Шрифт:
Нечто похожее он испытал в момент ареста, когда понял, что у его жизни и судьбы есть и другой хозяин — чужая прихоть. Не свободная воля, не Высшая — так, мелочные чувства отдельных личностей, порожденные порой темными пятнами их души. Но если их там хоть как-то ограничивали законы, то здесь…
Здесь было прошлое. Здесь была дикость.
— Я спрашиваю тебя последний раз! — в Рваном все сильнее закипало раздражение.
— Отстань от Нового. Он действительно не обязан, — раздался голос Кривой Ноги, все тем же неровным шагом ковылявшего впереди.
Рваный замолчал, и последние несколько метров они прошли молча.
— Смена пришла! — объявил Рваный, направляясь к другому самцу, тоже одетому в пучки травы. Они обменялись приветствиями, второй передал ему лоскут ткани, ранее прицепленный к его шее.
Новый нерешительно остановился. Кривая Нога между тем в точности так же поменялся с другим, дальним, надсмотрщиком, и оба смененных довольно резво заскользили прочь, в глубь пробоины.
— Эй, Новый! — в руках Рваного мелькнула невесть откуда взявшаяся палка. — Будешь поднимать камни возле того уступа. Понял?
Священник своей позой выразил покорность — он почувствовал облегчение, что больше никто не требует от него гнусных рассказов.
— Так, — играя палкой, начал поворачиваться во все стороны Рваный, — кажется, у кого-то было сегодня второе предупреждение… Было? — конец палки несильно ткнул ближайшего работника.
— Было у Паучьей Лапы! — вытянулся тот и тут же снова съежился.
— Так… Прекрасно. Перерыв.
Рваный спустился с небольшого возвышения возле строящейся стены и замахал в воздухе лоскутком.
Все остановились; замер и подошедший было к указанному уступу Священник.
— Что случилось? — неторопливо заковылял в сторону Рваного Кривая Нога; выглядел он весьма недовольным.
— Кое-кто заслужил взбучку — пусть рабы передохнут и посмотрят на поучительное зрелище, — пояснил Рваный.
Рабы? Это слово обожгло Священника сильнее страха. Неужели он не ослышался? Или и впрямь судьба забросила его в далекое прошлое?
Он огляделся по сторонам: старинное укрепление, травяные повязки надсмотрщиков, голые тела остальных работников, палка в лапе Рваного — все говорило о том, что услышанное слово не было ни ошибкой, ни шуткой.
— Пощадите, я не хотел! — прорезал вдруг тишину отчаянный крик, и один из строителей упал навзничь и пополз в сторону надсмотрщика. — Пощадите… Я сделаю все! Не наказывайте меня… Я не хотел!..
— Я не знаю, в чем ты виноват, — но мой брат не стал бы врать. И твой не стал бы. А раз тебе дали предупреждение, — казалось, Рваный просто упивается своей ролью, — то все должно быть по правилам. Ложись на землю!
Последний крик прозвучал резко, как удар. Проникший к вытоптанному участку земли провинившийся Паучья Лапа замер, вжимаясь в обнаженный, как и его кожа, грунт.
Рваный неторопливо подошел к нему, замахнулся, но вдруг опустил свое орудие.
— За второе предупреждение полагается не палка, — злорадно произнес он. — Дайте сюда металлический прут!
«Этого не может быть! — от удивления Священник затрясся на месте. — Это невероятно! Да что же это происходит?!» Рассекаемый воздух противно засвистел, тотчас раздался дикий крик, полный боли.
— Остановитесь! Что вы делаете?! — Священник не узнал свой голос. — Вы — чудовище!!!
Он кричал что-то еще — но уже не помнил и не осознавал, что именно. Крик раба все еще стоял в его ушах, занесенный кусок арматуры чертил по воздуху путь к чужому беззащитному телу…
— Держите его! Бунт!!!
Вокруг стало шумно. Паучья Лапа замолк, тихо постанывая под ногами Рваного, зато все остальные пришли в суетливое движение. Замелькали щупальца и лапы, кто-то принялся колотить камнем в невесть откуда взявшийся плоский лист железа.
— Хватайте его! Вяжите!
Отталкивая беспорядочно возникающие на пути щупальца, Новый подбежал к лежащему и наклонился над ним; тотчас рядом раздался свист, и от боли, внезапно обрушившейся на спину, перед его глазами потемнело. Когда Рваный поднял металлический прут в третий раз, Новый был уже без сознания…
5
Большая овальная арена с несколько приподнятыми узкими краями была ярко освещена; вокруг небольшого бордюра, поблескивая аппаратурой, суетились Сборщики новостей. Вверх и вниз уходили ряды то скамей, то перекладин — только небольшой кусок потолка оставался свободным, но и там торчали грибы мощных ламп.
Наверное, Рипли и ее друзья затерялись бы в толпе — но по приказу Медного (его сопровождала группа Простых с толстым Посредником, взявшая на себя роль личной охраны) горожане расступились, и довольно быстро эскорт проследовал до специально отгороженной ложи.