Минули тысячелетия с тех пор, как исчезла, рассыпалась в прах и развеялась ветрами времен Османская империя. Но заведенная ими традиция усыновлять Императором сирот, живет и по сей день. Безродных детей собирают по всему Ирию. Отдают в лучшие военные школы Оджака — Корпуса янычар. Там из них готовят самых умелых, самых бесстрашных и преданных лично Императору бойцов. И когда приходит лихолетье только от их верности и доблести зависит судьба Империи.
Прелюдия
Если я, положим, янычар,
не свои ль сжигаем алтари?
Где чужие — можем различать,
но не понимаем, где свои…
М. Евтушенко.
Хорошенькая ассистентка аккуратно сплюнула на препаратное стекло и протянула его придворному лекарю, нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу и обильно потеющему от чрезмерного волнения.
Дежурный врач осторожно поместил драгоценный образец в микроскоп и долго всматривался в окуляр, то и дело нервно и совершенно без надобности подворачивая верньеры настройки. Потом лекарь удовлетворенно кивнул, шагнул к телохранителю императора и что-то тихонько прошептал на ухо.
Врач скрупулезно исполнял древнюю инструкцию о сохранении врачебной тайны. Инструкцию, утвержденную еще при демократии и не отмененную по сей день, несмотря на то, что подслушивать результаты теста было совершенно некому. В этот ранний час в опочивальне Императора не могли находиться даже люди очень приближенные к его Величеству. После полуночи включалось защитное поле, смертельное для любого живого объекта не императорской крови. А утром в спальню могли войти только медики и самые доверенные слуги, чьё пребывание было предусмотрено регламентом пробуждения ото сна священной императорской особы.
Дубль-телохранитель чуть-чуть шевельнул уголками губ, и доктор впервые за всю смену разрешил себе вдохнуть глубже. Эта мимика каменной маски заменявшей лицо Кир-рилу означала, как минимум, довольную улыбку.
Дежурный медикус, на лицо которого постепенно возвращался румянец, неторопливо протер безупречно белым носовым платком запотевшие очки и только после этого, почти ритуального действия, как бы очнувшись, поспешно засеменил в сторону неприметной дверцы ведущей в комнату дежурного медперсонала.
За ним, неторопливо, словно рассчитывала что ее еще могут окликнуть и вернуть в опочивальню, продефилировала белокурая куколка-ассистентка, наверно единственная из всех присутствующих, так и не проникшаяся священностью момента и даже получающая удовольствие от процедуры отбора анализа. Замыкал группу медиков — здоровяк фельдшер, тащивший микроскоп и обязательный «тревожный» чемоданчик.
Проводив взглядом, беззаботно виляющую стройными бедрами, белокурую медсестричку, Кир-рил вздохнул с некоторой долей зависти. Врачебной смене до конца дежурства оставалось всего лишь несколько часов, тогда как служба личного телохранителя могла закончиться только после смерти… собственной, или — охраняемой персоны. Что, в сущности, одно и то же. Поскольку генетически модифицированный дубль-телохранитель был не только верным стражем, но и передвижным контейнером трансплантатов.
Обычных янычар, каждую секунду готовых собственным телом закрыть Его Величество от пули или лазерного луча, Корпус поставлял в избытке, а Кир-рил, кроме всего прочего был еще и набором жизненно важных органов для Императора… Клоном.
Их Величество к тому времени уже пересел за курительный столик и с притворным наслаждением сделал свою первую утреннюю затяжку. Отдавая дань старинной традиции, долженствующей засвидетельствовать, что и повелителю Галактик не чуждо ничто человеческое. Что Он, несмотря на недостижимую, невообразимую высоту своего высочайшего положения — по-прежнему остается самым обычным смертным и тоже потакает своим маленьким слабостям. При этом, император мог дурить своих подданных, совершенно не опасаясь разоблачения. Ведь обывателям не свойственно сопоставлять имеющиеся данные и делать соответствующие выводы. Да и зачем? Куда проще воспринимать угодное им театрализованное действо на веру. Совершенно запамятовав о священной особенности императорской крови — нейтрализовать любые вредные вещества, яды и токсины.
— Ну, что там? — не скрывая нетерпения, поинтересовался Император, выпустив густой клубок дыма, и заполняя своим гулким басом каждый уголок довольно обширного помещения спальни. — Докладывай.
Повелитель Ирия, император Алекс-сандр ІІІ «Справедливый» был видным, высоким мужчиной, с хорошо развитой мускулатурой и вполне приятной, располагающей к себе женщин и не раздражающей мужчин, романтической харизмой. Эдакий, поседевший за штурвалом рейдера, космический волк, благородный рыцарь звездных трас и потрошитель комет, волею случая осевший на троне, но все еще мечтающий о бескрайних просторах Космоса, сражениях с эннэми и безграничной личной свободе.
И пока что эта личина действовала безотказно. Во всяком случае, молоденькие ассистентки, берущие пробы семени для ежедневного экспресс-анализа, исключительно по собственной инициативе и без какой-либо на то надобности, всегда предельно затягивали процедуру получения опытного образца.
— Могу обрадовать вас, Ваше Величество, — учтиво, но без подобострастия, поклонился своему патрону Кир-рил. — Наследный принц по-прежнему прибывает в добром здравии… Результаты сегодняшнего обследования, как и все предыдущие, непререкаемо подтверждают этот факт. Все до одного сперматозоиды пассивны, как снулая рыба.
— Прах тебя побери, Командор, — проворчал император, как обычно в часы расстройства или волнения, называя своего дубль-телохранителя по прозвищу. — Мы с каждым днем все меньше уверены в том, что это хорошее известие. Упаси Бог, чтобы мы желали смерти собственному сыну, но прошло столько времени, а нам так и не удалось отыскать никаких следов принца. И одному Творцу ведомо, сколько еще это будет продолжаться! А ведь мы не бессмертны! Ты хоть понимаешь, что случится со всем Ирием, если Император умрет, не оставив наследника?