— Панкрат Иваныч вот так чихает! Папа, а ты умеешь так чихать? — спросил Митя.

Отец сделал обиженное лицо.

— Вы оба несете чепуху! Я замечаю, что вы с каждым днем все более дичаете. Хотя хороший аппетит меня радует, но посмотрите — на что вы похожи: носы ободраны… А руки… А платье… Вы стали похожи на разбойников, налетчиков, только не на наших детей…

— А барабанщик сказал, что мы славные ребята, — проговорил Никита.

Митя сейчас же спросил:

— Папа, а ты умеешь барабанить в барабан?

Отец махнул рукой, взял газету и ушел читать ее на балкон. Мать, собирая со стола, задумчиво улыбалась и покачивала головой.

Ей было немного грустно оттого, что нельзя уже теперь взять, как бывало, крошечного Никиту или крошечного Митю на руки, целовать и тискать. И было смешно оттого, что они такие все маленькие и такие независимые, ходят с отравленными стрелами, носы у них исцарапаны и глаза дикие.

В детской Никита сказал Мите:

— Родители так и не поверили, что мы путешествовали по-настоящему. Знаешь что, — напишу-ка я рассказ про это путешествие, а ты нарисуй к нему картинки. Мы издадим книжку — тогда поверят.

Никита сейчас же принялся писать этот рассказ, а Митя рисовать тысячи догадок и напрямок.