фигурка в кричащем алом платье и зелёные глаза, полыхающие инфернальным огнём, когда наши взгляды на мгновение пересекаются. — Возьми себя в руки! — шипит мне на ухо Ларана. — Ты испортишь мне платье. Прихожу в себя и разжимаю кулаки. Кожа на ладонях быстро регенерирует, раны затягиваются на глазах. Вытираю кровь платком, и тут объявляют первый танец. Поскольку король чувствует себя плохо, то первый танец королева обязана разделить с первым в очереди на трон. До совершеннолетия Киана, это я. Кланяюсь и протягиваю ладонь с кровавыми разводами. Сухим платком не стереть кровь. Ларана морщится, но идёт со мной в центр зала. Танцую на автомате, постоянно выискивая среди танцующих Элену. Она тоже смотрит на меня. С вызовом, чуть улыбаясь уголками губ. Неужели этот кричащий наряд для меня? Уж точно не для супруга, который истекает слюной, заглядывая в вырез жены. Странное поведение для законного мужа. Хотя, если она отказывает ему в постели из-за множества измен… — Прекрати пялиться на неё! — недовольным тоном говорит королева. — Подумаешь, вырядилась как шлюха. Чего ты там не видел? Перевожу взгляд на королеву. Холодно чеканю. — Тебе разве не всё равно? Заглядываю в бездушные серые глаза. В очередной раз поражаюсь тому, что меня привлекло в этой женщине? Зачем я связался с ней? Тем более что она довольно быстро отвергла меня. Несколько месяцев страсти, и всё. Теперь в её спальню вхож только посол Эссета, а я стал мальчиком на побегушках. И за этот короткий роман я заплатил тем, что лишился истинной пары! Она тонко улыбается в ответ. — Конечно, нет, милый. Запомни, Рантар, ты мой и только мой. — Врёшь, я тебе не нужен. — Очень нужен, Рантар. Ты мне очень нужен! После танца с Лараной иду прямиком к Элене. Когда она, наконец, оказывается в моих руках, внутренний зверь урчит от удовольствия. Она снова наша. Снова в наших объятиях. Пусть на несчастных пять минут, но всё равно. Заглядываю в изумрудные глаза, не понимаю эмоций, которые плещутся в них. Страх и какая-то отчаянная решимость. — Лорд Кандаан, не могла бы вы со мной потанцевать? Малышка появляется неожиданно. Крохотная. Забавная. В зелёном платьице и с белой ленточкой в волосах. Хлопает глазами, готовая заплакать в любой момент. Надо отказать, но зверь странно реагирует на детей Элены. Спас мальчишку, а теперь вот требует взять девочку на руки, прижать к себе и никуда не отпускать. Эта истинность просто сводит с ума! Может, и хорошо, что Элена сбежала от меня? Я сохраняю хотя бы остатки разума. — Леди Маалан, не будьте так строги. Я вполне могу подарить один танец вашей дочери. Никогда не видел такого искреннего детского восторга, как в этот момент. Возникло странное желание — чтобы эта малышка всегда была счастлива. Обязательно. Кружу её по залу, корчу смешные рожицы, она заливисто смеётся, и я почти пропускаю момент, когда крохотные пальчики проводят по моему лбу. Что-то происходит… С моих глаз внезапно спадает пелена. Сознание взрывается десятком осознаний. Глохну от рёва внутреннего зверя. Почему я не слышал его раньше так чётко? Дочь Элены что-то сделала со мной… Моя дочь что-то сделала со мной! Улыбаюсь как последний идиот от понимания, что у меня двое детей. Джеран и Райлин — мои дети! Радость омрачается осознанием, что их от меня скрывали целых шесть лет. Опускаю малышку на пол и строго велю больше не убегать от гувернантки. Перевожу взгляд на Элену. Вот теперь ты мне за всё ответишь, истинная моя. За то, что сбежала, за то, что разорвала нашу связь, за то, что скрывала от меня детей! Элена смотрит на меня глазами, полными страха, но у меня нет к ней сострадания. Только злость. — Что со мной сделала наша дочь?! Элена — Здесь не лучшее место для разговора, — отвечаю я. Ладонь на моей талии превращается в кулак. — Не лучшее? — цедит Рантар. На скулах гуляют желваки, глаза загораются магическим аквамарином. — Ладно, пойдём Хватает меня за руку и на глазах у всего королевского двора тащит меня за собой. Моей репутации конец. Покидаем бальный зал, идём по коридору, и за первым же углом Советник открывает портал. Я не успеваю опомниться, как мы оказываемся в его покоях. Он хватает меня за плечи и прижимает спиной к стене. Обнажённые лопатки соприкасаются с холодным камнем. Рантар в бешенстве. — Ты знала, что беременна, когда сбегала от меня? — Нет. Вскидываю подбородок и встречаю его взгляд. Мне страшно до одури, но я не собираюсь сдаваться. Он не увидит ни страха, ни сожалений. Я сделала то, что должна была. — Ты знала, что беременна, когда выходила замуж? — Нет. — Когда же ты узнала? — Когда ритуал бракосочетания состоялся и жрец разорвал истинную связь, я потеряла сознание от боли. Меня осмотрел целитель и… Кулак с силой впечатывается в стену. Совсем рядом с моей головой. — Как. Ты. Могла?! В голосе Рантара прорезается рёв дракона. Зажмуриваюсь на мгновение, а потом открываю глаза и спокойно отвечаю: — Ты меня предал! Ты даже представить не можешь, как больно, когда изменяет любимый человек. Гораздо больнее, чем когда рвётся связь истинной пары. — Знаю, — внезапно глухо отвечает дракон. — Меня сводила с ума мысль о том, что ты спишь со своим мужем, что ты родила ему детей, а сегодня, когда он лапал тебя на балу, я был готов убить его. — Я не знаю только одного, — продолжает он, — как тебе удаётся сохранять такое убийственное спокойствие, Элена? Легонько встряхивает меня, и я ударяюсь затылком об стену. — Как ты сопротивляешься влечению? Как получается смотреть на меня с таким холодом, будто я тебе никто? Как ты могла расчётливо скрывать от меня моих детей? Меня бросает в жар, захлёстывает возмущение. Я не нахожу слов, чтобы ответить на все несправедливые обвинения. Хватаю воздух ртом, пытаясь обрести дар речи, но в следующее мгновение всё это становится поздно. Мужские пальцы впиваются стальной хваткой в мой подбородок, а губы накрывает поцелуй. Жёсткий, собственнический, не оставляющий надежды на спасение. Рантар безжалостно терзает мои губы, прикусывает, слизывает кровь и проникает языком внутрь. Он не целует, он захватывает и ставит собственное клеймо на мне. Запястье бешено пульсирует и метка истинной пары обжигает самым настоящим огнём. Она стремится соединиться через шрам, разделяющий её, жаждет стать единым целым. Дракон оставляет в покое мои губы и слегка прикусывает мочку уха. Шершавый язык проходится по месту укуса. Затем зубы Рантара оставляют свою метку на моей шее, спускаясь всё ниже и ниже. По телу бежит дрожь, в голове не остаётся ни единой мысли. Он стаскивает с моих плеч платье, расшнуровывает корсет, и вскоре я стою перед ним обнажённая по пояс. Зубы Рантара задевает вершинку груди, и я выгибаюсь дугой. Из горла вырывается стон. Я слышу треск ткани. Дракон срывает с меня платье окончательно, а следом летят и клочья нижнего белья. Он поднимает взгляд на меня, и, не разрывая зрительного контакта, принимается целовать колено. Медленно, чувственно, чуть прикусывает и зализывает каждый сантиметр моего тела. Поднимается вверх по ноге, перемещается на живот, затем переходит к груди. Внутри меня разгорается пожар. Низ живота пульсирует, внутри разгорается жажда принадлежать своему истинному. Я уже готова умолять о том, чтобы он прекратил пытку и просто взял меня. Кусаю губы в кровь, чтобы не озвучить просьбу. Рантар словно читает мои мысли. Оставляет в покое грудь, обхватывает моё лицо ладонями, приподнимает, смотрит в глаза. Поглаживает большими пальцами — по коже разбегаются мурашки по всему телу. Меня завораживает аквамариновый взгляд. И, наконец, он подхватывает меня под ягодицы и несёт в постель. * * * Просыпаюсь от яркого света, бьющего прямо в глаза, и вижу мужскую фигуру у окна. Рантар, полностью обнажённый, стоит, прислонившись лбом к стеклу. Тихонько сажусь на кровати, прикрывая грудь простынёй. Однако он тут же разворачивается. Резко, как хищник, почуявший добычу. Медленно приближается ко мне. Осторожно обхватывают руками колени. Всё тело ноет, а кожа до сих пор горит. Впервые ночь с Советником была такой… жёсткой? Нет, скорее жадной. Мы изголодались друг по другу. Да, он первый набросился на меня, но когда мы добрались до постели… Я покраснела от воспоминаний. Я совершенно потеряла голову и вела себя совсем не так, как полагается замужней женщине. Да ещё и с чужим мужчиной. Не говоря ни слова, Рантар начинает одеваться. Бросает на меня хмурые взгляды — от ночной страсти не осталось и следа. Кидает мне свой халат, коротко приказывает: — Одевайся. Я открою портал в твою комнату. Тянусь к халату, подцепляю пальцами, сжимаю в руке гладкую ткань. Внезапно Рантар опирается о кровать. Мою руку накрывает мужская ладонь. — Ты же понимаешь, что я заберу у тебя детей? Сердце гулко стучит в висках. — Рантар… — Я не могу позволить, чтобы моих наследников воспитывал посторонний. — Я понимаю, но не отбирай их у меня. Позволь быть с ними рядом. Он выпрямляется, складывает руки на груди, насмешливо кривит рот. — В качестве кого, Элена? — В качестве гувернантки. Няни. Просто их матери. — Я подумаю. Одевайся. Он подумает. Это уже кое-что. Я надеваю халат. Гладкий шёлк приятно холодит тело, меня окутывает запах горьких трав. Запах Рантара. Рантар застёгивает последние пуговицы на рубашке, подтаскивает кресло к кровати, садится и говорит: — Теперь рассказывай, что вчера со мной сделала Райлин? * * * Пока я говорю, он молча слушает. Сверлит меня тёмным взглядом. Пару раз дёргается кадык, выдавая волнение. Молчит, заставляя меня волноваться всё больше. Не понимаю, что у него на уме, какие решения он примет? Вдруг всё же останется на стороне Лараны? Рассказываю всё, начиная с особенностей своей магии и заканчивая видением Райлин. — Великая двойня, значит, — говорит Рантар и снова замолкает. — Ты что-нибудь знаешь об этом? Дракон коротко кивает, глядя куда-то в сторону. Если ему известны подробности легенды, то делиться со мной он явно не собирается. — Я не знаю, как конкретно влияло на тебя проклятие, но очень надеюсь, что теперь ты сможешь рассмотреть дело моего отца с его точки зрения. — И ты рискнула снять с меня проклятие, не зная точно, как оно работает? По мне скользит насмешливый взгляд синих глаз. — Идём к детям. Встаёт и решительно направляется к двери. Я вскакиваю с места и спешу следом за ним. — Подожди, Рантар! Они ничего не знают о тебе. Нужно сообщить им как-то помягче. — Они Кандааны, Элена, — чеканит дракон. — Справятся. — Я не одета! — выкрикиваю последний аргумент. — Так иди оденься, — пожимает он плечами и открывает мне портал. — Встретимся на месте. Я практически вываливаюсь из портала — так тороплюсь. До смерти пугаю Риту, которая, не найдя меня в комнате, задремала в кресле. — Леди Маалан, — вскакивает служанка. — Я вас потеряла. — Платье, быстро! — отрывисто приказываю я, а сама бегу в ванну, чтобы хотя бы немного освежиться. Наскоро умываюсь и протираю тело влажной тканью. На большее просто нет времени. Хочу присутствовать в момент, когда Рантар расскажет детям правду. Рита помогает мне одеться, расчёсывает волосы и собирает их в несложную причёску. В комнату детей мы с Рантаром входим одновременно. Я всё успела, пока он шёл по замку пешком. Его покои в противоположном крыле. Не знаю, почему он решил дать мне время. Быть может, он дал время себе? Переварить такие новости всё же непросто. Когда мы входим в комнату детей, они как раз завтракают в компании гувернантки. Обеденный стол стоит у окна в их гостиной. За этим же столом дети учатся. В Изумрудном когте, конечно же, у нас для всех имели разные комнаты. Учебная, столовая, игровая. В королевском дворце о таких условиях для семьи мятежного Маалана не может быть и речи. — Приятного аппетита, — говорит Рантар. — Позволите присоединиться? Гувернантка вскакивает со своего места, убирает свою тарелку и ставит две новые для нас. Рантар подтягивает четвёртый стул для себя. Мне кивает на то место, где минуту назад сидела гувернантка. Советник делает знак рукой, и гувернантка наливает ему какао. Кофе в детском меню нет. Да и гувернантка не должна прислуживать нам за столом, но Кандаана это мало волнует. Я накладываю себе фруктовый салат, но кусок в горло не лезет. Перевожу взгляд с дракона на детей и обратно. Жду, что он скажет или сделает дальше. Райлин и Джеран смотрят настороженно. Вяло ковыряют остатки каши на тарелках. Рантар берёт булочку, кусает, запивает какао. — Ого, да вас тут вкусно кормят! — нахваливает он. Дети заворожённо следуют его примеру. Берут по булочке, пьют какао. Постепенно напряжение спадает. Все жуют. Я заталкиваю в себя фруктовый салат, почти не чувствуя вкуса. Распознаю только вязкость хурмы на языке, остальные фрукты в составе остаются для меня загадкой. Дальше просто сижу и верчу вилку, поглаживая пальцами прохладный металл. Это немного успокаивает. Дети и вовсе расслабились. Смотрят на Советника с любопытством. Меня охватывает странное чувство правильности происходящего. Он, я и наши дети. Настоящая семья. Если бы не меч возмездия, нависший над моей головой. Рантар задаёт вопросы об учёбе, дети отвечают, он даже шутит, они смеются. Смотрю на него с недоумением. Он только вчера узнал, что отец! Каким образом ему удалось так быстро найти с ними контакт? Завтрак заканчивается, гувернантка уносит посуду, мы все по-прежнему сидим за столом. Как только захлопывается дверь и мы остаёмся одни, Рантар говорит: — Джеран, Райлин, я пришёл, чтобы сообщить вам важную новость. Я ваш отец. Лорд Осван Маалан — всего лишь ваш дядя. Две пары зелёных глаз устремляются на меня, а потом Райлин выдаёт: — Мы знаем. — Знаете?! — потрясённо спрашиваю я. — Откуда? — Старые духи рассказали, — отвечает Джеран. — Они называют нас Райлин Кандаан. Джеран Кандаан. Ну, и когда ты попросила снять проклятие с лорда, мы всё поняли. Советник бросает в мою сторону насмешливый взгляд. — Видишь, Элена. Наши дети не только гораздо более стойкие, чем ты думала. И правда. Двойняшки реагируют очень уж спокойно. Словно даже не особенно удивлены. — Райлин, ты сможешь снять проклятие с короля Норэна? Так же, как ты сделала это вчера со мной? — Не знаю, — пожимает плечами малышка. — Я ещё мало знаю, мне подсказывают духи. — Тогда идём. — У них сейчас занятия, — вставляю я. — Придётся перенести. Лучше вели гувернантке собрать вещи детей и перенести их в моё крыло. — Хорошо. — Пока решаю не спорить. — Но к королю я пойду с вами. Рантар пожимает плечами. — Как угодно. Я быстро отдаю распоряжения Мелиссе, а когда Рантар с детьми выходят из комнаты, торопливо шепчу на ухо: — Найди Риту! Пусть срочно соберёт мои вещи тоже и сложит вместе с детскими. Когда придут лакеи — просто отдайте им все сундуки вместе, поняла? Изумлённая гувернантка кивает, а я выбегаю в коридор, где Кандаан уже заканчивает выстраивать портал. Дети смотрят на магию с восхищением. — А я так смогу, когда вырасту? — спрашивает Райлин. — Думаю, малышка, ты сможешь и не такое, — усмехается Рантар. — И ты тоже. Треплет Джерана по волосам, и тот расплывается в довольной улыбке. Мне же, наоборот, хочется плакать. Я не особенно сомневалась в своём решении сбежать от Рантара. Но сейчас, когда вижу его с детьми, чувство вины накрывает меня с головой. У них троих всё выходит так легко, так естественно, так правильно… Сглатываю комок в горле и запрещаю себе о чём-либо жалеть. Что сделано — то сделано. — Что ж, идём. Представлю вас королю Норэну. Меня Кандаан не ждёт. Я едва успеваю пройти, как портал схлопывается прямо у меня за спиной. Глава 18 Рантар Элена влетает в портал в последнюю минуту и со всего размаха врезается в мою спину. Я усмехаюсь. Да уж, у этой тигрицы так просто детей не заберёшь. Я и не собираюсь. Мне нужно всё: и моя истинная, и мои дети. Осван Маалан больше не подойдёт к ним ближе, чем на пять шагов. Но я не могу отказать себе в удовольствии подразнить её. Хочу видеть, как яростно вспыхивают зелёные глаза, как она закусывает губу, как показывает характер. Я помню покорную Элену, которая смотрела на меня влюблёнными глазами. Сразу после того, как на наших запястьях появился знак истинной пары. Она боялась даже дышать в моём присутствии, не говоря уж о том, чтобы лишний раз шевельнуться в постели. Теперь же я увидел совсем другую Элену Маалан. Настоящий вулкан страстей. Возможно, именно моё предательство сделало её такой, а может, она была такой всегда. Просто я не успел узнать её до того, как она сбежала. Первый месяц после появления истинной связи — это всегда безумное влечение, в котором просто тонешь. Хотя о связи с Лараной я сожалею. Теперь, когда дочь сняла с меня пелену проклятия, я чётко понимаю: влечение к королеве — результат магического воздействия. Меня использовали и мне предстоит выяснить, для каких-таких целей. Я стучу. По обыкновению дверь открывает верный пёс Норэна — Вальд. Вальд нянчил Норэна с младенчества, он старше короля на тридцать лет, но камердинер — крепкий старик с седыми бакенбардами, а вот кузен мой — настоящая развалина. — Вальд, мне нужно видеть короля. — Его Величество плохо себя чувствует, Советник. Вы уверены, что хотите взять с собой юного лорда и маленькую леди? — Уверен. Это необходимо, поверь мне. Вальд мне доверяет, поэтому больше возражений с его стороны не возникает. Кузен, как всегда, сидит за столом в полумарке кабинета. Плотные шторы на окнах задёрнуты, не пропуская яркий свет, который причиняет королю дискомфорт. — Рантар? — дребезжащим старческим голосом произносит кузен. — Не ждал тебя сегодня. — Норэн, хочу познакомить тебя с моими детьми. Джеран Кандаан и Райлин Кандаан. Испуганно оглядываясь на мать, дети всё же поклонились. — Значит, твоя истинная сбежала с животом, — смеётся король и тут же разражается кашлем. — Я почему-то так и думал. — Мог бы и меня просветить о своих подозрениях, — ворчу я, прекрасно понимая, что вряд ли послушал бы кузена. Мой мозг плавал в каком-то странном дурмане под воздействием проклятия. И чем больше я вспоминаю прошедшие шесть лет, тем меньше мне нравится то, что произошло за эти годы в королевстве. Я нагнулся к Райлин: — Малышка, как ты думаешь, сможешь снять проклятие с короля, как сняла его с меня? Девочка бросает неуверенный взгляд в сторону Норэна. — Не знаю, лорд Кандаан. Он весь окутан паутиной. У вас она была только на лбу. А ещё от него тянется множество ниточек, они проходят сквозь стены и… — Не заставляй её, — вмешивается Элена, обнимая дочь за худенькие плечики. — Я не заставляю. Я только спросил, сможет ли она. Я и не ожидал, что всё получится. Очевидно, что Ларана все свои проклятия замыкала на Норэна, используя его жизненную силу как магический источник. Но сейчас меня беспокоит не это. Слух резануло то, как Райлин назвала меня «лорд Кандаан». Глупо ожидать быстрого сближения с детьми, но этот момент лишь усиливает горечь в груди. Я хочу спасти Норэна и понимаю, что это невозможно. Королю — конец. История магии смерти не на стороне тех, чью жизнь принесли ей в жертву. — Райлин, но ты ведь сможешь назвать мне тех, на ком ещё увидишь паутинку? — Смогу, — кивает девочка. — А ещё я могу сделать так, что королю не будет больно. — Ему и так не больно, — изумлённо смотрю на кузена. Норэн слабеет, теряет силы, но на боли ещё не жаловался. — Ему больно внутри, вот здесь, — говорит Райлин и прикладывает ладошку к груди. — Она права… — хрипло отвечает Норэн. — Душа болит. Рантар, твоя дочка — Видящая? — Да. — Первая Видящая за тысячу лет, — едва слышно выдыхает кузен. Его голос подобен шелесту ветра. — Похоже, духи простили нас. — Райлин, дочка, ты уверена, что сможешь это сделать? — снова вмешивается Элена. Беспокоится о дочери. Это понятно. Когда ничего не знаешь о силе Великой двойни, всё кажется опасным. Информацией владеем только мы, представители королевского рода. — Элена, пока наша дочь не вошла в силу — она лишь проводник между этим миром и Старыми духами. Проклятие с меня сняла не она, а духи. Они подсказывают ей, что можно, а чего нельзя. Дочь кивает, глядя на мать: — Мне нужно лишь прикоснуться, мама. Лорд Кандаан, нужна бумага. Духи скажут через меня, на ком ещё проклятие. Я тут же сел за стол, взял бумагу и грифель. — Я готов. Райлин подходит к Норэну, кладёт ладошку на его предплечье и… Я читал об этом, я видел изображения, но всё равно это выглядит страшно. Девочка превращается в изваяние, лишённое жизни. Личико стремительно бледнеет, глаза заволакивает сиреневым туманом, а когда она начинает говорить, звучит совсем не детский голос — раздаётся грубый, гортанный рёв, который принимается перечислять имена. Я едва успеваю записывать. Список насчитывает около ста имён. — Кандаан! — зовут меня духи. Я поднимаю взгляд на девочку. — Тебе не суждено спасти короля. Тебе суждено стать им! Рёв превращается в завывание ветра и обрывается резким, высоким свистом. Девочка оседает на пол, Элена успевает подхватить её. Забираю дочь из рук матери, выношу в приёмную. — Вальд, воды, быстро! Опускаю Райлин на кушетку, принимаюсь растирать ручки и ножки. Элена делает то же самое. На самом деле, это необязательно. Обычное состояние Видящей после контакта с духами. Они приходят в себя в течение пары минут, но, когда твой ребёнок в обмороке — почему-то страшно. Девочка действительно очень быстро приходит в себя. Камердинер как раз приносит воды, и Райлин жадно выпивает целый стакан. — Тебе больно, когда приходят духи? — допытываюсь я, хотя знаю, что не должно быть. — Страшно? — Нет, — качает Райлин головой. — Тепло и уютно, словно в животике у мамы. — Ты теперь так и будешь эксплуатировать нашу дочь? Глаза Элены яростно сверкают. Голос дрожит от возмущения. — Эти обмороки теперь с нами навсегда?! — Элена, — устало выдыхаю я. — Она рождена Видящей. Если не использовать эту силу, то будет хуже. Духам нельзя сопротивляться. Есть множество свидетельств, когда Видящие отвергали силу и сходили с ума. Ты этого хочешь? — Я хочу знать о Великой Двойне всё, что знаешь ты! — Хорошо. Я принесу тебе книги, изучишь. К тому, что ждёт Джера, стоит подготовиться. — Что его ждёт? — бледнеет Элена. — Сила, — коротко отвечаю я. Равной которой не будет в мире и которую тоже опасно игнорировать, как ты понимаешь. * * * — В чём она будет заключаться? — Пока не думай об этом. То, что она проснулась у Райлин так рано — не совсем обычно. Она смотрит на меня обеспокоенно. — Ты знаешь, почему это могло произойти? — Знаю, — киваю в ответ. — Не волнуйся, вреда для её здоровья не будет, с остальным я разберусь. Я провожаю детей в свои покои. Элена молча следует за нами. Когда мы входим в гостиную, там уже ждёт гувернантка. Она принесла книги, разложила на обеденном столе и объявила, что детям давно пора заниматься. Вглядываюсь в простое лицо, на котором светится решимость. Неплохая гувернантка. Пожалуй, выбором Элены я доволен и не стану менять эту Мелиссу. — Что ж, занимайтесь, — киваю я. — Джеран, Райлин, увидимся за обедом. Элена, можешь быть свободна. И я направлюсь в свой кабинет. — Можно с вами поговорить, лорд Кандаан?! — летит мне в спину требовательный голос Элены. Усмехаюсь. Я ждал этого и совершенно не удивлён. Не оборачиваясь, отвечаю: — Конечно, леди Маалан. Прошу в мой кабинет. Едва за Эленой закрывается дверь, она бросается в атаку. — Ты не отнимешь у меня детей, Рантар! Приподнимаю левую бровь и улыбаюсь. Боги, как она прекрасна в гневе! Складываю руки на груди, держусь изо всех сил, чтобы не прижать её к себе. — Что же мне помешает?! Как ты понимаешь, теперь, когда проклятие спало, мой контакт со зверем восстановился, а он чует своих детей. Вряд ли ты хочешь разозлить дракона. Немного теряется. Кусает нижнюю губу, забавно хмурит брови, смотрит широко распахнутыми глазами. Ладони зудят от желания прикоснуться к ней, обнять любимое лицо руками и покрыть его поцелуями. Держусь. Да, я сам виноват. Я предал, пусть и под проклятием, но я заплатил сполна шестью годами душевной боли от разлуки с истинной. Теперь я хочу, чтобы она сама себя загнала в расставленную мной ловушку, сама пообещала, что больше никогда от меня не сбежит. — Я буду жить там, где живут мои дети, — уверенно произносит она, а улыбка на моих губах становится ещё шире. — Как скажешь, — пожимаю плечами. — Тогда ночью жду тебя в своей постели. — В постели?! Элена удивляется искренне, от души. Неужели и правда не понимает, на каких условиях я соглашусь на это. — Конечно. В моих апартаментах всего две спальни. В одной будут спать дети, в другой я. Ты же не собираешься спать на коврике в гостиной? — Я могу разместиться с детьми. — Дети должны развивать самостоятельность. Хотя бы спать отдельно от матери для начала, не согласна? — Согласна, — выдыхает она. — Тогда я размещусь на софе в гостиной. — Мать моих детей не будет спать на софе, как какая-то служанка, — отрезаю я. — Рантар, ты не оставляешь мне выбора! — вскрикивает она. — Почему не оставляю? Можешь вернуться в свои покои и жить там. Когда разберусь с Лараной, отпущу тебя обратно в Изумрудный коготь. — Чего ты хочешь?! Подхожу к ней медленно. Нависаю, вынуждаю отступить к двери, прижаться спиной к полированному дереву, и когда дальше идти некуда, кладу ладони на дверь по обе стороны от её лица. Смотрю прямо в распахнутые зелёные глаза и твёрдо произношу. — Я хочу тебя. Она вздрагивает и отводит взгляд в сторону. Кусает губу — боги, как же заводит этот жест. Как хочется завладеть её губами в такие моменты! — Мне до сих пор больно, — сдавленно произносит она. — Не знаю, как простить твоё предательство. — Ночью ты уже простила, — напоминаю я. На нежных щеках загорается румянец. Ресницы стыдливо подрагивают. Желание поцеловать её становится просто нестерпимым. — Нет… это был порыв. Ошибка. Ты даже не раскаиваешься. — Раскаиваюсь. Отвечаю серьёзно, без малейшего намёка на усмешку. — Не буду врать, что во всём виновато проклятие Лараны. Я не уверен в этом. Да, оно напустило тумана и влияло на мои решения, но… есть моменты, в которых я ей долго не уступал, некоторым её требованиям я сопротивлялся годами. Поэтому я раскаиваюсь и хочу вернуть тебя, Элена. — Зачем тебе это? — глухо спрашивает она. — С Лараной не срослось, так найдёшь другую. — За эти годы я изучил всю информацию об истинной связи, какую смог найти. Никто в Дарркате не рвёт её, поэтому никто не знал, почему мой шрам на метке так долго болит. Знаешь, что я выяснил? — Что? — Шрам болит только в том случае, если успели зародиться собственные чувства. Настоящие, понимаешь? Не навязанные богиней Маон. Я люблю тебя, Элена. Я смог жить без тебя, но больше не хочу! Взмах ресниц, и я снова в плену сверкающих зелёных глаз. Сил сдерживаться больше не остаётся. Накрываю ртом её нежные губы. Проталкиваю язык, проникаю внутрь, и… она отвечает. Внутри всё ликует от восторга. Даже дышать становится легче. Ещё пока неуверенный, но такой нежный поцелуй Элены дарит мне надежду. Целуемся долго. Уже в штанах становится тесно, а это сейчас совсем не вовремя. С трудом, но отрываюсь от губ любимой. Провожу пальцами по раскрасневшейся щеке. — Так мне ждать вас ночью, леди Маалан? Смущённо кивает и, коротко попрощавшись, выскальзывает из кабинета. Сбегает, трусишка. Но это даже хорошо. Проблема под названием «Ларана» сама по себе не рассосётся. Беру со стола папку с делом Антора Маалана и открываю портал. Застаю узника за завтраком. Лорд Маалан кусает краюху хлеба и флегматично продолжает жевать, глядя, как я выхожу из портала. Не встаёт, ничего не говорит. Смотрит с презрением и злобой. Вижу по глазам, что он считает меня шавкой королевы. Именно такое прозвище он не постеснялся озвучить в наши прошлые разговоры. — Приятного аппетита, — хмыкаю я. Сажусь на единственный стул, прикрученный к полу, раскрываю папку и говорю: — Итак, лорд Маалан. Ваша внучка сняла с меня проклятие королевы, и теперь я готов выслушать вашу версию событий. С усмешкой наблюдаю, как старик, поперхнувшись, начинает кашлять. Запивает хлеб водой, прочищает горло и усмехается в ответ. — Приятно будет побеседовать с тем, кто владеет своим разумом. Беру со стола папку с делом Антора Маалана и открываю портал. Застаю узника за завтраком. Лорд Маалан кусает краюху хлеба и флегматично продолжает жевать, глядя, как я выхожу из портала. Не встаёт, ничего не говорит. Смотрит с презрением и злобой. Вижу по глазам, что он считает меня шавкой королевы. Именно такое прозвище он не постеснялся озвучить в наши прошлые разговоры. — Приятного аппетита, — хмыкаю я. Сажусь на единственный стул, прикрученный к полу, раскрываю папку и говорю: — Итак, лорд Маалан. Ваша внучка сняла с меня проклятие королевы, и теперь я готов выслушать вашу версию событий. С усмешкой наблюдаю, как старик, поперхнувшись, начинает кашлять. Запивает хлеб водой, прочищает горло и усмехается в ответ. — Приятно будет побеседовать с тем, кто владеет своим разумом. Глава 19 — Как ты понял, что Ларана использует магию смерти? У тебя ведь нет сверхспособностей, как у дочери и внучки. — Нет, — улыбается Маалан. — Я совершенно обычный представитель вымирающего вида. У Элены сила земли возродилась благодаря тебе и детям. Ты ведь понял, что они твои? — Как только Райлин сняла с меня проклятие. В то же мгновение кровь дракона ощутила родство, — хрипло ответил я. Никогда в жизни не забуду момент того осознания. — Рассказывай о Ларане. — Во-первых, мне показалось странным, что ты изменяешь Элене. Ведь первый месяц после образования истинной связи всё, о чём можешь думать, это твоя пара. Даже и потом случаи измены в истинной паре редки, но первые недели как в тумане. Я это испытал на себе и точно знаю. Я кивнул. Об этом написано множество книг, это рассказывают те, кто сам пережил истинную связь. С годами она меркнет и дальше всё зависит от тех отношений, которые успела выстроить пара. Но первое время — это как импульс. Ты видишь только одного-единственного человека. — Во-вторых, королева пришла к Элене в ту ночь и попыталась что-то сделать. Лишить памяти или убить — я толком не знаю. На Элену не подействовало, так как она уже носила в себе Великую двойню. Духи защитили её. Я не понимал, с чем мы столкнулись, но догадывался, что королева что-то замышляет, а Элена мешает. Тогда-то я и решил помочь дочери бежать от тебя. На лице Антора нет и намёка на раскаяние. Во мне поднимается волна глухой ярости. В груди начинает ворочаться дракон. Делаю глубокий вдох и выдох. Нет времени на злость. — Что дальше? — спокойно спрашиваю я. — А дальше ты начал идти на поводу у королевы, — хмыкает Маалан. — Вы с Норэном поставили Эссет на колени. В той войне вы потеряли родителей, друзей, себя… Ты был подростком, когда всё началось, а стал хладнокровным убийцей. — Я прекрасно всё помню, — голос внезапно садится и становится хриплым. Мне было пятнадцать, когда Эссет обрушил на Дарркат свою мощь. Ледяные драконы жаждали сломать и подчинить нас. Хотели заставить отказаться от веры в Маон и других Светлых богов. На войну отправились все мужчины поголовно начиная с пятнадцати. Я в том числе. Всего год понадобился на то, чтобы не просто дать отпор, но и поставить Эссет на колени. Но этот год стоил нам очень дорого. — Конечно, помнишь. Разве можно такое забыть? Тем более странно, что ты выбрал в любовницы именно Ларану. Ещё более странно, что ты начал ослаблять контроль за Эссетом. Сначала ты позволил королеве назначить того наместника, которого предложила она. Затем вернул им южную часть для земледелия и, в конце концов, согласился отдать Вечные Льды. Я знаю, что за годы под проклятием совершил немало ошибок, но слушать о них из уст Антора — невыносимо. Особенно про Вечные Льды. Место силы ледяных драконов. Священная земля, которую мы уничтожили первым делом, чтобы ослабить противника. — Один за другим и члены Королевского Совета начали с тобой соглашаться. Поворотной точкой стал момент, когда мой близкий друг Франк Далаан, который всегда был сторонником очень жёсткой политики в отношении Эссета, внезапно поменял мнение. Он начал рассуждать совершенно иначе. Тогда я окончательно убедился, что Ларана оказывает влияние, и начал собирать единомышленников, чтобы убрать её. Только королева меня переиграла. Она что-то заподозрила, наложила проклятие на Освана, и он сдал тебе всех заговорщиков. Да, Осван Маалан был первым, кто выразил готовность сдать имена всех сторонников Антора Маалана. Тогда мне это не казалось странным. Подумаешь, зять решил свалить тестя и занять его место. — Вам показалось странным, что у меня роман с Лараной, а то, что кузен на ней женился, нет? — усмехаюсь я. — Да, — ровно отвечает Антор. — Подозреваю, он тоже сделал это не по своей воле. Проще было бы казнить принцессу и на корню вырубить весь королевский род Эссета. Теперь уже поздно. Она родила себе наследника. — Себе? — задаю вопрос на автомате. Уже догадываюсь, что сейчас скажет Маалан. Я и сам догадался, как только спала пелена. Ведь это так очевидно! Семя Кандаанов сильно, мы все рождаемся с тёмными волосами, а принц Киан — беловолос, как и его мать… — Я давно заподозрил, — кивает Маалан. — Потом обратился к королевским архивам. Кандааны женились на принцессах из Эссета и раньше. И всегда, без исключений, рождались темноволосые наследники. Ты не хуже меня знаешь, что ваш род имеет благословение самой богини Маон. В голове сразу возникает образ посла. Руан Ханнир? Но как? Он въехал в страну лет шесть назад. Я же лично разрешил, как раз находясь под проклятием. Если бы не оно, я бы не впустил ни одного ледяного дракона в Дарркат. Отматываю в голове события ещё на несколько лет назад. Принц Киан. Мальчик родился раньше срока. Месяца на два. Правда, был на удивление крепким и здоровым… Ларана была беременна, когда Норэн женился на ней. Сжимаю зубы до скрипа. Как ловко паучиха плела свою паутину. Как долго водила всех за нос. — Мы поставили Эссет на колени, — внезапно глухо говорит Антор. — Но дорого заплатили за это. Продолжаем платить. И, возможно, ещё заплатим. — Ну уж нет! — Ладони сами собой сжимаются в кулаки. — Я положу этому конец здесь и сейчас! Антор кивает и в зелёных глазах светится одобрение. — Я только не понимаю одного. Почему Ларана не наложила на меня проклятие подчинения, как только заподозрила, что я настраиваю лордов против неё? На этот вопрос у меня самого имеется ответ. — Она все заклинания накладывала только на короля. Во-первых, боялась привлечь внимание к себе, во-вторых, необходим доступ к крови, а в-третьих, ей нужно избавиться от него, но не раньше, чем Киану исполнится пятнадцать, чтобы он сел на трон. — Принцу — пятнадцать, — тихо произносит Антор. — Именно, и королю — конец. Его уже не спасти. Но мы всё ещё можем спасти королевство. — Мы? — Маалан вопросительно приподнимает бровь. — Твоя помощь не помешает. Считай, что я только что вынес тебе оправдательный приговор. * * * Рантар Выпускать Маалана из темницы не стал, чтобы не привлекать внимания Лараны раньше времени. Перевёл его в общую камеру, где томились другие заговорщики. Изложил им примерный план действий и оставил обсуждать. Мне нужно собрать собственную команду, но против воли ноги меня понесли в собственные покои. Я не понимал, что конкретно мне там нужно, пока не увидел в гостиной Элену и детей. Они сидят за столом и обедают. Дети весело щебечут, рассказывая матери о том, как устроились в своей новой комнате. Она смотрит на них с нежностью, улыбается, кивает, задаёт вопросы… Со мной происходит что-то странное. Сердце словно разрастается в груди и становится таким огромным, что мне дышать тяжело. Дракон внутри пробуждается, рвётся наружу. Он жаждет обернуться вокруг этих троих и закрыть собственным телом от всего мира. Мысленно я так и делаю. Представляю, как дракон ложится, укладываясь так, что семья оказывается в центре. Сразу становится легче дышать, в груди разливается непривычная сладость. — Приятного аппетита, — говорю я, и все трое внезапно вздрагивают. Дети смотрят испуганно, Элена и вовсе похожа на затравленного зверька. Меня тут же накрывает чувство вины. Хмурюсь, сжимаю зубы. Чувствую, как по щекам гуляют желваки. Не такой эффект я хотел бы производить на свою семью. Делаю знак слуге, чтобы накрыл и на меня. Сажусь и начинаю задавать вопросы. Как устроились? Как им нравится новая комната? Хочется ли чего-нибудь? Игрушек, одежды, развлечений. Дети быстро расслабляются. Замечаю, что Райлин смущается, а Джеран посматривает на меня с любопытством. Немного смелеют и Райлин признаётся, что хочет корону, чтобы быть похожей на принцессу. — Ты и есть принцесса, малышка, — говорю как можно мягче. — Я принесу тебе корону из сокровищницы. Джеран ожидаемо хочет меч и тренировок. Оказывается, в Изумрудном когте он начинал тренировки, но пришлось забросить их здесь. — Перед завтраком буду сам тебя тренировать. Сможешь подняться так рано? — Конечно, смогу, — горячо заверяет меня сын. Зелёные глаза светятся от предвкушения. С детьми проще. Они ещё маленькие, привыкнут ко мне. Видно, что им не хватало мужского внимания, а я очень хочу проводить с ними как можно больше времени. Бросаю осторожный взгляд в сторону Элены. С их матерью будет сложнее. Она натянута как струна. Плечи разведены, спина выпрямлена, подбородок вздёрнут. Держится так, словно в любой момент готова отразить удар. От прикосновений, поцелуев тает словно вешний снег. В постели и вовсе я не только не встретил никакого сопротивления, скорее даже наоборот. Зато в любом разговоре смотрит волчицей… Хотя что я сделал, чтобы она мне доверяла? Ничего. — А как ты устроилась в моих апартаментах? Всё устраивает. — Не всё! — чуть с вызовом отвечает она. Усмехаюсь в ответ. — Чего же тебе не хватает? — Кабинета, — уже спокойнее отвечает она. — Я привыкла заниматься по вечерам. Изучать языки растений, заниматься расшифровкой, читать хозяйственные книги, чтобы оставаться в курсе дел. — Понял. Что ж, займи мой кабинет. — Правда? — Конечно. — А ты? — Я найду себе место, дворец большой. Элена смотрит на меня недоверчиво. Выстраивание отношений займёт какое-то время. У нас, по сути, их и не было. Две недели страсти, побег, разлука, арест, подозрения, снова страсть. — После обеда дети ходили со мной в Королевскую оранжерею. Это мне не особенно нравится, но сейчас нельзя менять привычный ход вещей. Ларана не должна почувствовать угрозы. — Идите. Только я выделю пару человек для охраны. Из тех, кто не находится под проклятием. * * * Элена Рантар разрешает мне взять детей собой в оранжерею, чем вызывает немалое удивление. Словно вовсе не собирался отнять их у меня, а только лишь хотел позлить. Как только эта мысль приходит мне в голову — события выстраиваются в единую цепочку. Даже наш разговор в кабинете представляется в совершенно ином свете. Мне казалось, что Рантар пытается отделаться от меня всеми правдами и неправдами, но что, если он хотел, чтобы я осталась по доброй воле? Не понимаю, да и как понять? Нас связали воля богов, но мы не успели по-настоящему узнать друг друга. В оранжерее все мысли о Советнике выветриваются из головы. Мы с детьми с удовольствием копаемся в земле, пересаживаем растения, Райлин лечит увядшие цветы и кустарники. Джеран помогает мне с поливом. Интересно, какая сила кроется в моём мальчике? Согласно легендам, Великую двойню составляют двое — Видящая и Правящий, но что это значит? Не терпится выяснить. Хочу быть готовой хотя бы с ним, а то дар Райлин проявился как гром посреди зимы. Мы возвращаемся в апартаменты Рантара, где нас ожидает Осван. Я совершенно забыла о кузене, а вот он обо мне, похоже, что нет. Выглядит взбешённым. Ноздри раздуваются, зубы сжаты. При виде меня он сразу же переходит в атаку. — Значит, решила обыграть меня, да?! Стражники, которых выделил Советник, сразу же преграждают ему дорогу. — Что вам угодно, лорд Маалан? Извольте говорить спокойно, — произносит один из них. Осван переводит взгляд с одного на другого, но не решается вступить с ними в открытую конфронтацию. — Осван, прости, пожалуйста, что не предупредила о переезде, — миролюбиво говорю я. — Пропустите моего супруга, господа. Нам нужно побеседовать наедине. Зайдёшь? Кузен явно сбит с толку моим дружелюбием. Стражники неохотно его пропускают, но говорят: — Если что мы будем снаружи, леди. Все вместе мы заходим в гостиную. Едва дверь закрывается, я сразу же говорю. — Осван, пожалуйста, выслушай меня, но прежде… Райлин, детка, ты не снимешь проклятие с дяди? Глава 20 — Проклятие? — потрясённо спрашивает Осван. — Присядь, пожалуйста, в кресло, — примирительно прошу я и, как ни странно, кузен подчиняется. Усаживается и с изумлением на лице наблюдает, как Райлин прикасается к его лбу ладошкой и снимает проклятие. — Всё, — дочка смотрит на меня снизу вверх. — Спасибо, милая. Идите, к Мелиссе. Она, наверное, ждёт вас в комнате и дайте нам с дядей поговорить. Дети скрываются в соседней комнате, а я поворачиваюсь к кузену. — Как ты узнала о проклятии? — спрашивает он, потирая лоб. — Ты знал, что на тебе печать Лараны?! Меня охватывает недоумение. Разве такое возможно? Рантар и не подозревал, что подчиняется чужой воле. Осван поднимается с кресла и ухмыляется. — Конечно, знал! Я же не такой идиот, как твой Кандаан. Делаю шаг назад, с ужасом смотрю на кузена, уже догадываясь, что будет дальше. — Я пришёл к Ларане сам и предложил взаимовыгодную сделку. Я сдал ей Антора и всех его сообщников, а она обещала мне отдать Изумрудный коготь и тебя. — Зачем? — сдавленно спрашиваю я. — Отец тебе и так обещал Изумрудный коготь, а обо мне ты забудешь, как только богиня одарит тебя истинной парой. — Обещал, — хмыкает Осван. — Ты так и не поняла, зачем он собрал заговор против королевы? — Чтобы спасти короля… — Дура! Королеву и немощного короля долой, Советник свободен и садится на трон, тебя с детьми вернуть истинному, а самому взять молодую жену, которая родит ему сына! А меня выбросить как использованный мусор — как бы я смог предъявить претензии тестю короля?! Никогда он не собирался отдавать мне Изумрудный коготь! — Ты ошибаешься. Мой отец не способен на такое. — Ну, да? Зачем тогда собирать сотню сообщников? Чтобы убить одну-единственную королеву? Молчу. Пытаюсь осмыслить обвинения в адрес отца. Осознать, что мой кузен сам негодяй, без всякого проклятия. Я уже успела мысленно его оправдать, когда Райлин назвала имя Освана Маалана в кабинете короля. Простить ему и домогательства, и шантаж, а он оказывается и отца моего предал, да ещё по доброй воле. — Значит, ты добровольно согласился на проклятие? — Ну, не совсем добровольно, — хмыкнул Осван. — Я предложил королеве сделку, а она просто помешана на контроле. Никому не доверяет. Поэтому прямо объявила, что согласна, только если я буду под её воздействием и даже помыслить не смогу о предательстве. Пришлось согласиться, но приятного было мало. Она проникала в мои мысли змеёй, отравляла их, лишала собственной воли, а это очень неприятно. Так что теперь я свободен и волен делать что хочу. Кузен разводит руки в стороны, на его ладонях искрится магия. Портал выстраивается почти мгновенно. — Что ты собираешься делать? — осторожно интересуюсь я. — Забрать своё по праву, — хмыкает кузен, хватает меня за руки и затаскивает в светящийся проход. Рантар Ноги сами меня несут обратно в апартаменты. Сегодня я не успею поужинать с семьёй. Нужно осторожно собрать командиров, которые свободны от контроля Лараны и разработать план наступления. Днём я встречался с лордами. Заручился поддержкой. Велел тайно перебросить войска в столицу. Выслушал претензии насчёт того, что творил, находясь под контролем Лараны. Главная проблема в том, что я вернул Эссету Вечные льды. Вообще, мы с Норэном разрушили источник во время войны, но раз королева так настаивала на возвращении этих земель, значит, они по-прежнему представляют огромное значение для наших врагов. Ларана взяла под контроль самую верхушку власти. Советника и всех министров, а также генерала. Поэтому обращаться пришлось к менее значимым фигурам. Прибегнул к помощи Антора, которому доверяют очень многие, и перенёс его на совещание прямо из темницы. Словом, дел невпроворот. Остаётся два дня до бала, на который я и запланировал главное действие. Но я всё равно хочу исполнить просьбы своих детей. Спустился в королевскую сокровищницу. Нашёл корону, которую носили все принцессы рода Кандаан. Небольшая — как раз для детской головы, с жемчугом и синими сапфирами. Для Джерана выбрал меч. Небольшой и затупленный. Потом, когда подрастёт, отдам собственный, но пока рано. Задержался у родовых артефактов, которые Кандааны дарили супругам. Перстни, серьги, украшения. Всё не то. Почему-то казалось, что Элене понравилось бы другое. Прошёлся по залам и наткнулся на изумруд, подаренный кому-то из королей родом Маалан, когда Изумрудный коготь признал власть Кандаанов и вошёл в состав королевства Дарркат. Перстень с круглым камнем в обрамлении золотых лепестков. Символ верности. Возвращаюсь в апартаменты, предвкушая радость на детских мордашках, удивление на лице Элены. Дети обнаруживаются в гостиной. Гувернантка читает им книгу. При моём появлении немного напрягаются, но очень быстро расслабляются, когда видят подарки. — Ух ты! — Райлин подбегает к зеркалу, едва я надеваю корону на её голову. — Я и вправду настоящая принцесса! — Смотри, а у меня меч — как настоящий! — Джеран крутит железякой, демонстрируя сестре ещё неловкие выпады. Не могу удержаться от улыбки. Только дети способны радоваться таким мелочам. Надо их сводить на осмотр королевской сокровищницы. Там вообще полно всякого, что им может понравиться. И на городскую ярмарку за игрушками. И свозить на Грозовые вершины — родовой замок рода Кандаан… Как только разберусь с Лараной. — Спасибо, лорд Кандаан! — воодушевлённо благодарит меня сын. Немного мрачнею. Слышать «Лорд Кандаан» — каждый раз как ножом по сердцу. Ну, ничего. Со временем я смогу стать им настоящим отцом. Райлин, как будто чувствует моё недовольство и просто говорит: — Большое спасибо! — Пожалуйста, — улыбаюсь им в ответ. — А где ваша мама? — Не знаем. Она была в гостиной с дядей Осваном, а потом они куда-то ушли. — Она ушла куда-то вместе с дядей Осваном?! Дети переглядываются и пожимают плечами. — Не знаем. Когда мы вышли в гостиную, их здесь уже не было. Меня сразу бросает в жар, а дракон внутри начинает просыпаться, недовольный тем, что я не знаю, где находится моя истинная. Выхожу за дверь, допрашиваю охранников. Элена вошла с Мааланом в апартаменты минут пятнадцать назад и с тех пор никто не выходил. Обкладываю их последними ругательствами. Идиоты! Велено же было никого не подпускать к ней и детям! — Но… милорд, это же её супруг… Слышать, что кто-то другой имеет права на Элену невыносимо. Последняя капля, моё самообладание летит в бездну. Из горла вырывается нечеловеческий, звериный рык. Пальцы искрятся от магии, я открываю портал на Восточную башню. * * * Элена Портал переносит в совершенно другое место, и я сразу узнаю обстановку. Мы в Изумрудном когте. На Главной, самой высокой, башне, где располагаются все охранные системы, и откуда открывается вид на весь замок. Осван срывает с груди родовой артефакт-ключ и запускает систему щита. Кладёт круглый медальон в центр установки, сверху накрывает ладонью и активирует его магией. Небо над замком начинает постепенно затягиваться зеленоватой пеленой. — Что ты делаешь, Осван? — Закрываюсь от твоего истинного, — хмыкает кузен. — Уверен, он примчится за тобой очень скоро, но и мне не нужно много времени, чтобы сделать тебя своей. Долго ли умеючи… — бормочет он себе под нос. Из меня вырывается нервный смешок. — Да умеючи как раз таки долго! На меня устремляется зелёный взгляд, полный ненависти. Я вздрагиваю и отступаю, но бежать отсюда некуда. Хотя… Осван стоит далеко, активация займёт какое-то время. Я разворачиваюсь, подхватываю юбки и бегу. — Стоять! — раздаётся позади меня крик, который потом переходит в смех. — Ты не спрячешься от меня, Элена. Торопливо спускаюсь по узкой, каменной лестнице, пока не оказываюсь в коридоре. Здесь начинается гостевое крыло. Дёргаю двери за ручки, чтобы укрыться в одной из комнат. Заперто. Заперто. Заперто. Далеко позади уже слышится крик Освана. Щит активирован, кузен идёт за мной. Бегу дальше, не тратя время на попытки открыть двери. И ни единой живой души навстречу! Не у кого попросить помощи! Выскакиваю в холл, где служанка наводит чистоту, да охранник стоит у дверей. Новый, незнакомый. — Помогите! — задыхаясь от бега, кричу я. — Задержите Освана, прошу! На их лицах проступает недоумение. Кажется, мне не помогут. Да и что сделают служанка и охранник против лорда. Тем более, если он мой муж? Несусь дальше и, наконец, оказываюсь в жилом крыле. И снова запертые двери! Порой слуги уж слишком исполнительны. Хоть бы одну открытую дверь найти, пусть даже в подсобку! Осван догоняет. Где-то далеко, но я постоянно слышу его выкрики! Открытой оказывается только комната отца. Служанка протирает пыль в хозяйской спальне. — Приведи стражников, быстро! Лорд Маалан хочет меня убить! Горничная хлопает глазами, смотрит на меня, изумлённо приоткрыв рот. — Бегом, я сказала! — рявкаю так, что не узнаю собственный голос. Наконец, она отмирает и выбегает. Запираю дверь в покои и подпираю их тяжёлым креслом. Затем запираюсь в комнате отца. За его окном — открытая площадка для посадки дракона, которую испокон веков строили в хозяйских покоях родовых замков. Ни перил, ни ограждений и, если что — я лучше сброшусь с обрыва, чем позволю Освану взять меня силой. Мелькает мысль о детях и тут же осознание, что нет, не сброшусь. Хотя они теперь под защитой Рантара… Ох, надеюсь, до этого не найдёт. Может, Осван меня не найдёт, может, успокоится, пока будет искать, а может, не сможет сломать дверь… Не успеваю обдумать свои перспективы до конца. В гостиной раздаётся страшный треск, словно дерево протыкают сотней мечей одновременно. — Элена-а-а, — тянет Осван, приближаясь к последней преграде между нами. — Я же сказал, что ты не спрячешься от меня. С ужасом смотрю на дверь в комнату отца и вижу, как в неё втыкаются… Что это? Ледяные стрелы? Боюсь подойти ближе, чтобы рассмотреть внимательнее, но мне очевидно, что эти острые наконечники, вспоровшие дерево, не имеют никакого отношения к родовой магии Маалан. Дверь разлетается в щепки, и на пороге показывается злой, как сотня демонов кузен. В его руке какой-то незнакомый артефакт — хрустальный круг с десятком отверстий. Судя по форме именно из них вылетали ледяные иглы. — Ты всё равно будешь моей. Я не успеваю опомниться, как Осван отбрасывает артефакт в сторону и срывает с себя камзол, оставаясь в одной рубашке. — Я лучше умру, — заявляю я, решительно отступая к посадочной площадке. — Посмотрим, — спокойно отвечает он. И я не успеваю ничего сообразить, как на меня обрушивается вихрь. Сильные пальцы вцепляются в горло, а губы накрывает жёсткий поцелуй. Исхитряюсь врезать коленом ему между ног. Осван выпускает меня из захвата, сгибается пополам и стонет. Я бегу и распахиваю стеклянные двери, ведущие на посадочную площадку. Морозный ветер кидает мне в лицо пригоршню снега. На мгновение задыхаюсь от ледяных порывов, но лучше замёрзнуть насмерть, чем остаться с кузеном наедине. Жёсткие пальцы вцепляются мне в плечи, резко разворачивают и сдирают верх платья. Ткань трещит по швам, а потом мне в лицо прилетает кулак. — Интересно, со своим Советником ты также сопротивлялась?! — интересуется Осван и швыряет меня на кровать. Придавливает своим весом, покрывает шею влажными поцелуями. Я дёргаюсь, визжу и пытаюсь лупить его по спине. Бесполезно. Он словно не замечает моих попыток вырваться. Лишь горячечно шепчет: — Моя, Элена. Ты будешь только моей. Мои попытки вырваться слабеют, в душе поселяется безысходность. Снова трещит ткань моего платья — почему-то Освану мало просто задрать юбку, надо обязательно порвать одежду в клочья. Яростный рёв дракона в небе кажется мне сном или галлюцинацией. Осван на мгновение оставляет меня в покое и оборачивается. — Прилетел твой любовник, — хмыкает он. — Вовремя. Как раз сможет насладиться зрелищем. Пользуясь тем, что кузен немного приподнялся и освободил мне руки, пытаюсь ударить его кулаком в нос, но сил уже нет, и я промазываю. Осван хватает мои запястья и прижимает их к кровати. Синий дракон начинает биться в зеленоватую пелену. Я словно проваливаюсь в день своей свадьбы, когда точно так же Рантар пытался пробить защиту замка и не смог… Глава 21 Рантар Оказавшись на башне, я делаю глубокий вдох и мысленно обращаюсь к истинной паре. Надорванная метка на руке наливается кровью, бешено пульсирует, но связь не устанавливается. Делаю шаг вперёд и срываюсь с башни вниз, на ходу обращаясь драконом. Вдыхаю горный воздух, ощущаю, как магия течёт по венам, расправляются могучие крылья, и когда я взмываю вверх, мой зверь уже точно знает, где Элена. Путь люди и разорвали связь, дракону не нужны никакие метки. Он чует свою пару. Изумрудный коготь. Несколько взмахов и я достигаю вершины. Раскрываю пасть и выпускаю из глотки грозовую магию. Борясь со звериным разумом, тщательно проговариваю слова заклинания, мысленно проделывая необходимые жесты. Будучи драконом, применять магию в разы сложнее. Инстинкты зверя требуют погони. Рождают дикое желание полёта, но разум человека знает, что может опоздать. Грозовое облако формируется в портал, в который я тут же ныряю. Вылетаю уже у замка Маалан и вижу треклятый защитный контур. Снова борюсь с разумом зверя, который требует немедленно кинуться на преграду и биться, пока она не падёт. Облетаю замок, ищу слабое место в щите и замираю, хлопая крыльями. Там, в замке, Элена борется со своим похитителем. Шесть лет назад проклятие мешало мне взять под контроль звериную натуру. Дракон без толку бился о щит, ничего не соображая. Когда связь с истинной парой разорвали, ослеп и оглох от боли. Сдался. Улетел. Сегодня я не повторю той ошибки. Между мной и моим драконом нет препятствий. Он пару раз сталкивается с пеленой, пока я формирую заклинание, а потом… Искрящий молниями сгусток исторгается из пасти дракона, врезается в защитный купол и начинает расползаться, разъедая магическую пелену. В ту комнату врываюсь уже человеком. Хватаю негодяя за шкирку и отбрасываю в противоположную от кровати сторону. Мой взгляд застывает на Элене. Она лежит в разорванной одежде, по лицу текут слёзы, на скуле наливается синяк, на шее проступают следы чужих пальцев. Во мне вспыхивает такая ярость, которой я не ощущал никогда в жизни. Даже когда я потерял родителей в войне с Эссетом. Тогда я был раздавлен, а сейчас… готов разрушить весь мир до основания. Но мне нужно лишь уничтожить одно-единственное животное в обличье человека. Медленно поворачиваюсь к Маалану и цежу сквозь зубы: — Ты сдохнешь. — Только после вас, Советник, — скалится мерзкий тип в ответ и делает взмах рукой. Что-то сверкает, не успеваю разглядеть, но ухожу в сторону от атаки. Плечо обжигает резкой болью, но ледяная игла задевает лишь по касательной. Понимаю, что это именно ледяные иглы, потому что в меня уже несётся новая партия. Опять отскакиваю в сторону. Элена вскрикивает что-то, пытается подняться. — Лежи, Элена! Не шевелись! Третий выстрел. Не понимаю, что это за оружие и почему такое бесшумное, но четвёртого не будет. Бросаюсь на Освана, преодолевая комнату в пару прыжков. Хватаю за грудки и бью мерзавца по лицу. Наношу удар за ударом и не могу остановиться. Прихожу в себя, лишь когда Элена зовёт меня. — Рантар, не надо… Не убивай его. С трудом фокусирую взгляд. Маалан без сознания, но жить будет. Переворачиваю, свожу руки за спиной и связываю ремнём, который валяется на полу неподалёку. Видимо, его собственный. Подтягиваю его к кровати, и креплю ремень к ножке. Смотрю в окно. Защитный контур спал окончательно. Открываю портал. Подхожу к Элене. Она уже сидит, баюкая раненую руку. В плечо воткнулась одна из ледяных иголок, но, к счастью, не задела артерию. Крови почти нет. — Потерпи немного, сейчас отнесу тебя к целителям, — мягко прошу её и открываю портал. Затем осторожно беру Элену на руки. Бережно прижимаю к себе, как будто она сделала из самого хрупкого в мире Эрейского хрусталя. Элена всхлипывает и внезапно утыкается носом в моё плечо, и её тёплое дыхание сквозь ткань рождает в груди тянущее чувство нежности. Перед тем как шагнуть в портал, кидаю взгляд на мерзавца. Он всё ещё без сознания, вернусь за ним позже, как только позабочусь об Элене. Элена Прихожу в себя и первым делом вижу Рантара. Он сидит в кресле у кровати, на которую меня уложили целители. События вчерашнего дня мелькают калейдоскопом картин. Похищение, борьба с Осваном, огромный дракон, который пробивает защиту замка и врывается в покои отца уже человеком. Короткая схватка и ледяная стрела, пронзившая мою руку. Рана оказалась не такой простой. Когда Рантар принёс меня к целителям, я начала дрожать словно меня замораживают изнутри. Оказалось, что так и было. Стрелы отравлены магией ледяных драконов, они охлаждают тело, погружая в смертоносный сон. К счастью, наши целители многое вынесли из войны с Эссетом и давно разработали согревающее зелье. Только у него имелся побочный эффект — оно погружало в длительный сон. Целительный, но всё-таки. Не прошло и десяти минут после выпитого зелья, как я уснула. Засыпала в целительской палате, очнулась в комнате Рантара. Дракон пересаживается на кровать, берёт мою руку, прижимается горячими губами к прохладным пальцам. — Слава богам! Ты так долго спала, что я уже испугался. — Как дети? — Мой голос ещё слаб, едва слышен. — Они в порядке. Я сказал им, что ты упала с лестницы в замке Маалан и поранилась. Поэтому у тебя синяки на лице. Голос Рантара срывается. Он протягивает вторую руку и нежно гладит меня по скуле. Я невольно любуюсь драконом. В синих глазах светится нежность, черты лица смягчаются, он ведёт себя совсем иначе. Всё меняется внезапно. Он выпрямляется, во взгляде мелькает сталь: — Прости, но твою просьбу оставить его в живых я не могу исполнить. Осван Маалан будет казнён, как только мы возьмём королеву и всех её сторонников. Райлин рассказала мне, что сняла с него проклятие, а он всё равно тебя похитил и… Я буду его судить от имени короля и приговорю к казни. — Суд и казнь — это… другое. Я просто не хотела, чтобы ты… — О моей душе уже поздно думать, — усмехается Рантар и тут же на его лицо набегает тень. — Мне так жаль, что тебе пришлось пережить подобное. — Ты явился вовремя, — улыбаюсь я. — Он не успел… Дракон прикрывает глаза и качает головой. — Он успел причинить тебе боль, значит, я опоздал. — Внезапно Рантар смотрит на меня и со всей серьёзностью спрашивает: — Элена, ты согласишься стать моей женой и восстановить метки истинной пары? — Тебя правда интересует моё мнение? — усмехаюсь я. — Да, интересует. То, что я говорил раньше… насчёт постели… Просто злился за то, что пропустил целых пять лет из жизни детей. На себя, на Ларану, но выместил на тебе. Я бы ни за что не стал тебя принуждать, ты ведь это понимаешь? Немного поразмыслив, я киваю. В постели он всегда был внимателен и нежен. Даже когда нами овладела страсть после бала. — Что скажешь? — Мне надо подумать, Рантар. Серьёзное лицо вдруг озаряется мальчишеской улыбкой. Счастливой до невозможности. — Я сказала «подумать», а не «согласна», — уточняю с подозрением. — Главное, что ты не сказала «нет», — улыбается он. — Только прости, тебе всё же придётся остаться в моих покоях, пока я не разберусь с Лараной. Не волнуйся, на софе в гостиной буду спать я. — Как служанка? — поддеваю его. Он усмехается, но пожимает плечами. — Во время войны с Эссетом я спал и на каменном полу в пещерах. Тебе здесь будет безопаснее всего. Я усилю охрану и ещё вот… Хотел подарить тебе ещё до того, как Маалан тебя похитил. Рантар протягивает мне крупный изумруд в обрамлении золотых лепестков. Я сразу узнаю перстень своего рода, который один из предков подарил королю, присягнув на верность. — Перстень Маалана, — шепчу я, едва касаясь искусной работы. Золотые листья выглядят словно живые. — Я тут почитал о нём, — говорит Рантар. — Он накапливает магию. Забирает понемногу каждый раз, когда к ней прибегают. Потом владелец может использовать её по своему усмотрению. Сплести любое заклинание. — Правда? — Почему-то мне никто никогда не рассказывал о нём, а я и не интересовалась. Только видела портрет Лантора Маалана с кольцом на пальце. Именно он поклялся в верности королевскому роду и сделал Изумрудный коготь частью Даррката. — Чистая правда. С помощью него ты сможешь самостоятельно защититься или даже… — Рантар делает паузу и накрывает ладонью мои пальцы. — Открыть портал и снова сбежать от меня, если захочешь. Смотрю на дракона и не понимаю, шутит он или нет. Выглядит серьёзным. — Надеюсь, мне больше не придётся этого делать, — уклончиво отвечаю я. Действительно, надеюсь, но гарантий дать не могу. Он старается наладить отношения, я это вижу, но что будет, если я откажусь стать его женой? — Я уверен, что не придётся, — отвечает он и надевает перстень на мой палец. — Ну, ты готова увидеть детей? Я их пускал сюда один раз, но обещал, что как только очнёшься — они сразу смогут тебя увидеть. — Конечно, готова! * * * Элена Дети забегают в комнату вихрем. Джеран садится с одной стороны на кровать, Райлин с другой. Берут в ладошки мои руки и прижимаются щёчками. — Мама, тебе больно? — спрашивает дочь. Сын, по обыкновению, молчит и хмурится. — Нет, малышка. Не больно. Это чистая правда. Рантар помог мне выпить обезболивающее зелье, оставленное целителем, а все мои синяки обильно смазаны специальной мазью. Она ещё и немного маскирует картину, чтобы не пугать детей. На шею я накинула платок, чтобы скрыть следы пальцев Освана. — Ты правда упала? — с подозрением интересуется Джеран. — Конечно, правда. Сын кивает, хотя видно, что сомневается в этой версии событий. Райлин принимается рассказывать о том, как они провели последние пару дней без меня. Лорд Кандаан подарил им замечательные подарки, от которых дети просто в восторге. Райлин он обещал сшить синее платье пол цвет сапфиров в короне, которую ей подарил. С Джераном уже успел провести первую тренировку на мечах. — Он нам нравится, — в заключение говорит дочка. — Выглядит очень строгим, но нас не ругает, хотя на стражников кричал — у-ух. Он теперь всегда будет нашим папой? На меня устремляются две пары зелёных глаз. На детских мордашках читается Надежда. В горле встаёт ком, на глаза наворачиваются слёзы. Бедные мои детки. Они так легко восприняли нового папу, потому что никогда не знали настоящего мужского внимания. И теперь, кажется, нашли его в лице Рантара. Меня охватывает чувство вины за то, что я когда-то сбежала, лишив их отца. В тот момент я была уверена, что поступаю правильно. Боль от предательства оказалась слишком сильна. А сейчас? Я всё ещё помню и вряд ли смогу забыть, но что-то меняется. Рантар меняется. — Конечно, всегда. Он и есть ваш настоящий папа, дети. Он просто не знал, что вы родились. — Почему? Ох. Вопрос Джерана окончательно выбивает меня из колеи. — Мы поссорились, и я уехала, но ещё не знала, что скоро родитесь вы. Поэтому вышла замуж за дядю Освана. Больше вопросов не возникает, хотя по сосредоточенному выражению мордашек видно, что ситуация им не очень понятна. Мы продолжаем болтать о пустяках, пока в дверь не стучит гувернантка. — Лорд и леди, вам пора принимать ванну и готовиться ко сну. — Идите, — целую детей в сладко пахнущие макушки. — Слушайтесь Мелиссу. Они уходят, и сразу заглядывает Рита. — Леди Маалан, — перед тем как назвать моё имя, горничная намного запинается. Очевидно, что срочный переезд и то, что мы теперь проживаем с детьми в апартаментах Советника, сбивает с толку. Интересно, Рантар объявил им, что Джеран и Райлин — его дети? Хотя догадаться тут несложно. — Целитель приказал принести вам бульон, когда придёте в себе. — Неси, — разрешила я. Подкрепиться и в самом деле не помешает. После лёгкого ужина встаю и прошу горничную привести мои волосы в порядок. Одеваю одно из лучших платьев — изумрудно-зелёное, которое очень подходит к моим глазам. Выгляжу бледной, но чувствую себя сносно. Не знаю, зачем наряжаюсь. За окном уже ночь, но я лежала больше суток в кровати и теперь хочется прогуляться. Выхожу в гостиную, обхожу по кругу. Выйти во дворец? Страшновато. Понятия не имею, какая там сейчас обстановка. Сажусь и раскрываю книгу о перстне Маалана. Возможности артефакта поражают воображение. Он способен накапливать магию в любой ситуации — независимо от того, кто её применяет в присутствии кольца. Резерв перстня — достаточен, чтобы открыть два портала — туда-обратно и ещё немного останется. Неужели я тоже смогу управлять этой мощью? За чтением меня и застаёт вернувшийся Рантар. — Почему ты встала? — Чувствую себя хорошо, а валяться в кровати устала. — Хочешь прогуляться по замку? — Правда? Моему изумлению нет предела. Рантар Кандаан действительно приглашает меня на прогулку? — Почему нет? — улыбается он. — Тебе надо размяться, мне необходимо отвлечься от дел. Мы выходим из покоев под руку. Как самая настоящая семейная пара. У входа втрое больше охраны, чем раньше. Шесть человек. Младшие сыновья сильнейших родов, именно таких отправляют на королевскую службу. У каждого воина на груди медальон со знаком рода. Все они вытягиваются по струнке при нашем появлении. Двое делают шаг вперёд, выражая готовность сопровождать нас. — Вольно, — бросает Рантар. — Я сам позабочусь о безопасности, леди Кандаан. Воины возвращаются на свои места, а мы идём по коридорам замка. — Кандаан? — тут же подмечаю я. — Чтобы они больше боялись за твою безопасность, — хмыкает Рантар. — Ты против? — Не знаю, — бормочу я. — Предложил бы подышать свежим воздухом, но на улице морозно, — говорит Рантар. — Не знаю, захочешь ли ты пойти в оранжерею. — Нет, — морщусь я. — Мне хватает замученных растений, когда я за ними ухаживаю. Ларана обо мне не спрашивала? — Я даже её не видел, но передал через охрану, что ты слегла с мигренью, узнав, что твой муж тоже оказался заговорщиком. — Думаешь, Ларана ничего не заподозрила. — Она точно что-то заподозрила, — уверенно отвечает Рантар, — и готовится к завтрашнему балу совсем иначе, чем раньше. Но теперь я на шаг впереди неё. Несмотря на его уверенность, меня охватывает тревожное предчувствие. Уже завтра состоится злополучный бал, на котором всё разрешится. Рантар словно чувствует моё состояние и начинает развлекать меня разговорами. Рассказывает то, что я знаю и без него. Как подарил корону Райлин и обещал ей платьев, как занимался с Джераном… Его точка зрения меня умиляет. Кажется, он действительно радуется общению с детьми. — Спасибо тебе, Элена, внезапно говорит он. — За что? — изумляюсь я. — За то, что подарила мне таких замечательных детей. Меня снова охватывает чувство вины. Я и не думала рассказывать Рантару о детях. Надеялась, что они не встретятся. — Я… прятала их от тебя целых пять лет, — сквозь ком в горле говорю я. — Ты их берегла, — Рантар подносит мою руку к губам и нежно целует ладонь. — Держала подальше от Лараны и её гнилой магии, подальше от меня. Представляешь, если бы мы жили вместе, и они видели, как ты плачешь из-за меня? Вряд ли у них создалось хорошее впечатление обо мне. Теперь я внезапно появился в их жизни и могу быть щедрым, добрым, внимательным отцом. Они так хорошо воспринимают просто потому, что не знают другого меня. Благодаря тебе. Меня охватывают противоречивые эмоции. Я не знала такого Рантара. Да и вообще не знала его раньше. Мы впервые увиделись на Церемонии обретения, а потом всё закрутилось. Был он таким до проклятия? Стал после? Я не знаю и никогда не узнаю. Остаётся только дать ему время и наблюдать. Чтобы хоть как-то справиться с охватившими меня сомнениями, перевожу разговор в другое русло. — Когда речь пошла о Великой двойне, король Норэн сказал что-то вроде «духи простили нас». Что он имел в виду? — Последняя Великая двойня использовала свой дар, чтобы развязать крупнейшую междоусобную войну за всю историю драконов. После этого двойня не рождалась целую тысячу лет. Я вздрагиваю. Способности детей меня и без того пугают, а тут ещё и это. Рантар останавливает меня, обнимает за плечи и говорит: — Не волнуйся. Ты уже заложила в наших детях доброту и чувство справедливости. Всё будет хорошо. Кстати, мы уже пришли. — Куда? — Сейчас увидишь, — улыбается Рантар и толкает тяжёлые резные двери, у которых мы остановились. Глава 22 Они распахиваются, но внутри царит непроглядная темнота и я по-прежнему не понимаю, куда мы пришли. — Самое время воспользоваться твоей магией, Элена. Внутри полно тех, кто с радостью споёт для тебя. В этот момент я понимаю. Выпускаю магию, перстень Маалана тут же начинает мягко светиться. Золотистое облачко, направляемой моей волей, вплывает во тьму и распадается на световые линии. Они разлетаются в стороны, и зал озаряется мягким сиянием. Пол и стены — всё вокруг перевито зелёными, мерцающими побегами на кончиках которых распускаются нежные золотистые лепестки. Лунная ойяма — любимый цветок богини Маон. — Здесь прекрасно, — выдыхаю я. — Разве сюда можно заходить без служителей Маон? — Нам можно, — отвечает Рантар, задумчиво глядя вглубь зала. — Мы же не собираемся заниматься вандализмом, рвать цветы, ломать арку. Арка! Вот куда смотрит дракон. Я устремляю взгляд. Арка, где проходит Церемония обретения. Место, где истинные пары находят друг друга. Она располагается в небольшом алькове, укрытая завесой из зелёных побегов. — Зачем ты привёл меня сюда? — напрягаюсь я. — Чтобы погулять в красивом месте, — удивлённо отвечает Рантар, а потом смотрит на меня и, кажется, понимает: — Ты что подумала, что я силком тащу тебя восстанавливать метки? Молчу, потому что да. Именно такое подозрение и возникло у меня в голове. — Элена, — с лёгким смешком отвечает Советник. — Без жреца это невозможно, а его, как видишь, здесь нет. Арка может лишь подсветить наши метки, если богиня всё ещё одобряет наш союз, но нам вовсе не обязательно приближаться к ней. Точно. Я становлюсь слишком подозрительной. Арка высвечивает узор истинной связи на запястьях, но скрепляет его именно жрец. Я согласно киваю и не торопясь направляюь вдоль стен, поглаживая рукой лиственный ковёр. Рантар идёт рядом, не мешая мне и не говоря ни слова. Откликаясь на моё касание, цветы ойямы заводят свою песнь. Удивительно, но каждый цветок здесь как бы исполняет собственную мелодию, хотя обычно растения одного вида издают совершенно одинаковые звуки. Стараюсь не думать об арке, об истинной метке, но взгляд против воли постоянно возвращается туда — к небольшому алькову, где стоит арка, покрытая древними рунами и увитая цветущей ойямой. На Церемонии обретения я слишком волновалась и не успела рассмотреть арку, когда жрец проводил связующий ритуал. Теперь же меня съедает любопытство. Хочется подойти, разглядеть внимательнее и сопротивляться этому почти невозможно, словно меня притягивает какой-то неведомой силой. Рантар замечает мои взгляды. — Могу остаться здесь, подойди к ней одна, — предлагает он. Я сразу соглашаюсь. Подхожу, прикасаюсь к арке, выпускаю немного магии. Арка сразу начинает вибрировать мелодией сотен цветов, что её покрывают. Перстень Маалана нагревается, подпитываясь. Внезапно на запястье вспыхивает сияющий узор. Символ дома Кандаан — очертания дракона с молнией на кончике хвоста, а над его головой брачная метка — солнце с семью лучами. Оборачиваюсь и вижу, как Рантар смотрит на свою руку. Метка пульсирует, греется и внезапно в моей голове раздаётся голос богини. — Приветствую, дитя, ты снова пришла просить меня о чём-то? — Н-нет, — мысленно отвечаю я. — Прости, что побеспокоила тебя. — Хм, вижу, новый брак не принёс счастья. Как и тот истинный, которого я выбрала для тебя. Молчу, замирая от страха и волнения. Не думала, что потревожу саму богиню Маон. Да и людей, которые имели честь беседовать с ней за всю историю, лишь единицы. — И всё же ты выполнила предназначенное. Произвела на свет Великую двойню. Теперь ты можешь быть свободна. Метка на запястье ослепительно вспыхивает. Тело охватывает невыносимый жар. Кажется, что я вся горю. Открываю рот, чтобы закричать, но крик застывает в горле. Когда жар становится совсем невыносимым, всё внезапно прекращается. Свет арки гаснет. Песня цветов прерывается. Я изумлённо смотрю на запястье, глажу свою кожу пальцами, пытаясь нащупать то, чего там больше нет. Ни истинной метки, ни брачного символа, ни даже намёка на старые шрамы. Ничего. Абсолютно гладкая кожа. Рантар оказывается рядом за долю секунды. Берёт за руку, гладит запястье, на его коже тоже ничего. Гладкая, чистая, как будто ничего и не было. Наконец, он поднимает на меня хмурый взгляд и спрашивает: — Что ты сделала, Элена? — Ничего! Я просто подошла, слушала песнь ойямы, а потом вдруг случилось это… — Что это? — Я услышала голос Маон. — Она говорила с тобой? — напряжённо уточняет Рантар. — И что сказала? — Сказала, что я выполнила предназначение и теперь свободна. Брови дракона сведены к переносице, на скулах гуляют желваки, он поджимает губы и молчит какое-то время, а потом глухо произносит: — Да, ты и впрямь теперь свободна. Наша с тобой связь разорвана. Рантар Молча возвращаемся в мои покои. Провожаю Элену до дверей собственной спальни, желаю спокойной ночи и ухожу. Велю охране смотреть в оба, грожу всеми возможными карами, если не уследят за безопасностью моей семьи. Они проникаются. Хотя эти парни гораздо надёжнее, чем те два оболтуса, что пропустили Освана Маалана. Поэтому на башню перемещаюсь со спокойной душой и сразу же срываюсь в полёт, обращаясь драконом. Кружу вокруг замка, тщетно пытаясь отыскать связь дракона с истинной. Её больше нет. Зверь мечется и стонет, ощущает, чего лишился, но не может почувствовать Элену. Человеческий разум знает, где она, но зверь больше не чувствует. Улетаю в горы и позволяю дракону выплеснуть горечь утраты. Он беснуется, поливает скалы огнём, ревёт и стонет. Я не сказал Элене, что тоже слышал голос богини в своей голове. — Привет, истинный. Ты не сумел сберечь мой дар тебе, поэтому я забираю его обратно. И сразу после этих слов меня охватил невыносимый жар. — Погоди, — преодолевая боль. — Мы же любим друг друга. — Вот и посмотрим, чего стоит ваша любовь без истинной связи, — усмехается голос в моей голове, и жар тут же стихает. На моём запястье больше нет старого шрама, нет рисунка истинной метки. Ничего. Возвращаюсь в покои уже на рассвете. Проверяю детей. Они мирно сопят в своих кроватках. Джеран лежит на спине, раскинув руки. Райлин на боку, трогательно подложив ладошку под щёку. Благодаря детям, мы всегда будем связаны с Эленой, а вот она сама… вполне может выйти замуж ещё раз или даже обрести нового истинного. С Маон станется вознаградить её новой любовью, а меня таким образом наказать. Стискиваю зубы, тихонько закрываю дверь в спальню детей и крадусь к Элене. Она спит на спине, закинув одну руку за голову. Кого винить в том, что не сберёг истинную связь? Богиню, которая даёт и отнимает на своё усмотрение? Элену, которая сбежала от предателя в моём лице? Ларану, которая наложила проклятие и подчинила волю? Устало растираю лицо руками. Уже не знаю. Запутался, не понимаю. Знаю только одно. Сегодня я покончу с властью ледяной змеи в Дарркате. А потом… Потом я буду восстанавливать всё, что успел разрушить, находясь под её влиянием. Элена Утром мы с детьми обнаруживаем сюрприз. Рантар привёл на завтрак моего отца. Когда мы вышли в гостиную, они уже сидели и ждали нас за накрытым столом. — Дедушка! Двойняшки подбегают к Антору, он опускается на одно колено, обнимает внуков обеими руками, целует их макушки. Когда нежности с детьми заканчивается, наступает моя очередь. Я приближаюсь к отцу, тревожно вглядываясь в его лицо. Выглядит он неплохо. Переодет, гладко выбрит и причёсан, хотя лицо выглядит бледным, а под глазами всё ещё лежат тени. У меня к отцу есть вопросы, но сейчас не время их задавать. Я просто целую его в щёку, а крепкие руки обнимают меня бережно, прямо как в детстве. — Я так рада тебя видеть, отец. Он лишь кивает. Едва сдерживает слёзы. Мы садимся завтракать как самая обычная семья. Как будто нет никаких угроз и не было никаких разногласий. Дети чувствуют себя прекрасно, рассказывают деду о своих приключениях за эти дни. Выдают всё: начиная от пары дней в интернате до падения Джерана с башни. Антор то хмурится, то улыбается, но слушает внимательно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Мой взгляд то и дело возвращается к Рантару. Я слышала, как он уходил и как вернулся рано утром, как стоял у двери в спальню и смотрел на меня, пока я старательно притворялась спящей. Мы больше не истинная пара. Верится с трудом, но это правда. Изменилось ли что-то с исчезновением метки в моих чувствах? Пока никак не могу понять. После завтрака Мелисса начала заниматься с детьми, а я попросила отца поговорить со мной в кабинете. — Отец, это правда, что ты собирал заговор не только против Лараны, но и чтобы посадить Рантара на трон? — Только после того, как снимем с него проклятие подчинения. Король Норэн слишком слаб, я понимал, что он вряд ли выживет. — Но почему Рантар?! — Советнику хватало силы идти против всех, чтобы исполнять прихоти Лараны. Ты не представляешь, с каким сопротивлением он сталкивался, когда продвигал то, что выгодно ей. До того, как она наложила заклинание на всех нужных людей, с Рантаром никто не соглашался, но он всё равно получал желаемое. Теперь, когда с него снято проклятие подчинения, он сможет направить все свои силы на благо Даррката, а не во вред ему. Я не знаю никого другого, кто умел бы добиваться невозможного с таким упорством. Очевидно, что королева тоже не знает. Иначе Рантар не стал бы первым, кого она подчинила. — Значит, это правда… И то, что ты планировал вернуть меня с детьми истинному? Отец внимательно смотрит на меня и не торопится отвечать. — Кто тебе сказал это? — Осван. — Элена, я не планировал «отдать» тебя, как ты выразилась. Я надеялся, что, когда сниму проклятие, Рантар постепенно сможет вернуть твоё расположение, но неужели ты думаешь, что я не забочусь о твоём счастье? Я ведь помог тебе тогда сбежать! — Я думала… что мне грозит смертельная опасность и ты это понял, потому и помог. Антор качает головой. — Я сразу догадался, что Ларана хотела добиться другой цели. Убивать невесту Советника ей попросту было невыгодно. Потеря истинной пары лишает выбивает из колеи надолго, он не смог бы служить её целям. А вот разрыв связи — очень выгоден. Рантар стал очень агрессивным политиком. В нём боролись боль потери и заклинание Лараны. Он выплёскивал свою злость на всех окружающих, но, кажется, уже начинает справляться с этим. — Ты ведь знал его до проклятия? До истинной связи? Каким он был? — Мальчиком, которому пришлось стать мужчиной слишком рано. В пятнадцать лет он потерял родителей и оказался на войне, так что… Его готовили к политике, а не к войне. Я закусила губу изнутри, сдерживая слёзы. Почему-то вспомнился Джеран, который сражался на Восточной башне с принцем Кианом. Пятилетний малыш против подростка. Подросток против взрослого воина. Я зажмурилась, прогоняя видение. — Он сильно злился? — осторожно спрашивает отец. — Сильно, — соглашаюсь я. — Сейчас выглядит спокойным. — Да, кажется… Сначала грозил, что заберёт у меня детей. — Уверен, что вы во всём разберётесь постепенно. Главное — помни: я всегда буду на твоей стороне. * * * Отец ушёл из кабинета тайным ходом. От разговора с ним у меня осталось горькое послевкусие. Приоткрываю дверь в гостиную и вижу, как дети занимаются с Мелиссой за столом, а Рантар сидит в кресле неподалёку, с улыбкой наблюдая за уроком. Когда дверь открывается, он поворачивает голову и смотрит на меня. Я делаю знак рукой, что кабинет свободен. Он поднимается, подходит. Я пытаюсь уйти, но он тянет меня за собой обратно в кабинет и закрывает за собой дверь. Мы остаёмся одни. — Я хотел поговорить с тобой перед балом. Присядешь? Я киваю, усаживаюсь в кресло, Рантар располагается напротив. Несколько мгновений молча прожигает меня синим взглядом. — Во-первых, охрана будет в гостиной. Покои под защитой от порталов, но Осван где-то раздобыл древнее оружие ледяных, а значит, их магический источник пробудился снова после того, как я его разрушил. — Не понимаю… — Если Ларана вернула силу, она сможет переместиться, а против их магии наша защита бессильная. Поэтому охрана должна находиться внутри. На всякий случай. Во-вторых, ты умеешь открывать порталы? — Умею, но мне не хватает силы. — С кольцом Маалана хватит, — убеждённо говорит Рантар. — Оно вчера светилось у арки, значит впитало достаточно силы. — Ты думаешь, что нам придётся убегать? — дрогнувшим голосом спрашиваю я. В предыдущие дни дракон излучал такую уверенность, что я и не думала волноваться. — Думаю, что нет, но… Он протянул мне лист со схемой заклинания. — Изучи вот это. Если будете уходить порталом, то лучше не в Изумрудный коготь и не в Грозовую вершину. Это первые места, где вас будут искать. — А куда? — я подтянула лист бумаги, жадно впилась в него взглядом, но по рисунку невозможно догадаться о месте назначения. — Безопасное место, о котором не знает Ларана. Я сообщил о нём твоему отцу, если я сам не смогу за вами переместиться. — Рантар, ты же говорил, что это будет несложно… — Я просто учитываю разные варианты развития событий, — сухо отвечает он, и наши взгляды встречаются. — Мы с Норэном переделали завещания. Он знает правду о том, что Киан не его сын. Теперь наследник трона я, а после меня… — Джеран, — догадываюсь я. — Он ведь ещё совсем малыш! — У него есть мать. Я это тоже прописал. Ты станешь королевой-регентом. Твой отец получит должность Советника и поможет, если вдруг… — Не надо, — качаю головой. — Лучше береги себя. На губах Кандаана мелькает слабая улыбка. — Я уверен, что всё пройдёт хорошо, просто хочу обезопасить вас. — Спасибо, но если Ларана победит, то нас ничто не спасёт. — Она не победит, — чуть удивлённо отвечает Рантар. — Ни при каких условиях ледяные драконы не получат власть над Дарркатом. — Почему ты так уверен? — Нас больше, мы знаем об их оружии, у неё и её сторонников нет ни шанса. — Зачем же ты меня пугаешь всеми этими мерами предосторожности?! Он пожимает плечами. — Их ледяные стрелы очень коварны, никогда не знаешь, кого зацепит. — Так постарайся, чтобы вас с отцом не зацепило! — хмуро говорю я. На лице Рантара расцветает улыбка, и я быстро добавляю, чтобы не слишком много себе думал: — В мои планы вообще не входило сидеть на троне! — Как скажешь, — с усмешкой отвечает Кандаан. — В общем, удачи, — быстро говорю я и прощаюсь. К щекам прилила кровь и внезапно я ощущаю себя очень смущённой. Да, я не хочу, чтобы он погиб, и что такого? Но на лице Рантара читается такая радость, словно я уже пообещала любовь до гроба. — Элена, подожди, — окликает он меня, когда я уже направляюсь к двери. Нагоняет и оказывается слишком близко. Приподнимает мой подбородок, ловит взгляд. — Элена, я люблю тебя. Даже без божественной метки. Его признание — в самое сердце. Оно меня волнует и пугает одновременно. Сглатываю. — Рантар… Я не могу сказать того же. По крайней мере, пока. На его лицо набегает тень. Кивает. — Просто хотел, чтобы ты знала. Рантар наклоняется, нежно касается моих губ и замирает. Ждёт ответного поцелуя, но я не шевелюсь. Губы покалывает, в груди сладко ноет, от его аромата кружится голова. Горькие травы. Прямо как наши отношения. Свежесть, которой не надышаться, от которой за спиной словно вырастают крылья, и горечь предательства. Да, меня тянет к нему и без метки, но я не хочу торопиться. Хочу быть уверенной. В будущем, в чувствах, в нём. Отстраняется с горькой усмешкой на губах. — Просто будь осторожен, — говорю я и выскальзываю в гостиную. До злосчастного бала остаётся несколько часов. Дети старательно заучивают какой-то текст. Я смотрю на лист бумаги в руке. Мне тоже стоит подготовиться. Пара заклинаний в рукаве никогда не помешают. Глава 23 Элена День проходит своим чередом, я стараюсь не думать о бале, на которой не иду. Заучиваю портальное заклинание с новыми для меня координатами, затем изучаю ещё одно, которое видела в книге о силе перстня. Создание личного защитного контура. В процессе тренировок открываю ещё одну интересную особенность артефакта. Чем больше магии применяешь — тем сильнее кольцо ею напитывается. Защитный контур кажется мне довольно прочным, но, надеюсь, что испытывать его в деле не придётся. После ужина Мелисса уходит отдыхать, в гостиной располагается охрана, а мы с детьми устраиваемся в спальне на кровати, чтобы почитать. Они прислоняются ко мне с боков, обхватывают руками за плечи. Я читаю им легенды рода Кандаан. Невыдуманные истории о деяниях предков, изложенные в форме сказок, специально для детей. Внезапно Райлин выпрямляется. Взгляд стекленеет, спина становится неестественно прямой. — Райлин, детка, что случилось? Снова видение? Похоже на то, только в этот раз она молчит. Я обнимаю окаменевшие плечики, заглядываю в глаза, задаю вопросы — ничего. Никакой реакции. Растираю ледяные ладошки, потом ступни. — Мама, — Джеран чуть не плачет. — С ней будет в порядке? — Конечно, малыш, — бодро отвечаю я, но сама такой уверенности не испытываю. Смотрю на часы — злосчастный бал уже начался. Рантара не позовёшь на помощь! Осторожно кладу ладони на виски дочери, заглядываю в глаза, и внезапно сознание затягивает туманная хмарь. * * * Я знала, что готовит Кандаан, поэтому объявление не стало неожиданностью. — Ларана Райнир из Эссета, вы арестованы за использование магии смерти в королевстве Дарркат, за причинение вреда интересам государства, за подчинение воли его поданных. Мои губы против воли кривятся в усмешке. Глупый, самоуверенный Кандаан. Думает, что всё предусмотрел. Его люди явились на бал вооружёнными до зубов. Родовые артефакты для усиления, кинжалы, метательные ножи. При этом всех моих сторонников проверяли на входе. Требовали снять любые магические артефакты, отбирали любой намёк на оружие. Глупец! Он и понятия не имеет о том, какая на самом деле сила крылась в источниках Эссета. — Я готова, Советник, — поднимаюсь с трона и раскидываю руки в стороны. Мои сторонники ловят каждый жест, они готовы принять силу. — Надевайте на меня кандалы. Рантар медлит всего мгновение, потом приближается, напряжённо поглядывая по сторонам. За ним тенью следуют вооружённые до зубов боевые маги. По периметру зала распределились те, кто ещё сутки назад сидел в тюрьме за измену. Я улыбаюсь. Жду, когда Рантар подойдёт как можно ближе. Бросаю взгляд в сторону Ханнира. Мой возлюбленный стоит у трона и едва заметно прикрывает глаза, показывая, что готов. Главное — это отвлечь Кандаана. Остальные не представляют серьёзной угрозы. Советник приближается и останавливается в шаге от Ханнира. Опасается и правильно делает. Только это уже не спасёт. — За Эссет, — едва слышно шепчу я и Руан наносит удар. Ледяная волна ожидаемо сталкивается с защитным контуром Кандаана. Он был готов к нападению и закрыл не только себя и людей. Я легонько встряхиваю руками, высвобождая силу и призывая демона Вечных льдов. Я заключила сделку с демоном давно. Кандаан даже не помнит, что сам перемещал меня порталом. Я стёрла этот инцидент из его памяти. Сила вспышкой распространяется по залу. Мои люди атакуют. Ледяные стрелы летят отовсюду, вокруг звучат крики боли и звуки борьбы. Ханнир бросается на Рантара, на ходу превращаясь в дракона. Кандаан откидывает Руана ударной волной, которая протаскивает ледяного зверя через весь зал, проламывает стену. Дракон падает, но в следующее мгновение уже взмывает вверх. Кандаан открывает портал, и вот уже два дракона начинают сражение в воздухе за пределами дворца. Я оглядываю зал. Сила демона стремительно распространяется. Я щедро расплёскиваю её вокруг. Все мои сторонники прибегают к ней не сомневаясь, не экономя. Моё тело леденеет — скорее всего, я не переживу эту ночь, но главное не это. Главная цель уже достигнута. Я открываю портал и перемещаюсь в комнату сына. Киан уже готов. Сидит весь бледный, облокотившись на походный мешок. — Мама… Уже началось? — Началось, — киваю я. — Я не хочу расставаться с тобой. — Не глупи. Главное — это не я, а ты. Ты — будущее Эссета. Кандаан ничего не сможет сделать, когда ты окажешься на троне. Открываю новый портал — у самой границы с Эссетом. Дальше — сам. Мне нужно экономить силы. — Иди и займи трон! Сделай так, чтобы я тобой гордилась. Целую сына в лоб, смотрю, как он уходит, закинув мешок на плечо. Теперь мне осталось разделаться с теми, кого так сильно любит Рантар Кандаан. С его истинной и наследниками рода. * * * Выныриваю из видения и ловлю воздух ртом. Рядом со мной беззвучно плачет Джеран, но, когда я прихожу в себя, сразу набрасывается с объятиями. — Мама, я так испугался! — Прости, малыш. Я сама не ожидала. — Вы обе с Райлин выглядели так, как будто превратились в камень. Дочь расслабляется и падает на подушки сразу после меня. — Не бойся, всё хорошо. Помоги мне с сестрой. Джеран водит ладонями по ногам, я растираю руки и плечи. Райлин приходит в себя и ожидаемо просит: — Пить… — Я принесу. Джеран срывается с места. Прибегает со стаканом воды, расплескав немного по дороге. Помогаю Райлин напиться, а сама думаю лишь об одном. Что это было? То, что я видела. Предупреждение или просто один из вариантов будущего. Ответом мне становится грохот в гостиной. Словно кто-то срывает дверь с петель, а за этим следуют крики нашей охраны и звуки борьбы. * * * Рантар Всё начинается внезапно. Атака Ханнира ожидаема, но его трансформация становится сюрпризом. Ударной волной выбрасываю дракона за пределы дворца, чтобы он не обрушил потолок нам всем на головы. Я и те, кто под моим щитом, выстояли бы, но вот остальные… К счастью, Антора Маалана в зале нет. Он выпросил несколько человек и задумал какую-то аферу. Главное, я могу не отвлекаться на защиту отца Элены. — Дарт, прикрывай, — бросаю сильнейшему в группе боевому магу. Уверен, он удержит щит над товарищами. Я же открываю портал прямо в воздухе за пределами замка. Вылетаю уже драконом. Звуки оглушают, краски смазываются, запахи бьют по ноздрям. Сложнейшая трансформация во время перемещения, отнимает кучу сил, но я с ног до головы обвешан родовыми артефактами. Сейчас нельзя терять ни секунды. Сразу бросаюсь в бой. Раскрываю пасть, откуда выстреливают молнии одна за другой. Небольшие разряды отбивают ледяные стрелы, летящие в меня. Магическая схватка оказывается короткой. Ханнир довольно быстро понимает, что магией меня не взять. Извергает ледяное пламя, и пока я уворачиваюсь, он взмывает вверх и обрушивается на меня, впиваясь зубами в шею. Мы оба камнем падаем вниз. Удар о землю оглушает. Реальность расплывается перед глазами. В клубах пыли от нашего падения я вижу, как ко мне направляется человек с мечом. — Давай, Кандаан. Мы оба знаем, что моему дракону не победить твоего. Проверим, чей клинок острее! Ускоряю регенерацию и поднимаюсь из пыли. Призываю одежду — достаточно штанов и рубашки, в камзоле неудобно сражаться — и меч, разумеется. Клинок так клинок. — Может, сдашься, Руан? — предлагаю я, занимая позицию. Сплёвываю песок, пытаюсь проморгаться, чтобы не упустить ни одного движения противника. — С какой такой стати? — эссетец наносит первый удар. Жалобный звон стали отдаётся в ушах. Я отбиваюсь и отступаю. — Мальчишке нужен хотя бы отец. Дни Лараны сочтены. — Ещё посмотрим, — серия атакующих ударов. Я лишь обороняюсь. Правда, не хочу убивать посла. Он понадобится для переговоров с Эссетом, когда народ узнает о смерти Лараны. То, что королева погибнет, я понял в то мгновение, когда с её пальцев сорвалась магия. Не знаю, когда и как она успела заключить сделку с демоном, но я уже видел этот трюк. Его применил её покойный отец, когда мы с Норэном вошли в столицу. Вечные льды — территория, что принадлежит Эссету, — это вход в царство демонов, которые заключают сделки с людьми. Человек получает доступ к силе, а демон — его душу после смерти. Эта сила огромна, но имеет один маленький подвох. Нужно знать меру. Отдашь слишком много — тьма сожрёт тебя раньше срока. — Сдавайся, Ханнир. Я знаю, какую магию применила Ларана. На её лице проявились чёрные вены — она уже отдала слишком много! Нет такого источника силы, который поможет ей восстановиться. Руан прекращает атаку и усмехается. — Есть, конечно. Один такой миленький перстенёк с изумрудом. Ларана знает, где он и обязательно получит. В это мгновение я понимаю, для чего этот трюк с трансформацией в дракона. Чтобы выманить меня из замка. Чтобы отвлечь. Честный поединок теряет всякий смысл. Взмах ладонью — и десяток молний пробивают защиту посла. Впиваются в тело, вгрызаются в плоть… Эссетец падает на колени и заваливается безжизненной куклой вбок, поднимая клубы пыли. Я открываю портал. Лишь бы успеть… Элена Я слышу душераздирающие крики из гостиной и не питаю никаких иллюзий. Моя охрана уничтожена. Вожу в воздухе дрожащими руками, пытаюсь создать символ портала, но ничего не выходит. Сияющий магический след растворяется раньше, чем я успеваю завершить фигуру. Проваливается первая попытка, вторая, третья. — Хватит пытаться, Элена, — доносится крик Лараны из гостиной. Она добавила голосу магии, и он перекрывает шум боя. — На комнате стоит моя защита от перемещений. Сегодня ты не убежишь от меня. Отвожу детей в гардеробную, ищу тайный ход. Хоть бы здесь была такая же система, как в моей бывшей спальне… Обнаруживаю вход, оставляю там детей и прошу сидеть тихо-тихо, как мышки, а сама выхожу в гостиную. Другого выхода нет, я должна принять бой. Ларана всё равно ворвётся в спальню, а так хотя бы не напугаю детей и, даже если проиграю, может она про них забудет? Или пока догадается, где они спрятались, уже придёт Рантар? Столбенею от вида крови. Она повсюду. Ларана выпускает ледяные стрелы, оставшиеся в живых ещё уворачиваются, но это оружие коварно. Минута и в гостиной остаёмся только я, королева и два десятка истекающих кровью тел. Стараюсь не смотреть, не думать, старательно вспоминаю заклинание защитного контура и активирую его. — Ну, здравствуй, истинная, — усмехается королева и приближается ко мне, переступая через погибших с брезгливым выражением на лице. — Подпортила ты мои планы, хотя я так и не поняла, как ты сумела снять проклятие подчинения с Рантара. Поделишься секретом? — Обойдёшься, — отвечаю сквозь зубы. Все усилия направляю на то, чтобы не упасть в обморок от вида крови повсюду. Это сложно. Даже если смотреть только на Ларану… её юбка всё равно безнадёжно испачкана алыми брызгами. Подавляю приступ тошноты. Смотрю в серые, холодные глаза королевы, когда она останавливается в паре метров от меня. — Что ж… я переживу, а вот ты вряд ли. Она атакует внезапно. Стою и смотрю, как в меня летит десяток ледяных стрел, как они сталкиваются с невидимой преградой, и в местах столкновения по воздуху идут зеленоватые светящиеся круги. Стрелы на глазах распадаются на струйки дыма, которые тают в воздухе. Магия рода, магия земли меня защищает. — Вижу, ты освоила силу предка, — хмыкает Ларана и посылает новую партию стрел. Они снова распадаются, но краем глаза я вижу, как кончик одной стрелы проткнул мой защитный контур. — Ларана, остановись, — прошу я чуть дрогнувшим голосом. — Что тебе даст моя смерть? На лицо королевы набегает страшная тень, на висках и вокруг глаз проступают страшные, чёрные вены. — Отмщение. Твой истинный лишил меня отца, лишил королевства. Я отниму у него семью. — Ларана… Меня прерывает новая порция ледяных стрел, кончики которых пробивают мой щит уже в нескольких местах. Странно, но они как будто понемногу вытягивают силу из кольца, хотя оно должно питаться от любого использования магии. Я знаю парочку боевых заклинаний — выучила, когда Осван начал впервые домогаться меня, но не тороплюсь их использовать. Надеюсь договориться, а ещё экономлю силы. Понимаю, что Ларана использует необычную магию, и мне может понадобиться весь резерв, чтобы не подпустить её к детям. — Ларана, твой отец первым напал. Ты забыла об этом? Его судьба — печальна, но он сам виноват в ней. Эссет много веков стремится подчинить Дарркат, и Кандаанам пришлось ответить. — Тупая курица, — шипит Ларана. — Ты ничего не знаешь! Новый удар. Мой щит обретает видимость и уже покрывается трещинами. — Так расскажи, — продолжаю настаивать я. Честно говоря, уже не надеюсь, что она остановится, но мои вопросы явно тормозят скорость атак. Хотя бы потяну время. — Остановись, мы сядем за стол переговоров. Найдём решение. Я обещаю, что уговорю Рантара. — Ты плохо знаешь своего истинного! — Он теперь отец и ради будущего своих детей готов на всё. Никому не нужен агрессивно настроенный сосед под боком! Реакции ноль. Королева наносит несколько ударов подряд. Защитный контур местами начинает осыпаться, и я готовлюсь к атаке. Собираю силу перстня в руках, мысленно выстраиваю рисунок заклинания. У меня нет выбора — удар должен стать смертельным. Ларана не перед чем не остановится, я должна защитить детей. Пальцы потрескивают от напряжения, в груди печёт магия, готовая вырваться наружу. Ледяная драконица кривится в усмешке: — Прощай, истинная, — и наносит удар, который разрушит мой щит окончательно. Пальцы потрескивают от напряжения, в груди печёт магия, готовая вырваться наружу… И вдруг комната озаряется сиянием портала. Рантар выходит прямо передо мной. Удар сердца, второй… Я вижу, как полдюжины ледяных стрел пронзают тело дракона. Рубашка на спине окрашивается кровью, острые кончики прорывают тонкую ткань. Рантар падает на колени и заваливается вбок. Ларана победно ухмыляется, а я резко выбрасываю ладони вперёд. С пальцев срываются тонкие лианы, острые кончики пронзают тело королевы в десяти местах сразу. Её лицо чернеет, тело скукоживается и на пол падает иссохшая за пару секунд старуха. Я опускаюсь на колени, хватаю руку Ранатара, проверяю пульс. И только в этот момент из моего горла вырывается горестный крик. Финал Пять лет спустя Мы с детьми выходим из замка на рассвете. Первые лучи солнца осторожно касаются вершин деревьев, окружающих родовое кладбище рода Кандаан. Я держу в руках охапку свежесорванных лилий. Дети крепко держатся за руки и медленно идут за мной по узкой тропинке, усыпанной осенними листьями. В воздухе витает прощальный шёпот лета, переплетаясь с тяжёлым ароматом земли и свежести. Джеран привычно хмурится, Райлин утирает тихие слёзы свободной рукой. День памяти — печальная традиция, но на то она и традиция, чтобы её соблюдать несмотря ни на что. Мы проходим мимо величественных статуй из белоснежного танита. Усопшие представители королевского рода изображены в виде людей с драконьими крыльями. Вот и родители Рантара. Лорд и леди Кандаан. Статуи стоят, взявшись за руки и с гордо приподнятыми подбородками, смотрят куда-то вдаль. Я изучила их историю. Они погибли вместе в одном бою, а перед этим прожили счастливую жизнь, полную взаимной любви и радости. При виде их статуи у меня наворачиваются слёзы на глаза. Им совершенно не в чем упрекнуть друг друга, но не всем везёт на такие открытые, искренние отношения. Некоторым приходится пройти довольно сложный путь, прежде чем обрести счастье. Наконец, добираемся до относительно свежей могилы. Ларана Кандаан, королева Даррката. Мы похоронили её здесь. Как бы то ни было, Ларана была королевой. История важна не меньше, чем традиции. Я отбираю несколько лилий и ставлю в вазу, заменяя засохшие цветы. — Ты слишком добра к ней, — говорит супруг, который внезапно появляется за моей спиной. Ещё до рассвета ему пришлось уйти на срочное заседание совета, поэтому сюда он явился порталом. — Она здесь совершенно одна, в окружении тех, кого считала врагами. Её сын не может посещать могилу. Не хотелось бы оказаться на её месте. — С тобой никогда такого не случится, — муж кладёт ладони мне на плечи и нежно касается губами виска. Потом переводит взгляд на Райлин. — А почему моя принцесса плачет? Рантар нагибается и берёт дочь на руки. Она прижимается к отцу и шепчет сквозь слёзы. — Дядю Норэна жалко. — Конечно, жалко, — соглашается Рантар. — Но главное, что мы его любим и помним. Все вместе мы подходим к могиле Норэна. Король погиб одновременно со своей королевой. Когда я уничтожила Ларану, прервалась последняя ниточка, которая связывала его с миром живых. Только сила её магии сохраняла ему жизнь. Я оставляю пышный букет на могиле Норэна. Мы молчим, отдавая дань предыдущему королю Даррката. Солнце поднимается всё выше над деревьями. Начинает согревать воздух последними тёплыми лучами ранней осени. В замок возвращаемся все вместе, неторопливо прогуливаясь по тропинкам между статуй. — Увидимся вечером, — Рантар чмокает в щёчку дочь, взъерошивает волосы сыну и проникновенно смотрит на меня. — Ты помнишь про наши сегодняшние планы? — Только не говори, что ты опять хочешь пройти через это, — тяжело вздыхаю я. — Конечно, хочу, — улыбается муж. — Я даже рад, что у нас есть повод повторять церемонию каждый год. Вот уже пять лет подряд Рантар пытается получить благословение богини Маон и вернуть метку истинной пары. Поэтому каждый год король и королева открывают Церемонию Обретения, первыми совершая проход под аркой. Я давно простила Рантара. На самом деле это произошло в тот самый момент, когда я подумала, что потеряла его навсегда. Ледяные стрелы Лараны на самом деле убили его. На мой крик тогда прибежали дети. Райлин положила ладони отцу на лоб и начала что-то бормотать. Воззвание к старым духам, как я узнала позже. И духи сжалились над маленькой девочкой. Сердце Рантара забилось снова. Правда, исцеление заняло ещё целый месяц. Он не вставал с постели, целители отпаивали его зельями, я каждый день молилась. Рантара постоянно лихорадило, кидало то в жар, то в холод, но в итоге он всё-таки выжил. Едва поднявшись с кровати, задал мне вопрос: — Ты станешь моей женой? Я согласилась и совершенно не жалею об этом. Вот уже пять лет Рантар доказывает мне и словом и делом, что заслуживает моей любви. А вот убедить богиню Маон оказалось гораздо сложнее. Она даже не снисходила до того, чтобы отказать ему словесно. Наша метка просто не загоралась, ни один из нас не слышал её голоса. — Зачем тебе эта метка? — в очередной раз интересуюсь я. — Сама знаешь зачем. Хочу чувствовать тебя на расстоянии. — Всё ещё боишься, что сбегу? Эта фраза стала нашей общей шуткой. Настоящий ответ мне известен. Рантар хочет иметь возможность найти меня, ради безопасности. Хотя Эссет теперь и является нашим дружественным соседом, доверия молодому королю пока нет. Мой отец перехватил Киана на границе сразу после того, как Ларана проводила сына. Рантар стал королём, назначил своего наместника в Эссете, и тот пять лет исполнял обязанности правителя, пока принц подрастал. Заодно присматривал за порядком. Скоро Киану исполнится двадцать один, он взойдёт на престол, и Рантара это немного беспокоит несмотря на все мирные договорённости, которые были заключены с Эссетом за эти годы. Например, эссетские лорды согласились навсегда запечатать Вечные льды, чтобы больше ни один ледяной дракон не смог заключить сделку с демоном. В обмен на это Рантар позволит Киану Ханниру, последнему представителю королевской ветви, взойти на престол по достижению совершеннолетия. Мы наладили обмен магическими и научными открытиями. При дворе Рантара Первого полно ледяных драконов, как и поданных Даррката в Эссете. — До встречи у арки, моя королева. Лёгкий поцелуй в губы, и Рантар отправляется по делам. Он уговорил моего отца стать Советником, хотя тот сопротивлялся, как мог, ссылаясь на возраст. Я провожаю детей на учёбу, сама ухожу заниматься любимым делом. Муж построил для меня новую оранжерею прямо посреди парка. Цветы и растения бывшей королевы превратили куполообразное строение в райский уголок. Теперь, когда на них не влияла магия смерти, они пышно расцвели и радовали меня передаваемой симфонией звуков. Однажды я не выдержала и записала мелодию в нотную тетрадь. Потом ещё одну, и ещё… С тех пор придворные музыканты исполняют песнь цветов на всех балах и приёмах. Я смело могу назвать себя счастливой женщиной. У меня есть дети, любящий муж и любимое дело для души. Что ещё нужно? Метка истинной пары уж точно ничего не изменит в моей жизни. * * * Рантар Я твёрдо решил, что этот год будет последним, когда я отправлюсь просить милости у богини Маон. Элене я говорю, что всё дело в безопасности, но на самом деле я жажду получить прощение. Знаю, что жена меня простила, но я сам никак не могу успокоиться. Пусть даже я никак не смог бы предотвратить проклятие Лараны, всё равно чувствую свою вину. И то, что богиня отняла метку истинности, только усугубило это чувство. В этом году я твёрдо решил, что хватит. Пятый раз, юбилейный, так сказать, и на этом закончим. Мы входим в зал рука об руку. Проходим по живому коридору, образованному нашими поданными, и подходим к арке. Жрец начинает читать воззвание, а я любуюсь женой. Элена улыбается, разглядывая цветы, обвивающие арку. Должно быть, слышит их мелодию и наслаждается звучанием. Иногда я завидую, что не владею даром слышать, но зато я могу любоваться её счастливым лицом. Когда запястье начинает нагреваться, я не могу поверить своим глазам. Я уже перестал ждать и надеяться. Раздаются восклицания собравшихся на церемонию — арка начинает светиться над нашими головами. — Не может быть, — шепчет Элена. — Я была уверена, что Маон уже никогда не откликнется. Я тоже был в этом уверен. Сам не верю своему счастью. Запястье греется всё сильнее и, наконец, ярко вспыхнув и обжигая кожу, на нём проявляется метка. — Спасибо тебе, Маон. Я благодарю богиню мысленно, и мне тут же приходит ответ. — Помни, истинный, — раздаётся насмешливый голос богини в моей голове. — Заслужить доверие трудно, а потерять очень легко. Держась за руки, мы выходим из-под арки в общий зал. Нас встречают аплодисментами и пожеланиями счастья. Ликование толпы оглушает, я с трудом могу расслышать ритуальную фразу жреца. — Да здравствует истинная пара! Да здравствует любовь! Я прижимаю к себе Элену и тихо шепчу ей на ушко: — Да здравствуем мы… Конец