Конечно, главе тоже прилетит — смотреть надо, что подписываешь, а не на презент в виде конверта с деньгами… Но даже если его повесят — Савве Васильевичу не легче.

И ведь если начнётся расследование, то ему грозит как бы не каторга, о тёплом месте в жандармерии можно забыть.

А значит, надо, чтобы этот Марк исчез. Через год документы попадут в архив… И исчезнут. Прикормленный человечек не раз скрывал доходные дела дивизионного инспектора.

И, кажется, Савва Васильевич знает, что ему делать и к кому обратиться. И выйдет всё так, что к жандармерии и к нему решение не будет иметь никакого отношения.

А через полчаса, уже в управлении, Савва Васильевич искал, что бы преподнести старому знакомцу. Потому как всё управление знало — взяток Геннадий не берёт, а вот подарки — очень любит, да и в долгу перед дарителем не остаётся.

Ещё через четверть часа, за чашкой чая, Савва Васильевич печально сообщал охающему Геннадию, до чего докатилось молодёжь. Древний род, пусть ослабевший, но славный… И его отпрыск, сколотивший в Нижнем банду, и занимающийся такими вещами…

И всё это — представляясь бароном Мечниковым, да этом похвалялась.

— Да, совсем молодёжь нынче дурной стала, — покачал головой Геннадий.

— А вот если твои «сотрудники», на балах и гулянках про это людям расскажут — может, и решит этот род, что с позором делать.

— Может и расскажут, — степенно кивнул Геннадий. — Люди они положительные, с жандармерией сотрудничают. А может, и забудут, или не узнают.

— Геннадий, смотри-ка, что у тебя на полу лежит, — нагнулся Савва Васильевич. — Вроде ты обронил?

С этими словами он протянул Геннадию роскошное портмоне. Не пустое, но на фоне инкрустаций по крокодиловой коже десяток крупных купюр смотрелись как сумма «для затравки».

— Похоже и вправду обронил. Благодарю, Савва Васильевич. И расскажут, я так думаю, — решительно кивнул Геннадий.

Так что засыпал дивизионный инспектор спокойно, рассчитывая, что это неприятное дело закончилось. Осведомители жандармерии, мелкие аристократы, прихваченные «на горячем» и сотрудничающие с управлениям, пустят слухи.

А они дойдёт до Мечниковых, да и репутацию им изрядно попортят. И эти берсерки — а в последнем Савва Васильевич был уверен, зная о роде только по преданиям вековой давности, решат проблему с бешеным отпрыском кардинально.

Добрались мы до Гаража, и я начал моделировать, какие конкретно причины вызвали сбой. Правда, возникло две проблемы. Первая — схемы… не помогали. Просто не давали положительного результата, когда я компилировал мне известное.

Так что выходило, что я что-то упускаю. И надо бы заняться моделированием и практикой в реальности. Почти всегда подобное, при сбое схемы, помогало: то, что они не строились, было следствием непонимания схемы или процесса.

А второй проблемой стало то, что думая о Келифе я постоянно представлял Глорию в той самой, не слишком пристойной позе, в которой её увидел. И Келифа на ней не было, и не только Келифа…

И ментализм крайне хреново с этим справлялся, да и не справлялся толком. А значит, больше оттягивать посещение борделя просто нельзя. В противном случае я рискую, например, убить ту ж Глорию. Точнее — сделать что-то… не совсем разумное в её адрес, получить свойственную ей ответную реакцию…

И в результате потерять клиента и полезного человека, просто спасая себе жизнь. Не говоря о том, что мозг очевидно стал работать хуже… В общем — надо мне наведаться в бордель, второй раз в жизни.

Первый раз туда меня привёл дядька Карл, показать «что с женщиной делать надо». Делала женщина тогда со мной, и прямо скажем, желанием повторить я не воспылал. Возможно, и приятно, но… Есть масса интересных вещей, которыми можно с пользой заняться вместо бессмысленной попытки размножения, да ещё и без фактического результата.

Но жизнь показала, что я ошибаюсь, так что из мастерской я вышел с твёрдым намерением потрясти Федю на тему этих заведений. Несмотря на то, что его своеобразные и довольно унылые попытки пошутить на эту тему будут явно неоднократны.

Правда, в данном случае мне повезло: проходя мимо отдыхающих миньонов я услышал несколько заинтересовавших меня фраз.

— Собираетесь отдохнуть? — поинтересовался я, прикидывая.

И выходило, что составить компанию подчинённым в данном заведении — а обсуждали они явно поход в публичный дом — несколько удобнее, чем отвлекать друга от дел атамана.

Миньоны уже не первый месяц — весьма обеспеченные люди, не только для Нижнего города. И в то, что шесть человек предпочитают низкопробный клоповник… Не верю.