– Нет, нужно действовать по горячим следам. Иначе скажут, что как раз в эти пару дней ты и придумывала версию о том, как отмазаться.- возражает она.- Тем более, там уже и без того много сочувствующих образовалось и возмущённых. Все пишут, пишут. Нужно одним дать подтверждение, что их сочувствие верно. А другим- опровержение. Чтобы стыдно стало. За то, что травили жертву.

– Ох, Алена.- только и вздыхаю в ответ.- Тебе бы в пиарщики к какому-нибудь криминальному авторитету. Ты бы и из него мать Терезу сделала.

Алена хмыкает:

– Ну, вообще, я когда-то и мечтала журналистом стать или в пиар работать. Но потом то мама заболела, нужны были деньги, я пошла работать после девятого. То у отца опухоль нашли. Так вот...

Я замолкаю, не зная, что и сказать. Мне безумно стыдно - яркая, активная, невероятно деятельная и добрая Алёна пережила столько, что многим и не снилось. Сперва ушел отец, после - мать. За здоровье каждого из них бились долго и мучительно. Мне в этом плане даже проще - детский возраст, плюс время, что понемногу стерло воспоминания. А Алена пережила всё в довольно взрослом возрасте, не сломавшись, не жалея себя ежеминутно, не создавая шкал боли, по которым она бы сравнивала свою с теми испытаниями, что пришлись остальным, кто окружает её.

29

– Ну, вот и отлично. Смотри, сколько отзывов. А вот ещё от блогеров несколько заказов, и правозащитники приглашают нас на свое мероприятие. Кто молодец? Я-молодец!
– удовлетворенно прикрывает крышку ноутбука Алена, с нежностью во взгляде глядя на на Ратмира, спящего в кроватке. Но тут же возвращает свой боевой настрой- Здорово ты устроилась, считай, только замуж выйти осталось за Тиграна- и комбинация сложилась.

На мой недовольный взгляд Алена лишь фыркает:

– Арин, ну он тебе нравится, ты ему- тоже. Я видела ведь, как он на тебя смотрит. Думала, прям съест на моих глазах.

Естественно, подруга как всегда преувеличивает. Ей просто нравится быть вершительницей судеб. И в этом нет ничего плохого, наоборот, она действительно помогла многим своей кипучей энергией и делами, но иногда Купидон из спального района заигрывается.

– Вот хоть брачное агенство открывай, " Алена love"?
– смеётся она, откинувшись назад в кресле.- Я ж, кстати, и Свету с её парнем помирила. А то бы так и ходили, каждый ждал, пока другой первым наберёт. А я её Витале говорю- всё, Светик твоя тю-тю, уплывает рыбка из твоих сетей. Он глаза выпучил, моргает. А я- на свидание она завтра идёт, с каким-то Валерием Михайловичем, владельцем заводов, газет, пароходов. Ну, он ей названивать бросился. Она трубку не берёт, конечно. Он приехал. Светик говорит, час ругались- три мирились. Ну а я чего? Потом Витале сказала просто, что недопоняла, да и всё . Оказывается, на собеседование Светик шла к нему. А я дурочкой прикинулась, сказала, откуда знаю, что в ресторане сейчас собеседования многие проводят на важные должности. Подумала, свидание. В-общем, Светик говорит, предложение ей сделал. Кольцо подарил с бриллиантом здоровым.

Звонок телефона освобождает от необходимости отвечать Алёне, да и вряд ли она нуждается в ответе. Улыбнувшись, смахиваю стрелку на экране блокировки вправо - неизвестный номер. Скорее всего, кто-то из клиенток.

– Алло?- поднимаю трубку, делая Алёне знак. Она кивает, поднимаясь вместе со мной . " Пойдем, чай попьём?"- шепотом говорю ей, прикрыв руками динамик.

– Арина, здравствуй.
– Дамир! Его голос я ни с кем не спутаю. Но откуда у него мой номер?!

– Здравствуй.- механическим голосом отвечаю, не зная, как и быть. Сбросить? Но до странного глупо хочется узнать, что же он скажет? Посмеётся над тем, как умело всё провернул? Признает вину? Или будет лгать до последнего, упираться, что не виноват?

Алена спешит за мной, возмущённо хмурясь. Она уже поняла, кто звонит, и всем видом показывает свое недовольство.

– Я узнал, что случилось.- не дожидается ответа бывший муж. В его голосе проскальзывает сочувствие, но я не верю ни на минуту. Скорее всего, боится, что всё пошло не так, как он рассчитывал. И полиция действительно может докопаться до того, кто всё это устроил. А отягчающим сочтут, что показал всё это там, где заведомо были дети.- Арина, я знаю, что ты думаешь....Что похоже, будто это я. В отместку или потому, что у отца когда-то были эти проклятые фото. Но поверь, я никогда бы не стал...Эти фото, они действительно до сих пор были у нас.- вдруг признается он.

– Довольно, Дамир!- отрезаю, отодвигая стул от высокой столешницы.

"Где чай?"- почти одними губами спрашивает Алена, я киваю ей на один из шкафов. Она кивает, показывая мне, что всё сделает сама.

– Арина, пожалуйста. Я прошу просто выслушать меня, я готов на что угодно, только дай мне выговориться. Обещаю, что после не стану тебя преследовать или о чем-то просить.

Поджав губы, киваю:

– Говори. У тебя есть пять минут.

– Нет, я хотел бы встретиться с тобой. И поговорить с глазу на глаз.

Меня не поражают его наглость и настойчивость- когда-то я и влюбилась в Дамира именно за них. Его ухаживания, они были точно цунами, сносящее всё на своём пути. Я, обычная девчонка, за которой раньше никогда не ухаживал такой красивый, уверенный в себе парень на дорогой машине (Это сйчас, с высоты прожитых лет, понимаю, что не в машинах счастье. А тогда казалось, что любой парень на крутой тачке- завидный жених), потеряла голову. Лишь после развода я узнала, что так спешил Дамир неспроста - это отец поставил ему ультиматум. Потеряет меня- потеряет и наследство. Аят Разикович привык держать обещания, а, видимо, когда ещё и это получалось сделать засчет других, то привычка усиливалась. Подумаешь, чуть больше надавить на сына, чтобы тот сделал за него всё, что он обещал. Да ещё и деньги в семье остались- не пришлось дочери спасителя ни жилье брать, ни автомобиль, ничего. Устроил свадьбу, которую в любом случае пришлось бы сделать сыну, женись он на ком угодно- и все, гештальт закрыл, обещание исполнил. По крайней мере, Аят Разикович искренне был в этом уверен.