В последующие пятнадцать минут приезжают остальные. Я с небольшим напряжением поглядываю на дверь в бар и внутренне напрягаюсь, когда заходит Гоша.

Вот блин! Все-таки пришел. А говорил, что не собирается. И, как назло, стул рядом со мной свободен. Гоша, конечно же, садится на него.

— Привет, — он обнимает меня и целует в щеку. Задерживается на ней губами дольше положенного. — Как ты?

— Я нормально. Цела и невредима.

— А где ты сейчас живешь?

Я старалась избегать ответа на этот вопрос. Но сейчас, когда Гоша пристально на меня смотрит, от ответа не уйти.

— Я сняла новую квартиру. Вернее, комнату с девочками.

Не говорить же бывшему парню, с которым я иногда занимаюсь сексом, что живу у своего молодого красивого начальника, рядом с которым в груди взрываются фейерверки.

— Что за девочки?

— Знакомая со старой работы и ее подруга.

Гоша недовольно сводит брови.

— Ты могла бы жить у меня, — и внимательно наблюдает за моей реакцией.

Внутри меня что-то надламывается. Когда-то я мечтала жить вместе с Гошей. Но он не хотел. Это очень обижало меня. Я недоумевала, почему так. А теперь, когда мне это больше не нужно, Гоша раздуплился.

— Спасибо за предложение, Гош, — сдержанно улыбаюсь. — Но я лучше буду снимать квартиру.

На мое счастье однокурсница лезет ко мне с вопросами о новой работе. Я отворачиваюсь к ней и рассказываю, как можно дольше и в бОльших подробностях, пока Гошу не увлекают разговором два друга. Сидя на соседних стульях мы больше почти не разговариваем, вот только Гоша нет-нет, да закинет руку на спинку моего стула, будто обнимает меня.

В десять часов в баре гаснет свет и включается громкая музыка. На танцпол вылезают изрядно пьяные посетители. Кое-кто из друзей тоже идет. Я люблю танцы, но пока не выхожу. Стараясь перекричать песни, разговариваю с Машкой. Где-то через час она хватает меня за руку и тянет танцевать. Сдаюсь и иду за ней.

В детстве я занималась танцами. Потом пришлось делать выбор в пользу нормальной практичной профессии, но любовь к музыке осталась. Оказавшись на танцполе, я прикрываю глаза и начинаю двигаться. В такие моменты я не управляю своим телом. Им движет музыка. Оно полностью подчиняется нотам и аккордам.

Я знаю, что делаю это красиво. Я знаю, что на меня смотрят. Обычно во время танцев меня не беспокоят посторонние взгляды. Даже сальные и похотливые от пьяных мужиков. Но сейчас отчетливо ощущаю, как чьи-то глаза буквально прожигают во мне дыру. Это почему-то не вызывает отвращения, а наоборот будоражит.

Распахиваю веки и… вижу Ивана в нескольких метрах от танцпола.

Моргаю пару раз. Затем прищуриваюсь. Это точно Иван или мне мерещится в полумраке бара?

Это Ваня.

Сердце проваливается куда-то в пятки, а по телу пробегает мандраж. Он понял, что я заметила его. Отрывается от точки и шагает ко мне. Как долго он наблюдал за мной? От этой мысли мне становится плохо, я начинаю судорожно вспоминать, не делала ли каких-то неприличных движений, войдя в раж танца.

Когда между нами остается буквально пара метров, кто-то неожиданно обнимает меня за талию сзади. Испуганно дернувшись, оборачиваюсь. Это Гоша. Он сжимает меня в руках и смачно целует в щеку.

— От тебя глаз не оторвать, — кричит на ухо.

Ваня останавливается перед нами. Я кожей чувствую его вспыхнувшее возмущение и негодование. Он силой скидывает с меня руки Гоши и, клянусь, готовится схватить его за грудки, но я успеваю преградить ему путь. Гоша, в свою очередь тоже не понимающий, какого фига к нам лезет левый парень, отодвигает меня рукой в сторону и готовится наехать на Ивана. Я снова вклиниваюсь между ними и выставляю им обоим ладони в грудь, давая знак, чтобы прекратили. Все осложняется слишком сильно орущей музыкой.

Гоша берет меня за руку и тянет с танцпола. Иван стремительно направляется за нами.

— Давайте выйдем на улицу! — ору, что есть сил.

Вроде оба меня услышали.

Мы идем к выходу. Я пытаюсь вырвать ладонь из руки Гоши, но он крепко держит. На улице меня сразу пронизывает ледяной ветер, но я игнорирую холод.

— Слышь, ты охренел? — сходу набрасывается Гоша на Ваню.

— Так, успокойтесь оба! Возникло недопонимание.

Ваня внешне кажется хладнокровным, но я замечаю, как стиснута его челюсть, как трясутся пальцы, как часто вздымается грудь и как дрожат крылья носа. Он в ярости, догадываюсь. Но изо всех сил старается держать себя в руках.

— Ты вообще кто такой? — зло цедит Ваня.

— Я парень Инги.

Иван переводит на меня ошеломленный стеклянный взгляд.

— Бывший! — восклицаю. — Мой бывший парень! Гоша, мы расстались с тобой два года назад!

— А ты кто такой и какого хрена лезешь к моей девушке? — Гоша игнорирует мои слова о том, что мы расстались.

Но, кажется, их принял к сведению Ваня. Потому что напряжение вдруг сходит с его тела. Макаров словно по щелчку пальцев становится расслабленным и даже чуточку довольным. Поднимает уголки губ в ленивой полуулыбке.