Он вскрывает рану, которую девочки старательно залечивали последний час. Прицельно бьет по больному.

А еще сверху наслаивается дурное предчувствие, вперемешку с черной, жгучей ревностью. Оно кислотой обжигает внутренности и расползается по венам, отравляя и затмевая здравый смысл.

– Командировки? Какой командировки?

Неожиданный вопрос наталкивает на дурные мысли.

Откуда моя сестра может знать о командировке моего мужа, если даже я, пока еще законная жена, о ней не в курсе?!

Девочки замирают. Крис хмурится, задумчиво кусает губу. Надя, не моргая, следит за моим лицом. Обхватывает мою ладонь, сжимает пальцы, тем самым показывая, что она рядом.

«Что там?» – одними губами интересуется Крис. Мотаю головой и сильнее прижимаю мобильный к уху, боясь пропустить хоть один звук.

– Ну, или где он там? – цокает Оля, и уверена, раздраженно закатывает глаза. Это ее коронный жест. – Артур же вечно у тебя мотается где-то. И как ты это все терпишь?!

– Я привыкла, – отвечаю на автомате, облегченно выдыхая.

Мне нужно срочно расслабиться и перестать накручивать и додумывать то, чего нет! У меня уже началась паранойя. Кукушка помахала ручкой и уехала в далекие-дали настолько, что я стала подозревать сестру в связи с Артуром!

Хорошо, что не дошло до того, что у нее и ребенок от него…

– Ну, учитывая, сколько ты работаешь…В принципе, да, нормально. Но я бы так не смогла. Это все равно, что жить в общежитии и периодически встречаться за завтраком или ужином.

С языка рвется язвительный ответ, но я вовремя его прикусываю. Сейчас я сильно не в форме для словесных перепалок.

– Ну, ладно, Дашунь, мне пора бежать на прием. Вернее, катиться, – притворно пыхтит сестра. – Про няню не забудь, хорошо? Кровь из носу надо, чтобы на момент, когда я рожу, у нас уже был заключен контракт.

Не дожидаясь моего ответа, Оля сбрасывает звонок. Медленно кладу мобильный на стол и гляжу на фасад кухонного гарнитура. Пытаюсь переварить неприятное, горькое послевкусие от разговора.

– Дааааш, – Надя осторожно трясет за плечо. В ее голосе – неприкрытые тревога и волнение. – Кто звонил?

– Оля.

– И? Что она сказала? Даша, ты нас пугаешь.

Трясу головой, промаргиваюсь и растягиваю губы в улыбке.

– Про няню спрашивала.

Девчонки переглядываются. Крис вздергивает идеальную бровь и с неприкрытым сарказмом возмущенно выдает:

– Она же еще не родила! Она что, планирует после выписки сразу в СПА-салон бежать?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Веришь, мне все равно.

Крис впихивает мне в руку бокал с игристым.

– Верю. Вон как трясет после обычного разговора с сестрой. Давайте выпьем. За нас, красивых, обаятельных и привлекательных! И пусть те, кто нас не оценил, кусают локти!

– А разве отец ребенка не будет помогать Оле? – осторожно интересуется Надя, не знакомая близко с моей сестрой.

Усмехаюсь.

Мужчина Оли – мифический персонаж. Все о нем слышали, но никто его за три года так и не видел.

Оля тщательно его скрывает. Моя сестра ведет блог в соцсетях, и обычно выкладывает фото всего, что происходит в ее жизни. Особенно любит хвастаться покупками и путешествиями.

Но касательно личной жизни – мужская рука с дорогими часами на запястье, сжимающая ее колено, и его тень на некоторых фотографиях – максимум, что можно узнать об отце моего племянника.

– Мужчина очень занят, – отвечает Крис вместо меня, закатывая глаза. – Он бизнесмен, ему не до пеленок и подгузов. Если он вообще существует.

– В смысле? – Надя округляет глаза и хлопает длиннющими ресницами.

– А мужика Оли никто и никогда не видел.

Немного подумав, Надюша, понизив голос, осторожно интересуется:

– Женат, что ли?

– Никто не знает, – пожимаю плечами и залпом допиваю остатки вина в бокале.

– Поняяяяятно, – тянет подруга, отпивая из своего бокала.

– Ой, все, девочки, – Крис решительно хлопает по столу ладонью. – Не будем больше о ней. В конце концов, мы собрались тут для того, чтобы поддержать тебя, Даш, и определиться, что тебе делать.

– А что тут сделаешь, Крис? – тяжело вздыхаю, чувствуя, как на меня снова накатывает, и глаза печет от подступающих слез. – Мне кажется, Артур меня разлюбил…Все его поведение буквально кричит об этом.

Крис прикусывает кончик указательного пальца, барабанит по столу. О чем-то крепко задумывается.