Шрифт:
– Их новые «шеви» потрясающе смотрятся, – сказал я ей. – Когда пойдет вниз цена…
Мэгги перебила меня на полуслове:
– Пап, у меня новости. Я… замуж выхожу.
Она не дала мне времени переварить услышанное. Защебетала, выкладывая все подробности, будто больше не могла молчать. Жениха зовут Эйдан. Двадцать шесть лет. Его семья примет гостей у себя дома, в Нью-Гемпшире. А меня словно снарядом контузило.
Она выходит замуж?
– И что бы там ни было, – продолжала Мэгги, – я очень хочу, чтобы ты там был.
3
Меня зовут Фрэнк Шатовски, мне пятьдесят два года. С тех пор как стал взрослым, я большей частью водил машину «Единой службы доставки». Знаете, те большие коричневые грузовики, громыхающие по округе с заказанным через Интернет добром. «Служба» их называла «почтовиками», хотя, строго говоря, это просто большие фургоны. Я стал водилой смолоду, сразу после армии, и недавно зачислен в «Круг почета» – водительскую элиту, двадцать пять лет без аварий.
Я прилично зарабатывал, и работа мне всегда нравилась, хоть и становилась все тяжелее. В конце девяностых, когда я только начинал, доставлять приходилось посылочные ящики не тяжелее компьютера. Нынче об этом и вспоминать нечего. Каждую смену таскаем футоны, картотечные шкафы, искусственные елки, плоские экраны и даже столы для пинг-понга. И еще, матерь божья, автомобильные шины – это хуже всего. Вы знаете, что шины можно купить онлайн? Эту чертовщину высылают по четыре штуки, связав и упаковав в картонную коробку, так что даже закатить нельзя.
И все-таки, если не пренебрегать переработками, обычно выходит чистыми по сто штук. За свой джип я уже выплатил, за дом почти, и на Visa и MasterCard ни пенни долга. Мне осталось три года до досрочной пенсии с приличными деньгами и недурной медстраховкой. Неплохо выходит для парня, который в коллежах не обучался. Пока была жива жена и не начались нелады с Мэгги, я любил называть себя счастливчиком. Считал, что удачливей меня в целом свете нет.
А теперь послушайте, что творится!
– До свадьбы три месяца, – сказала мне Мэгги. – Двадцать третье июля. Понимаю, что звоню в последнюю минуту, но…
– Я приеду, – проговорил я надтреснутым голосом, потому что расплакался. – Конечно же я приеду.
– Хорошо, отлично. Потому что мы завтра рассылаем приглашения, а мне… я решила сперва позвонить.
И тут разговор застопорился. Мэгги как будто ждала от меня каких-то слов, а у меня горло перехватило. Я кулаком ударил себя по груди – три раза подряд хорошенько врезал, чтобы не расхныкаться.
«Брось, Фрэнки, соберись. Что ты как младенец!»
– Пап? Ты здесь?
– Расскажи мне про Эйдана, – попросил я. – Про будущего зятя. Ты где с ним познакомилась?
– На костюмированной вечеринке. Еще на Хеллоуин. Я оделась Пэм из «Офис» [2] , Эйдан – Джимом. Он как вошел, нас сразу поставили вместе. Мы стали разыгрывать сценки, он все время попадал прямо в точку…
Мне трудно было уследить за рассказом, потому что я пытался подсчитать.
– Вы познакомились на этот Хеллоуин? Полгода назад?
– А кажется, знакомы целую вечность! Он прямо мысли мои читает. Телепатия какая-то. У вас с мамой так бывало?
– Пожалуй, бывало. Когда мы только познакомились.
2
«Офис» – американский псевдодокументальный ситком, адаптация одноименного популярного сериала канала Би-би-си, в котором рассказывается о повседневной жизни сотрудников филиала компании по поставке бумаги в Скрантоне, штат Пенсильвания; транслировался с 2005 по 2013 год.
А потом, когда стали старше и умнее, сообразили, что это просто юношеские бредни. Об этом я не стал говорить. Приятно было слышать Мэгги такой счастливой – не голос, а сладостная музыка надежд и упований.
– А чем твой Эйдан зарабатывает на жизнь?
– Красит.
– Он в профсоюзе?
– Нет, он не маляр. Художник.
Я твердо решил во всем ее поддерживать, но этот мяч пропустил.
– Он картинами зарабатывает на жизнь?
– Ну, парочку уже взяли у него в галерее. Но пока что он создает себе имя. Наращивает репутацию. Без этого никак. И еще преподает, ведет классы в «Масс-арт».
– И сколько за это платят?
– Извини?
– Сколько он получает?
– Не скажу.
Я не понимал, почему бы и не сказать, но расслышал, как она набирает воздуха, чтобы обидеться, и решил не нажимать. Может, Мэгги права. Наверное, доходы ее будущего мужа-художника – не мое дело. К тому же у меня хватало других вопросов.
– У него это первый брак?
– Да.
– Детей нет?
– Детей – ноль, долгов – ноль, можешь не волноваться.
– А его мать?..
– Я от нее без ума. Сейчас она нездорова – мигрени мучают. Но она принимает новое лекарство, и оно уже помогает.
– А отец?
– Невероятный! Просто не верится.
– Он чем занимается?
Мэгги запнулась:
– Это довольно сложно.
– В чем сложность?
– Да ничего не сложность. Просто долго рассказывать, а мне сейчас некогда.
Как это, черт возьми, понимать?
– Это же простой вопрос, Мэгги. Чем он зарабатывает на жизнь?
– Одним словом: я выхожу замуж и жду тебя на свадьбе двадцать третьего июля в Нью-Гемпшире.
– А нельзя ли сказать, кто его отец?
– Сказать можно, но ты будешь дальше выспрашивать, а мне пора. Мне к десяти на примерку, а портниха просто психованная. Опоздаю на минуту – придется заново записываться.