— Почему не сейчас? — в голосе дочери Избранника Угла прозвучали нотки претензии.

— Есть причины, — спокойно ответил я, игнорируя тон Иной.

Моя собеседница тяжело вздохнула и покачала головой.

— Хорошо, — ответила она. — Но если завтра, до полудни, мы не отправимся в наше поселение, то мы… — она одернулась. — То я пойду туда одна, — произнесла Принявшая разложение, смотря мне в глаза.

А она настроена серьезно, — подумал я, смотря на напряженное лицо дочери вождя. Хотя, не удивительно, учитывая, что было на кону.

— Ладно, — все в той же спокойной манере кивнул я Иной.

Больше не говоря ни слова, она развернулась и пошла в сторону нашей палатки.

— Иди, — я кивнул Багровой росе, которая несмотря на свой грозный вид, сейчас стояла, аки ребенок перед прилавком со сладостями, переминаясь с ноги на ногу, ибо денег хватало только на одно угощение, а решиться было сложно.

— Спасибо, — виновато произнесла шаманка и устремилась вслед за своей названной старшей сестрой.

Да уж, тяжело ей приходится, — усмехнулся я провожая четырехрукую Иную, по которой и подумать-то было сложно, что она яростная воительница из племени, где пожирание плоти убитых врагов, это норма, а кровавые ритуалы настолько ужасны и страшны, что психика большинства обычных людей, просто, не выдержала бы подобного зрелища.

Когда Иные скрылись, я решил переждать какое-то время, поэтому не сразу пошел в палатку, которую я делил с женами.

Пусть, сначала успокоятся, — подумал я, и решил было вернуться к костру, как вдруг заметил, что Франсуа все еще бодрствовал, поэтому я решил вернуться к нему.

— Что-то случилось? — спросил он, когда я поравнялся с Карателем.

— Не совсем, — ответил я Де’Кларри и задумался о том, стоит ли ему рассказывать о грядущей войне или нет.

Хотя, какая разница, раз завтра, или может, уже сегодня, он все-равно все узнает.

— Хотя нет, случилось, — решил сказать я Карателю правду. — Грядет война, Франсуа, и мне придется принять в ней участие, — честно сказал я собеседнику, внимательно наблюдая за его эмоциями.

— Хорошо, — Де’Кларри даже бровью не повел. — Можешь рассчитывать на мою помощь, — добавил он, немного удивив меня.

Признаться честно, я не думал, что он так спокойно отреагирует на мои слова.

— Спасибо, — сказал я дяде Люка Кастельмора.

— Было бы за что, — на лице Франсуа появилась грустная улыбка. — Знаешь, я давно понял одну простую истину, — философски произнес он, а затем повернул голову и посмотрел куда-то вдаль.

— Какую? — спросил я, поняв, что Каратель дальше продолжать не собирается.

Он что, решил подражать Иным? — подумал я и внутренне усмехнулся.

— Что, некоторые люди рождаются только для того, чтобы убивать, — ответил мне Франсуа и с грустью посмотрел на меня. — Всю свою жизнь я только и делал, что убивал. Знаешь, я даже испытал сильное облегчение, когда попал в Кастилию, — добавил он и горько усмехнулся. — Там, я хотя бы точно знал, что никто не падет от моей руки, — произнес бывший наемный убийца и покачал головой.

— Ты можешь не участвовать в этой войне, — ответил я Де’Кларри, которого мне стало очень жаль, ведь я понимал, что он такой же, как и я.

Признаться честно, мне и самому такая мысль не раз приходила в голову, что было логично.

С самого раннего детства, как только я попал в гильдию, где всех, включая меня, учили только убивать, что еще могло получиться на выходе?

Правильно — идеальное орудие убийства, которое, по сути, больше ни на что и не было способно.

К четырнадцати годам, на моих руках было больше двух, а может и трех десятков отнятых жизней, а к двадцати пяти, это количество перемахнуло за сотню.

Разумеется, долгими ночами, когда я вел слежку, или когда отдыхал и, просто, не мог заснуть, меня часто посещали мысли о том, что было бы, если бы я не родился с этим проклятым магическим даром.

Возможно, я стал бы мельником, как мой отец, или рыболовом, охотником, да хоть пекарем! Не важно! Возможно, у меня бы была жена и детишки, но каждый раз думая об этом, я сталкивался с суровой реальностью.

Я не стал ни кем из вышеперечисленных.

Я стал Василиском — убийцей, чье имя вселяло страх во всех, включая королей и даже Ассасиархов — лучших убийц, стоящих на самой верхушке в нашей гильдии.

И да, единственное, что я делал хорошо, это отнимал чужие жизни.

Именно поэтому, я хорошо понимал Франсуа, у которого, хоть, и была иная судьба и родился он аристократом, а не как я в семье бедняков, закончилось все для нас одинаково.

Мы оба стали наемными убийцами.

И оба, кстати, были лучшими в своем деле.

— Не могу, — тем временем, покачал головой Франсуа.

— Почему? — удивился я. — Тебя никто не заставляет и…

— И ты можешь отправить меня обратно на материк? Ты это хотел сказать? — перебил меня дядя Люка Кастельмора.