Марго кивнула. Да, после Глобальной войны тридцатых годов Германия и Голландия были опустошены химической войной и ковровыми бомбардировками британцев. Россия, конечно, подставила плечо, снабжая Рейх всем необходимым в войне с Великобританией, включая атомными бомбами, которыми Германия уничтожила английский флот. Но, победа в войне обернулась Пирровой. Рейх надорвался, восстановление самого Фатерлянда и покоренной Британии требовало много денег, ресурсов и людей. Но, Михаил Великий не спешил помогать восстанавливать экономическую мощь Германии и Нордического союза. Продавал ровно столько, чтобы население не голодало и даже отказался выдворять в Рейх несколько миллионов немецких беженцев, которые от войны переселились в Россию и Ромею. Отказал в этом собственной дочери — Кайзерин Марии Михайловне. Формально аргументы были простыми — гуманитарными (у вас там жрать нечего, полная разруха, города в руинах, зачем вам лишние рты?), но на практике Михаил изъял из экономики Германии множество образованных и трудолюбивых специалистов. Так что Рейх оправился только через восемь десятков лет надрыва. А учитывая, что в ходе Глобальной войны и США перестали существовать, а Южноамериканский союз сам едва к третьему тысячелетию кое-как встал на ноги, то помочь Германии было некому — страны Нордического союза тоже были бедны, как церковные мыши. За исключением разве что Норвегии, да и то за счет несоизмеримости её колоссальных запасов нефти с микроскопическим населением. Шведы после войны сделали правильные выводы и не стали присоединятся к ранее желанному ими Нордическому союзу, подтвердив свой нейтралитет они сделали ставку на торговлю с Россией. Эта ставка оказалась верной.

Понятно, что такая политика Терры не нашла популярности ни среди элит Нордического союза, ни среди грандов и прочих роскас ЮжАС, да и союзные России правящие кланы стран Новоримского Союза недобро косились в адрес мирового гегемона. Даже самая близкая союзница — Римская империя была раздражена ограничениями на освоение Луны и прочих небесных тел. Да и самого космоса, как такового.

Так что жажда реванша просто витала в воздухе, напряжение росло с каждым годом, а политика «Мягкой силы», которую успешно проводил Великий через фильмы, миросеть, книги, прессу и прочих «лидеров мнений» по всему миру, работала всё менее эффективно. Доля мечтающих жить «как в Терре» снижалась. Собственно, система начала сбоить ещё в конце правления самого Михаила Второго, а при Александре Четвертом она уже начала конкретно проседать. Правление её Царственных бабушки и мамы не смогло исправить упадок. Сохранение жесткой фильтрации при сокращении иммиграционных квот делали «терранскую мечту» практически недоступной. Активные пытались найти себя на Луне, а обыватели вынуждены были смириться с реалиями на месте. Социалистическая Мексика казалась им более доступным идеалом. Тем более что она перестала стращать местные элиты экспортом революции, а её пропаганда говорила на более простом и понятном для жителей Азии и Южной Америки испанском языке. Русский же, несмотря на контроль Террой миросети, имел своих знатоков далеко не в каждой деревне.

Князь Пожарский продолжал:

— Последние три, а где-то и пять лет, эти военные концерны Рейха получили очень жирные заказы. И на пополнение существующих запасов, и, главное, на научно-исследовательские и конструкторские разработки. С прицелом на ближайшее десятилетие. Судя по данным Главного разведывательного управления Генштаба это не просто обновление парка вооружений. Это попытка совершить технологический рывок, в том числе и в направлениях, которыми мы толком не занимаемся. Возможно, они ошибаются, Государыня. И направления действительно бесперспективные, как утверждают у нас. Но, как говорится, не космосом единым.

Великий после Глобальной войны, когда отпала необходимость рационально концентрировать все силы на немногих прорывных направлениях, дал волю техническим экспериментам. На складах Флота и Армии к старинным единорогам и фузиям в пятидесятые добавилось не мало «болотоходов», «винтокрылов», «подземных лодок», «прыгающих бомб» и прочих «артмотороллеров». Были и удачные эксперименты. Те же винтолёты и экраноплан вполне востребованы. В гражданской сфере тоже был простор для опытов. Всё, что мог припомнить первый попаданец, было за прошедшие после Глобальной войны годы исследовано. Совершив в последние десятилетия рывок на Луну, человечество казалось обогнало исходную реальность Великого. Потому опасения что у противников появится что-то совершенно новое, показалось Императрице обоснованным.

«Проигравшие смотрят вперед, тогда как победители любят почивать на лаврах». Так говорит её муж. Человек, воюющий с девятнадцатого века, и, который, так или иначе, наследовал Престол Империи вот уже три века. Конечно, решения в этой сфере принимал он, а она лишь слушала и спрашивала.

— Государыня, пока мы с Рейхом и Нордическим союзом трёмся краями рукавов в Африке и в Юго-Восточной Азии. В Европе они ведут осторожную политику в военном плане. Но, Рейх, как известно Вашему Всевеличию, оказывает серьезную поддержку Южноамериканскому союзу. И вооружением, и деньгами, и советниками. Миранда лишь вершина айсберга наших противоречий с Германией. Я думаю, что во время переговоров Вашего Всевеличия с кайзером Рейха нам нужно сосредоточиться на вопросах Африканских колоний и колоний Юго-Восточной Азии, на вопросах Индийского и Тихого океанов. Пусть строят флот. Это очень дорого и Германия не потянет. Нужно устроить Рейху пару-тройку региональных войн по всему миру. Восстания всякого рода племен в колониях. Для начала не продлевать участие нашего миротворческого контингента в Бирме. И местные, и Рейх о дальнейшем нашем нахождении там не просят. Космос опять же.

Марго подняла бровь. Пожарский любит поговорить, издалека заходит.

— Да простит меня, моя Госпожа, ну, и что? Германию нужно финансово и ресурсно вымотать. Нужно вернуть Рейх в стойло. Зачем нам сильный сосед? В Лапландской и Прибалтийской областях, как и западных наместничествах мы с ними обширно граничим. У них там, конечно, практически сплошные крепости от Кёнигсберга, через Варшаву до Освенцима. Но в Рейхе понимают, что эти укрепления от наших ударов не спасут. И уже не ждут, а готовятся начать первыми, когда сладится удобная ситуация. Если они получат качественное преимущество в оружии мы можем получить новую Глобальную войну, где все будут против нас. Мои соображения у вас на планшете, Ваше Всевеличие.

Августейший кивок.

— Я изучу, Антон Георгиевич. Какие ваши прогнозам по срокам?

— От года до пяти. Даже если они уже имеют рабочие образцы надо наладить производство. Но, повторюсь, полыхнуть может и через год. Рейх не будет полностью готов, но в мире не только Германия претендует на статус сверхдержавы, ей для развития своего места четверке колониальных великих держав мало. Подвинуть Терру на троне Земли мечтают все. Мы последние годы, простите мою откровенность, слабнем. Случиться может всякое. Ваше Всевеличие, откровенно говоря, меня больше беспокоит Франция и Шотландия. Нордический союз, конечно, сила и опасен сам по себе, но, там, после восхождения в прошлом году на престол молодого кайзера, пока не устоялась система власти и идут конфликты сторон и кланов, что позволяет нам маневрировать, создавая угрозы в том или ином месте мира или границы, запуская какие-то красивые мифические проекты звёздных двигателей и всё прочее. Во Франции более упорядоченная власть, в том числе и в армии. Но наши позиции там держатся на императоре, а внук Михаила Великого Генрих VII очень стар, наследник же не пользуется авторитетом ни в армии, ни в народе. Французы забыли уроки вековой давности и обвиняют Орлеанов что они не вернули Лотарингию и Эльзас, ну и нас что не сделали за них этого.

Маргарита Первая спросила:

— Угрозы?

Новый Начальник Генштаба Империи вопросительно посмотрел на свою Госпожу.

— Для французской армии?

Августейший кивок.

— Ваше Всевеличие, да, простит меня моя Госпожа, но я не могу сформулировать проблемы французской армии в двух предложениях. У них внешне всё хорошо. Как, впрочем, и у нас. Но, работать это не будет. Слишком многое нужно менять. Франция погрязла в пустословии. Германия, со всеми её недостатками, она бурно перестраивается. Впрочем, галлам в последние годы помогает Шотландия, с которой они издревле дружны. Вместе они дрейфуют к Южноамериканскому союзу. И с нами дружат и с латиносами совместные учения в Габоне проводят. Нас боятся всё меньше, моя Госпожа. Наша Армия и Флот замерли в парадах. Красиво и внешне страшно. Красиво для других, страшно для нас. Если серьезная война, то нам будет весьма несладко. А поражения весьма болезненны для уверенных в могуществе державы подданных. В Империи, как известно, Вашему Всевеличию, брожения и глухое недовольство уже не один год.